он так близко и тяжело связан со мною? В чем связь этого человека с моею женою? Наташа! С тонкой шеей, руками, с готовым на восторг испуганным, счастливым лицом. Наташа! Я вспомнил все. Я желал встретить этого человека, которого презирал, для того чтобы убить его или дать ему случай убить меня! (Плачет.) Люди, люди, и их и мои заблуждения!..
Доктор(быстро выходит с фельдшерами, подходит к Анатолю, всматривается, целует его в губы). Что стоите? Выносите мертвого.
Темно
Сцена XIV
Чтец. Несколько десятков тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах, на которых сотни лет сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревни Бородина.
Ночь. Курган и поле, покрытое телами. На курган выходит Пьер с фонарем.
Пьер. Одно, чего я желаю всеми силами своей души, это чтобы вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях я буду в состоянии понять самого себя и все то, что я видел и испытал. Но этих обычных условий нигде нет! Но они ужаснутся, ужаснутся того, что они сделали! (Возбужденно.) L’Russe Besuhof! Я убью Наполеона! (Садится на землю и затихает у фонаря.)
Появляется Солдат с котелком. Пауза.
Солдат с котелком. Эй! Ты из каких будешь?
Пьер. Я? Я? (Пауза.) Я по-настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сражение и потерял своих.
Солдат с котелком. Вишь ты! Что ж, поешь, коли хочешь кавардачку. (Садится, подает котелок.)
Пьер жадно ест.
Тебе куды надо-то? Ты скажи.
Пьер. Мне в Можайск.
Солдат с котелком. Ты, стало, барин?
Пьер. Да.
Солдат с котелком. А как звать?
Пьер. Петр Кириллович.
Пауза. Послышался топот, потом шаги. Выходит Берейтор.
Берейтор. Ваше сиятельство, а уж мы отчаились.
Пьер. Ах, да…
Солдат с котелком. Ну что, нашел своих? Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись?
Пьер. Прощай. (Взявшись за карман.) Надо дать ему?..
Темно
Конец второго действия
Действие III
Сцена XV
Последний августовский день. В доме Ростовых. Все двери растворены, вся мебель переставлена, зеркала, картины сняты. Сундуки, сено, бумага, веревки. Слышны голоса во дворе — люди укладывают вещи на подводы. В передней робко показывается Бледный раненый офицер.
Мавра Кузьминишна. Что ж, у вас, значит, никого нет в Москве? Вам бы покойнее где на квартире.
Наташа появляется в зале, слышит эту фразу.
Вот хоть бы к нам. Господа уезжают.
Бледный офицер. Не знаю, позволят ли. Вон начальник. Спросите.
Наташа(выходит в переднюю, говорит в открытое окно). Можно раненым у нас остановиться?
Майор(входит в переднюю). Кого вам угодно, мамзель? (Подумав.) О да, отчего ж, можно. (Выходит.)
Наташа(Мавре Кузьминишне). Можно, он сказал, можно.
Мавра Кузьминишна. Надо все-таки папаше доложить.
Наташа. Ничего, ничего, разве не все равно! На один день в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
Мавра Кузьминишна. Ну, уж вы, барышня, придумаете. Да хоть и во флигеля, и то спросить надо. (Идет.)
Наташа. Ну, я спрошу. (В диванную.) Вы спите, мама?
Графиня. Ах, какой сон!..
Наташа. Мама, голубчик! Виновата, простите. Никогда не буду; я вас разбудила. Меня Мавра Кузьминишна послала, тут раненых привезли, офицеров. Позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите.
Графиня. Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю.
Наташа. Я знала, что вы позволите… Так я и скажу. (Убегает из диванной, говорит Мавре Кузьминишне.) Можно!
Мавра Кузьминишна(в окно, в передней). В холостую, к нянюшке! Пожалуйте! (Уходит.)
Граф(выходит из передней). Досиделись мы. И клуб закрыт, и полиция выходит.
Наташа. Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом?
Граф. Разумеется, ничего. Не в том дело, а теперь прошу, чтоб пустяками не заниматься, а укладывать и ехать, ехать. Васильич! Васильич! (Уходит.)
Появляются Соня, Васильич, Буфетчик, начинается суета.
Васильич. Надо бы третий ящик…
Наташа. Соня, постой, да мы все так уложим.
Васильич. Нельзя, барышня, уж пробовали.
Наташа. Нет, постой, пожалуйста!
Васильич. Да еще и ковры-то, дай Бог…
Наташа. Да постой ты, пожалуйста!.. (Вынимает из ящика тарелки.) Это не надо!..
Соня. Да оставь, Наташа! Ну, полно, мы уложим.
Васильич. Эх, барышня!..
Входит Слуга, начинает помогать.
Соня. Да полно, Наташа! Я вижу, ты права, да вынь один верхний!
Наташа. Не хочу! Петька! Петька!
Вбегает Петя в военной форме.
Да жми же, Петька!
Петя(садясь на крышку ящика). Жму!.. Ну!.. Жму!..
Наташа. Васильич! Нажимай!
Крышка ящика закрывается. У Наташи брызнули слезы из глаз. Буфетчик, Слуга, Петя и Наташа уходят с вещами, Васильич также. Дверь из передней открывается и входит Почтенный камердинер с Маврой Кузьминишной.
Мавра Кузьминишна. К нам пожалуйте, к нам. Господа уезжают, весь дом пустой.
Почтенный камердинер. Да что, и довезти не чаем. У нас и свой дом в Москве, да далеко…
Мавра Кузьминишна. К нам милости просим… А что, очень нездоровы?
Почтенный камердинер. Не чаем довезти. (В окно.) Заворачивай во двор… Во двор!
Выходит, за ним Мавра Кузьминишна. Соня смотрит в окно, потом убегает.
Граф(входит). Васильич!
Входит Васильич.
Ну что, все готово?
Васильич. Хоть сейчас ехать, ваше сиятельство.
Граф. Ну и славно, и с Богом!
Васильич выходит. Бледный офицер появляется в сопровождении Денщика.
Бледный офицер. Граф, сделайте одолжение… позвольте мне… Ради Бога… где-нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу, все равно…
Денщик. Ваше сиятельство!..
Граф. Ах, да, да… Я очень рад… Васильич! Васильич!
Входит Васильич.
Ты распорядись. Ну там очистить одну или две телеги… Ну там… что же, что нужно…
Граф. Ах, да… Вы, господа… Я очень рад… Да… Да… Васильич!
Васильич. Пожалуйста уж, ваше сиятельство, сами. Как же прикажете насчет картин?
Граф. Ну что же, можно сложить что-нибудь… (Уходит с Васильичем, Бледным офицером, Майором и Денщиком.)
Через некоторое время вбегает Матрена Тимофеевна и бросается в диванную.
Матрена Тимофеевна(Графине). Ваше сиятельство!
Графиня. А? Что? А?..
Матрена Тимофеевна. Марья Карловна очень обижены…
Графиня. Почему m-me Schoss обижена?
Матрена Тимофеевна. А ее сундук сняли с подводы!
Графиня. Что?..
Матрена Тимофеевна. А то, ваше сиятельство, что подводы развязывают! Добро снимают… Набирают с собой раненых… Граф, по простоте, приказали забрать. А барышниным летним платьям нельзя здесь оставаться…
Матрена Тимофеевна. Одною минуточку… (Убегает.)
Через некоторое время входит в диванную Граф, а Наташа, шмыгнув за ним, подслушивает, что происходит в диванной.
Графиня. Что это, мой друг, вещи снимают?
Граф. Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere, графинюшка… Ко мне приходил офицер… Просят, чтоб дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им остаться, подумай? Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут…
Графиня. Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все детское состояние погубить хочешь. Я, мой друг, не согласна! Воля твоя. На раненых есть правительство! Посмотри, вон напротив у Лопухиных еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают! Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Наташа(как буря). Это гадость! Это мерзость! Это не может быть, чтобы вы приказали так! Маменька, это нельзя! Посмотрите, что на дворе. Они остаются!
Графиня. Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
Наташа. Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька! Это ни на что не похоже! Маменька, это не может быть!
Графиня. Ах, делайте, как хотите! Разве я мешаю кому-нибудь?
Наташа. Маменька, голубушка, простите меня!
Графиня. Mon chere, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого…
Граф(плача). Яйца, яйца курицу учат.
Наташа. Папенька, маменька, можно распорядиться? Можно? (Убегая.) Отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые.
Граф уходит. Выходят Соня, одетая в дорогу, и Горничная.
Горничная. А вы разве не знали, барышня? Князь раненый. Тоже с нами едут.
Соня. Да кто это? Как фамилия?
Горничная. Самый наш жених бывший. Князь Болконский. Говорят, при смерти.
Соня(вбегая в диванную). Maman, князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет, с нами.
Графиня(в ужасе). Наташа?..
Соня. Наташа не знает еще, но он едет с нами.
Графиня. Ты говоришь, при смерти? (Плачет.) Пути Господни неисповедимы.
Наташа(появляется, одетая в дорогу). Ну, мама, все готово. О чем вы?
Графиня. Ни о чем. Готово, так поедем.
Наташа(Соне). Что ты? Что такое случилось?
Наташа. Очень дурное для меня? Что такое?
Входят Граф, Петя, Мавра Кузьминишна, Васильич. Садятся, потом крестятся. Обнимают Васильича и Мавру Кузьминишну и выходят. Дом Ростовых опустел.
Темно
Сцена XVI
Чтец…Дорогой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея. Когда он приехал с Бородинского поля в Москву домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены, в котором она извещала его о своем намерении выйти замуж за n.n. и что она просит его исполнить все необходимые для развода формальности. «Они — солдаты на батарее, князь Андрей убит… Страдать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь, повалился на нее и тотчас же уснул. На другой день утром Пьер поспешно оделся и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился…
В квартире покойного Иосифа Алексеевича Баздеева.
Пьер(в дверях). Дома?
Герасим. По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в Торжковскую деревню, ваше сиятельство.
Пьер. Я все-таки войду, мне надо книги разобрать.
Герасим. Пожалуйте, милости просим. Братец покойника — царство небесное — Макар Алексеевич остались, да как изволите знать, они в слабости…
Пьер. Да, да, знаю, знаю..
Макар Алексеевич заглядывает в дверь, бормочет и уходит.
Герасим. Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабли. (Открывает ставень.) Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги. (Выходит.)
Пьер(вынимает рукописи, задумывается). Я должен встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть или прекратить несчастье всей Европы, происходящее от одного Наполеона. Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть. Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я. Ну что ж, берите, казните меня. (Задумывается.)
Герасим в дверях кашлянул.
(Очнувшись.) Ах да… Послушай. Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу.
Герасим. Слушаю-с. Кушать прикажете?
Пьер. Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет.
Герасим(подумав). Слушаю-с. (Выходит и через некоторое время возвращается с кафтаном, шапкой, пистолетом и кинжалом, помогает Пьеру переодеться, выходит.)
Макар Алексеевич(войдя). Они оробели. Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? (Внезапно схватывает со стола пистолет.)
Пьер. А!
