Начальники понимают! [В Муре.] В Муре они мне как отцы родные! Вспомню — слезы!
Анна. Тогда протестуйте!
Милославский. Ну их! Не люблю я этих кляуз.
Вбегают Аврора и Рейн.
Это что ж такое будет, Женечка?
Бунша. Мы в панике. Я сам начинаю теряться.
Милославский. Вот заехали и гости! Зачем ты отдал ключ?
Рейн. Некогда! Слушайте! Скройтесь оба к себе и ждите, пока я вас не позову. Мне нужно посоветоваться с Авророй.
Милославский. Бунша, идем!
Бунша (тихо, Милославскому). Я знаю, они сейчас целоваться начнут.
Милославский. Выкатывайся сию секунду.
Анна. Жорж, я с вами. Я не хочу вас оставить в такую минуту.
(Уходят.)
Рейн. Ну, что делать? Я знал бы, что мне делать, но…
Аврора. Нужно бежать! И я с тобой.
Рейн. Подумай, тебе придется покинуть этот мир.
Аврора. Он мне надоел.
Рейн (бросается к кассе). Нет! Не вскроешь.
Аврора. Что же в самом деле предпринять? Как? Боже мой!.. Я украду ключи! Но как? Как?
Рейн. Стой! Эй, Милославский!
Милославский, Бунша и Анна.
Анна! Станьте здесь, сторожите!
Анна. Что вы хотите делать?
Рейн. Молчите! (Милославскому) Наше спасение — в ключах от кассы.
Милославский. Вы видели этот палец? На что вы намекаете? Вы знаете, что такое дактилоскопия?
Рейн. Брось валять дурака!
Милославский. И кончено! У кого ключи? Аннета, стой внимательно! Бунша, голову провалю! Смотреть!
Рейн. У Саввича и Радаманова.
Аврора. Отец, носит в боковом кармане.
Милославский. А от какого предмета ключи?
Рейн. От этой кассы.
Милославский. Это серьезная касса, (Засучивает рукава.)
Рейн. Дурак, она заперта шифром!
Милославский. Женечка! Мы все учились понемногу. Такую кассу и нельзя запирать простым замком. Довольно обидно это даже говорить. Помню, в Ленинграде в Госбанке, ну, конечно, то была не такая касса.
Анна. Боже мой, что вы делаете!
Милославский. Аннетка, не пикни! Зарежу? Зекс! (Взламывает.)
Рейн бросается к кассе, вынимает механизм, ввинчивает его в машину.
Милославский. Бунша, складайся!
Рейн. Не смейте, черти, брать ничего.
Бунша надевает дамскую шляпу.
Анна. Вы пропали! Саввич!
Милославский. Аннетка, стань к кассе спиной! Шевельнешься!
Анна. Как ты обращаешься со мной?
Милославский. Стой! (Рейну.) Ввинчивай! Да не промахнись! А то опять залетим куда-нибудь, да так, что не выберешься! Я займу его разговором.
Все ушли, один Милославский на сцене.
Саввич (входит). Здравствуйте.
Милославский. Доброго здоровьичка!
Саввич. Радаманов еще не вернулся?
Милославский. Нет.
Саввич. В числе других вещей, которые подозрительно исчезли в последнее время мой; портсигар.
Милославский. Запирать надо было. А то бросаете веши зря; естественно, что они пропадают. Аэроплан куда-то пролетел… в Индию, наверно… Летают куда-то, летают…
Саввич. У нас раньше ничего не пропадало. Я хотел спросить вас, не видели ли вы его?
Милославский. Маленький, золотой и буква «С», наискосок? Нет, не видел.
Саввич. Ну, ладно. Все разберется впоследствии.
Милославский. А вы надолго сюда пришли?
Саввич. То есть?
Милославский. То есть скоро ли вы уйдете отсюда? У меня здесь, месье Саввич, интимное дело есть.
Саввич. Простите, сейчас здесь будет заседание государственной важности, и это важнее ваших интимных дел. Я жду Радаманова.
Рейн (уходя). Ах так? (Милославскому.) Выйди на минуточку. Я с ним поговорю. Скажите, Саввич, вы твердо уверены, что вам удастся меня разлучить с Авророй и послать надолго в колонии?
Саввич. Мне это печально, но я в этом убежден.
Рейн. Вы лжете, Саввич, в этом нет никакой печали для вас. Наоборот, вы счастливы тем, что вы, отвергнутый любовник, сошлете меня.
Входит Аврора.
Но это вам не удастся. Она уйдет со мной. Не правда ли, Аврора?
Аврора, Правда. Я твоя.
Саввич. Я не понимаю, что со мной. Я боюсь, что вы заразите и меня. Вы опасны.
Аврора. Саввич! Ты делаешь глупость. Я уйду с ним.
Саввич. Аврора! Пощади нас, не покидай!
Рейн. Ага! Вот это понятный язык! Саввич, уходите отсюда, у нас тайное дело. Мы спешим.
Саввич. Нет.
Рейн (подходит к машине, включает ее, и оттуда сразу взрыв музыки и свист). Милославский, Бунша, сюда!
Появляются Бунша, Милославский и Анна.
Саввич. Ах, вот что! Остановите машину!
Рейн. Назад! Или я вас убью!
Саввич. Нет! Аврора! Я тебя не выпущу! (Бросается к аппарату, кричит: «Тревога», Рейну.) Негодяй!
Рейн. Милославский!
Милославский ударяет ножом Саввича, тот падает.
Что ж ты наделал?
Анна. Убийство!
Милославский. Аннетка, ходу!
Анна. Нет! Нет! Ты страшен!
Милославский. Ну, судись одна! Выгораживай меня! Скажи — в запальчивости! В запальчивости! Тебе скинут три года! И заявляй сама чистосердечно! Скидка будет! (Бросается к машине.)
Бунша опережает его.
Куда ты? С передней площадки!
Бунша. Я вне очереди!
Вихрь подхватывает Буншу и уносит его. Следом за ним бросается Милославский
и исчезает.
Аврора. Боже, он в крови! Помочь ему?
Рейн. Аврора! Некогда! В машину! Или ты боишься?
Аврора. Не боюсь! Прощайте, мраморные колонны! (Исчезает.)
Радаманов и Марина {Здесь Мариной названа Мария Павловна.}.
Радаманов. Что вы наделали? Рейн?
Рейн. Радаманов! Аврора уже улетела! Скажите, что я украл механизм. Марина, ты останешься?
Марина (Радаманову). Выпусти, выпусти его! Выпусти, если ты не хочешь, чтобы было хуже! Мы будем с тобой всегда вместе!
Радаманов. Да, теперь будем вместе. (Рейну.) Вы втянули меня в преступление!
Рейн. Что делать? Прощай! (Схватывает механизм.)
Раздается последний удар. Рейн исчезает.
Радаманов. Марина! Он плывет в крови! Марина! Я выпустил их! Марина!
Марина. Успокойся, мой дорогой, так лучше.
Послышались звуки тревоги, побежали люди. Вбегает Граббе.
Радаманов. Граббе! Зовите людей! Меня под суд! Они убили Саввича и убежали. Я упустил их. Это моя вина.
Марина. И моя.
Граббе. На помощь!
Свет гаснет. Исчезает Блаженство. Комната Рейна. У разбитой машины милиция и Михельсон. Взрыв музыки. Из машины выскакивает Бунша с михельсоновскими
часами в руках.
Михельсон. Вот он! Вот он, ворюга! Держите его, товарищи! Вот они, ходики! С собственноручною надписью… Товарищи, не верьте, сцарапано! Не Милославского, мои ходики!
Бунша. Добровольно вернувшийся в СССР секретарь Бунша-Корецкий прибыл. Прошу отметить в протоколе: добровольно! На всех имею заявление.
Милиция. Сидоров, бери его!
Милославский (является). А!
Михельсон. Второй!
Милиция. Понырев {Здесь Понырев — один из милиционеров.}, бери!
Милославский. Ну, нет, я извиняюсь, это надо доказать. (Бросается к окну, разворачивает аппарат и улетает.) Вы, как хотите, а я в Ростов!
Милиция. Понырев, звони по телефону.
Являются Рейн и Аврора.
Аврора. Боже, как интересно! Ты здесь жил?
Михельсон. Жил, жил. Берите ее, пока не улетела!
Рейн. Осторожнее! Это моя жена! Она не имеет никакого отношения ни к какому делу.
Милиция. Супруга ваша? Разберем. Вы арестованы. Клочков, бери.
Михельсон. Вяжите их, вяжите!
Рейн. Болван! Аврора, не волнуйся. У нас, видишь ли, бывают иногда недоразумения в этой жизни. Все разъяснится. Поймите, что я изобретатель этой машины!
Милиция. Поймем, поймем. Ваша фамилия?
Рейн. Рейн.
Милиция. Прошу следовать.
Михельсон. Да этот-то улетел. Может, самый главный?
Милиция. Дальше Ростова не улетит. (Рейну.) Прошу.
28 марта 1934 года Москва * Михаил Булгаков. Блаженство
Пьеса в четырех действиях
(2-я редакция)
(Фрагменты)
Собрание сочинений в десяти томах. Том 7. М., «Голос», 1999.
OCR Бычков М.Н.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Рейн. Не понимаю этого упорства. Вы — князь.
Бунша. А я говорю, нет. (Вынимает бумаги.) Вот документы, удостоверяющие, что моя мать, Ираида Михайловна, во время Парижской коммуны состояла в сожительстве с нашим кучером Пантелеем. А я родился ровно через девять месяцев и похож на Пантелея.
Рейн. Ну, если так, ладно, вы — сын кучера. Но у меня нет денег.
Милославский. Я извиняюсь, какие Михельсоновы часы? Что это, у одного Михельсона ходики в Москве?
Рейн. Постойте. Вам нельзя выходить, поймите.
Милославский. Не имеете права задерживать.
Рейн. Да я вас не задержу. Не бойтесь. Наоборот, я сейчас вас отправлю обратно. Вы недавней эпохи, судя по костюму. Вас поражает обстановка моей комнаты?
Милославский. Поражает.
Рейн. Одну минутку. Скажите только, как ваша фамилия.
Милославский. А зачем вам моя фамилия?
Рейн. Вы волнуетесь, это вполне понятно. Вы кто такой?
Милославский. Солист государственных театров.
Рейн. Ага. А в каком году вы родились? Мне это нужно.
Милославский. Забыл.
Рейн. Ну, ладно. Идите обратно, туда.
Милославский. Виноват, здесь стенка.
Рейн. Хорошо, стойте. (Движет механизм.) Вот так оказия! Заело. (Пауза.) Присядьте на одну минуту. Гм. Дело вот в чем. Я изобрел машину для проникновения в другие времена, так скажем… И вот, изволите ли видеть, вы только не пугайтесь, дело в том, что время есть фикция…
Милославский. Скажите! А мне это в голову не приходило!
Та часть Москвы Великой, которая носит название Блаженство. Громадная терраса очень высоко над землей. Колоннада. Тропические растения и сложная, но мало заметная и удобная аппаратура. Это — приемная в квартире народного
комиссара Радаманова. Радаманов читает у стола.
Радаманов. Что за странное беспокойство у меня сегодня. (Пауза.)
На столе вспыхивает свет.
Да…
В аппарате мягко говорит голос: «Прилетела».
Анна (входя). Она прилетела.
Радаманов. Спасибо. Мне позвонили. Анна, дайте мне, пожалуйста, ваши подснежники, я хочу подарить ей.
Анна. Пожалуйста. (Уходит.)
Пауза. Через некоторое время появляется Аврора.
Аврора. Отец!
Радаманов. Здравствуй, Аврора, здравствуй. Вот тебе цветы.
Аврора. Как ты мил.
Радаманов. Ну, садись, садись, рассказывай.
Аврора. Да нечего рассказывать, черт возьми!
Радаманов. Аврора, душенька, ты только что прилетела, и первое слово, которое я от тебя слышу, — черт. На тебе еще цветочков, только не ругайся.
Аврора. Ну, не буду, не буду. Дай я тебя поцелую.
Радаманов. Ты хоть скажи, что из себя представляет Луна?
Аврора. Она из себя ничего не представляет. Луна как Луна.
Радаманов. В пути ничего не случилось?
Аврора. Ну что может случиться при такой технике? В ракете удобно, как в спальном вагоне…
Радаманов. Все?
Аврора. Все.
Радаманов. Не много от тебя узнаешь! Ну, говори правду, скучно?
Аврора. Скучно мне.
Радаманов. Аврора, как я страдаю из-за тебя. Ты повергаешь меня в ужас. Я думал, что на луне твоя тоска пройдет. Так же жить нельзя. Скука — это болезненное явление. Тогда нужно лечиться.
Аврора. Это — теория Саввича.
Радаманов. Кстати, он кланялся тебе.
Аврора. Ах, ну его к матери!
Радаманов. Что? К какой матери?
Аврора. Папа, я и сама не знаю, к какой матери. В одной из древних книжек я видела это выражение.
Радаманов. Удивительное выражение! Какое-то странное выражение! Ну, не надо о матери. Поговорим о Саввиче. Нельзя ж так поступать с человеком. Ведь
