теме: тема езды и тема остановки в «Степи» и «Душечке» — тема счастья и тема его утраты. Но есть и глубокое различие. Там {370} монотонность устраняется, как мы видели, самим сюжетом. Здесь, напротив, сюжет предполагает ее».

О, Боже мой! (И. Б.). ***

«По мнению В. Мейерхольда, говорит С. Балухатый (ib. 302), основная особенность драматургического стиля Чехова — импрессионистски брошенные на полотно образы — дает выгодный для режиссера материал для дорисовывания их в яркие, определенные фигуры (типы)».

О!! (И. Б.). ***

«…»письмо Мейерхольда Чехову по поводу постановки «Вишневого сада».

«Ваша пьеса абстрактна, как симфония Чайковского. И режиссер должен уловить ее слухом прежде всего. В третьем акте на фоне группового топотания — вот это «топотание» нужно услышать — незаметно для людей входит Ужас. «Вишневый сад» продан». Танцуют. «Продан». Танцуют. И так до конца».

! (И. Б.) «Мейерхольд причислял Чехова к символистам и считал, что его пьесы должны быть инсценированы не «реалистически» (как в Худ. Театре), а «символически».

…»если бы «Вишневый сад» или «Чайка» были поставлены так, как ставились «Балаганчик», «Незнакомка», или как Треплев хотел поставить свою «мистерию», то Чехов, столь ценивший «правдивость», «натуральность в искусстве», т. е. соответствия искусства с повседневной действительностью, пришел бы в у ж а с».

Конечно. (И. Б.) {371} ***

«Один из умнейших людей нашего времени и тончайший ценитель искусства, Олдус Хёксли, в своей книге «Along thе Road» (изд. «Albatros», стр. 39) говорит, что рассказы Чехова «утомляют». Он объясняет это тем, что Чехов, в отличие от его почитательницы Екатерины Мансфильд, не ограничивается тем, что «разглядывает своих людей сквозь окошко», но «живет с ними» (здесь Хёксли сходится с Толстым, назвавшим Чехова «художником жизни»). Люди же Чехова, как известно «хмурые», т. е. в сущности скучные люди. Мне кажется, что Хёксли выражается неточно. Пусть жизнь, изображаемая Чеховым, бессодержательна, уныла, скучна, — на это всегда жалуются сами же ее участники, — все же это у Чехова лишь материал. Его совершеннейшие рассказы не могут «утомлять», именно от того, что они — совершенны».

Это, да. (И. Б.), (то, что я подчеркнул.) ***

…»Не говоря уже о мотиве «qui pro quo» — в прямом значении — как о сюжетной основе, и об этих внешних «сцеплениях», в «Рассказе» немало и других шаблонов, присущих «классическому» авантюрному роману — и при том таких, каких не найти ни в «Дубровском», ни в «Капитанской дочке». Это шаблоны чисто внешнего характера».

Все-таки все это вздор — «Рассказ неизв. человека» все-таки замечательный! (И. Б.).

{372} «В аналогичном отношении находятся между собою еще две вещи Чехова «Палата № 6» и «Гусев». Общей рамки у них нет. Но обе они опять-таки — два варианта одной темы, — некрасовской «Больницы», при чем второй рассказ является как бы попыткой углубления ее и вместе с тем «ответом» на первый».

!! (И. Б.). Подчеркнуто мною (И. Б.). ***

«Пассажиры больничной каюты обречены смерти оттого, что ни одному из них, по-видимому, не выдержать длительного океанского перехода в невыносимой духоте. Трое из них умирают на протяжении повествования. Кстати, еще одно совпадение: эпизоды, символизирующие попытку «освобождения», — это в первом рассказе, поездка Андрея Ефимыча накануне того, как он попал в западню, но когда западня уже была изготовлена; во втором, — попытка Гусева выйти на палубу освежиться. Но ничего из этого не выходит».

Боже, что лезет в голову Бицилли! (И. Б.). Гусев первоклассно хорош! Я его читал Чехову, дико хвалил, он был взволнован, молчал! (И. Б.). ***

«Архиерей», наряду с «В овраге», знаменует собою высшую точку в чеховском творчестве».

Подчеркнуто мною (И. Б.).

…»Он осуществил вполне то, что уже давно составляло цель его творческих стремлений, дать {373} картину, «в которой (бы) все частности, как звезды на небе, слились в одно общее».

…»к этой вещи вела его вся предшествующая работа, что здесь действовала имманентная художническая судьба. Особо показательно, что с «Архиереем», так сказать, перекликаются как раз самые совершенные произведения». ***

«Арх.»: «Белые стены, белые кресты на могилах, белые березы, и черные тени, и далекая луна на небе, стоявшая как раз над монастырем, казалось, теперь, жили своей особой жизнью, непонятной, но близкой человеку». Ср. «Ионыч»: «Старцев вошел в калитку, и первое, что он увидел, это белые кресты и памятники по обе стороны широкой аллеи, и черные тени от них и от тополей; и кругом далеко было видно белое и черное, и сонные деревья склоняли свои ветви над белым… На первых порах Старцева поразило то, что он видел теперь (….): мир, не похожий ни на что другое, — мир, где так хорош и мягок лунный свет, точно здесь его колыбель, где нет жизни, нет и нет, но в каждом темном тополе, в каждой могиле чувствуется присутствие тайны, обещающей жизнь тихую, прекрасную, вечную…»

Как хорошо! (И. Б.). ***

«Образ архиерея, вышедшего в люди из низов духовного сословия благодаря своей даровитости, и перед смертью сожалеющего о утраченном прошлом, в зародыше уже как бы заключен в образе дьякона в «Дуэли».

?! (И. Б.). {374}

***

«В одном пассаже казаться употреблено три раза (…)».

Сидит считает, считает. (… И. Б.). ***

…»С каждым днем архиерею становилось все хуже и хуже, наконец, наступает агония:

«Приезжали три доктора, советовались, потом уехали. День был длинный, непомерно длинный, потом наступила и долго-долго проходила ночь, а под утро в субботу, к старухе, которая лежала в гостиной на диване, подошел келейник и попросил ее сходить в спальню: преосвященный приказал долго жить».

«Скрытая ирония этого «долго жить» подготовлена предшествующим «длинный» (день), «долго-долго» (проходила ночь)».

Какая ирония? Обычное выражение — «Прик. долго жить». (И. Б.).

Ни одно произведение Чехова не написано так — легко, небесно — как «Арх.». (И. Б.). ***

…»Не лишнее сопоставить Чехова с его даровитейшим последователем Куприным. У Куприна немало мест, которые, взятые отдельно, легко могут быть приняты за принадлежащие Чехову».

?! (И. Б.). {375}

***

«Еще ближе к Чехову Куприн в рассказе «Ночная смена». Здесь не только всюду слышится чеховская речь (напр. фразы, начинающиеся с «И к а ж е т с я»…)».

Половина этого рассказа почти продиктована Куприну мною! (И. Б.). ***

…»от его писем (Чехова. И. Б.) веет такой же душевной теплотой, как и от его художественных произведений».

Очень глупо! (И. Б.). ***

«Чужая беда». Супруги Ковалевы покупают с торгов усадьбу разорившегося помещика. Жене Ковалева тяжело пользоваться «чужой бедой», но она уступает воле мужа».

«Здесь разительное совпадение Чехова с Райнером-Мария Рильке. Я имею в виду одно место в «Заметках Мальте Лауридс Бригге», где alter ego автора говорит о том ужасе, той тревоге, какими он был охвачен при виде стены подвергшегося ломке дома, от которой еще веяло «упорной жизнью», оставившей на ней свои следы».

! (И. Б.). ***

«Вместе с Прустом следует упомянуть еще одного крупного романиста той же {376} поры, у к о т о p о г о тоже не мало общего с Чеховым. Это Томас Манн».

!! (И. Б.). ***

«У С. Балухатого (1. 105) есть ценное указание на реминисценции чтения Размышления Марка Аврелия, видимо любимой книги Чехова». ***

«Чехов один из ярчайших выразителей духовных тенденций своей эпохи — и тем самым, как все большие художники, принадлежит вечности: ибо каждый «эон»» раскрывает в себе все, что таилось во всех предшествующих, и кроет в себе все, чему суждено обнаружиться в последующих. Вот почему не только Рильке, Пруст, Ален-Фурнье и Т. Манн «перекликались» с Чеховым, но и сам Чехов столько раз «перекликался» с античным мудрецом».

Это уже совсем чорт знает что! (И. Б.). Подчеркнуто мною.

И. Б. ***

«Все же чеховская «реформа» не прошла бесследно. Ближайшие по времени к Чехову и находившиеся под его влиянием художники прозаического слова, Горький, Куприн, Бунин, восприняли ее безоговорочно».

Ерунда! (И. Б.). Подчеркнуто мною. И. Б. {377} ***

E p м и л о в. «Антон Павлович Чехов». Государственное издательство художественной литературы. Москва 1953 г.

В книге Ермилова попадаются места не плохие. Даже удивительно, что он написал о высказываниях Чехова.

«Чехов часто высказывался против «тенденциозности» в литературе, особенно во второй половине восьмидесятых годов».

«- Если все известные мне политические группы или «партии» мелкотравчаты, ложно-тенденциозны, то лучше я буду вне каких бы то ни было групп и партий, вне политических тенденций, чтобы никакие шоры, никакая политическая узость и догматизм не мешали исполнению моего долга художника: правдивому, честному, независимому, объективному изображению русской жизни, какая она есть в реальной, трезвой действительности, а не в иллюзорных, схематических, узко-групповых представлениях… сектантов… вот тогдашнее умонастроение Чехова».

Но дальше у него пошла ерунда:

О рассказе «Невеста»:

«Чудесный образ русской девушки, вступившей на путь борьбы за то, чтобы перевернуть жизнь, превратить всю родину в цветущий сад».

Перевернули! Превратили! Подчеркнуто мною. И. Б. ***

«Грянула очистительная буря, и родина наша начала превращаться в прекрасный сад, законы ее жизни стали законами правды и красоты».

{378} «Какое наслаждение уважать людей! — записал в своей записной книжке Чехов».

Мы узнали это наслаждение. ***

…»В нашей стране ненавидят все то, что принижает человека и его достоинство; в стране тружеников и новаторов ненавидят чванство, спесь, самодовольство, здесь любят правду, мысль, красоту, скромность… И поэтому в нашей стране так любят Чехова, любят его сатиру, помогающую нам выжигать из жизни все прогнившее, омертвевшее, все, что мешает победоносному движению нашей родине вперед».

Более бесстыжих ……… во всей истории человечества не бывало! —Читая сборник «Чехов в воспоминаниях современников». Государственное издательство художественной литературы. 1952 г. Москва.

Предисловие А. Котова.

«Особое место в мемуарной литературе о Чехове занимают воспоминания о нем Горького, который с наибольшей полнотой донес до нас духовный облик и передал подлинные черты живого Чехова. Выступление Горького со статьей о рассказе Чехова «В овраге», а позднее — с мемуарным очерком положило начало новому пониманию творчества Чехова».

Нечто чудовищное по идиотской брехне, по бесстыдству! (И. Б.). ***

…»Естественным было тяготение Чехова к более родственной для него среде, такой была группа {379} художников-реалистов во главе с Левитаном, Васнецовым и Коровиным».

С Васнецовым и Коровиным Чехов даже знаком не был! (И. Б.). ***

«Противоречит также истине заявление Щеглова, что Чехов якобы не любил театра», (стр. XI).

Да, не любил! Ив. Б. ***

«Характерные высказывания Чехова в разговоре его с В. Ф. Коммиссаржевской, приводит в своих воспоминаниях Е. П. Карпов».

Лгун, дурак. (И. Б.). ***

«Нередко Чехов говорил о революции, которая неизбежно и скоро будет в России, — свидетельствует Телешов».

А вот мне не говорил! (И. Б.). «Горький, раскрывший величайшее значение социалистической революции, когда творчество Чехова стало доступно самым широким массам».

А до Октября не было доступно? (подчеркнуто мною. И. Б.). {380}

В. А. С и м о в. «Из воспоминаний о Чехове».

«Дела давно