М. Достоевского (1821–1881) «Бесы» (1871–1872). У Достоевского: «Затуманится Русь, заплачет земля по старым богам…» (часть 2, глава 8).
…свою страшную речь о том «цинизме», о том «разврате неслыханном»… — имеется в виду речь П. ерховенского, обращенная к Ставрогину. (Там же). Верховенский говорит: «…мы пустим пьянство, сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве. Всё к одному знаменателю, полное равенство. <…> Но одно или два поколения разврата теперь необходимо; разврата неслыханного, подленького, когда человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь, — вот чего надо! А тут еще „свеженькой кровушки“, чтоб попривык. <…> В русском народе до сих пор не было цинизма, хоть он и ругался скверными словами».
Мы помним Принцевы острова… — 21 января 1919 г. на Парижской мирной конференции президентом США В. Вильсоном от имени Антанты было оглашено обращение ко всем воюющим группам в России с приглашением направить представителей на конференцию по вопросу о восстановлении мира в России. Местом проведения конференции предлагалось избрать Принцевы острова в Мраморном море, находившиеся под военным контролем Антанты. Лидеры Белого движения отказались от участия в переговорах с Советской Россией. В результате конференция на Принцевых островах не состоялась.
«Вот темнота покроет землю. А над тобою…» — неточная цитата из Библии (Исайя, 60:2): «Ибо вот, тьма покроет землю, и мрак — народы; а над тобою воссияет Господь, и слава Его явится над тобою».
«Распни Его и дай нам Варраву!» — ответ иудеев на вопрос Пилата — кого отпустить в честь праздника: Христа или преступника Варраву (Марк, 15:6-15).
…темнотой и скорбью Ледяного похода… — «Ледяным походом» называли 1-й Кубанский поход Добровольческой армии — фактическое начало организованной борьбы Белого движения с революцией. Продолжался с февраля до начала мая 1918 г. Из книги Р. уля «Ледяной поход»: «Марковский полк уткнулся в реку. Замялись. Но медлить нельзя проиграется дело. А на реке ледяная кора… „Полк вперед!“ — и ген. Марков первым шагает вброд. Идут в бой через ледяную реку, высоко в темноте держат винтовки… Этот эпизод, как и некоторые другие, дали повод г. Маркову в публичной лекции в Новочеркасске назвать поход Корнилова „ледяным“, после чего на Дону и Кубани это название утвердилось за походом». (Цит. по изд.: Белое движение: начало и конец. Гуль Р. Ледяной поход. Ген. Деникин А. Поход на Москву. Гуль Р. Жизнь на фукса. — М., 1990. — С. 78).
слово. — 1919. — 8 октября (№ 29). — Статья напечатана в номере, почти целиком посвященном приезду в Одессу А. И. Деникина. Ср.: «Записная книжка» (см. с. 126–127 наст, изд.), а также «Окаянные дни», запись от 11 июня 1919 г. (Бунин-1990. — С. 165–166). Печатается по: Бунин в «Южном слове» / Вступ. ст., подгот. текста и примеч. Б. Липина // Звезда. — 1993. — № 9. — С. 125–141.
Деникин Антон Иванович (1872–1947) — генерал-лейтенант (с сентября 1915 г.). В марте 1917 г. при Временном правительстве, назначен помощником начальника штаба Верховного Главнокомандующего, а в мае того же года — главнокомандующим армиями Западного фронта. В июле 1917 г. назначен главнокомандующим армиями Юго-Западного фронта. В ноябре 1917 г. в Новочеркасске участвовал в организации и формировании Добровольческой армии. 30 января 1918 г. назначен начальником 1-й Добровольческой дивизии. Участник 1-го и 2-го Кубанских походов в 1918 г. После гибели Корнилова вступил в командование Добровольческой армией; 25 сентября (8 октября) 1918 г. после смерти генерала Алексеева стал Главнокомандующим Добровольческой армией. С 26 декабря 1918 г. — Главнокомандующий Вооруженными силами Юга России. Потрясенный катастрофой во время эвакуации Новороссийска, передал командование генералу Врангелю, и отбыл за границу: сначала в Англию, затем в Бельгию, где приступил к работе над своим 5-томным трудом «Очерки русской смуты». В конце мая 1922 г., когда Деникин был проездом в Париже, Бунин подарил ему свою новую книгу «Чаша жизни» (Париж, 1921) с дарственной надписью: «Антону Ивановичу Деникину в память прекраснейшего дня моей жизни — 25 сент<ября> 1919 г. в Одессе — когда я не задумываясь и с радостью умер бы за Него. Ив. Бунин Париж, 1922 г.» (см.: Лехович Д. Белые против красных: Судьба генерала Антона Деникина. — М., 1992. — С. 293, а также факсимиле между с. 272 и 273). В 1926 г. Деникин переехал во Францию и занялся литературным трудом, с 1936 г. начал издавать газету «Доброволец», часто выступал с докладами на политические темы, автор нескольких книг и многочисленных статей. В конце ноября 1945 г. уехал в США.
Лето семнадцатого года я помню… — лето и начало осени 1917 г. Бунин провел в имении родственников Глотово Орловской губернии. В письме к П. А. Нилусу от 27 мая 1917 г. Бунин писал: «Жить в деревне и теперь уже противно. Мужики вполне дети, и премерзкие. „Анархия“ у нас в уезде полная, своеволие, бестолочь и чисто идиотское непонимание не то что „лозунгов“, но и простых человеческих слов — изумительные» («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 160). 25 июля 1917 г. Бунин писал Нилусу: «До ярости, до боли кровной обиды отравляемся каждый день газетами. Порою прямо невыносима жизнь и здесь» (Там же. — С. 167).
…огромными буквами ударил в глаза истерический крик «всем, всем, всем!» — крик Керенского… — Бунин записал в дневнике 30 августа 1917 г.: «…в Измалково. На почте видел только „Орловский вестник“ 29-го. Дерзкое объявление Керенского и еще более — социалистов-революционеров и социал-демократов — „Корнилов изменник“. Волновался ужасно». 31 августа Бунин записывает, что ездил в Предтечево, где читал «Новое время» и «Утро России»: «Ошалел от волнения. Воззвание Корнилова удивительно! Вечером газеты — „Русское слово“ от 29 и „Р<усский> г<олос>“ от 30-го. Последняя поразила: истерически-торжественное воззвание Керенского: „Всем! Всем! Всем!“ Таких волнений мало переживал в жизни. Просто пришибло» (Бунин-1990. — С. 35). В газетах была опубликована радиограмма А. Керенского ко всему фронту: «Всем! В тяжкое время борьбы нашей родины с упорным и сильным врагом 26 августа я получил от бывшего главнокомандующего Корнилова требование немедленно передать ему диктаторскую власть над всем государством. Временное правительство сменило генерала Корнилова и приняло все меры к ограждению и защите до конца прав отныне и навсегда свободного народа. Офицеры и солдаты! Жалкие попытки Верховного Главнокомандующего, ослепленного предательской клеветой, в моих глазах и в глазах свободного народа, не могут ложиться и не ложатся бременем тяжкой ответственности на доблестные армии и флот в лице героев — офицеров, солдат и матросов. Родина верит в разум своих лучших свободных сынов. Родина знает, что пред лицом смертельной опасности верные и беззаветно преданные ей офицеры, солдаты и матросы не поддадутся предательской попытке кучки ослепленных или обманутых людей. Родина требует от всех своих сынов найти в себе достаточно мужества и патриотизма, чтобы отбросить сомнения, вражду и взаимное недоверие, теснее сплотиться и оберечь ее от гибельных ударов полков германского императора. Будьте на страже! Не дайте врагу воспользоваться безумием немногих для нового удара на фронте». (Утро России. — М., 1917. — 29 авг. (№ 209). — С. 2).
Керенский Александр Федорович (1881–1970) — один из лидеров партии эсеров. С 2 марта 1917 г. министр юстиции во Временном правительстве, с 5 мая — военный и морской министр в 1-ом коалиционном правительстве, с 8 июля — председатель Временного правительства с сохранением поста военного и морского министра. С 30 августа 1917 г. — Верховный Главнокомандующий.
Корнилов Лавр Георгиевич (1870–1918) — генерал от инфантерии, принимал активное участие в февральском перевороте, руководил арестом императорской фамилии в Царском Селе. С 18 июля 1917 г. — Верховный Главнокомандующий. В ближайшем окружении Корнилова и с его участием разрабатывались планы установления в России новой формы правления. Во главе страны предполагалось поставить Совет народной обороны, при котором должно было существовать правительство с широким представительством политических сил. Через посредников Корнилов вел переговоры с Керенским, стремясь добиться мирной передачи ему всей полноты власти. 26 августа 1917 г. через В. Н. Львова Корнилов потребовал от Керенского передать ему всю власть, военную и гражданскую. В этот же день на заседании Временного правительства Керенский квалифицировал действия Корнилова как мятеж. Утром 27 августа Керенский направил в Ставку телеграмму об отстранении Корнилова от должности главковерха. Тот не подчинился и был объявлен Керенским изменником родины. К 30 августа движение корниловских войск на Петроград было остановлено, Корнилов арестован, главковерхом назначен Керенский.
…потом было третье ноября… — 3 ноября (ст. ст.) 1917 г. завершилось Октябрьское вооруженное восстание в Москве (см. коммент. на с. 472).
…после недельного плена в четырех стенах… — во время вооруженного восстания в Москве Бунин находился в забаррикадированном доме, где он жил с В. Н. Муромцевой (Поварская ул., д. 26, кв. 2). В вестибюле дома было организовано дежурство, в котором принимал участие и Бунин. 4 ноября 1917 г. Бунин записал в дневнике: «Вчера не мог писать, один из самых страшных дней всей моей жизни. Да, позавчера был подписан „Мирный договор“. Вчера часов в одиннадцать узнал, что большевики отбирают оружие у юнкеров. <…> Выйдя на улицу после этого отсиживания в крепости — страшное чувство свободы (идти) и рабства. Лица хамов, сразу заполнивших Москву, потрясающе скотски и мерзки. День темный, грязный. Москва мерзка как никогда» (Бунин-1990. — С. 57).
…потом я плакал на Страстной, уже не один… — в мае 1918 г. В. Н. Муромцева-Бунина записала в дневнике: «Мы с Яном были у заутрени в церкви „Никола на Курьих Ножках“. Родители не рискнули пробираться в темноте… Маленькая уютная старинная церковка была полна народом. Когда мы вошли, пели „Волною морскою“ и слова „гонители“ и „мучители“ отзывались в сердце совершенно по-новому. Настроение было не пасхальное, — многие плакали. И первый раз за всю жизнь „Христос Воскресе“ не вызвало праздничной радости. И тут, может быть, мы впервые по-настоящему поняли, что дышать с большевиками одним воздухом невозможно» («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 170).
<Речь на банкете в честь А.И. Деникина>*
Южное слово. — 1919. — 11 октября (№ 32). — С. 2.
Приветственная речь, с которой Бунин выступил на банкете в честь Главнокомандующего Вооруженными силами Юга России генерала А. И. Деникина, была опубликована в «Южном слове» под заголовком «К пребыванию вождя Добрармии в Одессе». В. Н. Муромцева-Бунина записала в дневнике 29 сентября (12 октября) 1919 г.: «Деникина я не видела. Зато видел его Ян, которому он
