Кто, пугая чуткого коня,

В тишине из синей дали кличет

Человечьим голосом меня?

И один я в поле, и отважно

Жизнь зовет, а смерть в глаза глядит…

Черный ворон сумрачно и важно,

Полусонный, на кресте сидит.

1900

Вирь

Где ельник сумрачным стоит

В лесу зубчатым темным строем,

Где старый позабытый скит

Манит задумчивым покоем,

Есть птица Вирь. Ее убор

Весь серо-аспидного цвета.

Головка в хохолке, а взор

Исполнен скорбного привета.

Она так жалостно поет,

С такою нежностью глубокой,

Что, если к скиту забредет

Случайно путник одинокий,

Он не покинет те места:

Лес молчаливый и унылый

И скорбной песни красота

Полны неотразимой силы!

И вот, когда в лесу пустом

Горит заря, а ельник черный

Стоит на фоне золотом

Стеною траурно-узорной,

С какой отрадой ловит он

Все, что зарей еще печальней:

Вечерний колокольный звон,

Напевы женщин в роще дальней,

И гул сосны, и ветерка

Однообразный шелест в чаще…

Невыразима их тоска,

И нет ее больней и слаще!

Когда же лес, одетый тьмой,

Сгустится к ней и тьма сольется

С его могильной бахромой, —

Вирь в темноте тревожно вьется,

В испуге бьется средь ветвей,

Тоскливо стонет и рыдает,

И тем тоскливей, тем грустней,

Чем человек больней страдает…

1900

Последняя гроза

Не прохладой, не покоем,

А истомою и зноем

Ночь с горячих пашен веет:

Хлеб во мраке ночи зреет.

Обступают осторожно

Небо тучи, и тревожно,

Точно жар и бред недуга,

Набегает ветер с юга.

Шелестя и торопливо

Волны ветра ловит нива,

Страстным шепотом привета

Провожает их, — и мнится:

Ночь прощается тоскливо

С лаской пламенного лета,

Разметалась и томится…

Блеск зарниц ей точно снится.

Мрак растет над ней кошмаром,

И когда всю степь пожаром

Красный сполох озаряет, —

В поле чей-то призрак темный,

Величавый и огромный,

На мгновенье вырастает,

Чьи-то очи ярко блещут,

Содрогаясь от усилья,

И раскинутые крылья

За плечом его трепещут.

Как тот блеск ее пугает!

Точно в страхе пробегает

Знойный шелест по бурьяну…

Быть большому урагану!

Уж над этим смутным шумом

Все слышней, как за горою

Дальний гром ворчит порою,

Как в величии угрюмом.

Потрясая своды неба,

Он проходит тяжким гулом

Над шумящим морем хлеба…

Скоро бешеным разгулом

В поле ветер понесется.

Скоро гром смелее грянет,

Жутким блеском даль зажжется,

Ночь испуганно воспрянет,

Ночь порывисто очнется —

И обильными слезами

Вся тоска ее прольется!

А наутро над полями

Солнце грустно улыбнется —

Озарит их на прощанье,

И на нивы, на селенья

Ляжет кроткое смиренье

Тишины и увяданья.

1900

В отъезжем поле

Сумрак ночи к западу уходит,

Серой мглой над черной пашней бродит,

По бурьянам стелется к земле…

Звезды стали тусклы и далеки,

Небеса туманны и глубоки,

Но восток уж виден в полумгле.

Лошади продрогли. Север дышит

Ветром ночи и полынь колышет…

Вот и утро! В колеях дорог

Грязь чернеет, лужи заалели…

Томно псы голодные запели…

Встань, труби в холодный, звонкий рог!

1900

После половодья

Прошли дожди, апрель теплеет.

Всю ночь — туман, а поутру

Весенний воздух точно млеет

И мягкой дымкою синеет

В далеких просеках в бору.

И тихо дремлет бор зеленый.

И в серебре лесных озер —

Еще стройней его колонны,

Еще свежее сосен кроны

И нежных лиственниц узор!

1900

Все темней и кудрявей березовый лес зеленеет…

Все темней и кудрявей березовый лес зеленеет;

Колокольчики ландышей в чаще зеленой цветут;

На рассвете в долинах теплом и черемухой веет,

Соловьи до рассвета поют.

Скоро Троицын день, скоро песни, венки и покосы…

Все цветет и поет, молодые надежды тая…

О весенние зори и теплые майские росы!

О далекая юность моя!

1900

Не угас еще вдали закат…

Не угас еще вдали закат,

И листва сквозит узором четким,

А под ней уж серебрится сад

Светом и таинственным, и кротким:

Народился месяц молодой.

Робко он весенними зорями

Светит над зеркальною водой,

По садам сияя меж ветвями.

Завтра он зарею выйдет вновь

И опять напомнит, одинокий,

Мне весну, и первую любовь,

И твой образ, милый и далекий…

1900

Лес шумит невнятным, ровным шумом…

Лес шумит невнятным, ровным шумом…

Лепет листьев клонит в сон и лень…

Петухи в далекой караулке

Распевают про весенний день.

Лес шумит невнятным, тихим шумом…

Хорошо и беззаботно мне

Па траве, среди берез зеленых,

В тихой и безвестной стороне!

1900

Еще утро не скоро, не скоро…

Еще утро не скоро, не скоро,

Ночь из тихих лесов не ушла.

Под навесами сонного бора —

Предрассветная теплая игла.

Еще ранние птицы не пели,

Чуть сереют вверху небеса,

Влажно-зелены темные ели,

Пахнет летнею хвоей роса.

И пускай не светает подольше.

Этот медленный путь по лесам,

Эта ночь — не воротится больше,

Но легко пред разлукою нам…

Колокольчик в молчании бора

То замрет, то опять запоет…

Тихо ночь по долинам идет…

Еще