Адам
И не за что быть благодарным?
Нет.
Адам
Но ты живешь?
Ева
О, горе!
Плод древа запрещенного созрел.
Адам
И мы опять должны его вкусить.
Зачем, о боже, дал ты древо знанья?
Зачем ты не вкусил от древа жизни?
Тогда б он не страшил тебя.
Адам
О Каин!
Не богохульствуй: это речи змия.
Что ж, змий не лгал! Дало же древо знанье,
Другое — жизнь дало бы. Жизнь есть благо,
И знание есть благо. Как же может
Ева
Мой сын, ты говоришь,
Как я, свершая грех свой, говорила:
Не дай его мне видеть возрожденным
В твоем грехе. Я примирилась с небом.
Не дай мне зреть, здесь, за вратами рая,
Свое дитя в той сети, что сгубила
В раю его родителей. Доволен
Будь тем, что есть: довольствуйся мы раем,
И ты б теперь доволен был. О сын мой!
Адам
Молитва наша кончена, идемте
К своим трудам урочным, не тяжелым,
Но все ж необходимым: нивы щедро
Ева
Сын Каин,
Смотри, как он покорен и как бодр:
Бери пример.
Адам и Ева уходят.
Авель
Брат, не гневи печалью
Предвечного: печаль бесплодна.
Ада
Каин,
Ты и на Аду хмуришься?
Нет, Ада!
Но я один побуду. Авель, мне
Иди же, брат. И вы идите, сестры.
Не должно нежность грубостью встречать:
Я буду вслед за вами.
Ада
Если ж нет,
Я за тобой вернусь сюда.
Авель
Да будет
Мир над тобою, брат!
Авель, Селла и Ада уходят.
(один)
И это жизнь!
Трудись, трудись! Но почему я должен
Трудиться? Потому, что мой отец
Утратил рай. Но в чем же я виновен?
В те дни я не рожден был, — не стремился
Рожденным быть, — родившись, не люблю
Того, что мне дало мое рожденье.
Зачем он уступил жене и змию?
А уступив, за что страдает? Древо
Росло в раю и было так прекрасно:
Кто ж должен был им пользоваться? Если
Не он, так для чего оно росло
Вблизи его? У них на все вопросы
А он есть благ». Всесилен, так и благ?
Зачем же благость эта наказует
Меня за грех родителей?
Но кто-то
Хотя он и суровей и печальней,
Чем ангелы: он мне внушает страх.
Он не страшнее тех, что потрясают
Горящими мечами пред вратами,
Вокруг которых часто я скитаюсь,
Чтоб на свое законное наследье —
На райский сад взглянуть хотя мельком,
Скитаюсь до поры, пока не скроет
Ночная тьма Эдема и бессмертных
Эдемских насаждений, осенивших
Зубцы твердынь, хранимых грозной стражей;
Я не дрожал при виде херувимов,
Так отчего ж я с трепетом встречаю
Того, кто приближается? Он смотрит
Величественней ангелов; он так же
Прекрасен, как бесплотные, но, мнится,
Не столь прекрасен, как когда-то был
Иль мог бы быть: скорбь кажется мне частью
Его души, — хотя доступна ль скорбь
Для ангелов? Но он подходит.
Люцифер
(приближаясь)
Кто ты, о дух?
Люцифер
Я повелитель духов.
Но если так, зачем ты их покинул
Для смертного?
Люцифер
Я знаю мысли смертных
И сострадаю смертным.
Как! Ты знаешь,
Что мыслю я?
Люцифер
Да, это мысли всех
Достойных мысли; это говорит в вас
Бессмертие? О нем
Не знаем мы: безумием Адама
Мы лишены плодов от древа жизни,
Меж тем как мать вкусила слишком рано
Плода от древа знанья — нашей смерти.
Люцифер
Ты будешь жить, — не верь им.
Я живу,
Но лишь затем, чтоб умереть, и в жизни
Я ничего не вижу, что могло бы
Смерть сделать ненавистною мне, кроме
Врожденной нам привязанности к жизни,
Презренной, но ничем не победимой:
Живя, я проклинаю час рожденья
И презираю самого себя.
Люцифер
Но ты живешь и будешь жить: не думай,
Что прах земной, что плоть твоя есть сущность.
Прах твой умрет, а ты вовек пребудешь
Тем, чем ты был.
Чем был? Но и не больше?
Люцифер
Быть может, ты подобен будешь нам.
А вы?
Люцифер
Мы вечны.
Счастливы?
Люцифер
Могучи.
Я говорю, вы счастливы?
Люцифер
Мы — нет.
А ты?
Взгляни!
Люцифер
