что кто-либо может пользоваться ключами, если прежде не будет научен водительством Св. Духа, как ему следует поступать. Они хвалятся, что имеют Св. Духае, однако их дела это опровергают. Впрочем, может быть, они, уверовав в свои фантазии, считают, что Св. Дух — это нечто пустое и тщетное? Но тут поверить им трудно. Сооружённая ими машина обрушивается на них самих.
Мы всё время спрашиваем папистов, от каких именно дверей их ключи, то есть, имеют ли они Св. Духа, который направляет или удерживает
аПётр Ломбардский. Цит. соч., IV, о^. XVII, 1 (МРЦ СХСИ, 880). ьРаздел 17 настоящей главы. сКн. IV, гл. XII. «Кн. IV, гл. VI.
еПётр Ломбардский. Цит. соч., IV, (»81. XVIII, 5 (МР1., СХСН. 887).
ключи. Если имеют, то их тут же стоит спросить, может ли Св. Дух ошибаться. Этого они не осмелятся заявить открыто, хотя в своих доктринах косвенно признают. Итак, следует заключить, что никто из священников не обладает властью ключей, что ею они дерзко и бессовестно связывают тех, кого наш Господь хотел освободить, и освобождают тех, кого Он хотел связать.
21. Если они на собственном опыте видят, что связывают и разрешают достойных и недостойных без всякого разбора, то тем самым приписывают себе власть вне знания. И хотя они не осмеливаются отрицать, что для правильного пользования ключами требуется знание, однако учат, что власть может быть предоставлена и дурным распорядителям. Но раз власть заключается в следующем: «что ты свяжешь или разрешишь на земле будет связано или разрешено на небесах», — то либо обетование Иисуса Христа лживо, либо те, кому вручена эта власть, связывают и разрешают как должно. Они не могут увильнуть от ответа, утверждая, что обетование Христа ограничивается добродетелями того, кто связан или разрешён21.
Мы, со своей стороны, тоже признаём, что связать или разрешить можно только того, кто этого заслуживает.
У вестников Евангелия и Церкви для этого есть Слово. И этим Словом вестники могут обещать всем прощение грехов во Христе через веру и объявить осуждение любому, а в особенности тем, кто не примет Христа. Этим Словом Церковь объявляет, что блудники, прелюбодеи, воры, убийцы, лихоимцы, идолослужители не имеют части в Царстве Божьем (1 Кор 6:9 сл.), и связывает их весьма тугими узами. Тем же Словом Церковь разрешает и утешает обратившихся к покаянию.
Но что же это за власть, если она не знает, кого следует связать, а кого разрешить, поскольку невозможно ни связывать, ни разрешать, не зная этого? Почему же они говорят, что отпускают грехи в силу вручённой им власти, если это отпущение столь неопределённо? К чему такая воображаемая власть, если польза от неё ничтожна? А я уже показал, что она либо вообще ничтожна, либо столь ненадёжна, что вполне может считаться таковой.
Если они сами признают, что большинство священников неправильно пользуется ключами и что, с другой стороны, власть ключей, если ими распоряжаются незаконно, недействительна, то кто заставит меня поверить, что священник отпустил ими мои грехи, то есть распорядился ключами правильно и законно? А если он дурной распорядитель, то что он совершил, если не вздорное (frivole) отпущение? Мол, я не знаю, что в
аТамже, dist. XVII, 8; dist. XIX, 1, 3 (MPL, CXCII, 888 s.).
тебе нужно связать и что разрешить, потому что не умею пользоваться ключами; но если ты того заслуживаешь, я отпускаю тебе грехи. Разве не так? Но ведь если бы это было так, то отпускать грехи мог бы — не скажу мирянин, потому что это их чересчур раздражает, — но турок или дьявол. Ибо это то же самое, как если сказать: я не обладаю Словом Божьим, которое даёт неукоснительное правило вязать и разрешать; но данной мне властью я отпускаю тебе грехи, если ты этого заслуживаешь. Итак, мы видим, чего они добились, когда постановили, что ключи — это власть различать и власть действовать и что знание выполняет роль советчика с целью правильного пользования ключами. Всё это означает, что они, закусив удила, захотели властвовать без Бога и без его Слова.
22. Возможно, мне возразят, что даже честные служители и пастыри будут исполнять свою миссию с такою же неуверенностью. Ибо прощение грехов, которое зависит от веры, всегда будет вызывать сомнения, а грешников мало или вообще никак не утешит прощение, полученное от того, кто не может быть правомочным судьёй их веры и кто сам не уверен в прощении. Ответ на это возражение таков. Паписты говорят, что священник не может простить грехи, о которых не знает. В силу этого прощение зависит от суда и расследования (examen), которые производит смертный. Если он не умеет скрупулёзно различать, кто достоин прощения, а кто нет, то его акт бессодержателен и не имеет никакого значения. То есть власть, присвоенная папистами, представляет собой юрисдикцию, связанную с расследованием, которое и ограничивает отпущение. Но во всём этом невозможно найти никакой твёрдой почвы, а только глубокую пропасть, поскольку, если исповедь не полна, надежда обрести помилование ослабевает или исчезает совсем. С другой стороны, и священник оказывается в двусмысленном положении, потому что не знает, точно ли и полностью рассказал о своих грехах исповедующийся. Более того, среди священников встречаются такое невежество и такая глупость, что они большей частью не лучше исполняют своё служение, чем сапожник пахал бы землю. А другие имеют все основания сомневаться в своей пригодности к служению.
Короче говоря, сомнительность и ненадёжность, которую мы усматриваем в папистском разрешении от грехов, проистекает из их желания сделать его основанием личность священника. Более того — его знание, ведь он судит только по тому, что ему рассказывают, о чём он спрашивает и получает ответ. Если же теперь спросить этих добрых учителей, примирён ли грешник с Богом, если ему отпущена только часть грехов, то я не представляю, что они сумеют ответить. Разве что они будут вынуждены признать, что если исповедующийся забыл или утаил какие-то свои грехи и они ещё должны быть прощены, то всё произнесённое священником относительно грехов, о которых он услышал, совершенно бесполезно. Что же касается исповедующегося, то обнаруживается, какой тоской, каким тяжким бременем связывается его совесть, когда, успокоенный суждением священника, он не может ни о чём судить, основываясь на Слове Божьем.
Учение, которое проповедуем мы, совершенно свободно от подобного абсурда. Прощение грехов обусловлено верой грешника, что Бог благосклонен к нему, ибо он непритворно ищет очищения от грехов в жертве Иисуса Христа и находит опору в предложенной ему милости. Поступая так, пастырь, который в соответствии со своим служением учит народ тому, что ему продиктовало Слово Божье, не может ошибиться. И грешник, со своей стороны, получает совершенно надёжное и ясное отпущение грехов, ибо оно ему даровано просто через принятие милости Иисуса Христа — согласно общему правилу доброго Учителя, злостно извращённому папистами: «по вере вашей да будет вам» (Мф 9:29).
23. Я обещал показать, как грубо смешивают они касательно власти ключей то, что в Писании вполне ясно различается. Это будет уместно сделать, когда мы будем говорить об устройстве Церквиа. Но читатели могут быть уверены, что всё сказанное здесь как о проповеди Евангелия, так и об отлучении злостно и глупо извращено в практике тайной исповеди. В частности, когда паписты указывают, что власть разрешать была дана апостолам для того, чтобы священники могли прощать грехи, о которых им рассказывают. Это ложный и бессодержательный принцип. Ибо отпущение, которое идёт на благо вере, является не чем иным, как свидетельством, воспринятым от данных даром обетовании Евангелия, дабы объявить грешникам, что Бог помиловал их. Отпущение, относящееся к церковной дисциплине, не касается тайных грехов, но служит примером того, что общественный вред должен быть заглажен.
Паписты надёргали из разных мест всяческие утверждения, чтобы доказать, будто исповедовать свои грехи одному Богу или мирянам недостаточно; здесь их усердие применено настолько бездарно, что им стоит устыдиться. Ведь если порой древние учители и призывают грешников исповедовать грехи своим пастырям, дабы получить облегчение, то они не принуждают перечислять их. В ту пору это было не принято.
Далее, Мастер сентенций и ему подобные настолько всё исказили, что создаётся впечатление, что они совершенно сознательно обращались к подозрительным и ненадёжным книгам, чтобы прикрыть ими явный обман
аКн. IV, гл. X.
простаков3. Им следовало бы признать, что разрешение от грехов всегда связано с покаянием, что узы осуждения разрываются в тот момент, когда грешник задет за живое, пусть даже он ещё не рассказал о своём грехе. Поэтому священник не отпускает грехи, а объявляет об их прощении. Их пагубная ошибка косвенно связана со словом «объявлять»: на место истинного учения поставлен ритуал, заключающийся в возложении креста на спину. Ещё они добавляют, что получивший прощение перед Богом прощён перед лицом Церквиь. Это неосновательно, потому что тем самым они относят к каждому человеку в отдельности то, что предписано только в отношении дисциплины всей Церкви с целью загладить значительные скандальные происшествия.
В ещё большей степени паписты отбрасывают всякую скромность и умеренность, когда тут же объявляют о другом способе прощения грехов: через наложение пенитенции и принесение удовлетворения0. Тем самым они дозволяют своим священникам наполовину пренебрегать тем, что Бог обещал целиком и полностью. Поскольку Он требует лишь покаяния и веры, то явное кощунство говорить, что к этому нужно добавить ещё кое-что. Это всё равно как если бы священники объявили себя контролёрами Бога49, чтобы противостать его Слову. Они как будто не в силах вынести, что Он принимает бедных грешников из чистого великодушия, но желают прежде усадить их на скамью подсудимых, чтобы осудить.
24. Смысл сказанного сводится к тому, что если паписты хотят сделать Бога совершителем этой лживой, придуманной ими исповеди, то их ложь вскоре будет отвергнута — так же, как я показал их фальсификации в отношении текстов, на которые они ссылаются. Ибо обнаруживается, что это — закон, изобретённый людьми, и я говорю, что это — деспотический закон и что, устанавливая его, люди наносят тяжкое оскорбление Богу. Ведь Он, связывая совесть своим Словом, хотел, чтобы она была свободна от человеческого ига и господства. Более того, когда ради получения прощения людям навязывают вещи, в отношении которых Бог оставил их свободными, то это нетерпимое кощунство. Ибо нет ничего более присущего Богу, чем прощение грехов, и на этом зиждется наше спасение. Я также показал, что эта тирания возникла во времена, когда мир
аПётр Ломбардский.
«Там же, 7 (МРЦ СХСИ, 888).
был погружён в самое дикое варварство. Кроме того, я доказал, что закон этот смертоносен, как чума, ибо
