к чему-то. Кажется, будто предел – свобода по отношению к Богу.
Но совершенно очевидно, что она означает порабощение человека.
Бердяев сближает Победоносцева (обер-прокурора Священного Синода, главного идеолога Российской империи) и Ленина. Оба нигилисты .
Всякий член «Народной воли» торжественно клялся отдать все силы революции, забыть ради нее кровные узы, личные привязанности, любовь и дружбу…
Сколько человек входило в «Народную волю»? 500. А сколько было подданных в Российской империи? Более ста миллионов.
Софья Перовская, поднявшись на эшафот вместе со своими товарищами по борьбе, обнимает троих (Желябова, Кибальчича и Михайлова), но сторонится четвертого, Рысакова, который действовал храбро, но затем, чтобы спасти свою жизнь, выдал один из адресов и погубил трех человек. Рысаков гибнет на виселице в одиночестве[89Эпизод вошел в главу «Разборчивые убийцы» книги «Бунтующий человек». Перовская Софья Львовна (1853 – 1881); Желябов Андрей Иванович (1851 – 1881); Кибальчич Николай Иванович (1853 – 1881); Михайлов Александр Дмитриевич (1855 – 1884); Рысаков Николай Иванович (1861 – 1881); Гриневицкий Игнатий Иоахимович (1856 – 1881) – руководители «Народной воли».].
Бомбу в царя Александра II метнул Рысаков. Царь, оставшийся невредимым, сказал: «Слава Богу, все хорошо». «Посмотрим, хорошо ли», – ответил Рысаков. Вторая бомба, брошенная Гриневицким, убила императора.
Напомнить христианам. «Христианское братство». Призыв «ко всем, кто почитает святое учение Христово». «Нынешнее правительство, все законы, основанные на лжи, угнетении и запрещении свободного поиска истины, – все это следовало бы считать незаконным, противным божественной воле и христианскому духу».
Вера Фигнер: «Я должна была жить; жить, чтобы быть на суде – этом заключительном акте деятельности активного революционера»[90Из книги воспоминаний Веры Николаевны Фигнер (1852 – 1942) «Запечатленный труд» (1921 – 1924).].
Приговоренный к смерти: «За всю мою короткую жизнь я не видел ничего, кроме зла… Разве можно в таких условиях, при такой жизни любить что бы то ни было, даже добро? »
В 80-е годы был казнен солдат, убивший унтер-офицера. Перед смертью он поклонился всем четырем сторонам света со словами: «Прощай, Север. Прощай, Юг… Восток… Запад».
Никто не был так уверен, как я, в возможности завоевать мир честным путем.
А теперь… В чем же была ошибка, что же внезапно дало слабину и привело к краху все остальное…
Мелкая деталь: люди часто утверждают, что «где-то меня уже видели».
Париж – Алжир. Самолет как одна из составных частей современного отрицания и абстрагирования. Природа исчезает; ни глубокого ущелья, ни рельефа местности, ни бурного потока – не видно ничего. Остается чертеж – план.
В общем, человек начинает смотреть на мир глазами Бога. И замечает, что Бог видит все лишь абстрактно. Ничего хорошего в этом нет.
Полемика как составная часть абстрагирования. Когда в человеке хотят увидеть врага, его начинают представлять абстрактно. Его отодвигают вдаль. Никому уже не интересно, что он оглушительно смеется. Он превращается в силуэт . И проч., и проч. …
Если для того, чтобы преодолеть нигилизм, следует вернуться к христианству, можно пойти еще дальше и, преодолев христианство, возвратиться к эллинизму.
Платон переходит от бессмыслиц к вещам разумным, а от них к мифу. В нем есть все.
Ослепительное утро в Алжирском порту.
Ультрамариновый пейзаж врывается через окно и заполняет всю комнату.
Упреки в том, что я пишу свои книги, не уделяя должного внимания политике. Иными словами: они хотят, чтобы я писал о партиях. Но я пишу только о личностях, противостоящих государственной машине, потому что я знаю, что говорю.
Объяснение большевизма – в христианстве. Сохраним равновесие, чтобы не стать убийцами.
Современная литература. Оскорблять легче, чем убеждать.
Р.Ш. Во время оккупации, ранним утром в поезде. Немцы. Женщина роняет золотую монету. Ш. наступает на нее ногой, поднимает и подает владелице. Женщина: спасибо. Предлагает ему сигарету. Он берет. Она предлагает сигареты немцам.
Р.Ш.: «Я передумал, сударыня, и возвращаю вам сигарету». Один из немцев смотрит на него. Тоннель. Чья-то рука сжимает его руку. «Я поляк». Когда поезд выезжает из тоннеля, Р.Ш. смотрит на немца. Глаза у того полны слез. На вокзале немец на прощанье оборачивается к нему и подмигивает. Ш. с улыбкой отвечает.
«Сволочи», – говорит француз, наблюдавший эту сцену.
Форма и бунт. Придать форму тому, что ее лишено, – цель всякого творчества. Следовательно, здесь налицо не только созидание, но и исправление (см. выше). Отсюда важность формы. Отсюда необходимость особого стиля для каждой темы, хотя все они будут иметь нечто общее, ибо у каждого автора – свой язык. Но язык этот обнажает не единство той или иной книги, а именно единство всего написанного этим автором.
Справедливости нет, есть только пределы.
Анархист-толстовец во время оккупации. Он написал на двери: «Кто бы вы ни были, добро пожаловать». Пожаловали полицейские-фашисты.
Трагедия. Его подозревают в предательстве. Этого подозрения оказывается довольно, чтобы он покончил с собой. Это единственный возможный ответ. Лейзен[91Лейзен – горный курорт в Швейцарии.]. Вся долина сверху донизу – в снегу и облаках. Над неподвижными ватными просторами летают стаи галок, похожих на черных чаек, и снежные брызги попадают им на крылья.
Толстой: «Сильный западный ветер поднимал столбами пыль с дорог и полей, гнул макушки высоких лип и берез сада и далеко относил падавшие желтые листья» («Детство»).
Там же: «Если бы в тяжелые минуты жизни я хоть мельком мог видеть эту улыбку (матери), я бы не знал, что такое горе».
Я удалился от мира не потому, что имел врагов, а потому, что имел друзей. Не потому, что они вредили мне, как это обычно бывает, а потому, что они считали меня лучшим, чем я есть. Этой лжи я вынести не смог.
Высшая добродетель, заключающаяся в том, чтобы задушить свои страсти. Добродетель более глубокая, заключающаяся в том, чтобы привести их в равновесие.
Все, что ценит сегодняшний ум, принадлежит сфере иррационального. А между тем все, что берет верх в политике, проповедует, убивает и властвует именем Разума.
Покойнее всего было бы любить молча.
Но в дело вступают сознание и личность; приходится разговаривать. И любовь превращается в ад.
По египетским верованиям, праведник – тот, кто может сказать после смерти: «Я никому не причинил зла». Иначе его ждет кара.
Итак, история может достичь своей цели, лишь истребив духовные завоевания. Мы дошли до края…
Для христиан история начинается с Откровения. Для марксистов она им кончается. Две религии.
Маленький залив близ Тенеса[92Тенес – портовый город к западу от г. Алжир.], у подножия горной цепи. Идеальный полукруг. Когда наступает вечер, тихая водная гладь вселяет в душу тревогу. В этот миг понимаешь, что греческие представления об отчаянии и трагедии сложились на основе красоты и всего того гнетущего, что она таит в себе.
Красота – кульминация трагедии.
Современный же ум толкают к отчаянию уродство и посредственность.
Именно это, без сомнения, хочет сказать Шар. Для греков красота – исходная точка. Для европейца она – редко достигаемая цель. Я – человек современный.
Истина нашего века: пройдя сквозь суровые испытания, мы становимся лжецами. Покончить со всем прочим и высказать самое сокровенное.
<Апрель 1948>
В конце XIX века Антуан Орли, нотариус из Периге, внезапно покинул родной город, отправился в Патагонию и поселился там. Он сумел войти в доверие к туземцам и через несколько лет, исключительно благодаря своей дружбе с ними, получил титул Арауканского императора. Он чеканил монету, выпускал почтовые марки, одним словом, пользовался всеми правами законного монарха. Весть об этом достигла Чили, в чьем подчинении находились далекие патагонские владения; Антуан Орли предстал перед судом и был приговорен к смерти. Смертную казнь заменили десятью годами тюрьмы. Через десять лет он выходит на свободу и возвращается в Патагонию; подданные по-прежнему видят в нем императора, и он снова соглашается принять этот титул. Но, чувствуя приближение старости, решает позаботиться о преемнике и завещает арауканский трон своему сыну Луи Орли, которому предстоит стать императором под именем Людовика I. Но Луи Орли отказывается. Тогда Антуан отрекается от престола в пользу своего племянника, Ашиля Орли, живущего в Периге; затем Антуан умирает, и подданные хоронят его с большими почестями. Однако Ашиль I не намерен переселяться в свои владения. Он перебирается в Париж, заводит светские знакомства, живет на широкую ногу, устраивает приемы с королевской щедростью. Деньги он добывает, раздавая за взятки посты арауканских консулов в разных странах. Поскольку потребности его постоянно растут, он организует сбор средств на строительство христианских церквей и соборов. Под этим предлогом он собирает настолько крупные суммы, что встревоженные иезуиты жалуются папе римскому. Выясняется, что в Патагонии не построено ни одной церкви, и Ашиль I предстает перед судом, который выносит ему суровый приговор. Разорившийся император кончает свои дни на бульваре Монпарнас, проводя время всегда в одном и том же кабачке, где, по слухам, с ним встречалась королева Ранавало[93Королева Ранавало – Ранавалона III (1862 – 1917), последняя туземная королева Мадагаскара, свергнутая французами в 1897 г.].
Всякое самопожертвование – мессианство. Доказать, что можно возвыситься и до самопожертвования обдуманного (то есть не сводящегося к мессианству).
Трагедия равновесия.
Современное искусство. Они возвращаются к вещам, потому что не знают природы. Они вновь создают природу, и ничего другого им не остается – ведь они ее забыли. Когда она будет воссоздана, начнется великая эпоха.
Лондон. В моей памяти Лондон – город садов, где по утрам меня будили птицы. Лондон совсем другой, и все-таки память моя не ошибается. Целые фургоны цветов на улицах. Потрясающие доки.
N. Gallery[94Национальная галерея (англ.).Пьеро – итальянский живописец Пьеро делла Франческо (ок. 1420 – 1492); Веласкес Диего (1464 – 1524) – испанский художник.]. Чудесный Пьеро и Веласкес. Оксфорд. Аккуратно причесанный табун. Оксфордское безмолвие. Что там делать людям?
Раннее утро на шотландском побережье.
Эдинбург: каналы и лебеди. Город, располагающийся вокруг лжеакрополя, таинственный и тонущий в туманах. В Северных Афинах нет ничего северного. Китаец и малаец на Принсесс-стрит. Это – порт.
Германия: несчастье, причинившее слишком большие муки, рождает предрасположенность к несчастью, из-за которой мы губим и себя, и других.
По мнению Ришелье, бунтовщики, пусть даже они ни в чем не уступают защитникам господствующего строя, всегда вполовину слабее. Из-за нечистой совести.
Писатель обречен на понимание.
Страсть к тюрьме у тех, кто борется. Чтобы избавиться от привязанностей.
Ответственность перед историей освобождает от ответственности перед людьми. В этом ее удобство.
Звезды мерцают в том же ритме, в каком стрекочут цикады. Музыка сфер.
Мы слишком долго живем.
В «Критоне»[95«Критон» – диалог Платона, написанный между 399 и 388 гг. до н.э. Аналогия, отмеченная Камю, представляется, скорее, внешней. Сократа судит демократия, тогда как «московские процессы» порождены тиранией, их жертвы по большей части сами были палачами. Сократ добровольно подчиняется приговору афинского суда, пускай и несправедливому. Осужденных 1937 г. вынуждают подчиниться.] диалоги Законов и Сократа напоминают московские процессы.
Наш век помешался на добродетели.
Отвратив
