что превращает непроизводительную функцию в производительную или непроизводительный труд в производительный. Было бы чудом, если бы подобное превращение могло совершиться вследствие такой передачи функции от одного лица к другому. Напротив, он приносит пользу тему что благодаря его деятельности менее значительная часть рабочей силы и рабочего времени общества затрачивается на эту непроизводительную функцию. Более того. Предположим, что он просто наемный рабочий, хотя бы и лучше оплачиваемый. Как бы ни оплачивался его труд, он как наемный рабочий часть своего времени работает даром. Может быть, он получает ежедневно стоимость, вновь создаваемую им за восемь часов, а работает в продолжение десяти часов. Два часа выполняемого им прибавочного труда так же не производят стоимости, как и его восемь часов необходимого труда, хотя вследствие этого необходимого труда ему передается часть общественного продукта. Во-первых, как и прежде, если рассматривать это с точки зрения общества, рабочая сила в продолжение всех десяти часов расходуется только на эту функцию обращения. Рабочая сила не употребляется на что-либо другое; не употребляется она и на производительный труд. Но, во-вторых, общество не оплачивает этих двух часов прибавочного труда, хотя они и были затрачены лицом, работавшим в продолжение этого времени. В силу этого общество не присваивает никакого добавочного продукта или добавочной стоимости. Но издержки обращения, представителем которого является это лицо, уменьшаются на одну пятую: с десяти часов до восьми. Общество не уплачивает никакого эквивалента за пятую часть того действительного времени обращения, агентом которого является данное лицо. Но если этих агентов применяет капиталист, то неоплаченные два часа уменьшают издержки обращения его капитала, составляющие вычет из его дохода. Для него – это положительный выигрыш, так как отрицательные границы возрастания стоимости его капитала суживаются. До тех пор,; пока мелкие самостоятельные товаропроизводители тратят на куплю и продажу часть своего собственного времени, оно представляет собой или время, затрачиваемое лишь в промежутки их производительной деятельности, или время, представляющее собой вычет из их времени производства.
При всех обстоятельствах время, затрачиваемое на куплю и продажу, является издержками обращения, ничего не прибавляющими к совершающим свое превращение стоимостям. Это – издержки; необходимые для того, чтобы превратить стоимости из товарной формы в денежную форму. Поскольку капиталистический товаропроизводитель выступает в качестве агента обращения, он отличается от непосредственного товаропроизводителя лишь тем, что продает и покупает в более крупных масштабах, а потому в более крупном масштабе функционирует как агент обращения. Но если размер предприятия принуждает его или позволяет ему покупать (нанимать) особых агентов обращения как наемных рабочих, то сущность дела от этого не меняется. Рабочая сила и рабочее время должны быть в известной степени затрачены на процесс обращения (поскольку он является простой переменой формы). Но теперь эта затрата представляется добавочной затратой капитала; часть переменного капитала приходится затрачивать на покупку этих рабочих сил, функционирующих лишь в сфере обращения. Такое авансирование капитала не создает ни продукта, ни стоимости. Оно pro tanto[450 — * соответственно] уменьшает размеры, в которых авансированный капитал функционирует производительно. Это равносильно тому, как если бы часть продукта была превращена в машину; которая покупала бы и продавала бы остальную часть продукта. Эта машина представляет собой вычет из продукта. Она не принимает участия в процессе производства, хотя и может уменьшить в сфере обращения затрату рабочей силы и т. д. Она составляет просто часть издержек обращения.
2) ведение бухгалтерского учета
Наряду с затратой времени на осуществление купли и продажи, рабочее время расходуется также и на ведение бухгалтерского учета, которое, кроме того, требует затрат и овеществленного труда (перья, чернила, бумага, письменный стол и т.д.), т.е. требует издержек на контору. Следовательно, при выполнении этой функции расходуется, с одной стороны, рабочая сила, с другой стороны – средства труда. Дело здесь обстоит совершенно так же, как со временем, затрачиваемым на куплю и продажу.
Капитал, как единство в своих кругооборотах, как находящаяся в движении стоимость, причем безразлично, пребывает ли она в сфере производства или в двух фазах сферы обращения, капитал как такое единство существует только идеально, в виде счетных денег, прежде всего в голове товаропроизводителя или капиталистического товаропроизводителя. Это движение фиксируется и контролируется посредством ведения бухгалтерского учета, в которое входит также и определение или исчисление товарных цен (калькуляция цен). Таким образом движение производства и в особенности процесс увеличения стоимости, – причем товары фигурируют лишь как носители стоимости, как названия вещей, идеальное существование которых как стоимостей фиксируется в счетных деньгах, – получает символическое изображение в представлении. Пока отдельный товаропроизводитель ведет бухгалтерский учет или только в уме (как, например, крестьянин; лишь капиталистическое земледелие создает фермера, который действительно ведет бухгалтерский учет), или же ведет учет своих расходов, доходов, сроков платежа и т. д. лишь между прочим, в свободное от производства время, до тех пор совершенно ясно, что эта его функция и потребляемые им при этом средства труда, как, например, бумага и т. д., представляют собой дополнительную затрату рабочего времени и средств труда, которые, правда, необходимы, но составляют вычет как из времени, которое он мог бы употребить производительно, так и из средств труда, функционирующих в действительном процессе производства, принимающих участие в образовании продукта и стоимости.[451 — В средние века бухгалтерский учет ведения сельского хозяйства имел место только в монастырях. Однако мы видели («Капитал», книга I, стр. 343 «), что уже в древнеиндийских общинах фигурирует бухгалтер по учету ведения сельскохозяйственного производства. Ведение бухгалтерского учета выделено здесь в исключительную функцию должностного лица общины. Благодаря такому разделению труда сберегаются время, труд и расходы, но производство и бухгалтерский учет хода производства остаются такими же различными вещами, как погрузка корабля и составление квитанции на груз. В лице бухгалтера часть рабочей силы общины отвлечена от производства, и издержки, связанные с его деятельностью, возмещаются не его собственным трудом, а вычетом из общинного продукта. С бухгалтером капиталиста дело обстоит mutatis mutandis [с соответствующими изменениями] так же, как и с бухгалтером индийской общины.] Природа самой этой функции не изменяется ни вследствие того размера, который она приобретает благодаря тому, что концентрируется в руках капиталистического товаропроизводителя и из функции многих мелких товаропроизводителей становится функцией одного капиталиста, функцией в процессе производства, ведущегося в крупном масштабе, ни вследствие отделения ее от производительных функций, придатком к которым она была, ни вследствие ее выделения в самостоятельную функцию особых агентов, которым она исключительно поручается.
Разделение труда, выделение какой-либо функции в самостоятельную еще не делает ее функцией, производящей продукт и стоимость, если она не была таковой сама по себе, т. е. еще до выделения ее в самостоятельную функцию. Капиталист, вновь вкладывающий свой капитал, должен употребить часть капитала на наем бухгалтера и т. д. и на покупку средств для ведения бухгалтерского учета. Если его капитал уже функционирует, находится в постоянном процессе своего воспроизводства, то капиталист, превращая часть товарного продукта в деньги, должен постоянно снова затрачивать эту часть на содержание бухгалтера, конторщиков и т. п. Эта часть капитала отвлекается от процесса производства и принадлежит к издержкам обращения, к вычетам из общей выручки. (То же следует сказать о самой рабочей силе, которая применяется исключительно для выполнения этой функции.)
Все же есть некоторое различие между издержками по ведению учета, т. е. между непроизводительной затратой на это рабочего времени, с одной стороны, и издержками времени просто на куплю и продажу – с другой стороны. Последние вытекают лишь из определенной общественной формы процесса производства, из того, что это – процесс производства товаров. Бухгалтерский учет как средство контроля и мысленного обобщения этого процесса становится тем необходимее, чем более процесс производства совершается в общественном масштабе и утрачивает чисто индивидуальный характер; следовательно, ведение бухгалтерского учета более необходимо при капиталистическом производстве, чем при раздробленном ремесленном и крестьянском производстве, оно более необходимо при общественном производстве, чем при капиталистическом. Но издержки по ведению бухгалтерского учета сокращаются вместе с концентрацией производства и сокращаются тем больше, чем больше оно превращается в общественное счетоводство.
Речь идет здесь лишь об общем характере издержек обращения, проистекающих только из метаморфоза форм. Здесь излишне входить во все детальные формы этих издержек. Но насколько эти формы издержек, относящиеся к области чистого превращения форм и вытекающие, следовательно, из определенной общественной формы процесса производства, насколько эти формы, которые для индивидуального товаропроизводителя являются лишь мимолетными и едва заметными моментами и протекают наряду с его производительными функциями или переплетаются с ними, насколько они могут поражать взор, выступая как массовые издержки обращения, – это видно на примере простого приема и выдачи денег, когда эта операция обособлена и сконцентрирована в крупном масштабе в качестве исключительной функции банков и т. д. или кассира на отдельном предприятии. Но следует твердо запомнить, что эти издержки обращения, изменяя свой вид, не изменяют своего характера.
3) деньги
Производится ли какой-либо продукт как товар или не как товар, он всегда является вещественной формой богатства, потребительной стоимостью, предназначенной для индивидуального или производительного потребления. Его стоимость как товара идеально существует в цене, которая ничего не изменяет в его действительной потребительной форме. То обстоятельство, что определенные товары, как-то золото и серебро, функционируют в качестве денег и как таковые пребывают исключительно в процессе обращения (в качестве сокровища, резерва и т. д. они также остаются, хотя и в скрытом виде, в сфере обращения) – это обстоятельство является всецело продуктом определенной общественной формы процесса производства, а именно процесса производства товаров. Так как на основе капиталистического производства товар становится всеобщей формой продукта; так как подавляющая масса продукта производится как товар и потому должна принимать форму денег; так как, следовательно, масса товаров, т. е. та часть общественного богатства, которая функционирует как товар, беспрерывно растет, – то здесь увеличивается также количество золота и серебра, функционирующих в качестве средств обращения, средств платежа, резерва и т. д. Эти товары, функционирующие как деньги, не входят ни в индивидуальное, ни в производительное потребление. Это – общественный труд, фиксированный в такой форме, в которой он служит только как машина для обращения. Помимо того, что часть общественного богатства удерживается в этой непроизводительной форме, износ денег требует постоянного возмещения их или превращения большего количества общественного труда – в форме продукта – в большие количества золота и серебра. Эти издержки возмещения достигают значительных размеров у капиталистически развитых наций, так как часть богатства, находящаяся в форме денег, вообще велика. Золото и серебро как денежные товары представляют для общества издержки обращения, вытекающие лишь из общественной формы производства. Это – faux frais[452 — *
