В корпорации входили как наниматели, так и наёмные работники. Предполагалось, что каждая корпорация, контролируя отдельную отрасль, сведёт до минимума конкуренцию в промышленности и мобилизует производственный потенциал в интересах всего общества. У Муссолини была также смутная идея, будто корпорации смогли бы взять на себя функции парламента по экономическим вопросам… продолжительный период социального мира дал бы возможность Италии максимально поднять производство и более успешно конкурировать на мировом рынке… так как и капитал, и труд будут представлены в каждой корпорации, они всегда смогут прийти к соглашению, не тратя времени на забастовки и локауты. Такая гармония интересов… может осуществиться только в фашистской системе, где… государство, а не закон спроса и предложения определяло теперь размеры всех зарплат и доходов.
Этот принцип развивался постепенно. Сначала допускалось какое-то ограниченное количество «фашистских стачек» для оказания давления на промышленных магнатов, чтобы заставить их принять государственный контроль. Затем… Муссолини создал специальное министерство корпораций и объяснил, что новая корпоративная машина, наряду с фиксацией зарплат и условий труда, будет наконец-то регулировать всю экономику страны. В 1929 году Муссолини заявлял, что с прежним антагонизмом между капиталом и трудом покончено: обе эти стороны промышленности действовали теперь совместно при полном соответствии прав и обязанностей. Ничего подобного не было нигде в мире…(выделено мной. — М.А.).
К этому времени профсоюзы были введены в фашистскую систему, их лидеров выбирали уже не рядовые члены, а назначали сверху… работодатели… были всё же достаточно сильны, чтобы избежать диктата из центра… поэтому реальных корпораций вовсе не существовало, и хотя о «корпоративной системе говорится, как об установленном факте, — её называли «краеугольным камнем фашистского государства», направляющей силой всей экономики и подлинным творением режима — на самом деле она была не более чем идея. Как таковая она годилась для пропагандистской борьбы с либерализмом и социализмом, но была непригодна для создания обещанного нового экономического порядка».
И далее:
«… теория фашистской экономики была приведена в систему самим Муссолини в апреле 1927 года в «Хартии труда», которую пропагандисты приветствовали как «величайший документ во всей истории». Эта хартия выполняла функцию организации «социального порядка», по которому самовольный уход с работы считался преступлением, подлежащим наказанию. Было установлено, что частное предпринимательство необходимо для того, чтобы могли преуспевать крупные отрасли экономики, и что правительство имеет право вмешиваться в их дела только в том случае, когда затрагиваются интересы нации. Тем не менее, каждое предприятие и каждый завод были обязаны — теоретически — обеспечить работой людей из списков, рекомендуемых правительством, особенно тех, кто длительное время являлся членом партии…
[Муссолини] признавался, что процветание страны не стояло на первом месте в списке его приоритетов, гораздо более важной была национальная мощь. Начиная с 1934 года, Муссолини в любой момент ожидал начала войны. Значит, надо было, чтобы страна в первую очередь обрела независимость в продовольственном отношении. Это было одной из причин его стремления сохранить в Италии преобладание сельского хозяйства над промышленностью.
Муссолини надеялся поднять благосостояние крестьян, но в действительности выгоду от его политики получали только владельцы крупных поместий…
Иногда допускают, что Муссолини был не более чем орудие в руках капиталистов. Но оказываемая им, а также и, наоборот, поддержка никогда не была безоговорочной. Ему нужно было формальное повиновение конфедерации промышленников, чтобы можно было разгласить через свои посольства за рубежом о том, что все экономические силы нации теперь собраны внутри фашистской системы. Но в действительности Муссолини никогда полностью не преуспел в намерении навязать фашистскую политику состоятельным классам и, в конце концов, признал, что «их приверженность режиму носила чисто формальный характер»».
Как видим, критики говорят, что корпоративное государство Муссолини — это миф. Из 22 корпораций только одна — разведения скота и рыболовства — работала в действительности, а остальные так и остались на бумаге, став лишь пристанищем для тысяч фашистских чиновников. Возможно, в этом есть доля правды. После громадных работ по модернизации итальянской экономики и колоссальных военных расходов средств на налаживание работы корпораций у Италии не оставалось. Но Муссолини, видимо, считал, что провозглашение идеи корпоративного государства и показ возможности её осуществления хотя бы на маленьком участке — это уже вклад в мировое развитие, который нельзя будет замолчать. А в полной мере эту идею можно будет осуществить при наступлении благоприятных условий.
Но почему же Муссолини тратил так много денег на вооружения, а не направил эти средства на повышение жизненного уровня народа и на налаживание эффективной работы корпораций? Ответ на этот вопрос простой: не только Италия, но и все другие «передовые» страны мира львиную долю своих бюджетов расходовали на военные нужды. В этом отношении человеческая природа мало изменилась со времён каменного века. С тех пор, как первый предок человека взял в руки палку, «гонка вооружений» стала законом развития практически любого человеческого общества.
Главная причина недостаточной эффективности корпораций заключалась всё же в том, что Муссолини так и не решился на национализацию предприятий и банков или хотя бы на установление действенного государственного контроля над ними. Поэтому у него получилась только полукорпоративная экономика, да и весь государственный строй остался таким же полукорпоративным. Идея корпоративного государства была теоретически разработана и провозглашена как цель, но реализована была лишь в слабой степени.
Жизнь народа в правление Муссолини
В советских средствах массовой информации не раз поднималась тема тяжёлой жизни трудящихся в фашистской Италии. Да, в 20 — 30-е годы жизнь народов Европы была далеко не благостной, а Италия и прежде по уровню жизни отставала от Англии или Франции (хотя и там он в то время для основной массы населения был весьма невысок). Уже упоминавшийся фильм Франческо Рози свидетельствует, что жизнь в деревне итальянского Юга времён Муссолини была трудной и безрадостной. И всё же у образа жизни итальянцев были привлекательные черты, неизвестные в других, более богатых странах.
Вот что об этом говорится в книге Дж. Ридли (которого вряд ли можно зачислить в почитатели дуче):
«Если говорить о большинстве итальянцев, то фашизм не слишком вмешивался в их повседневную жизнь. Молодые люди должны были отбывать обязательную военную службу и в мирное время, но это же относилось ко многим странам Европы… Дамы и господа из высшего римского общества продолжали проводить время на балах и в ночных клубах, посещать театральные премьеры и роскошные отели в горах, занимаясь зимними видами спорта, а на побережье — отдыхали и играли в вошедший в моду гольф. Небогатый и средний класс и фабричные рабочие могли по разумным ценам покупать в лавках и на рынках еду и некоторые деликатесы, пообедать или поужинать в популярных ресторанах, а вечером сходить в кино… Муссолини заставил поезда ходить по расписанию…
Фашистский режим дал людям вполне реальные блага. Для обычного итальянца, будь он рабочий, крестьянин или мелкий служащий, фашистская организация «Дополаворо» («После работы») обеспечивала спортивный или оздоровительный отдых и другие, ранее недоступные им блага».
Вот что о работе «Дополаворо» говорится в книге Л.Белоусова:
«В середине 30-х годов фашистские профсоюзы объединяли около 4 миллионов человек, половина из которых состояла в организации «Дополаворо»… Её низовые ячейки можно было обнаружить даже в самых захолустных уголках Италии. «Дополаворо была массовой и очень популярной ассоциацией, занимавшейся организацией досуга, спортивных и культурных мероприятий… Там рабочие могли «провести вечер, найти тепло и уют, когда на дворе холодно, сыграть в карты, выпить рюмку вина», задушевно поболтать и немного расслабиться.
Членам «Дополаворо» предоставлялись многочисленные льготы, скидки на билеты в театры и кино, возможность покупки в специализированных магазинах продовольствия и товаров ширпотреба по сниженным ценам, помощь в организации летнего отдыха, туризма и экскурсий. В «Дополаворо» можно было получить денежную ссуду под льготные проценты, материальную помощь нуждающимся семьям, инвалидам и пр… Многие из тех, кто впервые находил под крышей «Дополаворо» тепло и уют или отправлялся по её путёвкам на отдых, вольно или невольно связывали полученные блага с завоеваниями «фашистской революции»».
А теперь, пожалуй, самое главное у Дж. Ридли:
«Всем детям, состоявшим в молодёжных фашистских организациях (а членство в них было практически поголовным), предоставлялся бесплатный месячный летний отдых. Врач обследовал каждого ребёнка и решал, что будет лучше для его здоровья: горный воздух или морские купания. После этого ребёнка отправляли в оздоровительный центр (а их в стране было построено свыше 1700. — М.А.). Для детей это был месяц счастья, который они с нежной тоской вспоминали и через 60, и через 70 лет. Ничего подобного для детей до прихода к власти Муссолини не делалось. Детские оздоровительные лагери перестали действовать после его падения и смерти. В послевоенной Италии никто не позаботился сохранить их».
А вот последнее по времени свидетельство того, что сделал Муссолини для народа Италии. Корреспондент газеты «Московский комсомолец» Мария Лямина, посетившая заботливо охраняемый музей Муссолини в доме, где жил диктатор, пишет:
«Несмотря на противоречивое отношение к дуче и его политике, нельзя не признать, что Муссолини сделал для своей страны много полезного. Любой итальянец расскажет вам, что именно благодаря ему в Италии были впервые приняты декреты, по которым начали выплачивать пособия по беременности и материнству, безработице, инвалидности и старости, появились медицинские страховки и материальная поддержка многодетным семьям. Он затеял массовое строительство автомобильных и железных дорог, А РАБОЧУЮ НЕДЕЛЮ СОКРАТИЛ С 60 ДО 40 ЧАСОВ».
Да, в эпоху Муссолини в жизни трудящихся Италии появились такие блага, каких не было у них ни до его правления, ни после. Ничего подобного не было и в развитых демократических странах. Стоит ли удивляться тому, что для миллионов итальянцев первый период правления Муссолини остаётся самой светлой эпохой в истории их страны, несмотря на яростную обличительную кампанию либералов?
И ещё несколько строк из книги Дж. Ридли:
«Дети, которых в школе обижали хулиганы или учителя, обращались за помощью к лидеру местной молодёжной фашистской организации, который беседовал с учителем или с родителями обидчиков.
Закон гарантировал бывшим фронтовикам, получившим ранения, работу, если они за ней обращались… А в случае отказа секретарь местного отделения фашистской партии заходил к работодателю и объяснял, что если тот не будет поступать с работниками по справедливости, придут фашисты и побьют его дубинками, а то и дом сожгут. Подобное предупреждение почти всегда оказывалось очень действенным».
Недемократично, похоже на действия мафии, но — в интересах трудящихся.
Интеллигенцию фашизм не очень стеснял в её профессиональной деятельности. Итальянские кинокомпании выпускали прекрасные фильмы, но каждому кинотеатру был вменён в обязанность показ официальных выпусков новостей. Правительство контролировало прессу, купив контрольный пакет акций в большинстве национальных и местных газет. Запрещалось заниматься журналистской деятельностью не членам Ордена журналистов. Но независимые газеты могли выходить, а их
