охвачены любовью. Наше сердце, охваченное божественной любовью и проникнутое присутствием Божиим, исходило бы любовью.
Часть II. Грех и средства бороться с ним
Ах! Дети мои, если бы бедные грешники в аду могли исповедаться!
И, однажды попав в эту темницу, трудно из нее выбраться!
Почему грешникам нелегко каяться?
Б.М., если мы поймем по настоящему, что значит приступать к Таинствам, то мы будем это делать в расположении ином, чем до сих пор. Правда, большинство людей, скрывая свои грехи, думает, что еще можно будет покаяться в них. Однако если не случится чуда – они погибнут. Если вы хотите знать почему, то это нетрудно объяснить.
Чем дольше мы остаемся в этом ужасном состоянии, приводящим в трепет небо и землю, тем сильнее становится власть диавола над нами, тем более ослабевает в нас благодать Божия, тем больше усиливается страх, в котором мы пребываем и умножаются наши святотатства. Все дальше отходим мы от Бога – и нам уже почти невозможно снова войти в милость Господню. Этому сколько угодно примеров.
Скажите мне, Б.М., можете ли вы надеяться, проживя в святотатствах быть может лет пять, шесть, оскорбляя Господа Бога, что… Дерзнете ли вы надеяться, что Господь пошлет всю Свою благодать, чтобы вы вышли из этого ужасного состояния? Вы, быть может, думаете, что вам, виновным в стольких жестокостях против Христа, стоит лишь сказать: «Я оставлю грех», – и готово дело?
Увы, друг мой, почем вы знаете, что Иисус Христос не обратит против вас угрозу, обращенную Им против Иудеев, и не изречет того же приговора: «Вы не хотите принять милости, которые Я хотел даровать вам; но Я оставлю вас, и вы будете искать Меня и не найдете, и умрете в вашем грехе!» Увы, Б.М., наша бедная душа, попав в когти дьявола, не так легко вырывается из них, как нам это кажется…
Как действует диавол?
Вот, Б.М., как действует диавол, чтобы обмануть нас: когда мы совершаем грех, он нам представляет его как нечто неважное. Он внушает нам мысль, что многие другие грешат больше нашего. Или же, что неважно, будет ли на исповеди грехов немножко больше или немножко меньше.
Но когда грех совершен – тогда совсем не то. Тогда диавол представляет нам его величиной с гору. Он вызывает в нас такой ужас перед ним, что мы не в силах исповедаться в нем. Если мы мучимся, скрывая этот грех, то диавол успокаивает нас, говоря, что мы покаемся в нем на первой же исповеди. Затем он внушает нам, что у нас не хватит на это мужества, что нужно ждать другого раза. Берегитесь, Б.М., труден лишь первый шаг: попав в темницу греха, трудно из нее выбраться.
Вы думаете, может быть: я не верю, что здесь находятся люди, способные скрывать свои грехи, это было бы для них слишком тяжело… Ах! Б.М., я мог бы поклясться, что здесь таких по крайней мере пятеро или шестеро. Их жгут укоры совести и сознание своей греховности; они слышат меня и знают, что это правда. Подождите, Б.М., в день Страшного Суда вы вспомните о том, что я вам сказал сегодня.
Боже мой! Неужели стыд или страх могут удерживать христианина в таком ужасном состоянии? Ах! Друг мой, какую судьбу вы себе готовите! Вы не решаетесь… Вы опасаетесь слишком долгой епитимии? Ах! Друг мой, вам помогут, возьмут на себя ее большую часть. За вас будут молиться, будут плакать о ваших грехах, чтобы низвести на вас в изобилии милосердие Божие! Друг мой, пожалейте свою бедную душу, так дорого стоившую Иисусу Христу!
У вас не было дурного намерения?
Вот так оправдание, друг мой! Тот, кто совершает грех, не имеет намерения потерять благодать, однако он ее теряет; и разве вина его меньше? Конечно нет, ведь он знает, что нельзя совершить такой поступок или сказать такие слова, не впав в смертный грех. Если уж на то пошло, то конечно, все грешники, горящие в аду, не имели намерения погубить свою душу. Меньше ли их вина от этого? Конечно нет: они знали, что погубят себя, живя, как они жили.
Грешник, молящийся без дурного умысла с грехом в сердце своем, не хочет ни смеяться над Иисусом Христом, ни оскорблять Его. Тем не менее, он смеется над Ним, зная, что над Богом смеются, когда говорят Ему: «Господи, я люблю Тебя», а сами любят грех. Или же: «Я покаюсь в моем грехе» а сами и не думают обратиться к Богу.
Не прав ли я, говоря вам, что молитвы грешника – лишь сплетение неправд и противоречий? Это совершенно верно; Сам Дух Святой говорит нам, что молитва грешника, не желающего отойти от своего греха – мерзость в глазах Господа.86
Вы кажете: это состояние ужасно и достойно сострадания. Смотрите, до чего грех вас ослепляет! И я скажу вам, не боясь солгать: по крайней мере половина вас, внимающих мне в этой церкви, – такова. Не правда ли, это вас не трогает, или скорее наводит скуку? И время здесь тянется слишком долго?87
Вот, друг мой, злосчастная пропасть, к которой грех приводит грешника. Ведь вы знаете, вот уже шесть месяцев, год или больше, как вы в грехе. И что же, ведь вы спокойны? Ну, да, ответите вы мне. И этому легко поверить, потому что грех вас ослепил. Вы не видите в нем ничего особенного, и он так ожесточил ваше сердце, что вы стали бесчувственны. Я даже уверен, что мои слова не заставят вас задуматься. О Боже мой, в какую бездну заводит грех!
В таком случае не следует больше молиться?
Если молитвы нераскаявшегося грешника только оскорбляют Бога, то не лучше ли, чтобы он перестал молиться?
Я не то хотел сказать, говоря, что ваши молитвы только обман. Но вместо того, чтобы говорить: «Боже мой, я люблю Тебя», говорите: «Боже мой, я тебя не люблю, но помоги мне по-настоящему полюбить тебя». Вместо того, чтобы говорить: «Боже мой, я крайне сожалею о том, что тебя оскорбил», говорите: «Боже мой, я не чувствую никакой скорби о моих грехах, помоги мне должным образом скорбеть о них». Не говорите: «я покаюсь в моих грехах», говорите: «Боже мой, я чувствую привязанность к своим грехам и мне кажется, что я совсем не желаю их оставить; даруй мне благодать ненавидеть их и покаяться в них, так, чтобы я никогда больше не впадал в них!..» 88
Грех – самое большое зло
Как падаль, которую тащат в летнюю жару.
Знаете ли вы, какое зло грех?
Грех, дети мои, препятствует нам войти в Царство Небесное. Какое великое зло – грех!89 Грех оскорбляет Бога. А ведь мы – дети Божии, дети Того Бога, Который нас так любит… Почему мы оскорбляем Его и в какую беду мы попадаем, оскорбляя Бога?..
О! Как несчастен грешник; он теряет покой своей души! Его терзают угрызения совести, горе, беспокойство, он боится смерти… О! Каким несчастным делает грех человека в его смертный час! «Иди, несчастный, говорит ему Бог, ты не сможешь больше ни молиться Мне, ни любить Меня!» А молится Богу, любить Бога – не в этом ли все счастье святых на земле!
Грех опутывает человека своими постыдными узами; диавол похищает его. Вы видите, дети мои, каким жалким становится человек из-за греха! А что думает об этом Бог? Господь Бог не может взирать на грех человека без отвращения и ужаса. Душа в грехе подобна падали, которую тащат в летнюю жару; она смердит, вызывает отвращение, к ней не решаются приблизиться, от нее отшатываются, отгоняют мысли о ней… от нее тошно.90
Дети мои, а что делают бесы, когда душа во власти греха? Как хищные звери, они окружают ее, ждут мгновения смерти – разлуки души с ее телом, чтобы схватить ее и низвергнуться вместе с ней в ад. О! Как несчастен человек, когда он живет и умирает в грехе… Ах, если бы об этом хорошенько подумали, могли ли бы еще грешить? Ради небольшого удовольствия идти на такие страдания…
Никогда больше не любить Бога в аду… ненавидеть Его… О, дети мои, какое несчастье! Кроме того, грехами распинают Христа! О, как велика вина человека… Спасителя, Который нас так возлюбил, Который умер за грешников… Его оскорблять… Его распинать! Как можно грешить? Поистине, как можно грешить?91 Нет, если хорошенько подумать об этом – невозможно было бы грешить.
Достаточно ли знают, что такое грех?
Дети мои, мы состоим из двух частей: души и тела. Душа – благороднее и ценнее; за нее Господь отдал Свою Кровь! А ею так пренебрегают! Ее оставляют коснеть и стенать в грехе; ее теряют ради мгновенного удовольствия, ради мести, ради гордости; ее презирают, ее унижают, чтобы угодить телу!
Напротив, придают такое большое значение телу – этому трупу, который рано или поздно будет гнить в земле. О нем так заботятся! Так боятся причинить ему малейшее страдание! Всячески украшают его, чтобы понравиться другим!
О, отвратительное предпочтение тела душе! Боже мой! Когда мы предстанем перед Тобой с душой, запятнанной грехом, как пожалеем мы, что ее предали и потеряли по своей вине, ради такой малости: оттого, что не захотели отказаться от такого-то общества, от такого-то удобного случая, от такой-то старой привычки.
Я думаю, что грешат оттого, что недостаточно рассуждают.
Если бы мы подумали хорошенько о мучениях, которые себе готовим, живя в грехе, не поторопились ли бы мы отойти от греха, в слезах и покаянии?
Если подумать хорошенько, чего наша душа стоила Господу, можно ли ее продать ради преступной дружбы?
Если бы мы подумали хорошенько, во что превратится наше тело после смерти, осмелились бы мы принести ему в жертву нашу бессмертную душу и подвергнуться адскому пламени ради преходящих удовольствий?
О нет, если бы мы хорошо подумали, чем мы будем после смерти, невозможно было бы грешить. Мы не только не совершали бы смертных грехов – для доброго христианина об этом нет и речи, – но избегали бы со всем тщанием и мелких грехов, искупали бы их сокрушением, любовью к Богу, присутствием на Литургии, принятием таинств, добрыми делами: жили бы в совершенной чистоте.
Ах, если бы мы знали, что такое грех, мы не могли бы его совершить. Вспомните св. Маргариту: она плакала всю жизнь, потому что угодливо солгала своему отцу, когда ей было шесть или семь лет. «И это все? – говорили ей, – есть о чем плакать! Такая малость!» «Ах, – отвечала она, – вы не знаете, что такое грех; если бы вы знали, то
