о людях и что из-за этого его используют. На это святой отвечал: «Быть может. Но я лишь о себе думаю плохо и себя считаю самым негодным в мире человеком. Предпочитаю, чтобы меня обманывали другие, чем обманывать самого себя, думая о ближних плохо».
Во-вторых, следует всегда проводить грань между поступками и намерениями человека, их совершившего. Так, рассказывает святой Амвросий [Медиоланский], поступал император Валентиниан. Он никогда не судил о ближних зло и никогда не торопился с наказанием, если подданный преступил какой-нибудь закон. Если виновник был юн, то его ошибки он приписывал легкомыслию и неопытности. Людей преклонного возраста он защищал, говоря, что они слабы, что вели борьбу с искушением и уже наверняка жалеют о своем падении. О тех, кто занимал высокие должности, он говорил, что нога их споткнулась, ибо звания и чины – это великий и опасный груз. О бедных и простых людях он говорил, что только из-за нищеты они допустили подобное зло, ибо им нечего было есть, что, обижая ближнего от безвыходности, они намеревались позднее загладить эту обиду. Когда преступление явно бросалось в глаза, он винил сети дьявола; впрочем, он всегда предполагал, что люди раскаиваются и говорил: «Кто знает, если бы Господь меня выставил на подобные испытания, не поступил ли бы я намного хуже. Господь Бог всех рассудит, ибо Он единственный ведает до конца человеческое сердце. Ничто не скроется перед Его взором, а мы блуждаем впотьмах». Так думал император, ибо был чужд уродливой гордыни и отвратительной зависти, которым мы, к несчастью, бываем так часто подвержены.
Если бы нам вдруг захотелось поглядеть на то, что мы делали в прошлые годы нашей жизни, то оплакивали бы свои собственные проступки и не вмешивались в чужие дела.
В третьих, не следует забывать и о том, что святые страшно стыдились оговора. Нам следует подражать им, и мы наверняка вылечимся от этого отвратительного порока. Святой Пахомий не мог вынести, когда кто-то в его присутствии начинал худо говорить о других, и утверждал, что из уст христианина не должны никогда слетать слова хулы против другого человека. Когда он уже не в силах был помешать пересудам, то бежал с того места. Святой Иоанн-милостынник не позволял впускать в дом людей, повинных в этих пороках, покуда те не исправятся. Святой Августин в своей трапезной приказал написать такие слова: «Кто треплет доброе имя ближнего своего, пусть знает, что за этот стол ему садиться запрещено». А когда кто-нибудь выражался слишком неосмотрительно о других, пусть даже то был епископ, он немедленно делал ему замечание: «Или сотри эти слова со стен, или возвращайся домой; если этого не сделаешь, если не перестанешь оговаривать людей, я уйду и оставлю тебя здесь в одиночестве». Об этом свидетельствует Поссидий, который видел это собственными глазами, а потом описал житие св. Августина. Однажды св. Августин во время путешествия оказался в обществе каких-то отшельников. Поначалу те говорили о приличных вещах, но позже, как это обычно случается, начали забавляться пересудами. Был среди них один почтенный старец, которого под конец пути св. Августин спросил, хорошо ли ему было путешествовать среди этих отшельников. А тот отвечал: «Воистину, это добрые люди, только в доме у них нет дверей». Этим он хотел сказать, что они не умеют придержать язык за зубами и из-за этого наносят ущерб доброму имени ближнего.
Дорогие братья! Воистину – многим людям не хватает дверей и замков, чтобы закрыть свой рот. Счастлив тот человек, кто не злословит о ближнем, кто думает только о себе и своих ошибках, кто старается исправить свои прегрешения. Счастлив тот, кто сердцем возносится к небу – кто пользуется языком для вымаливания прощения у Бога, а глазами – для оплакивания своих грехов!
Аминь.
