Божий не то что всуе, а в богохульном, ложном контексте, как сказано через пророка, «клянущимися именем Моим во лжу» (Мал. III, 5), – суть не что иное как 21) грех обаяния (ересь на практике). Тогда, может, некоторые священники в России не позволят себе не только причащаться с католиками, но даже и помыслить этого? Не станут сомневаться, причащать им или нет инославных без предварительного последования присоединения к Православию, в который входит чин отречения от ересей? Спросят себя по Требнику, по чину исповеди, первым вопросом: «Како веруеши»?
В 22) предсказаниях «Дамой» Второй Мировой войны еще нет ничего, однозначно свидетельствующего о их благодатности. По учению, содержимому Православной Церковью, и злым духам известно не только нынешнее состояние мира, но и нечто будущее. «Диавол, обойдя всю землю в наблюдениях за всеми людьми, сказал об этом Господу, и Господь не отверг его слов как ложных (Иов. I, 4); знают падшие духи и нечто будущее, которое происходит от определенных и неизменяющихся причин. Будущее случайное им известно из откровения Божия (3 Царств XXII, 22), а также из наблюдения над характером людей. Однажды демон явился св. Андрею Юродивому и произнес предсказание о нравственном расстройстве христиан в последние дни… Св. Андрей спросил: «как это ты знаешь, ведь демон ничего не знает, по предведению». На это демон отвечал: «умнейший отец наш – сатана, пребывая во аде, гадательствует о всем посредством волхвования и передает нам» 48.
Или, как писал еще во II веке Татиан о бесовских пророчествах: «Кто тебя делает корыстолюбивым, тот и пророчествует тебе о приобретении богатства; кто возбуждает возмущения и войны, тот и предсказывает о победе на войне» 49.
Можно смело утверждать, что уж наверно началось такое великое бедствие для отдельных людей и целых народов как Вторая Мировая война, не без участия врага рода человеческого, не без «врат ада». Контекст фатимских явлений подсказывает нам, что забота «Дамы» «о доброте», «о мире» есть, скорее всего, личина, «по тому,-как писал св. Григорий Нисский, – вероятно, соображению, чтобы простое зло как таковое не оказалось бы на виду, явленное в собственной своей природе. Ведь зло оказалось бы бездейственным, если бы не прикрасилось никаким добром, которое привлекает обольщаемаго к пожеланию зла. А так природа зла – смешанная, в глубине имеет спрятанный обман пагубы, а лживостию своей внешности показывает какую-нибудь иллюзию добра» 50.
ЧТО ПРОИСХОДИЛО НА МЕСТЕ ЯВЛЕНИЯ В ОТСУТСТВИЕ ДЕТЕЙ 13 АВГУСТА 1917 Г.?
«13 августа, в тот день, когда должно было произойти четвертое явление, ясновидящие не могли отправиться в Кова да Ирия, ибо они были увидены управляющим кантона Оурема, который силой хотел вырвать у них секрет. Но дети держались хорошо. (Так что не обошлось и без «гонений» – именно так восприняли дети попытки местной власти разобраться, что же происходит. Внимание властей неудивительно. Масса людей, заинтересованных явлениями, составила в этот день – до 18 тысяч человек).
В установленный час удар грома, за которым последовала молния, послышался в Кова да Ирия, в то время как зрители увидели белое облачко, оставшееся несколько минут над зеленым дубком. Они были свидетелями также последовательных изменений в цвете на лицах людей, на одеждах, на деревьях, на земле. Все напоминало, что Богородица явилась, но детей не нашла».
ЧЕТВЕРТОЕ ЯВЛЕНИЕ «ДАМЫ» -19 АВГУСТА 1917 Г.
«Когда я с Франсишко и его братом Иоанном гнала овец в место, называемое Валиньос, и почувствовала что-то сверхъестественное, что приближается и обвивает нас, я поняла, что сейчас явится Богородица, и мне было страшно жаль, что с нами не было Жасинты. Поэтому я попросила ее брата Иоанна привести ее. Так как он не хотел идти, я предложила ему за это 20 пфеннигов. Тогда он побежал. Между тем я и Франсишко увидели сияние света, которое мы называли молнией. Вскоре после прихода Жасинты мы. увидели Богородицу над одним из деревьев.
– Что Вы от меня хотите?
– Я хочу, чтобы вы пришли 13 в Кова да Ирия. (ФВ, с. 41: чтобы вы по-прежнему приходили в Кова да Ирия 13-го числа) и чтобы вы и дальше ежедневно читали Розарий. В последний месяц я совершу чудо, чтобы все уверовали.
– Что нам делать с деньгами, которые люди оставляют в Кова да Ирия?
– Следует сделать двое носилок. Ты, Жасинта и две девочки в белых одеждах понесете одни, Франсишко и три мальчика – другие. Деньги на носилках будут предназначены на праздник Богородицы Розария, а остаток – на капеллу, которую построят.
– Я прошу Вас, исцелите нескольких больных.
– Да, в течение года Я исцелю некоторых. Молитесь, молитесь много и приносите жертвы за грешников, потому что много душ попадает в ад, так как никто за них не молится и не жертвует.
И снова, как обычно, Она поднялась в направлении востока».
«Дети отрезали ветви деревца, над которым явилась им Пресвятая Дева, и принесли домой. Эти ветви распространяли удивительно сладостный аромат» 51.
«Дама» призывает детей к «искупительным жертвам», взяв повод от Писания (1 Петр. II, 5). Мы коснулись этой темы выше, см. пункт 7). Но для Фатимы эта тема сквозная, и мы возвращаемся к ней, чтобы рассмотреть ее конкретно. Как восприняли призыв «Дамы» дети? Они находят режущую тело веревку, делят ее и обматываются ей (МЛрФ, с. 78) – и считают это «жертвой Господу во искупление грехов и ради обращения грешников»; «мы стали бить крапивой по ногам, чтобы принести еще одну жертву Богу» (там же); дети почти перестают есть – и это «приносят в жертву»; отвечают «через не хочу» на расспросы любопытных – и это считают жертвой (МЛрФ, с. 83). Вот пример рассуждения Жасинты о жертвах:
«– Нет, я не хочу пить чистую воду. Я хочу попить этой воды, т. к. вместо жертвы жаждой смогу принести нашему Господу жертву пить грязную воду». Вода в этом пруду была действительно чрезвычайно грязной. Многие стирали там белье, и различные животные пили и купались там. Поэтому моя мать предупреждала нас, своих детей, что эту воду пить нельзя» (МЛрФ, с. 89).
И даже такое встретим:
«Я с Жасинтой побежали за бабочками, которых мы ловили, чтобы потом отпустить их в виде жертвы» (МЛрФ, с. 126).
Заигрались? Попали в иной духовный «ряд», напоминающий о «жертвах» в бхакти-йоге? А ведь выполняли «откровения» «ангела» и «Дамы»: превратите, все, что можете, в жертву. Может, речь идет о молитве, о «жертве хвалы» (Евр. XIII, 15)? Например, Тертуллиан совершенную молитву называет «наилучшей жертвой» 52.
Нет, дети ясно различают «жертву» от молитвы:
«Однажды меня спросили, велела ли нам Богородица молиться за грешников. Я ответила отрицательно. Пока люди расспрашивали Жасинту, он (Франсишко) отозвал меня при первой возможности в сторону и сказал:
– А вот теперь ты солгала! Как ты только смогла сказать, что Богородица не поручала нам молиться за грешников? Разве Она нам не поручала за них молиться?
– За грешников – нет! Она хотела, чтобы мы молились за мир и окончание войны. За грешников мы должны приносить жертвы» (МЛрФ, с. 129).
«Приносите жертвы за грешников, потому что много душ попадает в ад, так как никто за них не молится и не жертвует», – поучает Дама. Но ведь это хула. Церковь Православная молится и Дух Святой молится в ней. Жертва Голгофская принесена однажды и навечно, и возобновляется в Таинстве Евхаристии. Все зависит от свободного принятия и усвоения человеком этой Жертвы, не только не недостаточной, но ради которой, по слову св. прав. Иоанна Кронштадтского, и существует до сих пор мир, не испепелен огнем Правды Божией. Люди попадают в ад не потому, что якобы за них никто не молится, что кто-то за них чего-то не сделал. Беда в том, что люди не слышат зова Божьего, заглушают чем попало совесть и жажду высшего оправдания, вложенные в каждого человека, не ищут Бога на своих путях, довольствуются подделками под духовность. «Кто примет христианство со всею искренностью сердца в лоне православной Церкви, в которой одной хранится истинное христианство, тот спасется. Все человеки искуплены одною ценою – Христом: и в деле искупления единственное значение имеет искупная цена. Дается она без различия и без лицеприятия за каждого, желающего быть искупленным, верующего в значение цены, и исповедующего это значение. Исповедание значения искупительной цены есть вместе и отвержение всякого собственного значения и достоинства. Дается искупительная цена при условии самоотвержения» 53.
«Вам нужно предварительно понять, ощутить, сознать, изучить, исповедать падение ваше. Оно – страшно. Слова Божий «милости хочу, а не жертвы» объясняют его. Слова эти имеют такое значение: «Вы. не можете приносить жертв, все помышления, чувствования, действия ваши запечатлены, пропитаны грехом, соединены, смешаны с ним; все помышления, чувствования, действия ваши недостойны Всесвятого Бога, не могут быть благоприятны Ему. И потому Бог объявляет вам, что Он не только не требует от вас жертв, но и не благоволит, чтобы вы приносили их. Не обманывайте себя обманом, гибельным для вас, Богу угодно помиловать вас; Богу угодно спасти вас, Богу угодно искупить вас собою. Ни у человеков, ни у Ангелов нет средств к исправлению поврежденного грехом человечества. Один Бог, по всемогуществу Своему, может уврачевать неисцелъную язву вечной смерти» 54.
Вот учение, подобающее Богочеловеческой Церкви. Фатимские жертвы – это совсем иное:
– Франсишко, что ты больше любишь делать? Утешать Спасителя или обращать грешников, чтобы больше ни одна душа не попала в ад»? (МЛрФ, с. 138) – это язык душевного повреждения. «Когда однажды мы с Жасинтой зашли в его комнату, он (Франсишко) сказал:
– Не разговаривайте сегодня со мною. У меня так болит голова.
– Не забудь пожертвовать это за грешников, – сказала Жасинта.
– Да, но в начале я пожертвую это, чтобы утешить Спасителя и Богоматерь. И потом я пожертвую это за грешников и Святого Отца» (МЛрФ, с. 139).
Вспомним для сравнения другого отрока, 12-летнего Варфоломея, будущего преп. Сергия Радонежского: о чем он говорил своей матери на ее просьбы не ужесточать свою жизнь? – о своих грехах, о действии греха в себе. А у Лючии читаем: «Во время литургии я принесла свои страдания в жертву» (МЛрФ, с. 71). Воистину, «ангел» и «Дама» разговаривали с Лючией на языке, который бы «поняли» без труда многие латинские «святые». Издавна уже, с Франциска Ассизского и до почти современного нам нового стигматоносца падре Пио, в католицизме поставлен знак равенства между страданиями безгрешного Творца и Искупителя и страданием падшего человека. Новоизмышленное учение об участии Матери Божьей в искуплении, о котором мы говорили при разборе «Розария», косвенно свидетельствует
