ненависть ростовщичество, так как оно делает сами денежные знаки предметом собственности, которые, таким образом, утрачивают то свое назначение, ради которого они были созданы: ведь она возникла ради меновой торговли, взимание же процентов ведет именно к росту денег. ‹…› Этот род наживы оказывается по преимуществу противным природе» («Политика» кн.1,23).
Как мы покажем в главе «Деньги для империи», все эти атрибуты экономики появились только тогда, когда в обществе появился избыточный продукт, когда развилась промышленная технология изготовления денег, когда возникли банковская система и курс валют различных государств, когда гигантские пространства связала система коммуникаций, без которой нет торговли. Должны были произойти колоссальные по своим результатам цивилизационные события, прежде чем торговля и деньги стали неотъемлемой частью жизни людей. Этих событий не было в «античности». Они произошли в средневековье.
Несколько слов о ростовщичестве. Оно, как говорит сам Аристотель, строится на процентах, получаемых ростовщиком. Автор явно не знает, что в древности математического понятия «проценты» не существовало, и использует его совершенно свободно, не поясняя, что это такое. Он уверен, что проценты были всегда и его поймет любой читатель.
Аристотель вообще глубокий современный экономист. Он исследовал в совокупности такие явления, как разделение труда, товарное хозяйство, два вида стоимости, распределение и т. д. Он также догадывался, что денежная форма товара есть дальнейшее развитие простой формы стоимости, что деньги функционируют и как мера стоимости, и как средство обращения. «Удивительны его прозрения», — восхищенно пишут историки. Экономист К. Маркс даже называет Аристотеля великим исследователем, впервые анализировавшим форму стоимости. / Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 68./.
Все правильно, Аристотель по-настоящему велик. Вот только было ли в «античное» время товарное хозяйство?…
Программа-минимум» Политики» Аристотеля сводится к тому, что все граждане должны обладать умением повиноваться. Программа-максимум распространяется лишь на правителей: для умения властвовать необходима не только добродетель гражданина, но и добродетель человека, ибо власть имущий должен быть нравственно совершенным. Политическое устройство предполагает власть закона, определяемого философом как «бесстрастный разум», как «те основания, по которым властвующие должны властвовать и защищать данную форму государственного быта против тех, кто ее нарушает» (VI, 1, с. 217).
Как законопослушный и верноподданный гражданин, Аристотель считает: монархия — древнейшая форма политического устройства, первая и самая божественная форма, особенно абсолютная монархия, которая допустима при наличии в государстве превосходнейшего человека. Аристотель утверждает, что такой человек как бы поднимается над законом, он бог между людьми, он сам закон и пытаться подчинить его закону смешно. «Такие люди в государствах суть вечные цари их» (III, 8, с. 131). Если такой человек окажется в государстве, то «остается только повиноваться такому человеку».
Посмотрим, как учитывались советы Платона и Аристотеля в государственном строительстве. Да, монарх, «вечный царь», стоит над законом. Тут мы видим полное согласие с Аристотелем.
И общество разделено, согласно Платону, на сословия, которых стражи учат других повиноваться. Но управлять-то надо по каким-то правилам, иначе страна развалится. Тем более, что она на много порядков больше городов-государств. Как быть?
Прежде всего — найти наместников на местах. И тут нельзя ошибиться. От того, кто руководил, зависело практически все, прежде всего — спокойствие на завоеванных территориях. Конечно, не составляло труда назначить правителем местного князя, доджа или, на худой конец, вождя племени. Но насколько лояльными они будут? Не поднимут ли завтра восстание, пытаясь отделиться от империи? Вот что беспокоило столицу.
Но если владыка помазан на царство, то и его главные ставленники на местах должны каким-то образом быть связанными с Господом или пророками. Чем крепче людям внушено, что власть от Бога, тем меньше с ними хлопот. У них и в мыслях не будет бунтовать. Поэтому правителями ставили тех, кто принадлежал к касте единобожников и числился в родственниках императора. Семейственность и кумовство в распределении власти были неискоренимой чертой всех государств мира. Они и сейчас процветают в развивающихся странах.
Признаки именно такого подхода к подбору и расстановке кадров рассыпаны в сочинениях более позднего периода, когда единобожники — иудеи уступили центральное место на арене истории приверженцам Нового завета. Сменилась религиозно-идеологическая парадигма, но принципы, наработанные и многократно проверенные предшественниками, сохранились и приумножились.
Характерны в этом отношении факты, приведенные в книге Майкла Байджента, Ричарда Лея и Генри Линкольна. The Holy Blood and the Holy Grail («Святая кровь и Святой Грааль»).
Они рассматривают вопросы святого семейства и наследования королевской власти в ведущих венценосных домах Европы. Выясняются очень любопытные вещи. Оказывается, начало своих династий правители средневековья, предки многих современных королевских дворов, связывали с родословной Иисуса Христа! Того самого Сына божьего, который, согласно Библии, не имел ни семьи, ни детей.
То, что Христос был холост, в корне не устраивало правителей, только недавно, после развала империи, захвативших власть и имевших отцов и дедов-иудеев. Надо было срочно найти другие, более благородные ветви на своем генеалогическом древе. И потому общепринятым и даже обязательным в те времена стало мнение, что Иисус Христос имел жену, детей и других родных и близких.
Вспоминается недавнее сочинение некоего историка, нашедшего родственные связи королевской семьи Великобритании с Христом. Как сообщила пресса, автор был удостоен похвалы членов этой семьи. Значит, до сих пор жива средневековая тяга венценосных особ к наиболее почитаемой родословной.
Авторы «Святой крови…» выдвигают версию происхождения династии Меровингов от колена Вениаминова. Жан Робен, французский историк, называет эту версию «телесноплотской иудаизацией Меровингов».
Утверждается, что Иисус был женат на Марии Магдалине, принадлежащей к роду Вениаминову, и имел от нее наследника престола. В знаменитой «Золотой Легенде» Жак де Воражин указывает, что Мария Магдалина была царского рода. Звучит странно, если вспомнить, что в Новом завете она фигурирует как женщина не совсем серьезного поведения.
Отец Марии носил персидское имя Сиром, а мать греческое — Евхария, что указывает на ее не просто царское, а имперское происхождение. Кроме того, Жак де Воражин, как и более ранние христианские авторы, отождествляет Святую Марию Магдалину с Марией из Вифании, что подтверждается Евангелием от Иоанна.
По «Золотой Легенде», обе сестры, их брат (Лазарь), Иосиф Аримафейский, брат Господень Иаков и святой Максимин приплыли на корабле в Марсель. Русские летописи тоже упоминают пришествие Марии Магдалины из Земли Обетованной, ее визит к Тиберию в Рим и преподнесение ему даров. Интереснейший сюжет, не имеющий ничего общего с каноническими Евангелиями.
После кончины Магдалины Иаков, брат Господен, учредил «Братство всадников Усыпальницы Богоматери Иерусалимской», и последние из святого семейства родственники Иисуса Христа в сопровождении Великого Магистра (Максимума) Сепулькриеров (Хранителей Гроба) переправились в Европу.
Там они продолжали хранить гроб. И не где-нибудь, а в Провансе, в местечке Экса, в пещере Сент-Бом, что означает «Святое исцеление».
Поначалу одним родом считалась вся верхушка касты управителей. Отношения между ними строились по формуле, изложенной Джозефом Редьярдом Киплингом в «Книге Джунглей» — «Маугли»: «Мы с тобой одной крови». Крови духовной, идеологической, религиозной, зачастую более крепкой, чем настоящие родственные узы. Позднее эта формула превратилась в «Братья и сестры во Христе».
Поэтому совершенно спокойно должны восприниматься сравнительно недавно раскрытые фрески Архангельского и Благовещенского соборов в Московском Кремле.
При царях Романовых они были заштукатурены и частично сбиты. А когда их раскрыли, то увидели следующее.
На фресках изображена родословная Христа. И в нее включены русские великие князья Дмитрий Донской, Василий Дмитриевич, Иван Третий, Василий Третий. Рядом с ними стоят «античные» философы и поэты Платон, Плутарх, Аристотель, Вергилий, Зенон, Фукидид, Гомер и другие. Все они из одной эпохи и одного рода-племени. Из касты средневековых единобожников. До Романовых еще знали, что родословная правящих каст была когда-то общей родословной.
Неразрывные связи местных правителей с иудейским центром империи четко прослеживаются и в Азии. Характерна в этом отношении родословная Афганской королевской семьи, приведенная в книге японского писателя Аримаса Кубо «Израильтяне пришли в древнюю Японию».
Согласно легенде, правители Афганистана являются потомками древних израильтян из колена Беньямина. Весьма показательно, что впервые это утверждение было высказано только в 17 веке. То есть после распада империи и рождения ислама.
Сторонники этой версии утверждают, что у царя Шауля (Саула) был сын Ирмеягу (Иеремия), у которого также был сын по имени Афгана. Иеремия умер примерно в то же время, что и его отец, Шауль; Афгана добился высокого положения при правлении царя Давида и оставался при царском дворе во время правления Соломона.
Четыреста лет спустя, во время беспорядков в Израиле, семья Афганы переселилась в провинцию Гур (теперь центр Афганистана). Здесь они остались жить и занялись торговлей. С приходом ислама в эти земли семь представителей евреев, проживавших в Гур, во главе с их лидером, Кисом, обратились к пророку Мухаммаду. Пророк вознаградил их, и еврейское имя Кис было изменено Мухаммадом на имя Араб-а-Рашид. Затем Араб-а-Рашид получил указание распространять ислам среди его народа.
Легенда носит, как видим, ярко выраженный религиозный характер. Она призвана показать всепобеждающую силу ислама. Если же не принимать во внимание религиозную окраску, то перед нами — правдивый рассказ о том, как во время распада империи, названного беспорядками в Израиле, сбежала в бывшую имперскую провинцию Гур группа иудеев. Здесь они обосновались, поддержанные бывшим наместником центра — Кисом, и, будучи людьми грамотными и опытными, при деньгах и связях, стали фактическими правителями. Поскольку со временем стало ясно, что империя не восстановится и господствовавшая в ней религия не вернет утраченные позиции, надо было искать другую идеологическую опору и дистанцироваться от иудаизма. И тогда они решили опереться на только что родившийся ислам. Мухаммед с радостью согласился их поддержать. Есть основания предполагать, что именно такие удачи стало причиной появления в Коране сур о том, что иудеи имеют право вернуться на свои земли.
Правда, потом пришлось сменить милость на гнев. Местное население, ненавидевшее пришельцев-мытарей, не было согласно признавать за ними хоть что-нибудь. Поэтому и родились другие суры, столь же боговдохновенные, призывавшие уничтожать иудеев без промедления и пощады.
То, что правители государств, образовавшихся на развалинах империи, принадлежали к одной касте, хорошо знали еще в 18 веке. Во время Великой французской революции толпа пыталась уничтожить статуи 28 Израильских царей, украшавших собор Парижской Богоматери. Статуи расположены высоко, сбивать их трудно, но попортили их основательно. Чем библейские цари не угодили революционерам, традиционная история не объясняет. Есть мнение, будто всякое упоминание о царях и королях приводило людей в ярость. Вот они и пытались достать эти статуи.
Если даже согласиться с тем, что революционная стихия пробуждает в людях отнюдь не лучшие чувства, искусственность подобных объяснений очевидна. Скорее всего, толпа в те времена еще полностью воспринимала Израиль и королевскую династию как единое целое. 28 Израильских царей были в ее представлении предками свергнутого
