понятие — “смешанный народ”. И сегодня существует интернациональное слово гибрид (англ. hybrid “разнородный, смешанный”, итал. ibrido.) Евреи (англ. Hebrew, они же иберы) — это смешанное в этническом смысле население средневекового Средиземноморья, по определению о. Александра Меня, «средиземноморская раса”, а отнюдь не иудеи в современном смысле.

Нации и народы сформировались лишь после того, как на развалинах империи возникли государства. Они — продукт исторического развития последних столетий! И только скалигеровская хронология позволила перенести в глубь веков реалии новейших времен и объявить одни народы древними, а другие — якобы молодыми. Все мы — из одного времени.

Традиционная история, конечно же, с этим не согласна. Она считает, что формирование народов шло по схеме, четко прописанной в походе Моисея: вышли из какой-то местности в другую местность, завоевали тамошних аборигенов, организовали на новом месте государство во главе с неким правителем, пережили период расцвета и… превратились в аборигенов для новых завоевателей. Так появлялись и исчезали древние “этносы”, круги человеческой цивилизации сменяли друг друга, поднимаясь по марксовой спирали якобы вплоть до XVII в., когда, наконец, трудами гуманистов образовались современные нации.

Вот такая схема, обозначенная еще в Ветхом завете, по которому строилась вся скалигеровская историография. В нее, казалось бы, укладывается и история евреев.

Однако как объяснить то, что они не исчезают? От всех других «древнейших этносов» остались одни названия, а евреи как были, так и остались в этом мире. Необъяснимая аномалия. Не иначе как, в лучшем случае, — «загадка исторического процесса», в худшем — «происки Сатаны».

Но вернемся к вопросу, в чем же секрет возвращения иудеев в те или иные страны. Он заключался, прежде всего, в их финансовых и торговых связях. Никакие гонения не могли искоренить традиции бывшей имперской касты, сплоченность ее членов, профессионалов в финансовых сферах, их взаимопомощь и поддержку. Их связи простирались во все страны, невзирая на границы и расстояния. Они знали, что без экономического и финансового взаимодействия с соседями не может существовать ни одно государство, и потому рано или поздно вновь понадобятся их опыт, навыки, их деловые контакты. И когда их приглашали, они возвращались, чтобы продолжать свое дело. Разумеется, с большой выгодой для себя. В бизнесе нет места бескорыстию.

«Химерическая национальность еврея есть национальность купца, вообще денежного человека. Деньги — это ревнивый бог Израиля, перед лицом которого не должно быть никакого другого бога».(К.Маркс)

Иудеи были весьма полезны также в качестве умелых ремесленников, опытных врачей, музыкантов, естествоиспытателей да и просто грамотных людей.

В условиях гонений они, естественно, доверяли только своим и предпочитали вести дела преимущественно со своими. В этом — одна из главных причин неистребимости иудаизма, священного кодекса касты. Его нравственные нормы, правила поведения и ритуалы, язык и внешние атрибуты служили безошибочными ориентирами в распознавании своих.

Русский историк Вл. Соловьев писал:

«…кроме страсти к деньгам, у евреев есть и другая еще особенность: крепкое единство всех их во имя общей веры и общего закона… Как весь Израиль, так и каждая семья в нем … до глубины души и до мозга костей проникнуты чувством и сознанием своего национального, семейного и личного Я…» (Вл. Соловьев «Еврейство и христианский вопрос»)

Согласиться с историком не представляется возможным. Все, о чем писал Вл. Соловьев, присуще не народу. Нет на свете народа, все члены которого были бы одинаково «проникнуты чувством и сознанием своего национального, семейного и личного Я». Народ — не армия, живущая по военному уставу. И то, что еврейству во многом была присуща дисциплина, сравнимая с армейской, служит еще одним доказательством его кастовых корней.

Его можно сравнить с дворянством в эпоху средневекового расцвета этого сословия. Быть дворянином по крови или по милости короля считалось высшей честью, хотя и

накладывало чрезвычайно жесткие ограничения в поведении и диктовало все, вплоть до того, как одеваться, как передвигаться (только на коне!) и как обращаться с простым людом, заслуживающим лишь высокомерного и презрительного отношения. Достаточно прочитать ряд мест в Талмуде, чтобы почувствовать поистине дворянское отношение иудеев к иноверцам. Высокомерия и презрения к «гоям» там содержится в избытке.

Кастовость еврейства прекрасно чувствовали отцы-основатели современного государства Израиль. Один из них говорил о том, что мечтает о времени, когда в Израиле будут свои преступники, проститутки, тюрьмы. Вот тогда он будет нормальным государством, таким же, как все остальные. Другими словами, не кастой.

Мечты отцов-основателей сбылись по полной программе. Израиль существует, и живет там еврейский народ. И есть у него тюрьмы, проститутки, наркоманы и геи. Все как у людей. Времена касты и ее глобальной роли в мире закончились.

Главными причинами образования этого народа, на наш взгляд, стали колоссальное внешнее давление на иудеев и кастовая дисциплина внутри их среды. Этот процесс завершился созданием государства Израиль.

Роль антисемитизма в сплочении иудеев не раз подчеркивалась основателями и идеологами сионизма.

Теодор Герцль, основатель сионизма, писал в своем дневнике: «Антисемиты будут нашими самыми надежными друзьями, а антисемитские страны — нашими союзниками» (Патай, 1960, том 1, стр. 84).

Д-р Артур Руппин считал: «Хотя нельзя утверждать, что один антисемитизм способствовал подъему сионизма, но по крайней мере в Западной Европе антисемитизм — самый сильный агитатор за сионистское дело. Антисемитизм, погибнув, увлек бы за собой в могилу и сионизм» («Евреи современности». Еврейское издательство, Кельн, 1911, стр. 278).

Д-р Лео Вертгеймер писал в своей вышедшей в 1918 г. книге «Юдофобия и евреи»: «Антисемитизм — ангел-спаситель евреев, он заботится о том, чтобы евреи остались евреями. Антисемиты пробудили еврейское сознание у многих евреев, которые не хотели его иметь» (Цит. по книге: «Д-р Франц Шейдль. «Израиль — мечта и действительность». Вена, 1962 г., стр. 18).

Наум Гольдман сказал в своей приветственной речи на Всемирном еврейском конгрессе 23 июля 1958 г. в Женеве: «Когда антисемитизм в его классической форме исчез, это улучшило материальное и политическое положение еврейских общин во всем мире, но оказало также негативное воздействие на нашу внутреннюю жизнь… Наш народ умеет героически сражаться в плохие времена, но еще не научился творчески жить в хорошие времена» (Нью-Йорк Таймс, 24 июля 1958).

Профессор Иешуа Гольдман заявил на 26-й конференции Всемирной сионистской организации в Израиле 30 декабря 1964 г: «Наибольшая опасность для еврейства и еврейского единства — отсутствие антисемитизма» (Ф. Шейдль, цит. соч., стр. 18).

Все эти высказывания используются антисемитами для доказательства искусственности, даже противозаконности появления еврейского народа и его государства. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что все государства и подавляющее большинство народов мира прошли этапы насильственного, а значит, искусственного объединения! В относительно далеком прошлом это — англичане, французы, испанцы, итальянцы, пережившие тяжелые объединительные войны. В более близкие времена — Россия, Германия, Китай. Все государства и народы Северной и Южной Америки образовались отнюдь не естественным путем.

Одна из самых расхожих легенд об иудеях связана с их якобы стремлением господствовать в мире. На этом, по существу, держится весь антисемитизм. Нет особой нужды подробно перечислять труды на сию тему. Достаточно вспомнить «Протоколы сионских мудрецов», в английской версии — «Протоколы ученых Старейшин Сиона», настольную книгу антисемитов всех стран. Давно уже доказано, что она — фальшивка, созданная для обоснования гонений на евреев. Выявлены ее авторы, скрупулезно проанализированы источники, которыми пользовались составители «Протоколов», указаны все нелепости и глупости, допущенные ими. Однако популярности книги ничего не вредит. Она отвечает подсознательному чувству подозрительности и тревоги, которые испытывают люди, услышав слово «иудей».

Что касается господства евреев в мире, то, по нашему мнению, антисемиты кое в чем правы, сами того, по-видимому, не зная. Потомки иудеев-монотеистов действительно правят миром. Но только не те, что живут в Израиле. Речь идет о королевских, царских, княжеских и прочих династиях как в Европе, так и в Азии и северной Африке. Общеизвестно, что они связаны между собой давними родственными связями и что многие из них гордятся своим легендарным происхождением от рода царя Давида и его дальнего потомка Иисуса Христа. Именно в такой мифологической форме, как мы уже говорили, сохранилась память о принадлежности их предков к правящей элите империи израэлитов.

Как ни парадоксально, по отношению к другим народам евреи выполняют ту же функцию, что антисемитизм — по отношению к евреям. Очень точно, на наш взгляд, сказал об этом политолог А.Верховский в недавнем докладе в университете Сассекс (2003 год), посвященном национализму:

«Враг — необходимейшая часть любой националистической концепции, а лучше — определенная иерархия врагов. В этом смысле православным националистам проще, так как главный Враг известен заранее — это Антихрист. Есть и богатая традиция описания подчиненных ему врагов — евреев, католиков и т. д.»

Прекрасно, если враг невидим и вездесущ. Тогда человеческое воображение дополнит его образ такими ужасающими подробностями, что не понадобится никакая дополнительная пропаганда. Люди будут сбиваться в стаи, готовые на все ради его уничтожения. И тогда достаточно даже не открытого призыва, а намека на то, что иноверцы во всем виноваты, чтобы толпы под общими, чаще всего — национальными, знаменами кинулись их уничтожать, веря, что в результате наступит райская жизнь.

Как отмечают исследователи разных стран, в позднее средневековье еврейский вопрос попал в контекст концепции прогресса. Эта концепция стала светским отражением религиозных представлений о грядущем Божьем царстве на земле. Пытливые умы Европы разрабатывали различные планы общественного устройства, которые могли бы положить конец несправедливости, угнетению, нищете и бесправию народа. Они верили, что можно преобразовать мир согласно тщательно продуманному проекту. Главное — все предусмотреть и просчитать.

Это было утопией. Обычно, когда говорят об утопии, то имеют в виду социалистические идеалы. Однако первой такой утопией стала абсолютная монархия. Известны труды выдающихся философов и государственных деятелей того времени, в которых доказывалась исключительная ценность и необходимость власти абсолютного монарха для прогресса общества (Никколо Маккиавели. 1469–1527 гг. «Государь») Евреям, остаткам касты старой империи, места в этой утопии, естественно, не оказалось. И гонения на них многократно усилились.

Затем на смену утопической монархии пришел утопизм нации. Он был особенно популярен в 18–19 веках (Митфорд «История Греции», Л.Сегюр «История древнего мира»). Главной отличительной его чертой стало утверждение, будто государство должно быть мононациональным. Шло ускоренное и зачастую насильственное стирание различий между народами, населяющими Британские острова, между швабами и пруссаками в Германии, украинцами, белорусами и русскими в России… И здесь опять навалились на евреев, не желавших вписаться в народообразующий процесс.

Национальный утопизм к середине XIX века стал себя исчерпывать. Выяснилось, что создание наций не решает острейших социальных проблем. И тогда на первый план вышла утопия социальная — построить общество справедливости, где все равны, вне зависимости от национальности. (К.Маркс и Ф.Энгельс) Она принесла человечеству наибольшие потери и страдания, поскольку такое