Саше… (Ложится на диван.) Софья искренно верит… Блажены верующие!.. Смейся, генеральша! А ведь генеральша смеяться будет! Хохотать будет!.. Да! От нее, кажется, письмо было… Где оно? (Достает с окна письмо.) Сотое письмо, если не двухсотое после дикой ночи… (Читает.) «Вы, Платонов, не отвечающий на мои письма, неделикатный, жестокий, глупый невежда! Если и это письмо оставите без внимания, не явитесь, то, так и быть уж, сама явлюсь к вам, черт с вами! Жду целый день. Глупо, Платонов! Можно подумать, что вам стыдно той ночи. Забудем ее, если уж на то пошло! Сергей и Софья ведут себя прескверно — конец месяцу, вымазанному диким медом. А все потому, что нет красноречивого болванчика с ними. Вы болванчик. До свиданья!»
А почерк-то какой! Аккуратный, смелый… Запятые, точки, ять, е — всё на своем месте… Женщина, правильно пишущая, редкое явление…
Входит Марко.
Надо будет ей письмо написать, а то придет, пожалуй… (Увидев Марко.)
Явление III
Платонов и Марко.
Платонов. Милости просим! Кого надобно? (Поднимается.)
Марко. К вашему благородию… (Вынимает из сумки повестку.) Повесточку к вашей милости…
Платонов. А… Очень приятно. Какую повесточку? Ты от кого?
Марко. От Ивана Андреича, мирового судьи-с…
Платонов. Гм… От мирового? На что я ему сдался? Дай сюда! (Берет повестку.) Не понимаю… На крестины зовет, что ли? Плодовит как саранча, старый грешник! (Читает.) «В качестве обвиняемого по делу об оскорблении действием дочери статского советника Марьи Ефимовны Грековой». (Хохочет.) Ах, черт возьми! Браво! Черт возьми! Браво, клоповый эфир! Когда будет разбираться это дело? Послезавтра? Приду, приду… Скажи, старче, что приду… Умница, ей-богу, умница! Молодец девка! Вот давно бы так и следовало!
Марко. Извольте расписаться-с!
Платонов. Расписаться? Изволь… Ужасно ты, братец, на подстреленную утку похож!
Марко. Никак нет-с…
Платонов (садится за стол). На кого же ты похож?
Марко. На образ и подобие божие-с…
Платонов. Так… Николаевский?
Марко. Точно так… После Севастопольской кампании-с отставку получил… Сверх службы четыре года в госпитале пролежал… Унтер-офицер… Я по артиллерии-с…
Платонов. Так… Хороши были пушки?
Марко. Обнаковенные… Круглого диаметра…
Платонов. Карандашом можно?
Марко. Можно-с… Получил сию повестку такой-то. Имя, отчество и фамилия.
Платонов (встает). Получи. Пять раз расписался. Ну что твой мировой? Играет?
Марко. Так точно.
Платонов. От пяти часов вечера до пяти часов вечера?
Марко. Точно так.
Платонов. Цепи своей еще не проиграл?
Марко. Никак нет-с.
Платонов. Скажи ему… Впрочем, ничего не говори ему… Карточных долгов, разумеется, не платит… Играет, глупец, должается, а у самого детей целая куча… Ведь этакая она умница, ей-богу! Не ожидал, совсем не ожидал! Свидетелями же кто? Кому еще есть повестки?
Марко (перебирает повестки и читает). «Господину доктору Николаю Иванычу Трилецкому-с»…
Платонов. Трилецкому? (Хохочет.) Можно будет комедь удрать! А еще кому?
Марко (читает). «Господину Кириллу Порфирьичу Глагольеву-с, господину Альфонсу Иванычу Шрифтеру, его благородию господину отставному гвардии корнету Максиму Егорычу Алеутову-с, сыну действительного статского советника господину гимназисту Ивану Талье, господину кандидату Санкт-Петербургского неверситета»…
Платонов. Там так и написано «неверситета»?
Марко. Никак нет-с…
Платонов. Зачем же ты так читаешь?
Марко. По невежеству-с… (Читает.) «…уни… уни… неверситета Сергею Павлычу… Павловичу Войницеву, жене кандидата Санкт-Петербургского уни…неверситета Софье Егоровне госпоже Войницевой, господину студенту Харьковского неверситета Исаку Абрамычу Венгеровичу». Все-с!
Платонов. Гм… Это послезавтра, а завтра ехать нужно… Жалко. Вот был бы, воображаю, процесс… Гм… Экая досада! Доставил бы ей удовольствие… (Ходит по сцене.) Досада…
Марко. На чаек бы с вашего благородия…
Платонов. А?
Марко. На чаек бы… Шесть верст шел-с…
Платонов. На чаек? Не нужно… Впрочем, что я говорю? Хорошо, мой милый! На чаек я тебе не дам, а я тебе лучше чайку дам… И мне выгоднее, да и для тебя трезвее… (Вынимает из шкафа чайницу.) Подойди сюда… Чай хороший, крепкий… Хоть не сорокаградусный, но крепкий… Во что же тебе дать?
Марко (подставляет карман). Сыпьте-с…
Платонов. Прямо в карман? А не провоняет?
Марко. Сыпьте-с, сыпьте-с… Не сомневайтесь…
Платонов (сыплет чай). Довольно?
Марко. Благодарим покорно…
Платонов. Какой же ты старый… Люблю я вас, старых солдатиков!.. Душа вы народ!.. Но и между вами встречаются иногда такие ужасные…
Марко. Всякие бывают-с… Один господь без греха… Счастливо оставаться!
Платонов. Постой… Сейчас… (Садится и пишет на повестке.) «Тогда целовал, потому что… потому что был раздражен и не знал, чего хотел, теперь же поцеловал бы, как святыню. Гадок был с вами, сознаю. Со всеми я гадок. На суде, к сожалению, не увидимся. Завтра уезжаю навсегда. Будьте счастливы и будьте хоть вы справедливы ко мне! Не прощайте!» (Марку.) Знаешь, где Грекова живет?
Марко. Знаю-с. Двадцать верст отсюда, если пройти року бродом-с.
Платонов. Ну да… В Жилкове… Отнеси ты ей это письмо, и ты получишь три целковых. Барышне прямо отдашь… Ответа не нужно… Будет давать, не бери… Сегодня же отнесешь… Сейчас… Отнесешь, а потом уж разнесешь повестки. (Ходит по сцене.)
Марко. Понимаю.
Платонов. Еще что? Да! Будешь говорить всем, что я у Грековой прощения просил и что она меня не простила.
Марко. Понимаю. Счастливо оставаться!
Платонов. Прощай, друг! Будь здоров!
Марко уходит.
Явление IV
Платонов (один).
Платонов. С Грековой, значит, квиты… На всю губернию осрамит… Так и следует… Первый раз в жизни меня наказывает женщина… (Ложится на диван.) Им пакостишь, а они тебе на шею вешаются… Софья, например… (Закрывает платком лицо.) Был свободен, как ветер, а теперь лежи вот здесь, мечтай… Любовь… Amo, amoas, amat…[20] Связался… И ее погубил, и себя уважил… (Вздыхает.) Бедные Войницевы! А Саша? Бедная девочка! Как-то она заживет без меня? Зачахнет, умрет… Ушла, почуяла правду, ушла с ребенком, не сказав ни одного слова… Ушла после той же ночи… Проститься бы с ней…
Анна Петровна (в окно). Можно войти? Эй! Есть здесь кто-нибудь?
Платонов. Анна Петровна! (Вскакивает.) Генеральша! Что ей сказать! Ну зачем ей приходить сюда, спрашивается? (Поправляется.)
Анна Петровна (в окно). Можно войти? Я вхожу! Слышите?
Платонов. Пришла! Каким образом не впустить ее? (Причесывается.) Как бы ее спровадить? Выпью, пока еще не вошла… (Быстро отворяет шкаф.) И за каким чертом… Не понимаю! (Быстро выпивает.) Хорошо, если она еще ничего не знает, ну а если знает? Покраснею…
Явление V
Платонов и Анна Петровна.
Анна Петровна входит. Платонов медленно запирает шкаф.
Анна Петровна. Мое почтение! Наше вам!
Платонов. Не запирается…
Анна Петровна. Вы! Здравствуйте!
Платонов. Ах… Это вы, Анна Петровна? Pardon, я и не заметил… Не запирается да и только… Странно… (Роняет ключ и поднимает.)
Анна Петровна. Подходите же ко мне! Оставьте шкаф в покое! Оставьте!
Платонов (подходит к ней). Здравствуйте…
Анна Петровна. Что же это вы на меня не смотрите?
Платонов. Стыдно. (Целует руку.)
Анна Петровна. Чего стыдно?
Платонов. Всего…
Анна Петровна. Гм… Соблазнил кого-нибудь?
Платонов. Да, в этом роде…
Анна Петровна. Ай да Платонов! Кого же?
Платонов. Не скажу…
Анна Петровна. Сядем…
Садятся на диван.
Узнаем, молодой человек, узнаем… Чего же меня-то стыдиться? Ведь я вашу грешную душу давно уже знаю…
Платонов. Не спрашивайте, Анна Петровна! Не расположен я сегодня присутствовать на собственном допросе. Говорите, если хотите, но не спрашивайте!
Анна Петровна. Ладно. Письма получал?
Платонов. Да.
Анна Петровна. Отчего же не являлся?
Платонов. Не могу.
Анна Петровна. Отчего же не можете?
Платонов. Не могу.
Анна Петровна. Дуетесь?
Платонов. Нет. За что мне дуться? Не спрашивайте, ради бога!
Анна Петровна. Извольте мне отвечать, Михаил Васильич! Сядьте хорошенько! Отчего вы не являлись к нам в эти последние три недели?
Платонов. Болен был.
Анна Петровна. Лжете!
Платонов. Лгу. Не спрашивайте, Анна Петровна!
Анна Петровна. Как от вас винищем несет! Платонов, что это всё значит? Что с вами? На что вы стали похожи? Глаза красные, лицо скверное… Вы грязны, в комнатах грязь… Посмотрите вокруг себя, что это за безобразие? Что с вами? Вы пьете?
Платонов. Ужасно пью!
Анна Петровна. Гм… Прошлогодняя история… В прошлом году соблазнил и до самой осени ходил мокрой курицей, так и теперь… Дон-Жуан и жалкий трус в одном теле. Не сметь пить!
Платонов. Не буду…
Анна Петровна. Честное слово? Впрочем, для чего отягощать вас честным словом? (Встает.) Где ваше вино?
Платонов указывает на шкаф.
Стыдно, Миша, быть таким малодушным! Где ваш характер? (Отпирает шкаф.) А в шкафу-то какой беспорядок! Задаст же вам Александра Ивановна, когда воротится! Хотите, чтобы жена воротилась?
Платонов. Хочу только одного: не задавайте вопросов и не смотрите мне прямо в лицо!
Анна Петровна. В какой бутылке вино?
Платонов. Во всех.
Анна Петровна. Во всех пяти? Ах вы пьяница, пьяница! Да у вас в шкафу целое питейное заведение! Нужно, чтобы Александра Ивановна воротилась… Вы ей объясните как-нибудь… Я соперница не из ужасных… Подельчива… Не в моих планах разводить вас… (Отпивает из бутылки.) А вино вкусное… Идите-ка, выпьем немножко! Хотите? Выпьем да и больше пить не будем!
Платонов идет к шкафу.
Держите стакан! (Льет вино.) Дуйте! Больше не налью.
Платонов пьет.
А теперь и я выпью… (Наливает.) За здоровье плохих! (Пьет.) Плохой вы! Хорошее вино! У вас есть вкус… (Подает ему бутылки.) Держите-ка! Несите сюда! (Идут к окну.) Прощайтесь с вашим вкусным вином! (Смотрит в окно.) Выливать жалко… Еще разве выпить, а? Выпьем?
Платонов. Как хотите…
Анна Петровна (наливает). Пейте… Скорей!
Платонов (пьет). За ваше здоровье! Дай бог вам счастья!
Анна Петровна (наливает и пьет). Скучал за мной? Сядем… Поставьте бутылки пока…
Садятся.
Скучал?
Платонов. Каждую минуту.
Анна Петровна. Отчего же не являлся?
Платонов. Не спрашивайте! Ничего я вам не скажу не потому, что я не откровенен с вами, а потому, что жалею ваши уши! Я пропадаю, совсем пропадаю, моя дорогая! Угрызения совести, тоска, хандра… мука, одним словом! Вы пришли, и мне стало легче.
Анна Петровна. Вы похудели, подурнели… Не терплю я этих романических героев! Что вы строите из себя, Платонов? Разыгрываете героя какого романа? Хандра, тоска, борьба страстей, любовь с предисловиями… Фи! Держите себя по-человечески! Живите, глупый человек, как люди живут! Что вы за архангел такой, что вам не живется, не дышится и не сидится так, как обыкновенным смертным?
Платонов. Это говорить легко… Что же делать?
Анна Петровна. Человек живет, мужчина то есть, живет и не знает, что ему делать! Странно! Что ему делать?! Извольте, я отвечу вам на ваш вопрос, как умею, хотя он и не стоит ответа, как вопрос праздный!
Платонов. Ничего вы не ответите…
Анна Петровна. Во-первых, живите по-человечески, то есть, не пейте, не лежите, умывайтесь почаще и ходите ко мне, а во-вторых, будьте довольны тем, что имеете… Глупите, сэр! Мало вам вашего учительства? (Встает.) Пойдемте сейчас ко мне!
Платонов. Как? (Встает.) К вам идти? Нет, нет…
Анна Петровна. Идемте! Людей увидите, поговорите, послушаете, побранитесь…
Платонов. Нет, нет… И не приказывайте!
Анна Петровна. Почему же?
Платонов. Не могу, вот и всё!
Анна Петровна. Можете! Надевайте вашу шляпу! Идемте!
Платонов. Не могу, Анна Петровна! Ни за что! Шага из дома не сделаю!
Анна Петровна. Можете! (Надевает на него шляпу.) Глупишь, брат Платонов, шутишь! (Берет его под руку.) Ну? Раз, два!.. Идите, Платонов! Вперед!
Да ну же, Мишель! Идите!
Платонов. Не могу!
Анна Петровна. Упрямится, точно молодой бык! Начинайте шагать! Ну? раз, два… Мишель,
