манифест. Писать фельетон в то время, когда можно ловить рыбу и шляться, ужасно тяжело… А рыба ловится великолепно. Река находится перед моими окнами — в 20 шагах… Лови, сколько влезет, и удами, и вершами, и жерлицами… Сегодня утром вынул из одной верши щуку, величиной с альбовский рассказ, к«отор»ый, не говоря худого слова, тяжел и неудобоварим, как белужья уха. Недалеко от меня есть глубокий (семиаршинной глуб«ины») омут, в к«ото»ром рыбы чертова гибель… В общем, охота в этом году удачна. Охота на птиц не менее удачна. На днях в один день мои домочадцы съели 16 штук уток и тетеревов, застреленных моим приятелем художником И. Левитаном. Грыбов нет. Все сохнет.
Брат Николай поразителен. Бежал от меня в П«етербург», там ничего не сделал… Где он теперь? Ох!
Александр сейчас у меня на даче. Через час уезжает в свой Новороссийск.
Не знаю, что написать Вам относительно подписей к рисункам. Как я вижу, Вы упорно отказываетесь считать меня неспособным по части выдумывания тем, а я в 1001-й раз утверждаю эту свою неспособность. Думаю я, думаю… думаю, думаю… Голова трещит и в результате — ноль. К понедельнику пришлю 2-3 подписи, но за качество их не ручаюсь. С подписями пришлю и рассказ.
Погода у нас стоит жаркая. Нередки дни с 29° по Р«еомюру» в тени. Обливаемся потом. В воздухе стоял дым от пожара в Клину; теперь дымно от горящего где-то торфа.
Однако прощайте. Нужно провожать единоутробного братца. Кланяюсь Вам и жму руку.
Ваш А. Чехов.
111. Н. А. ЛЕЙКИНУ
Сентябрь, не позднее 6, 1885 г. Бабкино.
Уважаемый
Николай Александрович! Сделайте божескую милость, поторопите «Пет«ербургскую» газету» и Вашу контору высылкой мне гонорара. Если я не получу скоро деньги, то рискую продлить свое лето до октября, что не особенно весело. У «Пет«ербургской» газеты» я просил полтораста. Мною заработано у нее больше. Простите, что вместо произведений посылаю Вам прошение, но, ей-богу, погода такая мерзкая, что вытье по-волчьи больше к лицу, чем творчество. Денежная почта придет в Воскресенск во вторник 10-го и в пятницу 13-го.
Желательно получение 10-го. Если таковое невозможно, то пятница является все-таки крайним сроком. «Газету» просил я о высылке уже давно, в августе.
Отдавая всего себя надежде, сладкой посланнице небес, пребываю
Ваш А. Чехов.
Дождь порет во все лопатки. Бррр!.. Чтобы уйти из-под этого серого облачного свода в тепло и цивилизацию Москвы, мне нужно minimum 200 руб., а в кармане один талер — только…
Весна, где ты?!
112. Н. А. ЛЕЙКИНУ
14 сентября 1885 г. Воскресенск.
85, IX, 14. Воскресенск.
Уважаемый
Николай Александрович!
Ваше письмо получил и шлю спасибо в квадрате. Спешу ответить. Вы начинаете тем, что я не исполняю Ваших указов. Аллах керим! Буду обелять себя по пунктам:
1) Запас рассказов у меня как-то не выклевывается. Дара у меня нет ли, времени или энергии — бог ведает. Но, насколько помню, Вы к каждому № имели мои вещички. Если я в иную неделю не посылал, то только потому, что знал, что у Вас есть в запасе мой несомненно цензурный рассказ. Впрочем, по этому пункту признаю себя виновным и обещаю по прибытии в Москву посылать Вам целые транспорты.
2) Обозрение я прекратил на время в силу Вашего редакторского указа. Ваш указ мог их и возобновить. Теперь не шлю обозрения, потому что в газетах и письмах из Москвы — сплошная пустота.
3) Подписи шлю по мере сил.
И так далее. Я все еще на даче!! Сейчас погода великолепная = бабье лето. Журавли летят… Но все-таки пора отправляться к родным пенатам. Сегодня роковая суббота — время получения денежной почты. Пришла почта, а денег из «Пет«ербургской» газ«еты»» нет и нет! Без этих же денег мне выехать нельзя, ибо, надеясь на них, я жил по-лукулловски и натворил долгов…
Во вторник вечером или, что все равно, в среду утром придет еще денежная почта. Если и на сей раз не получу, то останусь на даче на всю зиму, что оригинально и ново… В «Газету» писал я чуть ли не 3 раза. Надоедать совестно, и потому не пишу в 4-й раз. Знай я, что она запоздает высылкой, я запросил бы не 150, а 200 (уже заработанных), и это было бы весьма кстати, так как в ожидании получки я все вязну, вязну… по шею вязну… Но я Вам надоел своими счетами, а посему еду дальше.
О сентябре вышлю к следующей неделе, если же у меня ничего не выйдет, то пришлю Сентябрь и Октябрь вместе, ибо они мало отличаются друг от друга — septem, octo… От Агафопода писем не имею, где Николай, не знаю… Вероятно, последний в Москве… Судя по часто появляющимся в «Будильнике» его рисункам, он не голоден и обретается в Москве… Надо бы остепенить эту человечину, да не знаю как… Все способы уже испробовал, и ни один способ не удался. Все дело не в выпивательстве, а в femme. Женщина! Половой инстинкт мешает работать больше, чем водка… Пойдет слабый человек к бабе, завалится в ее перину и лежит с ней, пока рези в пахах не начнутся… Николаева баба -это жирный кусок мяса, любящий выпить и закусить… Перед coitus всегда пьет и ест, и любовнику трудно удержаться, чтобы самому не выпить и не закусить пикулей (у них всегда пикули!).
Агафопода тоже крутит баба… Когда эти две бабы отстанут, черт их знает! Кстати, как поживает Л. И. Пальмин? Я его уже 1/2 года не видел. Если будете писать ему, то поклонитесь от меня.
Больные лезут ко мне и надоедают. За все лето перебывало их у меня несколько сотен, а заработал я всего 1 рубль.
Гонорар от «Осколков» получил. О если бы скорее получить из «П«етербургской» г«азеты»»! Непонятная, ей-богу, медленность… Написали бы, что не вышлют скоро, так я, быть может, стал бы измышлять способы, как мне вывернуться. Я посылал в «Газету» счет.
Налимы ловятся великолепно… За сим, в надежде на вышеписанную середу, пребываю
А. Чехов.
113. Н. А. ЛЕЙКИНУ
24 или 25 сентября 1885 г. Москва.
Уважаемый
Николай Александрович!
Простите, что пишу на обрывке: другой бумаги нет, а послать в лавочку некого. Я уже в Москве. Спасибо за Ваши советы. Воспользовался ими и буду пользоваться. Спасибо и за хлопоты, которые причинили Вам мои нервы. Мои балбесы еще не нашли новой квартиры, и я продолжаю жить на старой.
Вероятно, переберусь за Москву-реку, где уже наклевывается квартира. Не знаю, как быть мне с журналом… Нумера, которые приходят теперь в Воскр«есенск», я получаю здесь на Сретенке, ибо подал в тамошнем почтамте заявление.
Худекову счет послан. По приезде нашел у себя на столе письмо Пальмина. Вечно он ютится около Смоленского рынка -скучнейшее место Москвы…
Завтра сажусь за усердную работу. Был у меня Гиляй и жаловался, что Вы его не печатаете. Из этого человечины вырабатывается великолепнейший репортер.
В Москве ничего нового.
Прощайте и будьте здоровы. Кстати о здоровье: ужасно много больных в Москве! Все похудели, побледнели, как-то осунулись, точно страшный суд предчувствуют. Пробыл я на даче только 4 1/2 мес«яца», а воротившись, многих в живых на застал… Черт знает что!
Боятся холеры, чудаки, а не видят, что из каждой тысячи умирает 40 — это хуже всякой эпидемии… Не хотят также видеть поразительной детской смертности, истощающей человека пуще всяких войн, трусов, наводнений, сифилисов… Впрочем, и так далее, а то надоем…
Ваш А. Чехов.
114. М. М. ЧЕХОВУ
25 сентября 1885 г. Москва.
85, IX, 25.
Дорогой Миша!
Я воротился в Москву. Если у вас не раздумали посылать ко мне мальчиков лечиться, то я к услугам И«вана» Е«горовича». Принимаю от утра до обеда, т. е. от 10 до 2-х. Если же раздумали, то уведомь. В случае перемены жительства или часов приема своевременно уведомлю
Как живешь и как твое здоровье? Большое удовольствие доставил бы, если бы вспомнил о нашем существовании и пришел бы провести вечерок. Кланяюсь и жму руку.
Твой А. Чехов.
115. Н. А. ЛЕЙКИНУ
30 сентября 1885 г. Москва.
85, IX, 30. Понед.
Уважаемый
Николай Александрович!
Получил Ваше письмо с корректурой моего злополучного рассказа… Судьбы цензорские неисповедимы! Покорный Вашему совету, шлю изгнанника в «П«етербургскую» г«азету»».
Посылаю Вам: а) «Осколки моск«овской» жизни». Как бы ни было, хоть с грехом пополам, но писать их буду и, вероятно, чаще, чем раз в м«еся»ц. Дело в том, что они читаются и перепечатываются. Обыкновенно, у меня воспевается то, что прозевывается или недоступно для «Буд«ильника»» и «Развл«ечения»», и, таким образом, благодаря моему обозрению и тому, что половина осколочных столбов — кровные москвичи, «Осколки» идут за московский журнал. Будь в Москве художник-юморист, к«ото»рый рисовал бы для Вас моск«овскую» жизнь, тогда бы еще лучше было. Вы как-то говорили мне, что в Москве розничная прод«ажа» «Оск«олков»» стоит на точке замерзания. Может быть, но зато «Осколков» в Москве выходит больше, чем «Буд«ильника»» и «Развл«ечения»»! b) Рассказ. с) Стихи Гиляровского. Та неприятная штука, о к«ото»рой Вы писали, есть, конечно, недоразумение. Г«иляровски»й человек порядочный, вышколенный «Русскими ведомостями», обеспеченный… Имея около 300 р. в м«еся»ц, едва ли он стал бы фальшивить из-за рубля! Это верно… Я его знаю… Что он шлет Вам дребедень, это понятно: занят день и ночь, а работать в «Оск«олках»» хочется. Вообще сотрудник он полезный, если не теперь, то в будущем. d) Есть в Москве юнец, некий Родион Менделевич, человечек забитый, голодающий, представляющий собой нечто бесформенное и неопределенное; не то он аптекарь, не то портной… Прочитывая всю московскую чепуху, я наскакивал на его стихи, которые сильно выделялись из пестрой братии: и свежи, и гладки, и коротки… Попадались такие, что хоть на музыку перекладывай… Помня Вашу заповедь — вербовать сотрудников для «Осколков», я по приезде в Москву отыскал этого Родиона и предложил ему послать пробу пера к Вам… Он страшно обрадовался, обалдел, и в один день накатал чуть ли не 10 штук и принес мне. Накатал он сплеча, а потому (насколько я смыслю) добрая половина их никуда не годится. Есть 2-3 стишка, которые, несомненно, годны. По первому присылу не судите о нем.
О сентябре (я ранее писал уже Вам) напишу купно с октябрем. Подписей — увы! — нет в моих мозгах! Политические темы только тогда не скучны и не сухи, когда в них затрогивается сама Русь, ее ошибки. Отчего Вы для передовицы не хотите воспользоваться процессом Мироновича? Почему не посмеяться над следствием, над экспертами, фатящими, допрашивающими свидетелей, требующими эффекта ради вырытая покойницы, над защитой и ее претензиями (водолазы, наприм«ер») и проч.? Если что надумаю, то не буду ждать понедельника, а пошлю среди недели. А пока будьте здоровы.
Ваш
