Еще об одном: пришлите мне для моей библиофики единую из Ваших книжек. Какую именно, не знаю. Жил во время оно в провинции и был одним из ревностнейших Ваших читателей.
Особенно врезался в мою память один рассказ, где купцы с пасхальной заутрени приходят. Я захлебывался, читая его. Мне так знакомы эти ребята, опаздывающие с куличом, и хозяйская дочка, и праздничный «сам», и сама заутреня… Не помню только, в какой это книжке… В этой же книжке, кстати сказать, есть фраза, которая врезалась в мою память: «Тургеневы разные бывают», — фраза, сказанная продавцом фотографий. Вот Вам 2 признака желаемой книжки. Есть, впрочем, один и третий: она должна быть из первых. А за сим примите уверение в глубоком уважении от
А. Чехова.
Р. S. У Вас в конторе нововведение: почтовые марки, прежде чем вложить в конверт, заворачивают в бумажку. Это рациональная реформа. В предшествующую получку я распечатал конверт в почтамтском дворе, и мои бедные марки были развеяны ветром.
38. А. Н. КАНАЕВУ
26 марта 1883 г. Москва.
3/26/III
Александр Николаевич,
Тысячу раз уж успел я мысленно поблагодарить за Ваше первое письмо, бывшее ответом на мою просьбу, а ныне присовокупляю другую тысячу ради Вашего нового письма. Генеральский адрес получил и оный вручил по принадлежности. О результатах ничего не знаю; на днях наведу справки. Над грязной землей светит такое хорошее солнце, в воздухе так пахнет весной, что лень и нет сил сидеть в комнате, а у меня — увы мне! — работы по горло: экзамены, хлеб насущный… Люблю весну, а между тем менее всего пользуюсь ей. Поневоле поэтом не будешь: боги таланта не дали, а социальные условия весну отнимают. Летом по России ездить буду. Работаю литературно все больше на Питер. Ваши питерские денежки ем. Думаю и к Вам проехаться.
У Корша скандал большущий. Грязная муха может всю стену опачкать, а маленький грязненький поступочек может испортить все дело. Вышло все из-за пустяков: из-за денег. Я не следил за ходом скандала и всей сути не знаю. Напишу Вам то, что слышал.
От Корша отделились бесповоротно: Писарев, Глама и Бурлак, т. е. вся соль труппы. Газетчики утверждают (в частных беседах), что виноват во всем Писарев и К°. То же утверждают и все вертящиеся вокруг и около газетного дела… Враги вышеписанных трех лиц буквально торжествуют, а друзья рассказывают про них то, чего раньше не рассказывали. Не думаю, чтобы в данном случае газетчики плясали под чужую дудку и интриговали… Что-то неладное есть среди артистов… что-то такое-этакое…, а что именно, формулировать не берусь пока. Писарев купно с Гламой и Бурлаком ходили к Малкиелю нанять у него его Пушкинский театр, но Малкиель отказал. Куда они направят теперь свои стопы, мудрено сказать. Кто остался у Корша? Не знаю. Судьба Свободина мне тоже неизвестна. Узнаю — напишу.
Вообще дело такое пакостное, в глазах публики запутанное, что необходимо выслушать обе стороны, чтобы сказать что-нибудь похожее на правду. Жаль русский театр, и очень жаль, что сбылось одно мое маленькое пророчество:
Раз на выставке, беседуя с Вами (Вы, конечно, не помните, да и помнить тут особенно нечего), я бранился в то время, когда Вы хвалили. Похвалив, и Вы съехали на минорный тон. Мы пришли к соглашению, что у наших гг. актеров все есть, но не хватает одного только: воспитанности, интеллигентности, или, если позволите так выразиться, джентльменства в хорошем смысле этого слова. Минуя пьянство, юнкерство, бесшабашное пренебрежение делом, скверненькое заискивание популярности, мы остановились с Вами на этом отсутствии внутреннего джентльменства; — те же сотрудники «Московского листка»! (Исключения есть, но их так мало!) Народ порядочный, но невоспитанный, портерный… И, бранясь таким манером, я высказал Вам свою боязнь за будущность нового театра. Театр не портерная и не татарский ресторан, он… (следует определение театра)…, а раз внесен в него портерный или кулачнический элемент, несдобровать ему, как несдобровать университету, от которого пахнет казармой…
Впрочем, все это длинно… Я слишком сердит за театр и готов два дня говорить на эту тему, но не писать. Жду к себе Кичеева. Потолкую с ним о занимаемом Вас вопросе. Со всеми потолкую, и если услышу что-либо интересное, то сообщу по Вашему адресу. А пока кланяюсь двумя головами (своей и Николаевой) и прошу не забывать, что у Вас есть покорнейший слуга
А. Чехов.
Не съездить ли нам как-нибудь мимоездом в Воскресенск? Стоит…
В Питере, быть может, побываю летом.
Коли увидите А. Д. Бродского, то поклон ему. Он очень порядочный малый.
39. Ал. П. ЧЕХОВУ 17 или 18 апреля 1883 г. Москва.
Христос воскрес, град Таганрог, Касперовка, Новостроенки с в них находящимися! Поздравление с праздниками и с весной. Александру Павловичу, Анне Ивановне и Марии Александровне с няньками, мамками и кухарками салют, почет и уважение с силуэтом. (Острота «Москов«ского» листка».) Живы и здоровы. Писем от Вас не имеем и о Вас неизвестны. Живем сносно: едим, пьем. Есть пианино, мебель хорошая. Помнишь уткинскую мебель? Теперь вся она у нас, и дядькина «роскошь» (включая в оную и картины с Coats C°) никуда не годится сравнительно с нашей. Мать и Марья живы и здравствуют. Кстати: Марья ревела, читая твое письмо, и поссорилась с батькой. Отец написал тебе без ее ведома.
Ты сильно бы обидел нас, ежели бы прислал хоть копейку. Уж ежели хочешь прислать, то пришли не денег, а вина… Мы сыты и одеты и ни в чем не нуждаемся — сам знаешь; и на Марью хватит. «Трубку» послал Лейкину, несколько сократив ее и изменив «начальника отделения» на соответствующий чин. Лейкин давно уже мне не писал, не знаю судьбы твоего рассказа. Вероятно, фиаско: разговоров лишних много и… кто это племянник его -ства? Положение не естеств«енное». Потом: нецензурно… Неискусно лавируешь. Надо тебе сказать, что сотрудничество твое в «Осколках» будет далеко не лишним. Рабочие там нужны, и Лейкин с удовольствием завозится с тобой. Пиши рассказы в 50-80 строк, мелочи et caet«era»… Посылай сразу по 5-10 рассказов.., сразу их напечатают. Плата великолепная и своевременная. Посылай сам в Питер. Главное: 1) чем короче, тем лучше, 2) идейка, современность, а propos, 3) шарж любезен, но незнание чинов и времен года не допускается.
Еще, надо тебе сказать, «Осколки» теперь самый модный журнал. Из него перепечатывают, его читают всюду… И не мудрено. Сам видишь, в нем проскакивают такие штуки, какие редко найдешь и в неподцензурных изданиях. Работать в «Осколках» значит иметь аттестат… Я имею право глядеть на «Будильник» свысока и теперь едва ли буду где-нибудь работать за пятачок: дороже стал. А посему ничего не потеряешь, если на первых порах сильней поработаешь, перепишешь раза 2-3. Темы едва ли стеснят тебя… Не будь узок, будь пошире: на одних превосходительствах не выедешь.
В «Зрителе» платил издатель превосходно, но теперь, кажется, он уже уходит. У Давыдова ни гроша: во все время выхода номеров он играл жалкую роль… Денег у него, как и прежде: 10 коп. в подкладке, другие 10 у Розки.
Теперь о деле. Не хочешь ли войти в компанию? Дело слишком солидное и прибыльное (не денежно, впрочем). Не хочешь ли науками позаниматься? Я разрабатываю теперь и в будущем разрабатывать буду один маленький вопрос: женский. Но, прежде всего, не смейся. Я ставлю его на естественную почву и сооружаю: «Историю полового авторитета». При взгляде (я поясняю) на естественную историю ты (как я заметил) заметишь колебания упомянутого авторитета. От клеточки до insecta* авторитет равен нолю или даже отрицательной величине: вспомни червей, среди которых попадаются самки, мышцею своею превосходящие самцов. Insecta дают массу материала для разработки: они птицы и амфибии среди беспозвоночных (см. птицы — ниже). У раков, пауков, слизняков — авторитет, за малыми колебаниями, равен нолю. У рыб тоже. Переходи теперь к несущим яйца и преимущественно высиживающим их. Здесь авторитет мужской = закон. Происхождение его: самка сидит 2 раза в год по месяцу — отсюда потеря мышечной силы и атрофия. Она сидит, самец дерется, — отсюда самец сильней. Не будь высиживанья — не было бы неравенства. У insecta y летающих нет разницы, у ползающих есть. (Летающий не теряет мышечной силы, ползающий норовит во время беременности залезть в щелочку и посидеть.) Кстати: пчелы — авторитет отрицательный. Далее: природа, не терпящая неравенства и, как тебе известно, стремящаяся к совершенному организму, делая шаг вперед (после птиц), создает mammalia,** y которых авторитет слабее. У наиболее совершенного — у человека и у обезьяны еще слабее: ты более похож на Анну Ивановну, и лошадь на лошадь, чем самец кенгуру на самку. Понял? Отсюда явствует: сама природа не терпит неравенства. Она исправляет свое отступление от правила, сделанное по необходимости (для птиц) при удобном случае. Стремясь к совершенному организму, она не видит необходимости в неравенстве, в авторитете, и будет время, когда он будет равен нолю. Организм, который будет выше mammalia, не будет родить после 9-тимесячного ношения, дающего тоже свою атрофию; природа или уменьшит этот срок, или же создаст что-либо другое.
Первое положение, надеюсь, теперь тебе понятно. Второе положение: из всего явствует, что авторитет у homo*** есть: мужчина выше.
3) Теперь уж моя специальность: извинение за пробел между историями естественной и Иловайского. Антропология и т. н. История мужчины и женщины. Женщина — везде пассивна. Она родит мясо для пушек. Нигде и никогда она не выше мужчины в смысле политики и социологии.
4) Знания. Бокль говорит, что она дедуктивнее… и т. д. Но я не думаю. Она хороший врач, хороший юрист и т. д., но на поприще творчества она гусь. Совершенный организм — творит, а женщина ничего еще не создала. Жорж Занд не есть ни Ньютон, ни Шекспир. Она не мыслитель.
5) Но из того, что она еще дура, не следует, что она не будет умницей: природа стремится к равенству. Не следует мешать природе — это неразумно, ибо все то глупо, что бессильно. Нужно помогать природе, как помогает природе человек, создавая головы Ньютонов, головы, приближающиеся к совершенному организму. Если понял меня, то: 1) Задача, как видишь, слишком солидная, не похожая на «…» наших женских эмансипаторов-публицистов и измерителей черепов. 2) Решая ее, мы обязательно решим, ибо путь верен в идее, а решив, устыдим кого следовает и сделаем хорошее дело. 3) Идея оригинальна. Я ее не украл, а сам выдумал. 4) Я ей непременно займусь.
Подготовка и материалы для решения есть: дедукция более, чем индукция. К самой идее пришел я дедуктивным путем, его держаться буду и при