20 мая 1897 г. Мелихово.
20 май.
Любезный Никанор Гаврилович!
Все это хорошо, но прежде чем ехать на Аландские острова, мне кажется, следовало бы написать Вукову и даже Гризодубову. Я согласен и верую, что польза выйдет огромная и даже ты можешь получить серебр медаль на Станиславской ленте для ношения на шее, но при условии, что вопроса ты не бросишь на пол дороге, а упрямо будешь возиться с ним всю жизнь, так сказать, до гробовой доски. Это любопытный вопрос, ибо вытекает из него доброе, а главное — умное дело, которое, пожалуй, одобрил бы даже Алфераки, если бы узнал. Для «Русской мысли» пиши, я попрошу, чтобы сжалились над тобой (жена, дети) и Приняли твою статью; но я не буду в редакции говорить, что ты мне брат, а то неловко, подумают, что я простого звания.
Книжку твою об алкоголизме, бешенстве, собаколожстве и недоумении пришли мне заказною бандеролью, я повешу ее на гвоздь возле кулька, чтобы желающие отрывали по листку и читали.
Гонорара из театральной конторы я еще не получал и, вероятно, никогда не получу, хотя уже посылал телеграмму. Вот до чего доводит твоя чувственность! Очевидно, весь мой гонорар взяла себе девица за то, что ты воспользовался ее слабостью и наполнил поруганием ее лядвия.
Если Н. И. Свешников еще раз скажет тебе, что собирается ко мне, то удержи его.
Что слышно про Суворина? Куда он собирается на лето?
Вместо того, чтобы нанимать пароход, ты бы лучше эти деньги положил в банк и купил бы себе новые брюки.
Поклон твоему семейству.
А. Чехов.
2024. Н. И. ЗАБАВИНУ
23 мая 1897 г. Мелихово.
Николай Иванович!
Исполню все в точности. Сегодня напишу Соловьянову насчет костылей, проволоки, вьюшек, а для голландских печей привезу из Москвы или из Тулы. Будьте здоровы.
Ваш А. Чехов.
97 23/V.
На обороте:
Его высокоблагородию
Николаю Ивановичу Забавину
2025. С. А. ПЕТРОВУ (АРХИМАНДРИТУ СЕРГИЮ)
23 мая 1897 г. Мелихово.
Лопасня, Московск. губ. 97 23/V.
Многоуважаемый отец архимандрит, Вы не можете себе представить, какое хорошее чувство возбудило во мне Ваше письмо. Мы ведь часто вспоминаем о Вас, Вы не чужой, и когда доходят до нашего муравейника короткие, отрывочные вести о Вас, то мы бываем рады и говорим о Вас с истинным удовольствием. Большое Вам спасибо, что вспомнили! Да, я хворал, было кровохарканье, доктора нашли у меня процесс в легочных верхушках, но теперь я поправился и чувствую себя прекрасно, хотя все еще считаюсь больным. Живу я теперь, как Вам известно, в деревне, в собственном имении, заложенном в земельном банке, живу здесь лето и зиму и, когда становится скучно, уезжаю во едину из столиц. Я по-прежнему не женат, не богат, все еще не седею, не лысею. Отец и мать при мне; постарели, но не очень. Сестра летом живет дома и занимается хозяйством, зимою учительствует в Москве. Братья служат. Имение у меня не важное, не красивое, дом небольшой, как у помещицы Коробочки, но жизнь тихая, не дорогая и в летнее время приятная.
Когда приедете в Москву, то непременно дайте знать. За несколько дней до приезда в Москву напишите мне в Лопасню, а приехав, справьтесь по телефону в редакции «Русской мысли», в Москве ли я. Мне очень хочется повидать Вас и увезти к себе в деревню. В Ваше распоряжение я отдам целый флигель, и если Вы приедете не зимой, а летом, то Вам не покажется скучно. Имение мое плохонькое, но зато окрестности великолепны, и в четырех верстах от нас находится Красивая Давыдова Пустынь-туда мы поехали бы вместе, к монахам чай пить. Приезжайте, а за это я к Вам в Семипалатинск приеду, когда опять поеду в Сибирь. Кстати, есть ли у Вас моя книга «Остров Сахалин»? Если нет, то позвольте прислать Вам. Мои путевые записки печатались в «Русской мысли» все, кроме двух глав, задержанных цензурой, которые в журнал не попали, но зато попали в книгу.
Теперь, когда мы обменялись письмами, пожалуйста, хотя изредка, давайте о себе знать. Если пришлете какое-нибудь поручение, касающееся Вас лично или миссии, то, буде сумею, исполню его скоро и с большим удовольствием.
В заключение позвольте еще раз поблагодарить Вас. Желаю Вам всего, всего хорошего и крепко жму руку, и низко Вам кланяюсь.
Ваш А. Чехов.
Поклон Суворину и Анне Ивановне передал в письме.
2026. E. M. ШАВРОВОЙ-ЮСТ
24 мая 1897 г. Мелихово.
24 май.
Многоуважаемая коллега, я опять вернулся с экзамена. Экзаменовал две школы.
Были слухи, что лит -арт кружок снял Малый театр на 5 лет; писал мне об этом и сам Суворин, но потом в «Нов времени» было опровержение. Во всяком случае, если ихний театр будет существовать, то я буду писать и говорить Суворину, чтобы он повидался с Вашей сестрой и пригласил ее. Пущу в ход все свое красноречие, всю силу убеждения… Если Ольга Михайловна в самом деле решила поступить на сцену, то какая она умница! Желаю ей полного успеха и верю в успех.
До Троицы я буду в Москве, буду, по всей вероятности, после вторника. Приеду в среду или в четверг с тем поездом, который приходит в Москву в 12. С вокзала поеду покупать стекла и краски для нового училища, потом — добывать денег, потом обедать на вокзале (кухня Оливье), а в 7 час. вечера домой, или же обедать в «Слав базаре» и, проночевав в Москве, уехать на другой день в 9 час. утра. Давайте пообедаем вместе. Только как нам встретиться?
Будьте здоровы и благополучны.
Ваш А. Чехов. На конверте:
Москва
Ее высокоблагородию
Елене Михайловне Юст
Пречистенка, д. Борщова, кв. 3 (Шавровых)
2027. В. Е. ЕРМИЛОВУ
26 мая 1897 г. Мелихово.
26 май. Лопасня.
С большим удовольствием! Ваше поручение исполню в среду на этой неделе, если успею повидаться с Сытиным, или же 10-го июня, когда поеду к нему в имение. Весьма и весьма рад служить Вам, потому, во-первых, что Вы вообще хороший человек, и потому, во-вторых, что я у Вас в долгу.
Не хорошо, не прилично болеть, милостивый государь. Судя по Вашему письму, Вам нужно купаться и есть побольше. Где Вы теперь живете? Интересно бы повидать Вас и полечить.
До свиданья, милый Владимир Евграфович, да хранят Вас ангелы небесные! Не болейте и не впадайте в хандру, все устроится.
Крепко жму Вам руку.
Ваш А. Чехов.
2028. Н. А. ЛЕЙКИНУ
26 мая 1897 г. Мелихово.
Лопасня, Моск. губ. 97 26/V.
Дорогой Николай Александрович, оставляйте мне и девочку, коли на то милость Ваша. У меня у самого мелькала мысль — попросить для развода парочку, но думал, что это уж слишком, вроде как бы «не по чину берешь», и не дерзнул написать Вам.
Я, кажется, совсем уже поправился, так как не чувствую себя больным, знакомые мои при встрече не всматриваются мне в лицо и бабы не причитывают, когда я хожу по деревне. Кашля почти нет, и похоже, будто бациллы ушли в другое место. Не знаю, что будет осенью, а пока жаловаться не на что.
В. В. Билибин прислал мне свою книгу. Она издана изящно, не дорого, жаль только, что на обложке нет настоящей фамилии автора; говорю — жаль, потому что Диогена никто не знает и похоже, будто книгу составили два автора: И. Грэк и какой-то Диоген. Ведь «Новостей» в России не читают, это петербургская газета, и все, что в ней печатается, не делает авторам славы, так как не идет дальше Петербурга. В Москве «Новости» можно увидеть только в редакциях, а Диогена не знают даже в редакциях.
Погода у нас продолжает быть великолепной! Жарко, были дожди, червей на деревьях очень мало; вишен — тьма-тьмущая. Пионы отцветают.
Во второй половине мая ездил кое-куда экзаменовать школьников, теперь совершенно свободен, ничего не делаю и лишь изредка наведываюсь на постройку новой школы, которая строится по моему плану. Я теперь в уезде что-то вроде архитектора. Вот уже вторую школу строю, строил колокольню. Будьте здоровы и благополучны. Поклон Прасковье Никифоровне и Феде.
Ваш А. Чехов.
2029. А. С. СУВОРИНУ
26 мая 1897 г. Мелихово.
26 м.
Не искушайте, за границу мне нельзя, потому что, во-первых, у меня нет денег, а кредит надо беречь до зимы, когда придется жить не дома; и во-вторых, до конца июня мне нельзя выехать из уезда ни в каком случае, так как я опять навязал себе дело. Уехать могу дней на 5, не больше. Пожалуйста, не сердитесь и не говорите, что я ленивый черт и проч. Я совсем не ленив и страстно жажду странствия, но что делать, если мой министр финансов такой импотент. Ехать же на чужой счет — в мои годы это неловко. Право, войдите в мое положение и не сердитесь, что я так отвечаю на Вашу телеграмму.
Это правда, ехать до границы смешно и не занимательно. Счастливой Вам дороги. В Берлине поклонитесь Мальцеву, в Карлсбаде — Потапенке, и пишите мне, пожалуйста. Когда Вы вернетесь? Купите мне в Берлине китайский гонг — на обратном пути, если он стоит не дороже 50 марок.
Здоровье мое великолепно. «Александра I» получил. Чудесное издание. Текста еще не читал, но рисунки рассматривал. Богато.
Трубников стал высылать мне «Мировые отголоски».
Итак, счастливой Вам дороги, будьте веселы и здоровы и не забывайте нас грешных. До июля адресуйтесь в Лопасню, а после 1-го июля уеду куда-нибудь.
Ваш А. Чехов.
2030. Ал. П. ЧЕХОВУ 26 мая 1897 г. Мелихово.
Многоуважаемый Никанор Иваныч!
Так как Вы проживаете теперь на даче и имеете успех у женщин, то пишу Вам на бумаге, цвет коей вполне соответствует Вашему настроению.
Я пробуду дома весь июнь. Суворин приглашает с собой за границу, но, во-первых, у меня денег нет и, во-вторых, я храмоздатель, необходимо до конца июня находиться при постройке.
Гонорара из конторы императорских театров я еще не получил. Если ты получил вместо меня, то, пожалуйста, пришли мне хоть часть. С твоей стороны это не благородно обижать родственников. Я нахожусь теперь в положении жены Турнефора, которой нужно родить, а свечки нету. Мне нужно кушать и воздвигать здания, а денег нет ни одной копейки. Очевидно, ты соблазнил девицу и получил все мои деньги и, чтобы это не бросилось всем в глаза, бежал на Аландские острова, как бы затем, чтобы открыть приют. Но я твои мысли знаю и не преминул все рассказать твоим родителям (которые, как оказывается, не за все заплотють).
Лейкин подарил мне двух собак.
Твой благодетель А. Чехов.
26 май.
2031. E. M. ШАВРОВОЙ-ЮСТ
26 мая 1897 г. Мелихово.
Многоуважаемая коллега, я приеду в среду в 12 часов дня. С вокзала прямо в «Славянский базар» завтракать. Давайте позавтракаем вместе. Встретиться мы можем в книжном магазине Сытина, в том самом, который имеет
