и стражду от холода. Дует норд-ост, дуют сквозные ветры. На море буря.
Соскучился по милым москвичам. Должно быть, через неделю поеду домой, а дней через десять буду в Москве. Денег — ни!!!
Если черкнешь мне хоть две строчки, то премного меня одолжишь. Прошу о том же Вукола и Потапйнку.
Обнимаю и крепко жму руку.
Твой А. Чехов.
1443. В. Л. КИГНУ (ДЕДЛОВУ)
5 сентября 1894 г. Феодосия.
Феодосия, д. Суворина, 7-IX-94
Многоуважаемый Владимир Людвигович, наконец письмо Ваше я получил. Начинается оно «милостивым государем» и подписано двумя буквами, так что я не сразу догадался, что оно от Вас. Помнится, раньше в своих письмах мы не называли друг друга милостивыми государями. Но как бы ни было, сердечно Вас благодарю за память и низко Вам кланяюсь. Отвечаю по пунктам:
1) Да, Ваша матушка писала ко мне из Гурзуфа; она дала мне именно те сведения, какие мне были нужны, и я был рад и бесконечно благодарен ей. Но в Гурзуф я не попал, и мне не удалось познакомиться с ней и поговорить о Вас, о Вашем житье-бытье, о Довске. Дело в том, что весь март просидел я в Ялте, в гостинице «Россия»; погода была холодная, туманная, слякотная, шел то дождь, то снег и не хотелось выходить на улицу. Да и заболел я кстати перебоями сердца. Сидел-сидел я в Ялте, ожидая солнца, чтобы ехать в Гурзуф, ждал-ждал и в конце концов махнул рукой и бежал восвояси.
2) Николай Степанович к Вашим услугам. Он читал Ваши вещи в «Неделе» с превеликим интересом и ждет дальнейших подвигов Вашей музы. Он находит, что в художественном отношении вторая половина «Варвара» выше первой, ибо первая написана несколько холодно; герой, похожий на Баранова, написан слишком густо, с подчеркиваниями, отчего первая половина (по мнению Николая Степановича) вышла не только холодна, но и субъективна. Финал великолепен. Николаю Степановичу не нравится, что Вы мало пишете. Это во-первых. Во-вторых, он советует Вам попробовать написать пьесу, ибо у Вас великолепный разговорный язык.
3) Слова, будто бы сказанные Сувориным по Вашему адресу, сказаны не были. В настоящее время я живу у него, говорю с ним о Вас, и он клянется, что у него и в мыслях не было ничего подобного.
Ваш знакомый Н. А. Боратынский высылает мне «Оренбургский край». Он как-то просил у меня разрешения перепечатать моего «Черного монаха», я дал сие разрешение, но вот уже прошло много месяцев, а «Монах» не появляется на страницах «Края». Уж не цензура ли?
Книги Вашей я еще не получил, ибо давно не был в Москве.
Будьте здоровы и счастливы. Крепко жму Вам руку.
Что значит — Довск?
Ваш А. Чехов.
1444. Н. М. ЛИНТВАРЕВОЙ
6 сентября 1894 г. Феодосия.
94 6/IX.
Вот Вам мои метеорологические наблюдения. В день Ваших именин степь около Славянска и южнее была покрыта осенним туманом. В Таганроге я застал солнце, но все-таки температура была понижена, с моря веяло холодом и по вечерам приходилось надевать теплое пальто. В Таганроге прожил я 6 дней. В последние 2-3 дня шел дождь и дул ветер; пришлось отказаться от удовольствия — плыть по Азовскому морю на пароходе. До Феодосии ехал по железной дороге, две ночи провел в вагоне, спал, ни разу не упал, днем ел крутые яйца и пил водку. В Феодосии дует холодный северный ветер, море бушует, пальцы коченеют; сплю под тремя одеялами и вижу нехорошие сны. Холодище ужасный. Завидую тем счастливцам, которые покупают себе имения на севере и живут там. Кашляю и от скуки начинаю нюхать табак.
Из книжного магазина прислали мне другой счет, из которого видно, что я должен не семь тысяч, а меньше тысячи и имею еще в запасе тысяч на шесть книг, уже оплаченных мною в типографии. Я богач. Новый счет смутил меня: не дернуть ли мне подобру-поздорову за границу? Ужасно хочется в тепло, куда-нибудь в Египет или на озеро Комо.
Ах, как холодно!!! Брррр!! Дом у Суворина великолепный, но нет печей.
Поклон Александре Васильевне и всей Вашей семье. Еще раз благодарю за гостеприимство.
Желаю всего хорошего, а главное, чтобы на мельнице было завиздно.
Ваш А. Чехов.
Феодосия, д. Суворина.
1445. Е. Я. ЧЕХОВОЙ
7 или 8 сентября 1894 г. Феодосия.
Дорогая мама, одновременно посылаю письмо Маше. Если ее нет дома, то распечатайте письмо (из Феодосии) и прочтите. Из него Вы узнаете подробности о болезни дяди.
Будьте здоровы и не скучайте.
Ваш А. Чехов. На обороте:
Ст. Лопасня Моск.-Курск.
Ее высокоблагородию
Евгении Яковлевне Чеховой.
1446. Г. М. ЧЕХОВУ
9 сентября 1894 г. По пути из Феодосии а Ялту.
94. 9/IX. Пароход «Велик. кн. Константин».
Милый Жорж, сегодня получил я твою печальную телеграмму. Но не стану утешать тебя, потому что мне самому тяжело. Я любил покойного дядю всей душой и уважал его.
В Феодосии все время было холодно. Дул норд-ост и, если бы я поехал из Таганрога на пароходе, то пришлось бы все время сидеть в каюте и греться. Я ненавижу холод.
Сердечный привет тете, сестрам и Володе. Глубоко им сочувствую.
Буду еще писать. Плыву пока в Ялту, а из Ялты — куда бог даст, вероятно, за границу недели на 2-3. Крепко тебя обнимаю.
Твой А. Чехов.
Опиши подробно похороны. Адрес мой пока: Одесса, книжный магазин «Нового времени». На обороте:
Таганрог,
Георгию Митрофановпчу Чехову.
1447. СЕРПУХОВСКОМУ ИСПРАВНИКУ
13 сентября 1894 г. Одесса.
Благоволите донести одесск градоначальнику об неимении препятствий отъезду за границу.
1448. М. П. ЧЕХОВОЙ
13 или 14 сентября 1894 г. Одесса.
Я был в Ялте. Теперь в Одессе. Так как, вероятно, до октября я не попаду домой, то считаю не лишним написать следующее:
1) По прилагаемой записке 1-го октября подучи деньги.
2) Выкопай шпажники и вели накрыть листом тюльпаны. Если посадишь еще тюльпанов, то буду благодарен. На Трубе можно купить пионов и проч.
3) В Таганроге открыты ремесленные курсы, в которых девочки-подростки в возрасте 15-20 лет обучаются искусству шить по последней моде (modes et robes*). Саша, дочь покойного дяди, которой теперь 17-18 лет, очень милая и добрая девочка, училась на этих курсах и, по словам городского головы, считалась лучшей ученицей. И в самом деле, шьет она прекрасно. Вкуса у нее очень много. Как-то в разговоре со мной городской голова пожаловался, что никак не может найти для курсов учительницы, что учительницу приходится выписывать из Петербурга и проч. Я сказал ему на это: «Если я возьму свою кузину, которую Вы хвалите, в Москву и отдам ее там в выучку к лучшей модистке, то возьмете ли Вы ее потом в учительницы?» Тот ответил, что возьмет с восторгом. Учительнице же полагается жалованья 50 рублей в месяц — и эти деньги как нельзя кстати пригодились бы для семьи дяди, которая теперь будет бедствовать. Так вот подумай: нельзя ли сделать что-нибудь для девочки? Ее можно продержать в Москве одну зиму, и я давал бы ей на квартиру рублей 15-20 в месяц; она могла бы жить с тобой, и это тебя мало бы стесняло, так как, повторяю, она прекрасная девочка. Главное же — надо помочь. Подумай об этом до моего приезда, и потом поговорим.
4) 14-го сентября на Воздвиженье надо было дать сотскому 1 рубль. Если еще не давали, то дайте.
5) Когда будете высылать за мной лошадей, то не забудьте выслать теплую шапку.
6) На юге холодно. В Феодосии было противно, а в Ялте нельзя ходить без пальто. Говорят, все лето было холодное.
Кланяюсь всем низко. Будь здорова и не скучай.
Твой А. Чехов. * модные наряды и платья (франц.).
1449. Г. М. ЧЕХОВУ
14 сентября 1531 г. Одесса.
Одесса. 14-IX-94
Милый Жорж, сегодня я уезжаю за границу, где пробуду не больше месяца. Мой адрес: Австрия Oesterreich, Abbazia, poste restante.
Я написал сестре о том, чтобы она серьезно занялась вопросом насчет Саши. Все вместе старайтесь приучить Сашу к мысли, что в декабре ей, быть может, придется расстаться с Вами и ехать в Москву на выучку. Я думаю, что одной зимы для нее будет достаточно. Впрочем, не нам судить об этом. Положимся на компетенцию Маши, которая тоже прекрасно шьет и в модах и фасонах понимает больше, чем мы с тобой.
Д-ру Тарабрину высылаются «Русские ведомости».
Если ты писал мне в Одессу, то письмо твое будет дослано мне в Аббацию.
Как-то вы, бедняжки, переносите ваше горе? Помогай вам бог.
Будь здоров. Крепко жму тебе руку и обнимаю. Тете, Саше, Лене, Володе и Иринушке привет. Кланяйся и Марфочке.
Твой А. Чехов.
1450. Л. С. МИЗИНОВОЙ
18 (30) сентября 1894 г. Вена.
Вы упорно не отвечаете на мои письма, милая Лика, но я все-таки надоедаю Вам и навязываюсь со своими письмами. Я в Вене. Отсюда поеду в Аббацию, потом на озера. Потапенко говорил мне как-то, что Вы и Варя Эберлей будете в Швейцарии. Если это так, то напишите мне, в каком именно месте Швейцарии я мог бы отыскать Вас. Я повидался бы с Вами, разумеется, с восторгом. Пишите по адресу: Abbazia, poste restante. Если же Вы дали слово не писать мне, то пусть напишет Варвара Аполлоновна.
Умоляю Вас, не пишите никому в Россию, что я за границей. Я уехал тайно, как вор, и Маша думает, что я в Феодосии. Если узнают, что я за границей, то будут огорчены, ибо мои частые поездки давно уже надоели.
Я не совсем здоров. У меня почти непрерывный кашель. Очевидно, и здоровье я прозевал так же, как Вас.
Поклон В А. Будьте здоровы.
Ваш А. Чехов.
1451. М. Н. ПСАЛТИ
20 сентября (2 октября) 1894 г. Аббация.
20 сентябрь. Abbazia.
Многоуважаемый Михаил Николаевич! Так как Вы и Н. Н. Шелонский имели намерение написать мне осенью насчет Сытина, то считаю нужным сообщить Вам, что в настоящее время я за границей и возвращусь в Россию не раньше ноября. В ноябре я к Вашим услугам.
Желаю всего хорошего и крепко жму руку.
Ваш А. Чехов. На конверте:
Russland. г. Таганрог.
Его высокоблагородию
Михаилу Николаевичу Псалти.
1452. Н. М. ЛИНТВАРЕВОЙ
21 сентября (3 октября) 1894 г. Аббация.
Abbazia. 94 21/IX.
Продолжаю свои метеорологические наблюдения. В Феодосии было холодно. В Ялте светило солнце, но уже нельзя было купаться и гулять без пальто. От Севастополя до Одессы сильно качало. В Одессе пасмурно и холодно. В Вене каждый час дождь. Поехал в Аббацию, в этот рай земной, но и тут дождь!!! Бегу в Милан и потом в Ниццу.
Выл я в Львове (Лемберге), галицийской столице, и купил здесь два тома Шевченки. Жидов здесь видимо-невидимо. Говорят по-русски.
Я помаленьку кашляю. Если Ваш брат Жорж в Париже, то сообщите мне его адрес poste restante или еще лучше: Paris, Grand Hфtel. Весьма возможно, что я попаду в Париж
