Письма 1898-1900. Антон Павлович Чехов
1898
2212. M. П. ЧЕХОВОЙ
1 (13) января 1898 г. Ницца.
Вчера накануне Нового года какое-то русское семейство из Канн (Cannes) прислало мне цветов, и теперь у меня в комнате стоит аромат. Нового года не встречал, лег в 11 часов. Сегодня утром консул прислал бутылку старого вина (1811 года). С новым годом, с новым счастьем! Погода опять очень хорошая. Здоровье мое по обыкновению великолепно, хотя я и далеко не так толст, как вышел на фотографии. Вчера возил я А. А. Хотяинцеву в Монте-Карло и показывал ей рулетку, но она, как вообще женщины, лишена того хорошего любопытства, которое так двигает мужчин, и на нее ничто не производит впечатления. Одета она в то же платье, в каком была в Мелихове. Среди русских, обедающих в Pension Russe, она самая интеллигентная, даже сравнивать нельзя.
Нового ничего нет. Все благополучно. Низко всем кланяюсь.
А. Чехов.
98 1/I.
На обороте:
Марии Павловне Чеховой.
Лопасня, Московск губ.
Russie via Moscou.
2213. E. M. ШАВРОВОЙ-ЮСТ
1 (13) января 1898 г. Ницца.
Вот Вам выдержка из письма одной особы женского пола, обладающей большим литературным вкусом: «Понравился мне очень рассказ Шавровой в последней книжке «Рус мыс «. По-моему, она стала очень хорошо писать, совсем не по-бабьи».
С новым годом, с новым счастьем!
98. 1, I — вечер.
На конверте:
Москва.
Елене Михайловне Юст.
Пречистенка, д. Борщовой, кв. 3 (Шавровых).
Moscou. Russie.
Cher maоtre.* * дорогой учитель (франц.)
2214. Е. З. КОНОВИЦЕРУ
2 (14) января 1898 г. Ницца.
Дорогой Ефим Зиновьевич, Вы пишете о «Курьере», о рассказах, но ни слова о том, как Вы поживаете, как Ваше здоровье (одышка и большой живот) и весело ли Вам в эту зиму. Что у Вас нового?
«Курьер» я получаю и читаю с удовольствием. Я догадывался, в чем дело, и мысленно благодарил Вас и собирался писать Вам и не написал только потому, что не знал Вашего адреса. Газета хорошая; прошу высылать мне ее и после Нового года.
Видите, я все хожу вокруг и около и не знаю, что ответить Вам насчет рассказов. Те рассказы, которые были напечатаны в «Русских ведомостях», написались случайно, без заранее обдуманного намерения. Здесь в Ницце, где нет своего стола и где так мешают работать (то хорошая погода, то скучные люди), нельзя работать, как дома и как хочется, и нельзя во всяком случае давать никаких обещаний — ибо все равно их не исполнишь. Я обещал Соболевскому давать каждый месяц по рассказу — и едва ли дам еще что-нибудь раньше лета. Лень одолела, думаю об Алжире, а тут еще, как Дамоклов меч, висит обязательство (у меня на лбу выступил холодный пот), которое давит меня, обязательство, во что бы то ни стало, дать в начале этого года одну повесть в «Русскую мысль», другую в «Cosmopolis»…
Впрочем, поговорим о сем на свободе летом. Надеюсь, что в этом году Вы будете жить в Васькине. То, что Вы прошлым летом не жили в Васькине, я считаю положительно ошибкой. Лето было чудесное, и даже женского пола было много, и Ваш студент наверное остался бы очень доволен.
В Ницце я пробуду еще до начала февраля (ст. ст.), Ваше письмо еще застанет меня здесь, если Вы мне, по свойственной Вам доброте, напишете про себя и про Москву. Из Ниццы я поеду в Африку, потом опять в Ниццу, затем в Париж и домой.
Евдокии Исааковне и детям нижайший поклон и поздравление с новым годом, с новым счастьем. Крепко жму руку.
Ваш А. Чехов.
2 янв. На конверте:
Москва.
Ефиму Зиновьевичу Коновицеру.
Пименовский пер., д. Коровина.
Moscou. Russie.
2215. Ф. Д. БАТЮШКОВУ
3 (15) января 1898 г. Пицца.
3 янв.
Многоуважаемый Федор Дмитриевич, посылаю Вам рукопись. Пожалуйста, пришлите корректуру, так как рассказ еще не кончен, но отделан и будет готов лишь после того, как я перепачкаю вдоль и поперек корректуру. Отделывать я могу только в корректуре, в рукописи же я ничего не вижу.
В рассказе немного менее печатного листа. Скажите, чтобы мне прислали корректуру на тонкой бумаге, так как возвращать ее придется не бандеролью, а в письме. Здесь на почте не принимают русских печатных произведений, направляемых в Россию.
Поздравляю Вас с новым годом и желаю всего хорошего.
Искренно Вас уважающий
А. Чехов.
2216. A. C. СУВОРИНУ
4 (16) января 1898 г. Ницца.
4 янв.
Вот моя программа: в конце сего января (ст. ст.) или, вернее, в начале февраля я поеду в Алжир, в Тунис et c ra, потом вернусь в Ниццу, где буду поджидать Вас (Вы писали, что приедете в Ниццу), затем, пожив здесь, поедем вместе в Париж, буде пожелаете, и оттуда на поезде «молния» в Россию праздновать Пасху.
Ваше последнее письмо пришло сюда распечатанным.
В Монте-Карло я бываю очень редко, раз в 3-4 недели. В первое время, когда здесь были Соболевский и Немирович, я поигрывал, весьма умеренно, на простых шансах (rouge et noir)* и привозил домой то 50, то 100 франков, потом же игру эту пришлось бросить, так как она меня утомляет — физически.
Дело Дрейфуса закипело и поехало, но еще не стало на рельсы. Зола благородная душа, и я (принадлежащий к синдикату и получивший уже от евреев 100 франков) в восторге от его порыва. Франция чудесная страна, и писатели у нее чудесные.
Под Новый год я послал Вам поздравительную телеграмму. Думаю, что она дошла не вовремя, так как на почте было скопление телеграмм, — думаю так и потому на всякий случай поздравляю Вас еще раз письменно.
Напишите, ожидать ли Вас в Ниццу. Надеюсь, что Вы не раздумали.
Здесь харьковский окулист Гиршман, известный филантроп, друг Кони, святой человек, приехавший к своему бугорчатному сыну. Я видаюсь с ним, мы беседуем, но мне мешает его жена, суетная недалекая женщина, скучная, как сорок тысяч жен. Здесь одна русская художница, рисующая меня в карикатуре раз по 10-15 в день.
Судя по выдержке, напечатанной в «Нов вр «, статья Л Н об искусстве не представляется интересной. Все это старо. Говорить об искусстве, что оно одряхлело, вошло в тупой переулок, что оно не то, чем должно быть, и проч. и проч., это все равно, что говорить, что желание есть и пить устарело, отжило и не то, что нужно. Конечно, голод старая штука, в желании есть мы вошли в тупой переулок, но есть все-таки нужно и мы будем есть, что бы там ни разводили на бобах философы и сердитые старики.
Будьте здоровы.
Ваш А. Чехов. * красное и черное (франц.)
2217. Ал. П. ЧЕХОВУ 4 (16) января 1898 г. Ницца.
В Ницце я проживу весь январь и о том, когда уеду в Африку, извещу особо. Твой водевиль не идет по той же причине, по какой Лейкин до сих пор еще не выбран в городские головы: интриги. A propos, сколько М л театр заплатил тебе за водевиль?
Пишите, Чехов, не стесняйтесь (как сказал П. И. Вуков).
Antoine.
98 4/I.
На обороте:
Александру Павловичу Чехову.
Петербург, Невский 132, кв. 15.
Petersbourg. Russie.
2218. О. Р. ВАСИЛЬЕВОЙ
5 (17) января 1898 г. Ницца.
5 янв., Pension Russe, Nice.
Милостивая государыня!
Меня легче всего застать утром до 10 часов и 4-6 пополудни.
С почтением и готовый к услугам
А. Чехов.
2219. M. П. ЧЕХОВОЙ
6 (18) января 1898 г. Ницца.
6 янв.
Милая Маша! Некая Мария Антоновна Житкова (или Жидкова), купчиха, сегодня уехала в Москву, и я отправил с ней перчатки и еще кое-что. Попроси Ваню, чтобы он послал к ней Гаврилу; живет она недалеко от Разгуляя — Лефортовский пер. (Немецкая ул.), собств. дом. Гаврилу снабди своей карточкой, на которой напиши, что подателю доверяешь получить вещи, присланные мной.
Послал fidibus от комаров: 2 ящика и просто так, без ящика. Нет более комаров!
Послана и палка, которую передай И. И. Забавину вместе с прилагаемым наставлением. Палка тебе покажется неизящной, но, пожалуйста, этого своего впечатления (которое я разделяю) не сообщай Забавину. Пусть он подумает, что это удивительная вещь.
Когда будешь на Кузнецком, купи у Мюра и Мерилиза флаг для флигеля, таких размеров, как был, или немножко больше, и 10 арш шнурка (cordon) для поднятия сего флага.
Я в пестрых панталонах.
Папаша в одном из писем писал о часах. Скажи ему, что часы куплю в Париже.
Вот и все. Нижайший поклон всем. Здоров, как бык. Кстати, не купить ли у графа молодого бычка рублей за 10-15? Или не стоит возиться? Полагаю на твое благоусмотрение.
Всем желаю здравия.
Твой А. Чехов. Рукой А. А. Хотяинцевой:
Если не поленитесь, то сходите сами к M-me Житковой — это такой курьез, что, право, стоит. Ант. Павл. сплавил ее в Россию со своими знакомыми, и осчастливил — она ни в зуб по-французски и не решалась ехать одна. Известна была под названиями «теперича» или «трущоба». Она Вам подробно расскажет об нас, но, вероятно, с совершенно особой точки зрения. Мы, впрочем, с ней беседовали очень мало, хотя я сидела с ней рядом за табльдотом, и стали ласковы, только узнав о ее отъезде. Крайне добродушное создание.
Здесь очень хорошо, на солнце жарко. Мне жаль уезжать, но все-таки завтра двигаюсь. Ант. П. постепенно познакомился со всеми дамами и ухаживать собирается по очереди. Я рисовала на него карикатуру, кот он отобрал у меня, чтобы я не распространяла дальше. До свидания.
А. Хотяинцева.
2220. И. П. ЧЕХОВУ
6 (18) января 1898 г. Ницца.
6 янв.
Здравствуй, милый Иван, поздравляю тебя с новым годом и с медалью. Соню и Володю поздравляю тоже и желаю им всего хорошего.
Если Сытин в самом деле (как ты пишешь) приедет в Ниццу, то попроси его привезти мне 1/4 ф чаю. Скажи ему, что погода здесь, как летом, теплая, чудесная, и он не раскается, если приедет.
Будь здоров. В Африку я уеду не раньше начала февраля. Всего хорошего! Зайди в книжный магазин Суворина и скажи, чтобы III том «Александр I» Шильдера послали в Таганрог в Таганрогскую городскую библиотеку (по записке, которая у них хранится; записка Суворина о том, чтобы мне выданы были все томы).
Твой А. Чехов. На обороте:
Ивану Павловичу Чехову.
Москва. Н. Басманная, д. Крестовоздвиженского.
Moscou. Russie.
2221. M. M. КОВАЛЕВСКОМУ
8 (20) января 1898 г. Ницца.
20 января.
Ваше письмо, дорогой Максим Максимович, меня весьма огорчило, ибо, во-первых, я бредил Алжиром и мне каждую ночь снилось, что я ем финики, и, во-вторых, досадно, что Вы больны и что, по-видимому, в Париже живется Вам невесело. Но что у Вас? Ревматизм или подагра? Или то и другое вместе? Мне кажется, что лучше бы всего Вам приехать теперь же в Beaulieu и пожить на солнце, которое уже начинает припекать по-весеннему.
Мне скучновато. Работаю вяло, как ленивый хохол. В Монте-Карло не бываю (почти) и уже давно не играл. Игра меня
