таким образом, я видел его лишь один раз, урывком. Он был обеспокоен болезнью жены, я сам был нездоров — и вот, быть может, причина, почему я, как Вы пишете, не уделил ему достаточно внимания.
Из Москвы уеду за границу, где, быть может, увижусь с Павловским. Насчет Антокольского пока ничего не могу сказать.
Посылаю Вам еще книг. Будьте здоровы и благополучны. Крепко жму руку.
Ваш А. Чехов.
Я буду в Марсели. Не нужно ли Вам чего-нибудь, я бы мог посмотреть Александра I… На конверте:
Таганрог.
Его Высокоблагородию
Павлу Федоровичу Иорданову.
3198. А. Ф. МАРКСУ
24 ноября 1900 г. Москва.
24 ноября 1900 г.
Адольф Федорович!
Посылаю Вам письмо, полученное мною сегодня из Архангельска. Редактор «Архангельских губернских ведомостей» просит разрешения напечатать рассказ мой «Палата № 6» и представляет мотивы своей просьбы, по моему мнению, весьма уважительные. Если Вы найдете возможным согласиться на его просьбу, то благоволите написав мне, а я напишу ему.
Желаю Вам всего хорошего.
Искренно Вас уважающий
А. Чехов.
3199. А. А. АНДРЕЕВОЙ
27 ноября 1900 г. Москва.
27 ноября 1900.
Многоуважаемая Александра Алексеевна!
Посылаю Вам рассказ, помещенный в сборнике, который еще не вышел в свет. И прошу извинить великодушно; я нездоров инфлуэнцей, сестра тоже была больна, еще не поправилась, -причина, почему мы до сих пор не были у Вас и почему я так запаздываю с рассказом.
Надеюсь, что Вы здоровы, чего от души желаю Вам. Мне кажется, посылаемый рассказ не займет более 20-25 минут.
Искренно Вас уважающий
А. Чехов. На конверте:
Ее Высокоблагородию
Александре Алексеевне Андреевой.
Тверская, Брюсовский пер., с дом.
3200. А. В. АМФИТЕАТРОВУ
4 декабря 1900 г. Москва.
4 дек. 1900.
Дорогой Александр Валентинович, позвольте поблагодарить Вас за «Россию», которую Вы любезно высылали мне в Ялту в течение всего года. Я привык к Вашей газете и от души желаю ей полного успеха, а Вам и В. М. Дорошевичу -здравия. На днях я уезжаю за границу, в Ниццу.
Большое Вам спасибо, кстати, скажу и за Анатолия Яковлева, моего бывшего ученика, а ныне Вашего московского корреспондента. Это молодой человек, сын московского камергера и владельца типографии С. П. Яковлева, очень и очень порядочный и воспитанный малый, на которого можно вполне положиться. Он живет исключительно на жалованье, которое получает на службе; живет небогато, и мне кажется, что корреспондирование в «Россию» до сих пор давало ему один лишь убыток. Он говорил мне, что на пожаре Мюр и Мерилиза он издержал больше, чем получил. Гривенник за строчку вместо теперешнего пятачка был бы для него как раз в пору.
Желаю Вам всего хорошего. Будьте здоровы и благополучны.
Ваш А. Чехов.
Москва, Мал. Дмитровка, д. Шешкова, а через неделю: Nice, 9, rue Gounod.
3201. А. Ф. МАРКСУ
5 декабря 1900 г. Москва.
Воскресение десятого уезжаю за границу Чехов. На бланке:
Петербург. «Нива».
3202. H. П. КОНДАКОВУ
6 декабря 1900 г. Москва.
6 дек. 1900.
Никодим Павлович!
Да, я в Москве! Приехал сюда дня на три, самое большое — на неделю, а застрял почти на два месяца. Погода здесь чудесная, больше трех градусов мороза не было, а сегодня на улице дождь, грязь, снег кофейного цвета; все жалуются, кашляют, а я благоденствую, даже пополнел. 10-го, в воскресенье, уезжаю однако, уже взяты билет и заграничный паспорт, уезжаю в Ниццу, потом в Африку. Адрес мой: Nice — это на всякий случай.
Фотографий моей у меня нет, но если нужно, то можно написать в Ялту, в фотографию «Юг», которая вышлет. Хозяина фотографии зовут так: Сергей Владимирович Дзюба. Если желаете, то я напишу ему.
Пакет из таганрогских приютов вчера принесла мне сестра вместе с Вашим письмом. Сердечно благодарю Вас. Если на праздниках будете в Москве, то непременно побывайте в Художественном театре. Кстати сказать, Вл. Немирович-Данченко и К. Алексеев (Станиславский), директора театра -очень хорошие люди и будут очень рады Вам.
Я написал пьесу и уже отдал ее в театр. Видите, какой я плодовитый писатель. Из Ялты писем не получаю, и что там делается — не знаю. Есть одна неприятная, даже очень неприятная новость: здесь, в Москве, умер ялтинский студент Синани; приезжал на похороны его отец, я встречал его на вокзале — и было мучительно сообщать ему о смерти его сына.
Итак, стало быть, я уезжаю. Надолго ли? Не знаю. Желаю Вам всего, всего хорошего — Вам и Вашему семейству, которому низко кланяюсь. Из Ниццы буду писать Вам. Будьте здоровы и благополучны.
Искренно Вас уважающий и преданный А. Чехов.
3203. А. Ф. МАРКСУ
7 декабря 1900 г. Москва.
Если вышлете деньги буду благодарен уезжаю воскресенье
Чехов. На бланке:
Петербург. «Нива».
3204. П. В. БЕЗОБРАЗОВУ
9 декабря 1900 г. Москва.
9 дек. 1900.
Павел Владимирович!
Каждый день собирался к Вам и — не попал. Завтра уезжаю за границу, и, таким образом, волей-неволей визит мой к Вам приходится отложить.
Книжку получил. Большое спасибо. Суворину напишу из-за границы, из Вены.
Желаю Вам всего хорошего. До свиданья до весны или до Вашего приезда в Ниццу.
Искренно преданный
А. Чехов.
3205. А. Ф. МАРКСУ
10 декабря 1900 г. Москва.
10 дек. 1900.
Многоуважаемый Адольф Федорович!
Десять тысяч рублей в счет условленной платы я сегодня получил, за что приношу Вам сердечную благодарность. Расписку при сем посылаю. Оставшиеся 15 тысяч покорнейше прошу Вас высылать на имя сестры моей М. П. Чеховой по адресу: Москва, Мл. Дмитровка, д. Шешкова, Марии Павловне Чеховой.
Рассказ «Весной» написан мною очень давно и помещен в третьем томе моих сочинений Вашего издания. Для «Нивы» я пришлю рассказ непременно.
Завтра я уезжаю. Из Ниццы я пришлю Вам адрес, а пока, в случае надобности, благоволите адресоваться в Москву или Nice, poste rest.*
Искренно Вас уважающий
А. Чехов.
Одновременно посылаю Вам мою пьесу «Свадьба», написанную уже давно и ныне мною исправленную. На конверте:
Заказное.
Петербург.
Его Высокоблагородию
Адольфу Федоровичу Марксу.
Мл. Морская, 22. * Ниццу, до востребования (франц.)
3206. О. Л. КНИППЕР
11 (24) декабря 1900 г. Брест.
11 декабря, 4 час. пополудни.
Подъезжаю к Бресту. Все обстоит благополучно. Солнца еще нет. Желаю здравия и всего, всего, всего самого лучшего!
А. Чехов.
Кланяюсь всем. На обороте:
Москва.
О. Л. Книппер.
Мерзляковский пер., д. Мещериновой.
3207. О. Л. КНИППЕР
12 (25) декабря 1900 г. Вена.
Милая моя, какого я дурака сломал! Приехал сюда, а здесь все магазины заперты, оказывается -немецкое Рождество! И я не солоно хлебавши сижу теперь в номере и решительно не знаю, что делать, что называется, дурак дураком. Дорожных ремней купить негде. Одни только рестораны отперты, да и те битком набиты франтами, около которых я показался бы просто замарашкой. Ну, да что делать!
Завтра я уезжаю в Nice, a пока с вожделением поглядываю на две постели, которые стоят у меня в номере: буду спать, буду думать! Только обидно, что я здесь один, без тебя, баловница, дуся моя, ужасно обидно. Ну, как живешь там в Москве? Как себя чувствуешь? Идут ли репетиции? Далеко ли ушли? Милая, все, все пиши мне, подробнейшим образом, каждый день! Иначе у меня будет настроение черт знает какое.
От Бреста до Вены нет снегу. Земля сегодня кислая, как в марте. Непохоже на зиму. Спутники у меня были скучные.
Пойду, дуся, вниз обедать или ужинать — не знаю, как назвать, потом завалюсь спать. Крепко тебя целую, жму твои ручки, девочка моя чудесная. Не забывай меня, не забывай! В Ницце, как приеду, в тот же день пойду на почту — быть может, твое письмо уже пришло.
Пиши, деточка.
Твой Antoine.
12 дек.
3208. В. M. ЛАВРОВУ
12(25) декабря 1900 г. Вена.
Милый Вукол, солнце впервые показалось у ст Oderberg — это за австрийской границей. Показалось и скрылось за тучами.
Следующее письмо напишу тебе из Монте-Карло. Будь здоров, друг милый, и паки будь здоров.
Погода серая, но теплая. Все в шляпах, шапки ни одной. Виктору Александровичу и Софье Федоровне привет и поклон нижайший.
Твой А. Чехов.
12 дек. На обороте:
Вуколу Михайловичу Лаврову. Москва, Шереметевский пер., в «Русской мысли». Moskau. Russland.
3209. О. Л. КНИППЕР
14 (27) декабря 1900 г. Ницца.
14 дек.
Актрисочка моя чудесная, ангел мой, жидовочка, здравствуй! Только что приехал в Ниццу, пообедал и вот первым делом пишу тебе. Вот мой адрес: Rue Gounod, Pension Russe, Nice, a для телеграмм — Pension Russe, Nice. Голова кружится от дорожного утомления, сегодня ничего не стану писать, напишу завтра, а сегодня только позволь поцеловать тебя 10000 раз, деточка моя. Идет дождик, но тепло, удивительно тепло. Цветут розы и цветы всякие, даже глазам не верится. Молодые люди в летних пальто, ни одной шапки. У меня перед окном арокария, такая же, как у тебя, только с большую сосну величиной, растет в земле.
В Вене было скучновато; магазины были заперты, да и ты велела остановиться в Hфtel Bristol’e. Этот отель, оказывается, лучший в Вене; дерут чертову пропасть, не позволяют в ресторане читать газеты, и все разодеты такими щеголями, что мне было стыдно среди них, я чувствовал себя неуклюжим Крюгером. Ехал я из Вены на express’e в I классе. Лупили чертовски, как птицы. У меня было отдельное купе.
Ну, будь здорова, дуся моя. Да хранит тебя бог и ангелы небесные. Не изменяй мне даже в мыслях. Напиши, как идут репетиции. Вообще пиши как можно больше. Умоляю.
Твой Antoine.
Целую тебя — пойми это. Кланяюсь в ножки.
3210. О. Л. КНИППЕР
15(28) декабря 1900 г. Ницца.
Милая моя, как это ни странно, но у меня такое чувство, точно я на луну попал. Тепло, солнце светит вовсю, в пальто жарко, все ходят по-летнему. Окна в моей комнате настежь; и душа, кажется, тоже настежь. Переписываю свою пьесу и удивляюсь, как я мог написать сию штуку, для чего написать. Ах, дуся моя хорошая, отчего тебя нет здесь? Ты бы поглядела, отдохнула, послушала бы бродячих певцов и музыкантов, которые то и дело заходят во двор, а главное — погрелась бы на солнышке.
Сейчас я пойду к морю, буду сидеть там и читать газеты, а потом, вернувшись домой, стану переписывать — и завтра уже вышлю Немировичу III акт, а послезавтра IV — или оба вместе. В III акте я кое-что изменил, кое-что прибавил, но очень немного.
Дуся моя, пришли мне сюда свою фотографию. Будь милочкой, пришли.
У нас много мух.
Встречаю русских. Они здесь какие-то приплюснутые, точно угнетены чем-то или стыдятся своей праздности. А праздность вопиющая.
Обнимаю тебя крепко, целую тысячи раз. Жду с нетерпением письма, длинного письма. Кланяюсь в ножки.
Твой Antoine.
Был сегодня на почте и ничего не нашел. Будь здорова, деточка моя. Я тебя очень люблю.
3211. M. П. ЧЕХОВОЙ
15(28) декабря 1900 г. Ницца.
Милая Маша, вот тебе мой адрес: Monsieur A. Tchekhoff, rue Gounod, Pension Russe, Nice или просто — Pension Russe*. Я жив и здоров. В Ницце тепло, окна в комнатах настежь; нужно покупать летнее пальто.
Кланяйся мамаше и скажи, что я купил
