выбраны и остались непереписанными только плохие, очень плохие и отвратительные, которые мне нужны теперь только потому, что на основании 6 пункта договора я обязан сдать их г. Марксу.
Каждый рассказ переписывается на особой тетрадке с полями, на одной стороне; формат -четверть листа. На каждом рассказе NB: такой-то год, такой-то №.
А это большое удовольствие сознавать, что мне уже не придется для каждой новой книжки придумывать название. Будут просто «Рассказы», том I, том II и т. д. Маркс хочет дать мой портрет, но я упираюсь. Обещает издать прекрасно. Увидим, если живы будем. Новое издание, по всей вероятности, выйдет не раньше августа.
Дней 5-6 назад я послал Вам письмо, а сегодня пишу опять. Что нового в Петербурге и в литературе? Нравится ли вам Горький? Горький, по-моему, настоящий талант, кисти и краски у него настоящие, но какой-то невыдержанный, залихватский талант. У него «В степи» великолепная вещь. А Вересаев и Чириков мне совсем не нравятся. Это не писанье, а чириканье; чирикают и надуваются. И писательница Авилова мне не нравится за то, что мало пишет. Женщины-писательницы должны писать много, если хотят писать; вот Вам пример — англичанки. Что это за чудесные работницы. Но я, кажется, ударился в критику; боюсь, что в ответ Вы напишете мне что-нибудь назидательное.
Сегодня погода очаровательная, весенняя. Птицы кричат, цветут миндаль и черешни, жарко. Но все-таки надо бы на север. В Москве в 18-й раз идет «Чайка»; говорят, поставлена она великолепно.
Будьте здоровы, крепко жму руку.
Ваш А. Чехов.
2663. В. Г. ВАЛЬТЕРУ
1 марта 1899 г. Ялта.
1 март.
Виктор Григорьевич!
Вы задали мне задачу, не разрешимую в настоящее время. Списка моих сочинений, не вошедших в отдельные томы, у меня нет и составить его в короткое время нет возможности, так как сочинений много, разбросаны они по газетам и журналам на пространстве почти 20 лет, оттиски у меня не сохраняются и точные даты забыты. Недавно я продал свои сочинения Марксу; к июлю все будет отыскано, собрано и издано, — к июлю, но раньше успеть никак нельзя. Благодарю Вас от всей души за книжку, прочту ее с большим удовольствием. Желаю всего хорошего. Не брат ли Вы Владимира Григорьевича?
А. Чехов.
2664. М. П. ЧЕХОВОЙ
2 марта 1899 г. Ялта.
2 март.
Милая Маша, я ничего не имею против кирпичных заводов, очень рад, но приобрести акции могу нескоро. Я уже писал тебе, что 75 тыс. я получу не сразу. При подписании договора я получил 20 тыс., в конце этого года 30 тыс. и в конце 1900 г. -остальные 25 тыс. Значит, пока всего получил я 20 тыс. и о кирпичных заводах буду иметь право мыслить лишь в декабре. Так и скажи.
Ялтинская дача обойдется не дороже 10 тыс., но увы, увы! вчера архитектор объявил, что готова она будет только в августе. К лету будет готова только кухня с тремя комнатками, в которых можно будет жить. В Ялте на сих днях обвалился один дом, и теперь архитекторы боятся строить в сырую погоду. Деревья уже можно сажать, и за деревьями есть кому смотреть. Так как дом будет кончен только в августе, то в апреле мне здесь уже нечего будет делать и я поеду в Москву или в Мелихово в первых числах апреля. В июне опять поеду в Ялту с тобой вместе. Впрочем, поживем — увидим.
Лавров держится здесь очень мило, не капризничает и не дурит. Он просил написать тебе, что он пришлет тебе семян.
В каком-нибудь книжном магазине учини подписку на «Ниву» для нашего почтмейстера. Он просит. Адрес: Лопасня Моск. губ., Александре Ивановне Благовещенской. Внеси 7 руб.
Получила ли деньги? Неужели Корш еще не прислал ста рублей? Ай-ай!
Когда увидишь Александру Александровну, то передай ей, что фотографию я получу и что буду писать ей нарочито.
Немка прислала мне из-за границы салфетку с кружевами, взяли пошлины 83 коп.
«Курьер» недавно подложил мне большую свинью. Он напечатал письмо шарлатана Мишеля Делина, подлое письмо, в котором Делин старается доказать, какой негодяй и мерзавец Суворин, и в доказательство приводит мое мнение. Это уж черт знает что, бестактность небывалая. Нужно знать Делина: что это за надутое ничтожество! Это еврей Ашкинази, пишущий под псевдонимом — Michel Deline. А. А. Хотяинцева, кажется, видела его у меня в Ницце.
В Ялте все обижаются и громоздят друг на друга сплетню колоссальную. Я всегда в своих произведениях презирал провинцию — и ставлю себе это в заслугу.
Получил от Лики письмо. Пишет, что пела в концерте и что Варя с Петрушей грызутся.
Архитектор просит тебя выбрать образцы обоев (для кабинета темные), получше и подороже, и прислать, чтобы он заблаговременно мог выбрать и одобрить.
Ну, будь здорова. Поклонись мамаше.
Твой Antoine.
2665. Н. И. КОРОБОВУ
3 марта 1899 г. Ялта.
Милый Николай Иванович, я найду хорошую квартиру со столом, не в нижнем этаже, но невысоко. В гостинице не останавливайтесь, это было бы хлопотливо очень и дорого и неприютно, отправляйтесь прямо на квартиру, адрес буду телеграфировать; если квартира не понравится, то потом можно будет переменить, когда захочешь.
Без стола нанимать не советую. Впрочем, приедешь — увидишь, а пока будь здоров, жди телеграммы.
Твой А. Чехов.
3 март.
Нижний этаж в Ялте не рекомендуется.
2666. Н. И. КОРОБОВУ
4 марта 1899 г. Ялта.
4 март.
Милый Николай Иванович, сим извещаю тебя, что квартира уже есть. Чтобы Екатерине Ивановне не было здесь хуже, чем дома, и чтобы она не возненавидела Ялты с первых же дней, я не старался отыскать квартиру подешевле — и это тем более, что дешевое в конце концов всегда оказывается дорогим, по крайней мере, на курортах. Изображаю квартиру по пунктам:
1) Относительно моря она занимает среднее положение: не далеко и не близко.
2) Дом в переулке, тихом, уютном, во дворе или, вернее, в саду; в саду преобладают хвои.
3) Второй этаж. Для грудных больных здесь всегда предпочитают верхний этаж нижнему. Внизу нет столько солнца. В конце апреля или в мае, когда станет тепло, можно будет перейти в нижний этаж в том же доме.
4) Три комнаты: одна большая (зала), две другие поменьше. При желании можно будет взять еще и четвертую и пятую. Окна на юг, солнца много, терраса.
Меблировка очень хорошая, печи, кровати и проч. Если кровати или что-нибудь из мебели не понравится, можно будет переменить. Но, мне кажется, Екатерине Ивановне все понравится.
5) Послушный твоему велению, я нанял без стола. При желании можно получать обед и завтрак в том же доме. В Ялте, кроме ресторанов, обедать негде, и volens-nolens* придется тебе тут в доме условиться насчет обедов. Кормят здесь превосходно, в чем сам ты убедишься. Я знаю этот дом уже десять лет, сам там часто обедал (как гость) — мне всегда нравилось, и жалоб я никогда не слышал.
6) Теперь о цене. Квартира 175 р. в месяц. За обед и завтрак 40 р. с души; с прислуги за кормежку 15 р. в месяц. Чай твой. Это все обойдется приблизительно 300 р. в месяц или 700 р. до июня; дорого, но зато роскошно, поживете в свое удовольствие. Екатерина Ивановна и дети будут иметь в своем распоряжении громадную залу с террасой, с видом на море — чего еще тебе?
Я нанял на один месяц; если не понравится или найдется что получше, можно будет съехать во всякое время. Хозяйка добрая, играет в пикет и в винт.
Итак, если, обдумав, обсудив и взвесив, найдешь возможным заглазно одобрить предлагаемую мною квартиру, если она не очень дорога и проч. и проч., одним словом, если принимаешь ее, то немедля телеграфируй три слова: «Ялта, Чехову. Согласен». Если не решишься почему-либо, то: «Ялта, Чехову. Нет». В случае твоего согласия квартиру мы приготовим, натопим, и ты, приехав из Севастополя, поезжай не в гостиницу, а на Аутскую ул., дача Яхненко, где тебя уже будут ожидать; там, кстати сказать, живет теперь ред «Русской мысли» Лавров и дочь Корша (в нижнем этаже). Если же квартира, которую я предлагаю, не подходит, то поезжай в гостиницу «Россия»; в тот же вечер приходи ко мне (Аутская, д. Иловайской), и на другой день мы вместе поищем квартиру, хотя лучше той, какую я нашел, едва ли мы найдем. Извозчик в Ялте берет за конец 20 к. — имей сие в виду, когда поедешь ко мне.
Стало быть, телеграфировать тебе я не буду, а стану ждать от тебя телеграммы.
Будь здоров. Екатерине Ивановне низко кланяюсь, тебе крепко жму руку.
Твой А. Чехов.
Погода великолепная, весенняя. Про дачу Яхненко может кое-что рассказать тебе сестра Маша, которая жила там внизу. Дача Яхненко от меня в двух шагах. * хочешь не хочешь (лат.)
2667. А. С. СУВОРИНУ
4 марта 1899 г. Ялта.
4 март.
Я и академик Кондаков ставим в пользу пушкинской школы «Келью в Чудовом монастыре» из «Бориса Годунова». Пимена будет играть сам Кондаков. Будьте добры, сделайте божескую милость, ради святого искусства, напишите в Феодосию кому следует, чтобы мне прислали оттуда по почте гонг, который у Вас там висит; китайский гонг. Нам это нужно для звона. Я возвращу в совершенной целости. Если же нельзя, то поспешите написать мне; придется тогда в таз звонить.
Это не все. Опять просьбы, просьбы и просьбы. Если продаются фотографии или вообще снимки с последних картин Васнецова, то велите выслать мне их наложен платежом. О студенч беспорядках здесь, как и везде, много говорят и вопиют, что ничего нет в газетах. Получаются письма из Петербурга, настроение в пользу студентов. Ваши письма о беспорядках не удовлетворили — это так и должно быть, потому что нельзя печатно судить о беспорядках, когда нельзя касаться фактической стороны дела. Государство запретило Вам писать, оно запрещает говорить правду, это произвол, а Вы с легкой душой по поводу этого произвола говорите о правах и прерогативах государства — и это как-то не укладывается в сознании. Вы говорите о праве государства, но Вы не на точке зрения права. Права и справедливость для государства те же, что и для всякой юридической личности. Если государство неправильно отчуждает у меня кусок земли, то я подаю в суд, и сей последний восстановляет мое право; разве не должно быть то же самое, когда государство бьет меня нагайкой, разве я в случае насилия с его стороны не могу вопить о нарушенном праве? Понятие о государстве должно быть основано на определенных правовых отношениях, в противном же случае оно — жупел, звук пустой, пугающий воображение.
Случевский писал мне насчет пушкинского сборника, и я ответил ему. Не знаю почему,
