ничего, еще 50 лет проживет.
Говорить тебе, собака, что я тебя люблю, — я не стану. Довольно баловать тебя! Надо держать тебя в строгости, надо грозить тебе, иначе ты не приедешь вовсе или же приедешь только на полчаса.
Будь здорова, собака. Так и быть уж, обнимаю тебя и целую. Сейчас в телефон говорила со мной Татаринова.
Пиши!!
Твой Antoine.
3640. В. С. КРИВЕНКО
25 января 1902 г. Ялта.
25 января 1902 г.
Василий Силович!
Я получил Вашу книгу «На окраинах», приношу Вам сердечную благодарность. Благодарю и за книгу, и за память.
Вам угодно было написать на книге: «Первейшему гражданину Ялты». Увы, я не первейший, не первый и даже не последний гражданин г. Ялты, так как живу не в Ялте, а в Ялтинском уезде.
Позвольте еще раз поблагодарить Вас, пожелать всего хорошего и пребыть искренно Вас уважающим и преданным.
А. Чехов.
3641. M. П. ЧЕХОВОЙ
25 января 1902 г. Ялта.
Милая Маша, сообщи Реве-Хаве, что посылка ее уже отнесена Арсением Мамашевой. В Ялте холодно, погода неважная. Скажи Вишневскому, что 50 руб. я получил и что на днях он получит квитанцию. Большое ему спасибо.
Здесь д-р Щуровский. Вчера вечером старик почувствовал себя особенно нехорошо, и сегодня вечером (25 янв ) Альтшуллер говорил в телефон, что дела плохи.
Ну, будь здорова. Мать чувствует себя хорошо, не жалуется, довольна. Желаю всего хорошего.
Твой Antoine.
Письмо твое получил, спасибо. Белый дом, что строил Шаповалов, что похож на наш, по ту сторону реки — сгорел. На обороте:
Москва.
Марии Павловне Чеховой.
Неглинный пр., д. Гонецкой.
3642. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
27 января 1902 г. Ялта.
27 янв.
Милый мой пупсик, я телеграфировал тебе не «злая собака», а «милая собака»; очевидно, на телеграфе переврали.
Т очень плох; у него была грудная жаба, потом плеврит и воспаление легкого. Вероятно, о смерти его услышишь раньше, чем получишь это письмо. Грустно, на душе пасмурно.
Сообщи, в какой день, какого числа ты выедешь. Если нельзя выехать, то и не надо, сиди дома, делай свое дело; увидимся на Страстной неделе. Я здоров.
Целую тебя, мою дусю, нежно и много раз. Пиши, сегодня нет от тебя письма.
Твой Antoine.
3643. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
28 января 1902 г. Ялта.
28 янв.
Привези с собой «Детей Ванюшина» — эта пьеса у Маши. Слышишь?
Т плох, очень плох. Воспаление легкого. Ну, будь здорова, моя радость. Веди себя хорошо.
Ты в течение трех дней не получала моих писем. Это неправда. Я пропускаю иногда два дня (и это было только раз), пропускаю по одному дню, но никогда не отдыхал от писем три дня. Мне кажется, что ты не приедешь. Это видно по письму Немировича. Не из письма, а именно по письму.
Если не приедешь, то «Детей Ванюшина» вышли бандеролью. Целую тебя и обнимаю.
Твой Antoine.
3644. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
29 января 1902 г. Ялта.
29 янв.
Опять кутила, забулдыга! Ну, это хорошо, это славно, я люблю тебя за это, только не утомляйся очень.
Как это нескладно, что мне назначили Грибоедовскую премию! Это не даст мне ничего, кроме буренинской брани, да и уж стар я для сих поощрений.
Ты приедешь на два дня? Только? Это все равно, что Таннеру, после сорокадневной голодовки, дать только чайную ложечку молочка. Это только разволнует нас, даст опять повод к разлуке — и, дуся моя, подумай, не лучше ли тебе отложить свой приезд до конца поста? Подумай. На два дня приезжать — это жестоко, пойми! Два дня — это милость Немировича, покорно благодарю!
Если я терпел до февраля, то потерплю и до конца поста, двух же дней хватит только на то, чтобы и тебя утомить поездкой, и меня взбаламутить ожиданием и тотчас же прощанием. Нет, нет, нет!
Последние твои письма очень хороши, моя дуся, я читал их больше, чем один раз.
Я тебя люблю, собака, ничего я с собой не поделаю.
Пиши мне, я буду писать исправно.
Твой Antoine.
Обнимаю мою забулдыгу.
Если не откажешься от намерения приехать в конце масленой, то знай, что я согласен на 5 дней -не меньше! 5 дней и 6 ночей.
3645. M. A. СТАХОВИЧУ
30 января 1903 г. Ялта.
Воспаленье легких, больному лучше, есть надежда. Чехов.
3646. M. П. ЧЕХОВОЙ
31 января 1902 г. Ялта.
31 янв.
Милая Маша, мать нездорова немножко. Всю ночь у нее было расстройство желудка, Марфуша водила ее в ватер, а я не спал, или спал дурно, и проснулся с кровохарканьем. Теперь мать поуспокоилась, а я кашляю уже без крови -очевидно, беда прошла.
Сегодня солнечно, а ночью был дождь. Хочет цвести миндаль; в городе он уже цветет. Словно как будто бы запахло весной.
Мать получила твое письмо, очень довольна. Пришли клеверу непременно; весь сад перекопан, нужно что-нибудь посеять.
Будь здорова и весела. Пиши, буде есть охота.
Целую тебя.
Твой Antoine. На обороте:
Марии Павловне Чеховой.
3647. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
31 января 1903 г. Ялта.
31 янв. 1902.
Здравствуй, милая моя Олюша, как поживаешь? Я поживаю так себе, ибо жить иначе никак невозможно. Ты в восторге от пьесы Л, но ведь это пьеса дилетантская, написанная торжественным классическим языком, потому что автор не умеет писать просто, из русской жизни. Этот Л, кажется, давно уже пишет, и если порыться, то, пожалуй, можно отыскать у меня его письма. «Осенью» Бунина сделано несвободной, напряженной рукой, во всяком случае купринское «В цирке» гораздо выше. «В цирке» — это свободная, наивная, талантливая вещь, притом написанная несомненно знающим человеком. Ну, да бог с ними! Что это мы о литературе заговорили?
Передай Вишневскому квитанцию. Скажи, что деньги давно уже отданы казначею, а за распиской я послал лишь вчера. Кто это поднес ему мои книги?
Т у вчера было лучше, появилась надежда.
Описание вечера и афиши получены, спасибо, дусик мой. Я много смеялся. Особенно насмешили меня борцы, штиблеты на Качалове, оркестр под управлением Москвина. Как тебе весело и как у меня здесь тускло! ну, будь здорова, радость моя, да хранит тебя бог. Не забывай. Обнимаю тебя и целую.
Твой немец Antoine.
Скажи Маше, что мать уже ходит, выздоровела; это пишу я 31-го янв, после чаю, письмо же к ней писал утром. Все благополучно.
3648. А. С. СУВОРИНУ
29 января — 1 февраля 1902 г. Ялта.
Воспаление легких, положение опасное, но есть надежда.
3649. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
2 февраля 1902 г. Ялта.
2 февр.
Милая пайщица, жена моя деловая, положительная, получил я сегодня письмо от Морозова, напишу ему, что я согласен, что даю на это дело 10 тыс., только в два срока: 1-го января и 1-го июля 1903 г. Видишь, как я размахнулся!
Посылаю тебе фотографию: на ней Т е -старик и его жена С А, в глубине дочь с Буланже (кажется), а на переднем плане твой супруг.
Боборыкин, который был у вас, взял да и обругал меня в «Вестн Европы». За «Трех сестер». У него в романе мою пьесу ругает Грязев, профессор, т. е. Тимирязев, человек, которого, кстати сказать, я очень уважаю и люблю.
Получил длиннеющее письмище от твоего друга д-ра Членова. Пишет, что он был у вас и слушал Луначарского и пришел в отчаяние.
Ты хочешь, чтобы я писал тебе про погоду? Как же, держи карман! Скажу только, что сегодня тихо, ярко светит солнце, цветет айва, цветут миндали, а больше ничего не скажу.
До свиданья, Оля, бог да хранит тебя от зол. Пиши мне ежедневно. А в то, что ты приедешь, я не верю.
Целую тебя, обнимаю и проч. и проч.
Твой Antoine.
3650. С. Т. МОРОЗОВУ
2 февраля 1902 г. Ялта.
2 февраля 1902 г.
Савва Тимофеевич!
На Ваше письмо я ответил телеграммой, в которой поставил цифру десять тысяч. Я могу идти и на три тысячи, и на шесть, а это я указал максимальную цифру, на какую могу решиться при моих капиталах. Так вот, решайте сами, каких размеров должен быть мой пай. Если три тысячи, то деньги я уплачу в июне; если шесть тысяч, то 1-го января 1903 г., если же десять тысяч, то 5 или 6 т в январе, а остальные в июле будущего года. Можно сделать и так, чтобы мой и женин паи вместе равнялись десяти тысячам (конечно, при условии, что доходы будут поступать мне, а убытки — жене).
Мне кажется, или точнее, я уверен, что дело в Лианозовском театре будет давать барыши, по крайней мере в первые годы — если все останется по-старому, конечно, т. е. останутся та же энергия и та же любовь к делу.
Желаю Вам всего хорошего и сердечно благодарю.
Искренно преданный А. Чехов.
3651. П. А. СЕРГЕЕНКО
2 февраля 1902 г. Ялта.
2 февр. 1902.
Милый Петр Алексеевич, вот подробности насчет Л Н. Он заболел вдруг, вечером. Началась грудная жаба, перебои сердечные, тоска. В этот вечер доктора, которые его лечат, сидели у меня. Их вызвали по телефону. Утром мне дали знать, что Т у плохо, что он едва ли выживет, началось воспаление легкого, то самое воспаление, которое бывает у стариков обыкновенно перед смертью. Мучительное, выжидательное настроение продолжалось дня два, затем известие по телефону: «процесс в легких не идет дальше, появилась надежда».
Теперь Т лежит на спине, чрезвычайно слабый, но пульс у него хороший. Надежда не ослабела. Лечат его превосходно, при нем московский врач Щуровский и ялтинский Альтшуллер. То, что Т остался жив, что есть надежда, я, хотя бы наполовину, отдаю на долю этих двух докторов.
За фотографию спасибо. Нового ничего нет, все пока благополучно. Будь здоров.
Твой А. Чехов.
Студенту гораздо лучше; очевидно, поправляется.
3652. M. П. АЛЕКСЕЕВОЙ (ЛИЛИНОЙ)
3 февраля 1902 г. Ялта.
3 февраль 1902.
Дорогая Мария Петровна, Вы очень добры, большое Вам спасибо за письмо. К сожалению, я не могу написать Вам ничего интересного, так как у нас в Ялте нет ничего ни нового, ни интересного, живем, как в Чухломе или Васильсурске, старимся, пьем декокт, ходим в валенках… Впрочем, есть одна новость, очень приятная — это выздоровление Льва Толстого. Граф был болен очень серьезно, у него началось воспаление легких, от которого старики такие, как он, обыкновенно не выздоравливают. Дня три мы ждали конца, и вдруг наш старик ожил, стал подавать надежды. В настоящее время, когда я пишу Вам это, надежда достаточно окрепла, и когда Вы будете читать письмо, то Л Н, вероятно, будет уже здоров.
Что касается Горького, то он чувствует себя недурно, живет бодро, только скучает, и собирается засесть за новую пьесу, сюжет которой у него уже есть. Насколько я могу понять, лет через пять он будет писать превосходные пьесы; теперь же он все как будто ищет.
То, что Вы по секрету сообщаете мне в Вашем письме о Константине Сергеевиче и моей супруге, чрезвычайно меня порадовало. Благодарю Вас, я теперь приму меры, постараюсь сегодня же начать хлопоты о разводе. Сегодня же
