А. Ф. Маркса в рассказе было сделано еще два небольших сокращения, внесены стилистические поправки.
В анонимной рецензии газеты «Новое время» в разделе «Библиографические новости» «Письмо» было отнесено к «лучшим рассказам» сборника — наряду с такими, как «Счастье», «Свирель», «Степь», «Перекати-поле». Эти произведения, по отзыву рецензента, «носят бытовой характер и свидетельствуют, с какою любовью наш молодой талантливый беллетрист занимается изучением народных нравов. Его наблюдения в бытовой сфере отличаются замечательною тонкостию, не допускающею ни малейшей утрировки в передаче явлений народной жизни. Действующие в его рассказах лица всегда говорят языком, свойственным той среде, в которой они живут, и в их миросозерцании не заметно ничего искусственного, сочиненного самим автором» («Новое время», 1888, № 4420, 20 июня, стр. 3).
К. К. Арсеньев выделил из сборника рассказ «Письмо», обратив внимание на проявившееся в нем высокое мастерство Чехова: «На пространстве нескольких страниц нарисованы здесь три лица, соперничающие между собою по рельефности очертаний: отец благочинный, строгий, уверенный в себе, не знающий ни сомнений, ни колебаний; дьякон, стушевывающийся перед величием своего начальника, искренне поклоняющийся его уму, его талантам, и „запрещенный“ отец Анастасий, низко падший, но познавший в своем падении высокую цену милосердия и кротости». Критик находил «чрезвычайно естественным» решение, «на котором в конце концов останавливается дьякон». «Благодушнейшая приписка», под влиянием слов о. Анастасия, совершенно разрушает «эффект предшествовавших громов». «Всё в этом небольшом рассказе, — заключал Арсеньев, — дышит простой, неподкрашенной житейской правдой…» («Вестник Европы», 1888, № 7, стр. 261).
В. А. Гольцев характеризовал рассказ как выражение чеховского гуманизма: «А сколько теплого, горячего сочувствия людям в рассказе „Письмо“, где пьяненький, попавший под суд, священник уговаривает дьякона не посылать к сыну строго-укорительного письма. ‹…› Читаете вы этот маленький рассказ, и душа ваша наполняется умилением. Этот беспутный попик гуманнее, справедливее, поступает в данном случае более по-христиански, чем безукоризненный отец благочинный, который продиктовал дьякону грозное письмо к сыну. ‹…› Всегда и везде симпатии Чехова на стороне униженных и оскорбленных, на стороне искренности и правды, против условного лицемерия и фарисейского благочестия» («Русская мысль», 1894, № 5, стр. 43—44; то же в кн.: В. Гольцев. Литературные очерки. М., 1895, стр. 28—29).
Ф. Е. Пактовский указал па связь рассказа «Письмо» с предшествующим ему в сборнике рассказом «Кошмар»: «Переменены здесь имя и обстановка, но в лице его ‹о. Анастасия› невольно видится окончание истории о. Якова». Критик отмечал влияние на автора творчества Достоевского: «Трудно не видеть, чьи это заветы в поэзии Чехова, не трудно узнать здесь голос Ф. М. Достоевского с его любовью „к униженным и оскорбленным“». (Ф. Е. Пактовский. Современное общество в произведениях А. П. Чехова. Казань, 1901, стр. 21—22).
Огромное впечатление произвел рассказ на П. И. Чайковского. «Во время вечерних чтений, — вспоминал Н. Д. Кашкин, — мы прочли между прочим новый рассказ А. П. Чехова, помещенный в фельетоне „Нового времени“; названия рассказа я теперь не припомню, но действующими лицами в нем были священник и дьякон, а время действия — кажется, канун Пасхи. Рассказ, если не ошибаюсь, был прочитан два раза сряду, потому что чрезвычайно понравился нам обоим, а Петр Ильич не успокоился до тех пор, пока не написал к А. П. Чехову письмо, хотя он его лично не знал и нигде до того времени не встречал; письмо было адресовано в редакцию „Нового времени“ с передачей адресату ‹…› письмо, кажется, дошло по назначению» (Н. Кашкин. Воспоминания о П. И. Чайковском. М., 1896, стр. 138—139).
Письмо Чайковского до адресата не дошло. Об этом мы узнаем из письма М. И. Чайковского к Чехову от 11 ноября 1901 г. (ГБЛ). Однако ведущая мысль первого письма П. И. Чайковского к Чехову известна в передаче М. И. Чайковского. По его словам, П. И. Чайковский «высказывал свою радость обрести такой свежий и самобытный талант» (Е. Балабанович. Чехов и Чайковский. М., 1973, стр. 64). Эта оценка Чехова-писателя П. И. Чайковским объединяется с тем, что писал он своему брату Модесту Ильичу на следующий день после прочтения вместе с Н. Д. Кашкиным рассказа Чехова «Миряне» («Письмо»): «Вчера меня совершенно очаровал рассказ Чехова в „Нов‹ом› времени“. Не правда ли, большой талант?» (П. Чайковский. Полн. собр. соч., т. XIV. М., «Музыка», 1974, стр. 95).
Рассказ Чехова пробудил живой интерес П. И. Чайковского к личности автора, и он обратился к знакомому музыканту и музыкальному критику М. М. Иванову, работавшему тогда в «Новом времени», где был опубликован рассказ, с просьбой сообщить, что известно о Чехове. 20 апреля 1887 г. Иванов отвечал: «Чехов — фамилия настоящая ‹…› В „Петербургской газете“ тоже помещаются его рассказы, преимущественно по понедельникам, под псевдонимом Чехонте ‹…›
Ваше мнение относительно его таланта есть в то же время и мое, как вместе с тем оно есть и мнение многих. Его рассказы обратили на себя общее внимание преимущественно людей с тонким, деликатным, развитым вкусом» (Е. Балабанович. Чехов и Чайковский. М., 1973, стр. 63).
О глубоком интересе П. И. Чайковского к Чехову-художнику говорит и более позднее письмо М. И. Чайковского (март 1890 г.) (ГБЛ).
И. П. Чехов писал брату в Таганрог 23 апреля 1887 г.: «…что же касается до попов в „Новом времени“, то это восторг. Я ужасно хотел купить этот №, но нигде не нашел ни у одного разносчика, ни в одной будке, ни в магазине Суворина. Встретился я как-то с портным Белоусовым, и тот мне жаловался, что и он не мог найти этого №-ра. А Веревкин сказал Дюковскому: „Вы не читали рассказа Чехова? Прочитайте, очень хорошо. Знаете, он начал выписываться“» (ЦГАЛИ, фонд С. М. Чехова).
В. Билибин недоумевал, почему рассказ назван «Миряне» (письмо к Чехову от 27 апреля — 4 мая 1887 г. — ГБЛ).
При жизни Чехова рассказ был переведен на венгерский, сербскохорватский и чешский языки.
Впервые — «Петербургская газета», 1887, № 99, 13 апреля, стр. 3, отдел «Летучие заметки». Подпись: А. Чехонте.
Переделано и было набрано для собрания сочинений, однако в издание не вошло. По гранкам было опубликовано в 1931 г. С. Д. Балухатым. Нынешнее местонахождение гранок неизвестно. В ПССП (т. VI, стр. 545) местом хранения гранок указан ЦГАЛИ. Однако там эти гранки не обнаружены.
Печатается по тексту: А. П. Чехов. Полн. собр. соч. под ред. А. В. Луначарского и С. Д. Балухатого, т. V. М. — Л., 1931, стр. 345—349, с исправлением по «Петербургской газете»:
Стр. 166, строка 9: затрещали кузнечики — вместо: закричали кузнечики.
Рассказ «Казак» написан Чеховым в первые дни его пребывания в Таганроге. 7 апреля 1887 г., поздравляя Н. А. Лейкина с праздником, он сообщал ему: «Написал в „Газету“ рассказ и сейчас повезу его на вокзал вместе с этим письмом».
Чехов намеревался включить рассказ в собрание сочинений, по-видимому, во второй том. По исправленному им тексту рассказ был набран, и гранки отправлены автору для просмотра. Однако 25 сентября 1899 г. он сообщал А. Ф. Марксу: «Сделайте распоряжение, чтобы были разобраны и совершенно исключены рассказы, поименованные в прилагаемом списке». Этот список не сохранился. 28 сентября 1899 г. Чехов писал Ю. О. Грюнбергу: «Если список рассказов для II тома затерян, то пошлите в типографию прилагаемый листок». В новом списке перечислены рассказы, которые должны были войти во II том сочинений; среди них нет рассказа «Казак».
21 октября 1899 г. в письме к Грюнбергу Чехов назвал этот рассказ в числе шести, которые не «войдут в полное собрание и должны быть разобраны». Это решение писатель подтвердил также в письме к А. Ф. Марксу от 18 июня 1901 г.
Для собрания сочинений Чехов переработал рассказ стилистически, сократил его, изменил конец.
Вся атмосфера рассказа соотносится с впечатлениями Чехова от первых дней пребывания в Таганроге (см. его письмо-дневник от 7 апреля 1887 г., адресованное родным, а также письмо к Н. А. Лейкину за тот же день).
В письме к брату от 23 апреля И. П. Чехов писал: «„Казак“ уж чересчур толстовистый» (ЦГАЛИ, фонд С. М. Чехова).
Впервые — «Петербургская газета», 1887, № 106, 20 апреля, стр. 3, отдел: «Летучие заметки». Подпись: А. Чехонте.
Сохранилась писарская копия с авторской пометой: «NB. В полное собрание не войдет. А. Чехов» (ЦГАЛИ).
Печатается по тексту «Петербургской газеты».
«Удав и кролик» — переработка нескольких страниц шуточного «трактата» «К сведению мужей», который не был разрешен к печати в январе 1886 г. (см. т. IV Сочинений).
25—26 января 1886 г., когда выяснилось, что цензор не пропустил рассказ, Лейкин писал: «…статья у Вас не пропадет. Перепишите ее, пошлите ее в „Петерб‹ургскую› газету“, и там она будет напечатана» (ГБЛ). Чехов вернулся к рассказу только в 1887 г. перед поездкой в Таганрог.
Хотя идея первоначального повествования в новой редакции в основном сохранена, в эстетическом отношении рассказ значительно выиграл. Чехов отсек начальную часть прежнего текста, в которой в виде шутки характеризовались разные «способы покорения чужих жен». Сердцевиной нового текста стал «Способ тонкий», завершавший трактат «К сведению мужей». Поэтому естественно изменение заглавия. Тексту придан характер живой беседы, оформленной в виде сценки.
В начале апреля «Удав и кролик» был уже в редакции «Петербургской газеты». Об этом 14—19 апреля 1887 г. Чехов сообщал родным.
В. Билибин в рассказе «Удав и кролик» узнал старый рассказ Чехова. Между 27 апреля и 4 мая 1887 г. он писал Чехову: «В „Пет‹ербургской› газ‹ете›“ ‹…› переделка из статьи Вашей, не пропущенной цензурой для „О‹сколко›в“ (тактика ухаживания)…» (ГБЛ).
Впервые — «Петербургская газета», 1887, № 113, 27 апреля, стр. 3, отдел «Летучие заметки». Подпись: А. Чехонте.
Сохранилась писарская копия рассказа с авторской пометой: «NB. В полное собрание не войдет. А. Чехов» (ЦГАЛИ).
Печатается по тексту «Петербургской газеты».
Рассказ, по-видимому, был написан Чеховым в Таганроге в апреле 1887 г. 14—19 апреля он писал родным из Таганрога, имея в виду, вероятно, рассказы «Казак», «Удав и кролик» и «Критик»: «В „Газете“ имеются 2 моих рассказа ‹…› Пошлю в апреле еще один».
В. Билибин в письме к Чехову в Таганрог между 27 апреля и 4 мая 1887 г. так отзывался о рассказе: «Слабо! Слабо!» (ГБЛ).
Впервые — «Петербургская газета», 1887, № 120, 4 мая, стр. 3, отдел «Летучие заметки». Заглавие: В лесу (Рассказ ямщика). Подпись: А. Чехонте.
Включено с другим заглавием — «Происшествие» — в «Пушкинский сборник», СПб., 1899. Сохранился беловой автограф, посланный Чеховым для сборника (ЦГАЛИ, собрание Ю. Г. Оксмана).
Вошло в издание А. Ф. Маркса.
Печатается по тексту: Чехов, т. II, стр. 290—296, с исправлениями по «Пушкинскому сборнику» и автографу.
Рассказ был отправлен в «Петербургскую газету» 24 апреля 1887 г. из
