критике рассказ «В усадьбе» вызвал мало откликов. С. А. Андреевский в рецензии на сборник «Повести и рассказы» определил его как «забавную карикатуру ненасытного говоруна» («Новая книжка рассказов Чехова». – «Новое время», 1895, № 6784, 17 января).
В. Альбов в статье «Два момента в развитии творчества Антона Павловича Чехова…» отметил «В усадьбе» в ряду других рассказов Чехова, мастерски рисующих «цельные звериные, животные фигуры» («Мир божий», 1903, № 1, стр. 90). «Такова княгиня („Княгиня“), порхающая „птичка“, в которой даже суровые, жаркие слова доктора не могли пробудить ничего человеческого; или этот Рашевич („В усадьбе“) – „жаба“, каждое слово которого „дышит злобой и комедиантством“ <…> Обратите внимание на эти эпитеты – жаба, хорек, ящерица, птичка, овечьи мысли, гадюка, которыми г. Чехов любит характеризовать подобных персонажей <…> Они стоят ниже этой границы, которая, с точки зрения г. Чехова, отделяет человеческое, осмысленное, разумное от животного, бесцельного, бессмысленного» (стр. 91–92).
При жизни Чехова рассказ был переведен на английский, сербскохорватский и чешский языки.
Рассказ старшего садовника
Впервые – «Русские ведомости», 1894, № 356, 25 декабря. Подпись: Антон Чехов.
Вошло в сборник: На трудовом пути. К 35-летию литературно-педагогической деятельности Д. Тихомирова. М., 1901. Подпись – факсимиле.
Вошло в издание А. Ф. Маркса.
Печатается по тексту: Полное собрание сочинений Ант. П. Чехова. Издание второе с приложением портрета Антона Чехова. Том двенадцатый. СПб., издание А. Ф. Маркса, 1903, стр. 121–125, с восстановлением текста, изъятого редакцией «Русских ведомостей»:
Стр. 343, строка 23, после: житейских соображений? – вставлено: Веровать в бога нетрудно. В него веровали и инквизиторы, и Бирон, и Аракчеев. Нет, вы в человека уверуйте! (по письму Чехова И. И. Горбунову-Посадову от 31 декабря 1894 г.).
Рассказ был написан в ноябре – декабре 1894 г. Основания датировки следующие. Посылая 1 сентября 1894 г. Чехову корректуру сборника «Повести и рассказы», издатель сборника И. Д. Сытин высказал пожелание увеличить объем сборника – с этим было связано печатание его без предварительной цензуры (письмо Сытина. – ГБЛ). Корректуру сборника Чехов прочитал в Москве, по возвращении 14 октября из-за границы (см. т. V Писем, стр. 570). «Рассказ старшего садовника» в этот сборник не вошел, поэтому естественно отнести его написание к последующим месяцам. Дополнительные сведения содержатся в письме Чехова И. И. Ясинскому от 8 ноября 1894 г.: «Пишу повесть для „Русской мысли“, надо писать для „Артиста“, которому я должен, нужно писать в „Русские ведомости“…»
Текст рассказа при публикации его в «Русских ведомостях» пострадал от вмешательства внутренней редакционной цензуры, как это можно понять из письма Чехова Горбунову-Посадову от 31 декабря 1894 г.: «„Русские ведомости“ – замечу à propos – ради страха иудейска выбросили в начале речи садовника следующие слова: „Веровать в бога нетрудно. В него веровали и инквизиторы, и Бирон, и Аракчеев. Нет, вы в человека уверуйте!“» Эти слова не были восстановлены Чеховым ни в сборнике «На трудовом пути», ни при подготовке собрания сочинений. Впервые введены в текст рассказа в издании: А. П. Чехов. Собр. соч. в двенадцати томах. Т. 7. М., 1962, стр. 414.
В день появления рассказа на страницах «Русских ведомостей» Горбунов-Посадов обратился к Чехову за разрешением издать его в разных сериях «Посредника»: «Только что прочел Ваш рассказ „Старшего садовника“ и порадовался его прекрасной мысли. Это самое настоящее, если бы у нас побольше писали, а главное, думали и чувствовали такого, теплее стало бы дышаться на свете. Надеюсь, что Вы разрешите нам издать это немедленно в народном издании». «Было бы весьма хорошо, – прибавлял Горбунов-Посадов в конце письма, – если бы в случае доброго согласия Вашего на народное издание „Рассказа садовника“, Вы сами изменили бы некоторые совсем непонятные для народа слова – более простыми. Если же Вам это некогда, то позвольте нам сделать это и прислать Вам для просмотра. Мы надеемся также, что Вы разрешите нам поместить этот рассказ впоследствии в одном из наших сборников для интеллигентных читателей на обыкновенных условиях наших» (ГБЛ). Чехов ответил на это 31 декабря 1894 г.: «„Рассказ старшего садовника“ отдаю в полное Ваше распоряжение. По-моему, он не подходит для народного издания и замена одних слов другими не сделает его понятным. Но дело Ваше. Корректуру пришлите вместе с проектом поправок – и я исполню Ваше желание».
Однако издание «Рассказа старшего садовника» было отложено «Посредником» надолго. В 1899 г. вопрос этот осложнился из-за контракта, заключенного Чеховым с А. Ф. Марксом. 27 января 1899 г. Горбунов-Посадов писал Чехову: «…я решился, не зная, унолномачив<аете> ли Вы меня на это, написать ему <П. А. Сергеенко>, чтобы, если возможно, он оговорил у Маркса для „Посредника“ право издавать <…> напечатанные Вами у нас для народа рассказы и 3 еще не напеч<атанных>, но готовящихся <…> Готовящ<иеся>: 1) Тоска 2) Рассказ садовника 3) В ссылке» (ГБЛ). Очевидно, договоренность не была достигнута, так как 1 февраля было подписано, в дополнение к контракту, «неустоечное обязательство», по которому Чехов должен был платить Марксу «пять тысяч рублей за каждый печатный лист своих произведений», если окажется, что «какие-либо уступлены кому-либо для дальнейшего пользования» (ГБЛ, ф. 360. I. 90). В следующем письме Горбунова-Посадова, от 22 февраля 1899 г., уже идет речь о возврате Чехову текста «Рассказа старшего садовника» (рукописи или газетной вырезки с авторской правкой – неясно): «„Садовника“ не прислал Вам, потому что не мог его найти, – но он непременно у меня, я это знаю. Теперь я предпринял разборку всего нашего архива тщательнейшую (это продолжают в Москве без меня – я не успел сдел<ать>, п<отому> что в Москве захворал) – и в конце первой недели обяз<ательно> найду и вышлю Вам» (ГБЛ). В дальнейшем об этом тексте в переписке Чехова с Горбуновым-Посадовым не упоминается.
В 1901 г. текст рассказа был просмотрен Чеховым для сборника «На трудовом пути». Чехов читал корректуру, как это видно из письма к нему Н. А. Соловьева-Несмелова от 2 октября 1901 г.: «…направляю к Вам на минуту нашу барышню-секретаршу по „Детскому чтению“; она передаст Вам корректуру Вашего рассказа „Рассказ старшего садовника“ <…> где помечено карандашом легонько то, на что просим обратить Ваше внимание ввиду характера сборника, назначаемого для юношества и подростков» (ГБЛ). Чехов сделал несколько исправлений, из них одно – и ответ на пожелание редакции в связи с педагогическим назначением сборника: слова «развратною жизнью» заменены на «нехорошею жизнью». Остальные авторские исправления не имели вынужденного характера – они коснулись союзов, предлогов, порядка слов. Тем не менее эти исправления не были учтены Чеховым при подготовке «Рассказа старшего садовника» для собрания сочинений; текст набирался с газеты «Русские ведомости». Из восьми случаев исправлений рассказа для сборника только в одном случае тексты сборника и собрания сочинений совпадают: «не хочет ли он есть» вместо «не хочет ли он кушать» (текст «Русских ведомостей»). Однако ясно, что эта замена была бы произведена Чеховым и независимо от текста 1901 г.
При просмотре текста для собрания сочинений Чехов сделал два сокращения – снял описание приступа кашля у доктора, а также его раздумья о смерти. Одна вставка относилась к главной мысли рассказа – после «побуждает любить и уважать каждого человека» было повторено: «Каждого!»; две другие усиливали разговорную интонацию в рассказе старшего садовника выражениями «Не так ли?» и «понятное дело». Остальные поправки касались союзов, предлогов, курсива.
Место «Рассказа старшего садовника» в собрании сочинений определилось не сразу и многократно менялось. Первоначально Чехов просмотрел текст рассказа весной 1899 г. (см. письмо от 21 мая 1899 г. Ю. О. Грюнбергу). Из-за неразберихи в издании А. Ф. Маркса корректура «Рассказа старшего садовника» неоднократно прошла через руки Чехова (см. письмо от 9 августа 1900 г. Марксу). 13 июня 1901 г. Маркс запросил Чехова относительно десяти рассказов, «не помещенных в напечатанных уже томах и не значащихся также в оглавлении содержания следующих томов» (ГБЛ); среди этих рассказов упомянут и «Рассказ старшего садовника». В письме Марксу от 9 июля 1901 г. Чехов отнес этот рассказ к VIII тому, однако 8 октября 1901 г. он сообщил А. Е. Розинеру о перемене решения: «„Рассказ старшего садовника“ войдет в X том <…> когда мною будут высланы новые произведения в количестве, достаточном для тома». Том X составила книга «Остров Сахалин», и «Рассказ старшего садовника» не вошел в 1-е издание собрания сочинений. 19 марта 1903 г. Маркс предложил «включить в новое издание, прилагаемое при „Ниве“», девять рассказов, назначенных для XI тома отдельного издания, и в числе их «Рассказ старшего садовника» (ГБЛ). 28 марта 1903 г. Маркс выслал Чехову корректуру этих девяти рассказов (его письмо Чехову – ГБЛ). 14 апреля 1903 г. Чехов возвратил корректуру, но не удовлетворился ею, так как 26 апреля 1903 г. Маркс писал: «Согласно Вашему желанию посылаю Вам еще раз корректуру девяти рассказов…» (ГБЛ). В конце концов «Рассказ старшего садовника» вошел в т. XII второго издания собрания сочинений – этот текст и является последним авторизованным.
В ПССП (т. VIII, стр. 382–386) «Рассказ старшего садовника» напечатан по изданию: Антон Чехов. Рассказы и пьесы. Второе издание. СПб., изд. Т-ва А. Ф. Маркс (в тексте книги – Сочинения А. П. Чехова. Т. XI); издание это вышло посмертно, в 1906 г. Текст рассказа в нескольких случаях пунктуационно иначе оформлен, чем в т. XII второго издания собрания сочинений. Характер этих поправок заставляет предполагать вмешательство корректора.
«Рассказ старшего садовника» связан по своей проблематике с книгой «Остров Сахалин» и с чеховской прозой досахалинского периода. Еще в 1888 г. в рассказе «Пари» был поставлен вопрос о «безнравственности» смертной казни с точки зрения естественного права. Это положение впервые сформулировал Ч. Беккариа в трактате «О преступлениях в наказаниях» (1764; гл. XVI). Оно не переставало служить предметом дискуссии в связи с борьбой за отмену смертной казни в России. В библиотеке Чехова был русский перевод книги Беккариа (см. Чехов и его среда, стр. 327); знал он и юридическую литературу своего времени.
Во время путешествия на Сахалин вопрос о смертной казни переключился для Чехова из сферы отвлеченно-этической в область конкретных жизненных наблюдений. Хотя Чехов и писал А. С. Суворину, что на Сахалине он «видел все, кроме смертной казни» (письмо от 9 декабря 1890 г.), однако чужие рассказы, а также собственные впечатления и размышления составили в книге «Остров Сахалин» целую главу: «Нравственность ссыльного населения. – Преступность. – Следствие и суд. – Наказание. – Розги и плети. – Смертная казнь». XXI-я глава была закончена в середине июля 1894 г. (см.
