желанье добра было между прочим, потому что, согласитесь, все-таки дочь. Почему ж и помириться? тем больше, что разбойник зять, как по всему видно, человек основательный, делец, выйдет в люди, пробьет бебе дорогу, стало быть, со временем и пригодится. Таким образом, Марья Алексеевна и шла {и приходила} понемногу к мысли возобновить сношения {Вместо: возобновить сношения — было: помир} с дочерью. Понадобилось бы еще с полгода, пожалуй с год, на то, чтобы доплестись до этого, — нужды не было торопиться, время терпит, но слух о генерале с генеральшей разом двинул {разом наполнил чашу расположения} дело вперед через всю остававшую половину дороги. Разбойник действительно оказывался шельмецом: {Далее было: как} отставной студентишко без чина с двумя грошами денег вошел в дружбу {Было начато: познако} с богатым генералом и подружил свою жену с его женою — такой человек далеко пойдет! Или это Вера {Верка} с генеральшей подружилась и мужа подружила с генералом? Все равно, значит Вера далеко пойдет.

Потому, немедленно по получении сведения о визите, отправлен был отец объявить дочери, {звать до} что мать простила ее и зятя и зовет к себе. Вера Павловна отправились с Павлом Константиновичем и просидели вечер с ним и Марьею Алексеевною. Свидание было, конечно, холодно и натянуто. Кое-как досидев до чаю, Лопуховы спешили отправиться домой. {Вместо: Вера Павловна ~ домой. — было начато: Свиданье с матерью}

Полгода Верочка жила спокойно, чисто, {чисто, благор, полгода Далее было: а. не видела в ее об б. не видела она в своем обществе других людей, кроме людей [благород] чистых [она каждый день]. Эти знакомые} и странное впечатление произвел на нее ее подвал. Грязь, цинизм, пошлость всякого рода, {Далее начато: все это подейств} — как это поразительно резко бросается теперь в глаза ей, уже отвыкшие от таких картин.

«Как это {Боже мой, как это} у меня доставало силы жить в этих тяжелых {в этой мучительной, тяжелой} и гадких стеснениях? Как я могла дышать в этой атмосфере? И не только жила, даже осталась здорова. Удивительно, непостижимо. Как могла тут {не стать тут} вырасти с любовью к добру? Удивительно!» {Было начато: Непостижи} — думала Вера Павловна.

Когда они возвратились домой, к ним через несколько времени заехали Алексей Петрович с Марьей Андреевною, {В рукописи: Ивановною} зашел и Кирсанов. Как {Как отдохнула} вдвойне отрадна показалась Вере Павловне ее новая жизнь, с этими чистыми мыслями, {Было: эти чистые мы После: мыслями — было: с этим дельным же разговором, на} в обществе чистых людей! По обыкновению, шел и веселый разговор {Далее было: с анекдотами} со множеством воспоминаний, шел и серьезный разговор обо всем на свете, от тогдашних дел, — междоусобная война в Канзасе, предвестница великой нынешней {нынешней вписано.} войны юга с севером, занимала собою этот маленький кружок: {Было: занимала собою маленький кружок, к которому они} теперь о политике толкуют все, тогда интересовались ею очень немногие, и в числе их были {Далее было: люди [в кругу которых] [составлявшие], к числу которых при} Лопухов, Кирсанов, их знакомые, — до тогдашнего спора о химических основаниях земледелия по теории Либиха, {Вместо: спора ~ Либиха: было: спора о земледельческой теории} и о законах исторического прогресса, без которых не обходился ни один разговор в подобных кружках, и о важности различения реальных желаний {Было начато: стрем}, которые ищут и находят удовлетворение, от фантастических, которым невозможно, да и не было бы приятно найти себе удовлетворение, — важности, которая тогда была выставлена антропологическою философиею, {Вместо: и о важности ~ философиею, — было: а. и о всем тому подобном или неподобном, но родственном б. и о различии [фантастических] между фантастическими и реальными желаниями, [и о поло] которое в первый раз так хорошо разъяснено было тогда антропологическою философиею} и обо всем тому подобном или и не подобном, но родственном. Дамы по временам и вслушивались в эти учености, рассказывавшиеся очень просто, будто и не учености, {по временам ~ не учености, вписано.} и вмешивались в них своими вопросами, {Вместо: в них своими вопросами, — было: своими вопросами в этот разговор} а больше не слушали, шутили, {и толковали} — даже обрызгали водою Алексея Петровича и Лопухова, когда они уже очень восхитились важностью минерального удобрения, — но Алексей Петрович и Лопухов толковали о своих ученостях непоколебимо; Кирсанов плохо помогал им, — был больше на стороне дам, и они втроем играли, пели, хохотали до глубокой ночи, когда, уставши, развели, наконец, и непоколебимых ревнителей серьезных разговоров. И вот {Далее было: усталая от} Вера Павловна засыпает, и снится ей сон.

Поле, и полю ходят муж, — то есть миленький, — и Алексей Петрович; и миленький говорит:

«Вы интересуетесь знать, Алексей Петрович, почему из одной {на одном} грязи родится пшеница, {Было начато: хороший ко} — такая белая, чистая и нежная, — а на другой грязи не может родиться. Эту разницу вы сейчас сами увидите. Посмотрите {Взгляните} корень этого {Далее было: растения, этого} прекрасного колоса, — видите, это грязь свежая, — она, можно сказать, чистая грязь, — вы знаете, на языке нынешней философии это называется реальная грязь. Она грязна, это правда, — но всмотритесь в нее хорошенько, — вы видите, {тут видите,} что все элементы, из которых она состоит, сами по себе здоровы. {Далее было: Вот земля, видите [она], это хорошая земля, вся земля} Они составляют грязь в этом соединении, но пусть немного переменится {переместятся} расположение атомов — и выйдет что-нибудь другое, — и все другое, что выйдет, будет также здоровое, потому что основные элементы здоровы. Отчего это? Обратите внимание на положение этой поляны, — вы видите, что вода здесь имеет сток, и потому гнилости не может быть».

«Да, движение есть реальность, — говорит Алексей Петрович, — потому что движение — это жизнь, а жизнь и реальность одно и то же. {Далее начато: Да, это серд} Но движение есть труд, потому труд есть реальность».

«Так видите, Алексей Петрович, что если из этой грязи {Вместо: из этой грязи — было: а. в эту грязь б. в этой [почве] грязи} вырастет колос, он будет здоровый?»

«Да, потому что это грязь реальной жизни», говорит Алексей Петрович.

«Теперь перейдем на эту поляну. Берем и здесь растение, рассматриваем также его корень. Он также загрязнен, — обратите внимание на характер этой грязи. Нетрудно видеть, что это грязь гнилая».

«То есть фантастическая грязь, по научной терминологии», говорит Алексей Петрович.

«Итак, элементы этой грязи находятся в нездоровом состоянии {Далее начато: как вы} натурально, что как бы они ни перемещались, и какие бы другие вещи не похожие на грязь, ни выходили из этих элементов, все эти вещи будут нездоровые, дрянные».

«Да, потому что самые элементы нездоровы», говорит Алексей Петрович.

«Нам нетрудно будет открыть причину этого нездоровья». {Было: этой гнилости».}

«То есть этой фантастической гнилости», говорит Алексей Петрович

«Да, гнилости этих элементов, если мы обратим внимание на положение этой поляны. Вы видите, вода не имеет стока из нее, застаивается Е потому гниет.

— Да, отсутствие движения есть недостаток труда, потому что труд и движение представляются в антропологическом анализе понятиями тождественными. А без движения нет жизни, следственно нет и реальности; итак, это есть грязь фантастическая, то есть грязь гнилая. Вы видите теперь, почему никакого хорошего растения не может возникнуть из этой грязи»? {на этой почве?»}

«Да, потому что это грязь фантастическая, или гнилая, между тем как очень натурально, что на грязи реальной являются {растут} хорошие растения, так как она есть грязь здоровая. {Начато: реальная} Что и требовалось доказать, — как говорится по-латине».

Как говорится по-латине «что и следовало доказать», — Вера Павловна не может расслушать.

«А у вас, Алексей Петрович, осталась привычка к кухонной латине и к силлогистике», говорит миленький, то есть муж.

Вера Павловна подходит к ним и говорит: «Да полноте вам толковать о своих анализах, тожествах и антропологизмах, — пожалуйста, что-нибудь другое, {Вместо: пожалуйста ~ другое, — было: а. поговорим о чем-нибудь б. Начато: займ} чтоб и я могла участвовать в разговоре».

«Давайте исповедываться», {Давайте сядем} говорит Алексей Петрович.

«Давайте, давайте, это будет очень весело, — говорит Вера Павловна. Но вы подали мысль, вы и подайте {начина} пример исполнения».

«С удовольствием, сестра моя, — говорит Алексей Петрович. — Но вам сколько лет, милая сестра? Осьмнадцать?»

«Скоро будет девятнадцать».

«Но еще нет; потому положим осьмнадцать, и будем все исповедываться за жизнь только до восьмнадцати лет, потому что нужно равенство условий. Я буду исповедываться за себя и за жену. Мой отец был дьячок в губернском городе и занимался переплетным мастерством; {Далее было: чтобы можно было жить} моя мать пускала на квартиру семинаристов. С утра до ночи и мать, и отец все толковали о куске хлеба. Отец выпивал, — но только оттого, когда приходилась нужда невтерпеж, {Далее начато: или когда} — это реальное горе, — или когда доход был порядочный, — он отдавал матери все деньги и говорит: «ну, матушка, теперь, слава богу, на два месяца нужды не увидишь, — а я себе полтинничек оставил, на радости выпью» — это реальная радость. Моя мать часто сердилась, иногда бивала меня, но тогда, {ведь тогда} когда у ней, как она говорила, поясница отнималась от тасканья корчаг и чугунов, и мытья белья {полов} на нас пятерых и на пять человек семинаристов, и мытья полов, загрязняемых нашими двадцатью ногами, не носившими калош, {Текст: и мытье белья ~ калош, вписан.} и ухода за коровой, — это реальное раздражение нерв чрезмерною работою без отдыха, — и когда при всем при этом «концы с концами не сходились», как она говорила, {Далее было: это} то есть нехватало денег на сапоги кому из нас, братьев, или на башмаки сестрам, — это реальное горе. Она ласкала нас, но только тогда, когда {Далее было: могла купить нам} мы, хоть и глупенькие дети, сами вызывались пособить ей в работе, или когда {когда было} мы делали что-нибудь другое умное, или когда выдавалась {она выдавалась} ей редкая минута отдохнуть и ее поясницу «отпускало», как она говорила, — это все реальные радости».

«Ах, довольно ваших реальных радостей и горестей!» {Далее было: Ну, исповедуйтесь}

«В таком случае, позвольте начать исповедь за жену».

«Не хочу слушать, {Далее было: будут} в ней точно такие же реальные горести и радости». {Далее было: ведь она мне рассказывала}

«Совершенная правда».

«Но, быть может, вам интересно будет выслушать мою исповедь», говорит Серж, неизвестно откуда взявшийся.

«Посмотрим».

«Мои отец