то. {Далее было: а. Поздний вечер б. Поздний в. Измени}

Просыпаясь, она, по обыкновению, долго нежится в своей постельке и думает, и не думает, и дремлет, и не дремлет, — но, кроме предметов думанья, есть два новых: приятная мысль о занятии, {а. о деле б. о труде} которое даст ей полную самостоятельность {избавление} в жизни, и о своем милом, это, впрочем, такая мысль, которую и нельзя назвать особою мыслью, она прибавляется ко всему, потому что ведь во всей ее жизни участвует он, — о чем ни думаешь, все приходится думать и о нем. Сказать по правде, это прекращается тем, что он является исполнять должность горничной, — и, может быть, от прикосновенья руки гостьи, может быть, не могут теперь прибавляться в дневнике слова: «а ведь это даже обидно», но это как бы там ни было, а {но это ~ а вписано.} во всяком случае с этою горничною много смеха. {Вместо: с этою ~ смеха — было: тут много хохота, и довольно много шепота. Эта горничная}

Милый имеет обязанностью хозяйничать поутру чаем, {Вместо: Милый ~ чаем, — было начато: а. Чай, — и до 10 б. Милый уж} — и до десяти часов или до одиннадцати часов идет занятие с ним, наполовину прерываемое разговором о всяких различных, уже не ученых делах, — потом на несколько часов расстаются, у каждого свои дела, — перед обедом очень часто опять занятие с милым, а после обеда уж постоянно долгий разговор о всем, что случилось и вздумалось нового, и вспомнилось старого, {Далее было: а. бывало говорит муж, б. говорит почти одна Вера Павловна} — да, это уж разговор, в котором и муж болтает едва ли меньше Веры Павловны, а не то, что, бывало, все почти только она рассказывает, а Лопухов слушает, и поддакивает, и одобряет. {Далее было: Но через час, через полтора часа после обеда расходятся, не бывают вместе. Теперь и за очень небольшим делом и за обедом очень часто бывают гости, — обедают по два, по три и больше, это [студенты] молодежь, с которою Вера Павловна по-прежнему. Если гости за столом постарше, разговор после обеда идет как } Где этот разговор? Конечно, никогда не в нейтральных комнатах — говорят в комнате Веры Павловны, потому что ведь она хочет нежиться после обеда, — поэтому в ее комнате стоит диван и для мужа, чтобы и он мог отдыхать, болтая. И опять тут слишком часто слышен смех, — а иногда и ничего не слышно, потому что — что таить грех? Вера Павловна часто болтает, болтает, да и задремлет, — я уж говорил, что это дурной тон, но теперь он имеет больше извинений {теперь ~ извинений вписано.} — она теперь слишком часто ложится поздно, а горничная является прислуживать слишком рано.

Потом они опять расходятся заниматься каждый своею работою часа на два, на три до вечернего , — за ним опять долго сидят вместе, — его пьют обыкновенно не в нейтральной комнате, где происходит утренний чай и обед, {Вместо: происходит ~ обед, — было: совершается обед,} а в кабинете Александра Матвеевича; часов в десять, иногда в одиннадцать Вера Павловна уходит в свою комнату работать и работает довольно долго, до часу, иногда до двух. {Далее было начато: — Что же тут делается? — Ничего, как то, что}

Но теперь едва ли не меньше чем на половину вечеров проводят они {Далее было: только вдвоем} таким образом время, и наверное меньше половины обедов. За обедом {а. А обедают б. За обедом раза четыре и чаще, через день, или дня по три сряду, бывает, что к обеду явл} три раза в неделю у них обедает по два, {Далее было: из числа} иногда и по три из молодежи, составляющей кружок, центром которого служит теперь уж один Кирсанов. Как они там устраивают между собою очередь, бог их знает, но должно быть, что у них заведено что-то вроде хотя не очень полной очереди, — их человек 12-15, и без какой-нибудь очереди было бы невозможно. Человека два-три особенно близких приятелей Веры Павловны из их числа бывают {обедают} иногда за обедом и по другим дням. Изредка бывает и кто-нибудь из приятелей других лет. {Изредка ~ лет. вписано.} По вечерам вся компания бывает раз в неделю, для этого назначен день, — тут же бывает и человек восемь постарше, которых молодежь считает своими людьми, так что набирается компания человек в двадцать. Характер этих собраний тот же, как был раньше, — но нет, однако: роль Веры Павловны в них теперь гораздо значительнее, {Далее было: и пение} фортепьяно и пение {Далее было: совершенно уравновешивают} с криком и шалостями уже совершенно уравновешивают ожесточенные изобличения взаимных неконсеквентностей {Вместо: неконсеквентностей — было: неудовольствий в образе мыслей} и глубокие исследования всяких неудобопостижимых вопросов. {Далее было: а. Молодежь наход б. И суматоха бывает каждый раз страшная, от той половины} Разница в том, что раньше, бывало, составляют компанию Веры Павловны только изменники ученому разговору, а теперь раза два-три в вечер ученый разговор сам изменяет себе, и тогда подымается страшный гвалт: стук и беготня бывают такие, что была бы беда для квартиры этажом ниже, если б эту квартиру не занимала булочная, для которой эта беда незаметна. {Вместо: такие, что была бы беда ~ незаметна. — было: а. так что иной раз какой-нибудь стул [оказывается] требует потом врачеванья. б. Начато: по-прежнему в. через вечер г. так что парню — работнику столяра часто приходилось по воскресеньям [приходить] не один час возиться с врачеваньем мебели — Как? Даже ломается мебель? — Увы [мебель сл], бывает, д. так что была бы беда для квартиры этажом ниже, если б эту квартиру не занимала булочная [в которой не так-то слышна эта стукотня] [которая не слышна], в которой [это не так-то слышно] [слышно] не так чтобы вовсе не }

Весь небольшой кружок знакомых, {знакомых семейств} близко знакомых семейств, который теперь стал вдвое больше, {Вместо: стал вдвое больше, было: уж до восьми или девяти} начал проводить более разнообразную жизнь с более разнообразными развлечениями. Кроме прежних вечеров с танцами, которые теперь многолюднее, очень часто устраиваются различные пикники {Вместо: различные пикники — было: и гулянья. После: пикники — было: [по временам даже за город] О, ужас! Даже в городе обеды и гости и катанья по Неве летом, экскурсии по железной дороге} в разнообразнейших видах, даже до того, что похожи бывают на маленькие путешествия, — это зависит главным образом от состояния гошпитальных дел Александра Матвеевича, — редко, но все-таки в год несколько раз {Вместо: в несколько раз — было: три, четыре раза} бывает, что {Далее было: он может находиться в больнице один по нескольку дней} не бывает слишком трудных больных, при которых не могли бы заменить его его помощники; и как только это бывает, семейств 5-6 из числа 8-9 пропадают {скрываются} из города дня на два-три, иногда и больше, смотря все-таки по положению гошпиталя.

Стало быть, кажется, одна только разница: то, что в прежнее время, перед смутным временем жизни Веры Павловны, устроила она при содействии Кирсанова, теперь развилось, — так, в этом дело. Но для нее не это главная перемена: главная перемена в том, что прежде было веселое развлечение, и только, а теперь, {Далее было: не веселье делается для веселья} когда человек, который любит увлекаться тем же весельем, когда он принимает в нем участие не из того только, чтоб не слишком отставать от вас, а потому, что ему самому так же весело, как вам, это уже не просто веселое развлечение, {Вместо: веселое развлечение, — было: веселье} это уж совсем не то: все время иначе бьется сердце, и звонче смех, и одушевление так сильно, что распространяется на всех, кто тут вместе с вами: для всех веселье становится при вас вдвое живее и радостнее, чем было бы без вас. {Далее в рукописи план: Арена, Тирада о любви. 3-4-й сон Веры Павловны, явление певицы. По этому плану далее нами размещаются эпизоды, вписанные Чернышевским ниже в разных местах рукописи.}

— Саша, вот мы живем с тобою три года, {Перед текстом, начатым этими словами, дата: 21 март.} — и все еще как будто любовники, которые видятся изредка, тайком, — а мы с тобою, кажется, имеем немало случаев видеться, откуда это взяли, Саша, что любовь ослабевает, {Далее было начато: от спокой} когда нам ничто {никто} не мешает вполне принадлежать друг другу? Эти люди не знали любви, Саша, {Далее было начато: а. я не чувствую этого б. ведь все это} — мои ощущения становятся {сделались} сильнее с каждым годом.

— А мои?

— О, за тебя я боюсь одного: еще через три года ты начнешь забывать {Вместо: начнешь забывать — было начато: забудешь} свою медицину, а еще через три разучишься читать, и из всех способностей к умственной жизни у тебя останется только одна — зрение, да и то ты разучишься видеть что-нибудь, кроме меня.

— В самом деле, {Далее было: ты} Верочка, это усиливается с каждым годом. Знаешь эти сказки про людей, которые едят опиум, — это все преувеличено, {Вместо: все преувеличено — было: преувеличено} опиум вовсе не так разрушителен, {страшен,} но в самом деле от него почти нельзя {Вместо: почти нельзя — было: трудно} отстать, напротив, {Далее было начато: каждый го} чем дальше, тем больше усиливается страсть к нему. Да, {Далее начато: это лю} кто думает, что любовь ослабевает от полной возможности отдаваться ей всегда, те не знают, что такое настоящая любовь.

Это говорится через три года, и то же будет говориться через пять, в через десять лет, и дальше, много дальше.

Нет, это еще не любовь, которая знает пресыщение, {Вместо: которая знает пресыщение — было: которая пресыщает} — это какая-нибудь мелкая страстишка, желание похвастаться — хоть перед собою — победою, желание поинтриговать, что-нибудь такое мелкое, — нет, это не любовь; {Вместо: нет ~ любовь; — было: это не страсть} любовь не знает пресыщения, она знает только насыщение {Вместо: не знает ~ насыщение — было: знает только одно утомление на несколько часов, — пресыщение, то же} так же, как страсть к вину, {Далее было: поэтому пресыщение} как страсть к опиуму, с которой сравнивает ее Кирсанов, {Далее было: а. как