негодующий , г оворя-щий много такого, что кажет ся нелепо его сл ушател ям, признаваемый , наконец, человеком сумасшедшим, опасны м и ме могущий жениться на девушке, кот орую л юбит. Сбл ижение сюжет ов «Ревизора» с «Мерт вы ми душами» так же нелепо, как и сбл и* Романы Диккенса исключаются из области изящного.

•* Здесь подразумеваются преимущественно романы Жорж- Санда —

©нн исключаются из области изящного!

*** Итак, романы Диккенса и Жорж- Санда ниже самых грубых фарсов и буффонад, ниже даже поэмы «Елисей , или раздраженный Вакх», ниже «Энеиды», вывороченной наизнанку Н. Осиповым и Л. Котельиицким,—

#то все еще принадлежит хотя «низшему отделу» искусства, а. произведения Диккенса и Жорж- Санда совершенно «исключаются из области изящного».

3 * 35

жение сюжет ов «Гамл ета» и «Горе от ума»; но Полевой умел выставить натянутые черты мнимого сходства довол ьно искус* ным образом . Не придумано ли это сбл ижение нарочно? Нет, искренность его опять доказы вает ся его наивностью, — только от искренней души может умный человек, какое, без сомнения, был Н. А. Полевой , говорит ь такие странны е вещи. Дал ее начинаются жал обы на ут рировку характ еров и положений , на неправдоподобность их и п роч. От л ожим разбор этих обвинений до того времени, когда будем рассматривать «Мертвы е души», а теперь ограничимся замечанием, что отношения романтической эстетики к новей шим произведениям искусства, сбросившим раст репанную изы сканность французских романтике®, к людям, выучившимся писать романы с лицами и пол ожениями, не по* хожими на «испол инские образы Викт ора Гюго и его «Notre Dame de Paris», достат очно определ яются тем, что Н. А. Пол евой исключает романы Диккенса и Жоржа- Саид а из обл асти искусства, ставит их «иже самы х пошлых фарсов, на одну стет пень с «Сказкою о дурне» — неужели против Диккенса и Жоржа*

Санд а Н. А. Полевой имел какие — нибудь л ичности? Неужел и к их осужд ал он не по убеждению, а «з каких — нибудь пост оронних видов? Кстати, о Лермонт ове он судит соверше нно так же, как о Гогол е. Вот подлинные его сл ова:

Вы говорите, что ошибка прежнего искусства состояла именно в том» что оно румянило природу и становило жизнь на ходули. Пусть так; но, Избирая из природы и жизни только темную сторону, выбирая из них грязь, наеоз, разврат и порок, не впадаете ли вы в другую край ность и изображаете лн верно природу н жизнь? Природа и жизнь, так, как они есть, представляют нам рядом жизнь и смерть, добро и зло, свет и тень, небо н землю. Избирая в картину свою только смерть, зло, тень, землю, верно ли списы-

ваете вы природу и жизнь? Вам скучны прежние герои искусства, — но покажите же нам человека и людей , да, человека, а не мерзавцев, не чудовище, люден, а не толпу мошенников н негодяев. Иначе лучше примемся мы за прежних героев, которые иногда скучны, но не возмущают, по край ней мере» нашей души, не оскорбл яют нашего чувства. Изобразить человека с его. Добром н злом, мыслью неба и жизнью земли, примирить для нас видимый -раздор дей ствительности изящною идеею искусства, постигшего тай ну жизни, — вот цель художника; но к ней лн устремлены «Герои нашего времени» и «Мертвые души»? Напрасно будете вы ссылаться на Шекспира, на Виктора Гюго, на Гете. Кроме того, что худое и у Шекспира худо,

Щекспир не тем велик, что Офел кя поет у «его неблагопристой ную песню, Фал ьстаф ругается и нянька Юл ии говорит двусмысленности, — но похожи ли ваши грязные карикатуры на создания высокого гумора Шекспирова, на исполинские образы Виктора Гюго (мы говорим об его Notre Dame de Paris), на многосторонние создания Гете?

Зачем мы приводим буквал ьно стллько отры вков из грубых рецензий Н . А . Пол евого? Зат ем , что они имеют одно несомненное достоинство: связност ь, логичность, последовательность в образе суждений . Над обно же нам видеть, с какими понятиями об искусстве необходимо связаны упреки Гогол ю в одноеторон~

36

ности направл ения, — упреки, кот оры е до сих п ор повт оряют ся л юдьми, не понимающими их значения, не понимающими, что кто назы вает Гогол я од ност оронним и сал ьны м, дол жен в такой же степени од ност оронним и сал ьны м назы ват ь и Лерм онт ова, находить, что «Герой нашего времени» произведение г рязное и гадкое, что романы Диккенса н Ж оржа- Саид а не т ол ько от в ра-тительны, но и сл абы в художест венном от ношении, сл абее по-сл еднего нелепей шего водевил я, уродл ивее посл еднего фарса, — при эт ом необходимо ст авит ь Викт ора Гюг о между Шекспиром

и Гете, немного «иже первого, г оразд о выше посл еднего. Кт о так думает о Викт оре Гюг о, Лерм онт ове, Диккенсе и Ж орже» Санде, тот дол жен упрекать Гогол я в од ност оронност и и сал ь-ност и,— но засл уживает ли опровержений , засл уживает ли внимания мнение т акого ценител я? Важн о иногда бывает знат ь происхождение мнения и первобытный , подлинный вид, в кот ором оно вы разил ось, — част о эт ого бы вает довол ьно, чтобы вполне оценить годност ь эт ого мнения для нашего времени, — част о оказы вает ся, что оно принадл ежит неразры вно к системе понятий , невозможны х в наше время. Сам ую жал кую фигуру представл яют не те л юди, кот оры е имеют ошибочны й образ мыслей , а те, кот оры е не имеют никакого определ енного, после — , довател ьного образа мыслей , кот оры х мнения — сбор бессвязны х обры вков, не кл еящихся между собою. Прочит ав рецензии П о-левого, мы убежд аемся, что все упреки, делаемые д о сих п ор иными л юдьми Гогол ю, заимст вованы из этих рецензий ; разниц а тол ько в том, что у Н. А . Пол евог о упреки имели смы сл , будучи л огическим вы водом из системы убеждений , хот я неудовл етво-рительной для нашего времени, но все — таки бывшей прекрасною и пол езною в свое время; между тем как в уст ах людей , повт о-ряющих ныне эти нападения, они л ишены всякого основания, всякого смы сл а. Предст авив множест во примеров «т ривиал ь-ного» и «неправд опод обного» в «Мерт вы х д ушах», множест во примеров т ого, что Гогол ь пишет неправил ьны м и низким язы -ком (тут вы ставл ено на вид « т о, чт о Чичиков не может с первого раза делать помещикам предл ожения о прод аже мертвы х душ, .и т о, что Нозд рев не может на бал е сесть на пол и л овить т анцующих за ноги, и Пет рушка с запахом жилой комнаты , и капл я, пад ающая в суп Фем ист окл юса, и т. д., и «глупей ший рассказ» о капитане Копей кине, и сл ова «тюрюн », «взбут ет е-

нить» и пр., — одним сл овом, все, что тол ько сл ужил о пищею

для посл едующих ост роумны х шут ок и бл агород ны х негод ова-ний на Гот ол я), Н . А . Полевой оканчивает свою рецензию так:

Не будем более говорить о слоге, об образе вы ражения, но скажем в заключение: каково понятие автора об искусстве и цели его, если он думает, что художник может быть уголовным судьей современного общества?. Д а еели к положим, что такова дей ствительно обязанност ь писателя, так разре выдумками на современное общество, разве небывалыми карикатурами ука-37

жет он яа зл о и предупредит его? Берем на себя кажущееся смешным автору название патриотов, даже «так называемых патриотов», пусть назовут нас Кифамл Мокиевнчами, — но мы спрашиваем его: почему в самом деле современность представляется ему в таком неприязненном виде, в каком изображает он ее в своих «Мертвы х душах» в своем «Ревизоре», — и для чего не спросить: почему думает ои. что каждый русский человек носит в глубине души своей зародыши Чичиковых и Хлестаковых? Предвидим негодование н оскорбл ение защитников автора: они представят нас поддельными патриотами, лицемерами, быть может, чем- нибудь еще хуже — ведь за такими безделками у многих дело не станет!.. Их воля, но мы скажем прямо и утвердительно, что, приписывая предубеждение автора доброму намерению, нельзя не заметить какого- то превратного взгляда его на многое. Вы скажете, что Чичиков и город, где он является, не изображения целой страны, но посмотрите на множество мест в «Мертвы х душах»: Чичиков, выехавши от Ноздрева, ругает его нехорошими сл овами — «что делать», прибавляет автор, «русский человек, да еще и в сердцах!» — Пьяный кучер Чичикова съехал ся с встречным экипажем и начинает ругаться — «русский человек», прибавляет автор, «не любит сознаваться перед другим, что он виноват!..» Изображает ся город- фризовая шинель (необходимая принадлежность города, по мнению авт ора) плетется по улице, «зная только одну (увы !) слишком протертую русским забубенным народом дорогу!» — Какие- то купцы позвали на пирушку других купцов — «пирушку на русскую ногу», и «пирушка (прибавляет авт ор), как водится, кончилась дракой »… Спрашиваем, так ли изображают , так ли гоаоряг о том, что мило и дорого сердцу? Квасной патриотизм! Милостивые государи, мы сами не терпим его, но позвольте сказать, что квасной патриотизм все же лучше космополитизма… какого бы?., да мы понимаем друг друга!

Не знаем, придет ся ли нам занят ься подробны м рассмот рением эт ого упрека, едва ли не самого сущест венного из всего, что бы л о говорено прот ив Гогол я. А пока напомним читател ю, что сам Гогол ь превосход но разъ яснил сущност ь вопроса анекдотом о К ифе Мокиевиче и сл едующим местом в «Разъ езд е иэ т еат ра» посл е представл ения «Рев