друзьями, когда они, в приятном вечернем разговоре и в халатах, объяснились на сон грядущий относительно страсти, наводящей грусть на обоих. (Начинает речь Клавдий.)
— Саша, слушай, что я тебе скажу: я люблю тебя, это ты знаешь!
Люблю и Элеонору! Я перемогу себя, чего бы мне это ни стоило, помня нашу давнюю, священную для меня дружбу! Я испытаю себя! Я уверен,
— Нет, Клавдий, мой благородный Клавдий! Я не хочу, чтоб ты из-за
меня страдал! Ты первый полюбил Элеонору, ты на нее более меня имеешь права. Пусть буду я страдать, а ты будь счастлив. Ты достоин этого!
— А если я сам хочу страдать, если мне это нравится? Не обижайся,^
440
Саша, если я тебе скажу, что я тверже тебя, что мне легче будет перенести страдание. Да что тут долго толковать? Я тебе уступаю Элеоно ру.
Ветрии засвистал какой-то марш и с мужественным спокойным лицом начал ходить взад и вперед по комнате.
— Ты мне уступаешь Элеонору… — мрачно проговорил Ланов. — НеТ, а*о невозможно! Этого я не хочу! Разве я не такой же друг тебе, как ты мне?
Я не должен уступать тебе в благородстве, Клавдий! Иначе ты перестанешь уважать меня, а тогда не можешь остаться мне другом! Пусть страдает, пусть разрывается мое сердце. Я забуду Элеонору! Будь счастлив с нею, мой великодушный, благородный друг!
Друзья заплакали и сжали друг друга в объятиях. От сильных чувств, которые их волновали, ни тот, ни другой не мог вымолвить более ни слова. Ветрин снял халат и сапоги и лег в постель. Ланов сделал то же.
Какая умилительная борьба великодушия! Истинно, этот отрывок напоминает заключение басни, которую у казака Луганского немец-гувернер написал для своих воспитанников: «Сия басня научивает, что другой был великодушнее одного, а последний великодушнее первого». И как восхитительно заключается эта патетическая сцена дивным замечанием: «Ветрин снял халат и сапоги и лег в постель. Ланов сделал то же». О, несравненное, гениальное простодушие!
Что лучше этой повести может быть придумано для читателей того интересного возраста, когда от арифметики переходят
к романам, от романов к игре в лапту или в мяч? Она показалась бы чрезвычайно занимательна этим читателям; но — увы! — она не дойдет до рук их, потому что дети не приобретают книг по своему выбору: они только берут книги, какие находят в библиотеках своих взрослых родных и знакомых; а кто из этих родных и знакомых почтет ныне нужным украсить свою библиотеку «Лейтенантом и поручиком»?— И что ныне бедные читатели, равно любящие мяч и романы, найдут в этих библиотеках, за исключением повестей гг. Гончарова, Григоровича, Л. Н. Т., Тургенева и немногих других? что найдут они, кроме этих повестей, которые слишком не под силу детскому уму и детскому вкусу? Бедные дети нынешнего времени! Пожалейте их, господа подражатели Григоровича и Тургенева! Перестаньте тянуться вслед за этими писателями: это слишком трудно. Оставьте, подражайте лучше г. Р. Зотову и К. Масальскому: они были равны вам по таланту, но писали занимательно, хотя для некоторого класса публики, потому что не имели ваших претензий; подражайте же им, и если люди, перешедшие эпоху простодушия, попрежнему не будут читать вас, то никто не будет и осуждать вас; напротив, многие будут читать вас с удовольствием.
Но нет, это невозможно! В мире не осталось уже ныне романистов и нувеллистов наивных, которые, по выражению реторики Кошанского, «писали, как умели, наудачу»: каждый ныне имеет претензии на глубокомыслие, на наблюдательность, на художественность, не думая о том, что лучше написать «Лейтенанта и по-441
ручика», нежели… однако, к чему приводить примеры) Каждый читатель припомнит десятки их, а писатели, в пример которым ставим мы г. Р. Зотова и г. К. Масальского, вероятно, сами
твердо помнят названия своих произведений.
Меся go слов на 1856, високосный год. С портретом его величества государя императора. СПБ.
0>став Академического календаря на 1856 год почти тот же самый, какой имели календари предыдущих лет. Изменения, сравнительно с «Месяцословом» предыдущего года, незначительны. Они состоят в том, что, вместо статьи прошлогоднего календаря о летосчислении и таблиц народонаселения Российской империи, великого княжества Финляндского и царства Польского по уездам, помещены два новые списка: 1) дни, в которые совершаются крестные ходы в С.-Петербурге, Москве и окрестностях С.-Петербурга; 2) алфавитная роспись святых, находящихся в полном месяцослове, с показанием времени, когда память их празднуется православною церковию. Последняя роспись особенно полезна для справок: «Полный месяцослов» ныне стал довольно редкою книгою, и, действительно, было необходимо перепечатать в «Академическом месяцослове» эту статью, придававшую главное достоинство «Полному месяцослову».
Около восьмисот мужских и двухсот женских имен внесены в этот алфавитный список. Из них многие, особенно мужские имена, встречаются в календаре по нескольку, многие даже по десяти и более раз в течение года. Так, по 11 раз встречаются Антоний, Афанасий, Зинон, Марк, Симеон, Феофил; по 12 раз: Андрей, Кирилл и Михаил; 13 раз — Дионисий; 14 — Георгий; 15 — Василий, Иулиан и Максим; по 17 раз: Григорий, Иаков и Стефан;
19— Павел; наконец, Александр — 21 раз, Феодор — 27,
Петр — 30, а Иоанн даже 61 раз. Из женских имен только Феодора встречается 8 раз, Анна — 9 и Мария — 10 раз.
Крестных ходов совершается в Петербурге ежегодно 8, в окрестностях Петербурга— 11, в Москве— 13.
Из двух лунных затмений 1856 года в Европейской России
будет видимо только частное лунное затмение 1—2 октября (по петербургскому среднему времени, начало его будет в 11 часов 22 мин. вечера, а конец в 2 ч. 28 м. утра). Из двух солнечных затмений (полное, 24 марта, и кольцеобразное, 17 сентября) ни то, ни другое в Европейской России не будут видимы.
Список малых планет, обращающихся между Марсом и Юпитером, в течение 1855 года увеличился четырьмя новооткрытыми астероидами, именно: Шакорнак (в Париже) 6 апреля открыл Цирцею, Лутер (в Билке) Левкотею, и, в один и тот же день,
5 октября, Лутер открыл Фидесу, а Гольсмит (в Париже) Ата-
442
443
Сравним также ведомости о количестве металлов, добытых в 1853 и 1854 г.
Думы современной России. Александры Ступииой. СПБ. 1855.
Из двенадцати стихотворений, изданных ныне г-жею А. Сту-пиною, едва ли не лучше других следующее:
Счастлив, кто без урагана Океан переплывал,
Чей на высях гор Ливана Взор усталый отдыхал!
Да, кто зрел вас, исполины,
Чей приветствовал вас стих,
Тот божественной картины Обрученный был ;кених.
(выражение довольно темное.)
Кто ж с молитвой головою К вашим кланялся пятам,
Кто потом гулял пятою
По заоблачным главам (эти четыре стиха содержат замысловатую игру словами.)
Тот земли и неба друг
(почему же это? Разве друзья, которые ходят по Ливану и кланяются, друзья неба и земли? Напротив, это самый буйный народ… Виноваты: мы также начали довольно замысловато играть словами.)
Он под песни непогоды С ней венчался, как супруг…
(каким же это образом? и с кем «с нею?» с непогодою, или с землею, или с небом?)
Остальные одиннадцать пьес только немногим уступают этому, свидетельствующему об уменьи г-жи А. Ступиной писать 444
1853 г. 1В54 г.
Золога….. 1 398 п. 21 ф. 93 зол. 1581 п. 24 ф. 74 зол.
Серебра……………..983 » И » 19 » 1036 » 25 » 73 »
Платины……………..61» 11» 14 » 27» 3»
М еди…………………394 549 п. 390 818 п
Свинца……………..40 003 * 110916 »
Чугуна……………..14 517 524 » 14148 651 »
Стали…………………53 974 » 67 522 *
Ж елеза……………..12 0920SS ” 11598 805 »
Разных металлических изделий . . 2 268 723 » 2 177 038 »
звучные стихи. Но дело ме в достоинстве стихов, а в том, что воспоминания г-жи А. Ступиной о том, как она жила в Бейруте, ходила по заоблачным главам Ливана и проч., едва ли могут назваться, в строгом смысле слова, «Думами современной России»:
скорее, это думы одной из русских дам о случаях и предметах,
Правила составления употребительнейших в строительном искусстве мастик и проч., сочинение И. Лейхса. Перевод с немецкого. СПБ. 1856.
Книжка Лейхса написана, сколько можем судить, с знанием дела. Переведена она грамотным языком. Жал ь тол ько, что е й дано широковещательное заглавие, занимающее в полном своем составе не менее шести строк; жаль также, что выставленная на обертке цена — 75 коп, сер. — своею несоразмерностью с объемом книжки слишком ясно разоблачает цель многознаменательного заглавия.
Гражданские законы Псковской судной грамоты. Сочинение И. Энгельмана. СПБ. 1855.
Несколько месяцев тому назад, мы говорили об исследовании Псковской судной грамоты, изданном г. Ф. Устряловым, сыном известного историка ‘; это сочинение было написано на тему, предложенную студентам С.-Петербургского университета от юридического факультета этого университета. Теперь является другое сочинение, удостоенное медали на этом конкурсе. То и другое рассуждения неоспоримо показывают авторов своих людьми, которые уже привыкли трудиться усердно и добросовестно.
Г. Энгельман, ограничивая свое исследование теми пределами, которые определены темою, предложенною от факультета, говорит исключительно о тех статьях Псковской судной грамоты, которые имеют предметом гражданские законы; других ее статей он касается только в случае неразрывной их связи с постановлениями относительно гражданских законов. Объяснения его большею частью основательны и многие из догадок удачны.
Указатель для обозрения Московской патриаршей (ныне Синодальной) ризницы и библиотеки. Составлен синодальным
ризничим, магистром, архимандритом Саввою. Москва. 1855. Патриаршая, или Московская синодальная библиотека есть одна из важнейших в России по количеству и древности своих 445
рукописей; соединенная с нею Патриаршая Ризница также богата утварями и вещами, в высшей степени замечательными. Потому архимандрит Савва, издав краткое описание важнейших вещей и духовных рукописей, хранящихся в этом драгоценном собрании, оказал довольно значительную услугу русским археологам и людям, занимающимся историею литературы. Рукописей, по каталогу библиотеки 1824 года, значится: греческих 467, русских 956; в числе последних находится 96 пергаментных и 20 бомбициновых, писанных на хлопчатой бумаге. Кроме того, жалованных грамот и проч. 208. После 1824 года в библиотеку передано еще несколько рукописей и, между прочим, знаменитый «Изборник Святослава» (1073 г.), один из древнейших памятников кирилловской письменности. Мы будем еще иметь случай подробнее говорить о рукописях Московской синодальной библиотеки, потому что на-днях уже получена в Петербурге первая часть описания славянских ее рукописей, составляемого профессорами А. В. Горским и К. И. Новоструевым.
О пленных по древнему русскому праву. А. Лохвицкого.
Москва. 1855.
Г. Лохвицкий основательно обработал специальный вопрос, им выбранный, внимательно воспользовавшись всеми данными, какие представляются «Полным собранием законов» и различными изданиями Археографической комиссии. Свод известий о состоянии пленников по законам допетровской Руси точен и полон; автор удерживается от всяких общих выводов и не имеет,
повидимому, никаких других претензий, кроме скромного желания
ясно и в систематическом порядке изложить факты. Подобные труды всегда бывают полезны и заслуживают уважения.
Исторические сведения о примечательнейших местах в Белоруссии,
