свежим с дерева жизни), укажи мне деревья, с каждым днем зеленеющие новыми листьями» (то есть которые не наскучили бы мне однообразием, на которых не было бы ни одного увядшего листа — то есть дай мне наслаждения свежие, вечно новые, не пресыщающие).
«Я с жизнию прощаюсь сам». В подлиннике: «Пусть будет то моим последним днем» (то есть тогда я отдаюсь тебе вполне, отказываюсь от жизни, о какой мечтал прежде, отказываюсь от всех своих высших стремлений, нравственно умираю).
«И время на косу падет». В подлиннике: «И пусть тогда исчезнет для меня время» (то есть прекратится моя жизнь, иду я в твое царство — царство нравственной смерти).
«На жизнь или на смерть прошу две строчки». В подлиннике: «Заклинаю тебя жизнью и смертью, дай мне записочку».
«В безустали прямой делец мужает». В подлиннике: «Только в неутомимой деятельности мужает человек».
«Пускай для образца создаст вам идеал». В подлиннике:
«Пусть он сочинит из вас идеал» (а я не берусь за то, чтобы вместить в тебя все совершенства).
Итак, Мефистофель становится неотлучен от Фауста. Прежде всего он издевается над прежними его занятиями — мистифирует пришедшего к Фаусту ученика, внушает юноше презрение к наукам, в которых можно найти (по его мнению) только тупоумные нелепости или пустословие, — одно шарлатанство ведет к существенным выгодам. (Заметим, что Мефистофель осмеивает в нау-
ках только действительно нелепые стороны и школьное педантство, — стало быть, его отрицание ведет к развитию наук.)
«Но мне, клянуся бородою». В подлиннике: «Но мне, с длинною моею бородою».
П о г р е б А у е р б ах а.
Первая страсть,, которою Мефистофель хочет довести Фауста до забвения высоких потребностей его натуры, — самая низкая 788
из сильных физических страстей — грубое, грязное пьянство.
Но Фаусту оно отвратительно. Первая попытка Мефистофеля решительно неудачна.
Конечно, мы поняли бы трагедию Гете односторонним образом, если бы кроме одной общей мысли — провести Фауста (человека в его стремлении к истине) через искушения жизни, не видели и другой мысли в выборе различных сцен этой драмы:
Гете хотел, чтобы ib его творении отразились все направления, все сферы жизни. В первой части он исполнил одну половину плана — изобразил частную жизнь. Во второй он хотел изобразить государственную жизнь, развить свои понятия о значении науки, искусства. К сожалению, вторая часть, написанная или переделанная им уже во время нравственной его дряхлости, вышла неудачна, и только первая часть плана ] — изображение частного быта — исполнена, действительно, гениальным образом. «Сударыня ласточка» и т. д. У Гете Фрош поет народную немецкую песню: «Взвейся, госпожа ласточка, поклонись моей милой десять тысяч раз».
«Как патер ожирела». В подлиннике: «Как доктор Лютер».
Первый стих песни, которую поет Мефистофель, в подлиннике: «Жил был король».
К у х н я в е д ь м ы ,
Мефистофель ведет Фауста в кухню ведьмы с двоякою целью. Пьянство не понравилось Фаусту; но он жаждет любви: волшебный напиток ведьмы возвратит ему молодость и свежесть сил для наслаждения этим чувством. Но с тем вместе кухня ведьмы представляется вместилищем грубого суеверия, прикрашиваемого шарлатанством. Быть может, стремление Фауста к истине отуманится хитросплетенными речами и песнопениями, в которых бессмыслие облечено пышными фразами, так что может казаться глубокою мудростью. Но и эта попытка напрасна: Фауст до того презирает бессмысленную символистику, что даже не слушает ее; ему отвратительно видеть и нелепую обстановку, которою считает нужным окружать себя ведьма. — В своих сходбищах с бесами и в своих волхвованиях ведьмы пародировали религиозные обряды.
Морской кот с кошкою и детенышами выбраны быть служителями ведьмы, как безобразные животные. Мефистофель очень приятно чувствует себя среди их грубого фетишизма. Он любезничает и проказничает с ними. И они и ведьма говорят много фраз без смысла — невежественные поклонники их церемоний должны терять последний смысл, отыскивая смысл в этом сумбуре, «Двух ваших воронов не вижу». По немецким преданиям, диавола сопровождают два ворона.
«Напрасное старанье: дух истины сокрыт» и т. д. В подлин-789
нике: «Высокая сила познания от всего света сокровенного! Тому, кто не мыслит, дается она без всякого труда».
«Приятеле мой в больших чинах». В подлиннике: «Приятель мой выдержал много экзаменов».
У л и ц а .
В грубых страстях и обманах Фауст не нашел ничего, кроме
отвратительного для себя. Но любовь овладевает им с страшною силою. Найдет ли он в этом высоком чувстве полное удовлетворение потребностям своей натуры? Заставит ли оно его отказаться от всех других высоких стремлений? Нет; одностороннее увлечение любовью не дает человеку полного счастья. Известно, что в имени Маргериты Гете увековечил воспоминание о первой своей любви.
П р о г у л к а .
«Старуха за стряпчим». В подлиннике: «За духовником».
«На такой де, сударыня, предмет благотворительный есть комитет». В подлиннике: «Церковь».
Д о м с о с е д к и М а р т ы .
«Одни в большой пустился свет». В подлиннике: «Уехал рыскать по свету».
«И хоть бы мне свидетельство иметь», т. е. о смерти мужа, «чтобы можно было поскорее снова выйти замуж».
Л е с и п е щ е р а .
Фауст ощущает все блаженство любви, — но удовлетворяет ли оно его, может ли он успокоиться в этом чувстве? Нет, вместе с блаженством оно вносит в его сердце борьбу и страдание, — он мучится опасением последствий, он терзается, разделенный жаждою страстного наслаждения и обязанностью не подвергать позору свою милую. Он уже не может решиться, должен ли видеться с нею. Его уже начинает беспокоить совесть. Притом же, — хоть он и скрывает это сам от себя, ему уже отчасти скучно подле Гретхен. Но жажда наслаждения берет верх, — он снова спешит к Гретхен.
С а д с о с е д к и М а р т ы .
И не только Фаусту начинает быть скучно подле Гретхен, не только совесть упрекает его, — являются положительные поводы
к недовольству Гретхен: она не может разделять его понятий, 790
она хочет, чтобы он возвратился к понятиям, пора которых уже пережита Фаустом, к которым он уже не может возвратиться, — она требует, чтобы он для нее отказался от приобретений, сделанных его мыслью, — это невозможно.
«Не возносясь душою». В подлиннике: «Но ты не алчешь их». «Не осуждай меня, прекрасное созданье». В подлиннике: «Не толкуй ложно моих слов, моя милая» (т. е. не выводи из них, что я положительно не верую).
«Чудак! зачем подспорье мне?» В подлиннике: «Да ведь именно в этом и радость моя».
У к о л о д е з я .
Сибилла—старуха, промышляющая ворожбою и устройством любовных интриг,
«Безделка с узелкам гуляет». В подлиннике: «Гадкое дело». «Прийдется босиком на исповедь пройтись» и т. д. Обряды, которыми наказывал обычай девушку, которая лишилась чести. Она должна была стоять на церковной паперти, босая и в так называемом «грешном рубище»; когда потом выходила она замуж, не смела надевать венок, какой надевали невесты, бывшие честными девушками, — если же она решалась на эту дерзость, молодые люди срывали с нее венок. Девушки сыпали ей по дороге в церковь рубленую солому. Обычаи эти сохранились до сих пор в южной Германии.
Ч а с о в н я .
Молитва Маргериты внушена церковным католическим гимном «Stabat mater dolorosa».
Н о ч ь . У л и ц а п е р е д д о м о м М а р г е р и т ы .
«Тут знаешь, почему не спишь» (на Вальпургском празд-
нике) — на шабаше ведьм происходят сцены разврата. Вальпургиина ночь — с 30 апреля та 1 мая, — 1 мая в старину католическая церковь праздновала память святой Вальпургии. Причина, почему шабаш ведьм отнесен народным поверьем к ночи на 1 мая, состоит в том, что этот день в язычестве был одним из торжественнейших праздников.
«Скажи, зачем тайком» — песня эта .переделка песни о Валентиновом дне, которую поет у Шекспира Офелия.
«Проклятый .мышелов» — присловье, основанное на предании о гамельнском мышелове, который выманивал мышей своими песнями. Гете написал песню этого мышелова, которой он хвалится, что выманивает вслед за собою не одних мышей, но и красоток.
791
В н у т р е н н о с т ь с обора.
«Ты мать родную погубила»— снотворное снадобье, которое давал Мефистофель для усыпления матери Маргериты, было ядовито.
«Dies irae, dies ilia» — католический церковный гимн. Вот перевод его:
День гнева обратит в пепел вселенную.
Когда воссядет на престоле судия, откроется все тайное и ничто не останется безнаказанным.
Что скажу тогда я, бедный (или бедная), чьего заступничества буду просить я, когда и праведник едва спасется?
В а л ь п у р г с к а я ночь.
Шабаш ведьм и нечистых духов — это картина разгульнейшего разврата,
Фауст, кая убийца Валентина, должен бежать от преследова-
ний закона. Маргерита одна, беззащитная, лишенная всякой отрады, а ее ждет позор — связь ее с Фаустом должна обнаружиться. Фауст пытается забыться от терзаний тоски о судьбе Гретхен в излишествах одуряющего разгула, но грязный цинизм все-таки отталкивает его, и среди сцен дикой оргии носится перед его глазами мертвенно-бледный образ страдалицы, которую погубил он. Он не может ни успокоиться, ни забыться, — он должен спасти ее.
Шабаш вед им собирается на Брокене, высочайшей вершине Гарца. Мефистофель ведет туда Фауста.
Блудящие огоньки, по немецкому поверью — души людей, не удостоившихся спасения, особенно младенцев, умерших без крещения. Они принадлежат царству нечистой силы.
Уриан — имя диавола.
Баубо — бесстыдная ведыма, предание о которой перешло в поверья средних веков из греко-римской мифологии. «Поросятницу ль седлает» — Баубо едет верхом на супоросой свинье.
В рядах лиц, мелькающих перед Фаустом на шабаше, например, отставного генерала, экс-министра и т. д., слышатся пародии на нелепые толки, какие повторяются в действительном мире — все нелепое, безумное собралось на Брокен, чтобы высказаться и разгуляться с полною бесцеремонностью.
Лилит — по талмудическим сказкам первая, отверженная за свои проступки жена Адама— суеверие обратило в ведьму, являющуюся по ночам. В косе Лилиты живут легионы бесов.
Смысл грубых шуток относительно яблок и дупла легко отгадывается.
792
Проктофантазмист — карикатура мелочных преследователей суеверия, которые ратуют против предрассудков, не понимая ос
нований, на которых держатся эти предрассудки, а только голословно осуждая их нелепость, и дивятся безуспешности своей борьбы.
Красный мышонок — отвратительный цинизм — народное поверье говорит, что у ведьмы изо рта часто выпрыгивают красные мышенята и даже кошки.
Едва Фауст прикоснулся к развратнице-ведьме, как с отвращением оттолкнул ее — и с новою силою пробудилась в нем мысль о той невинной, которую
