все показал ось ст ранно н дико: н греческий эпиграф из Софокл а, и подпись: «Экс- студент Никодим Надоумко. Писано между студентства и поступления на сл ужбу. Ноября 22. 1828.
На Патриарших прудах», — и диал огическая форма: статья начинается довольно длинным вступлением в повествовательном роде, рассказом, как экс- студент Нико.яим Арист архович Над о-умко, в своей одинокой каморке, на Пат риарших прудах, раз-141
мыШлял о наступающем Hoboin годе, как влетел в ату каморку его знакомец, записной поэт Тленский , осы пав его бры згами с опушенного снегом ворот ника шубы , и как завязал ся между Тл енским и экс- студентом разг овор о л итературе. Н а вопрос о зд оровья хозяин шутливо отвечал : «Сл ава Эскул апу!» — Чл ен-ский не знал , кто такой Эскул ап, и, узнав, что это «эпидаврский грек», начал упрекать экс- студента, что он все бредит греками, перетряхает ст аринную т руху, не обращ ая внимания «на новый мир дивных чудес нашей поэзии», на что хозяин отвечает, что эти чудеса ему кажут ся прост о «озорны ми чудищами», по вы ра-жению Тред ьяковского. Необы чай на был а и вся внешность статьи, наполненной л атинскими фразам и, л атинскими, немецкими и англий скими стихами, усеянной упоминаниями об известных и мал оизвестны х ист орических именах и фактах, проникнутой стремлением к неведомому тогда у нас юмору. Но нелепее всего показал ось самое направл ение статьи: в ней доказы вал ось, что бл ест ящая, повидимому, тогдашняя л итерат ура наша в сущности представляет очень мал о утешительного; что лучшие наши тогдашние поэты не вы держивают критики, потому что таланты их не развит ы ни образованием, ни жизнью, так что сами они не знают , как, что, зачем и почему они пишут; доказы вал ось, что их просл авл енные поэмы сост оят из бессвязны х, сшитых белыми нитками кл очков; что их содержание не прочувствовано, потому фал ьшиво и пусто; что поэты наши не понимают Бай рона, кот орому под ражают , урод уют заимствованны е из него мысли и характ еры , и т. д. Все это бы л о вы сказано чрезвычай но резко, с бесчисл енными, самыми ясны ми и очень дерзкими намеками на поэмы Пушкина и критические панегирики им в «Тел еграфе»
Пол евого.
Нам , привы кшим видеть в печати самые резкие отзы вы о наиболее уважаемы х нами писател ях, привы кшим хотя до некоторой степени к терпимости относител ьно мнений , несходны х с нашими, т рудно себе вообразит ь, как велик был скандал , наделанный эт ою статьею. Крики негодования раздал ись против нее от овсюду, она была осы пана бранью, еще более резкою, нежели сама статья. Никодим Над оум ко был не такой человек, кот орого легко было запутать или переспорить: на выходки против его статьи отвечал он в том же тоне и продол жал печатать в «Вестнике Европы » одну статью за д ругою: в первы х же книжках 1829 года явил ись раэборы поэмы Барат ы нского «Бал » н Пушкина «Граф Нул ин» и статья «Сонмище Нигил ист ов» 74 (Полевой , Пушкин и проч.), потом разбор поэмы Под ол инского «Борский », «Пол т авы » Пушкина, и ряд этих частны х нападений в 1829 году завершил ся
общею ат акою в статье «Всем сестрам по серьгам» 75. В 1830 году продол жал ась битва статьями «О настоящем зл оупотребл ении и искажении романтической поэзии», о русской ист ории Пол евого, о поэме Подол инского «Нищий », о V II главе «Евгения Оне-142
гина» *. Все они (кроме последней , писанной в защиту Пушкина от нелепых нападений со стороны прежних его л ьстецов), и по внешней форме, и по тону, и по духу, точно таковы же, как «Литературны е опасения». Надеждин, опираясь на эстетические начал а, ищет, есть ли высшие художественные достоинства в разбираемых им поэмах, и находит, что в них нет ни тени художественного единства, нет идеи, нет лиц, которы е были бы ясно поняты самим авт ором, нет вы держанны х характ еров, наконец, нет и дей ствия, — все бессвязно, наполнено промахами против природы и условий искусства, все вял о, бледно, натянуто и холодно, несмотря на кажущий ся блеск и жар: этот блеск и жар искусственный , поддельный и потому фал ьшив. Чт обы дать читателям понятие об этих замечательных статьях, от которы х, по вы ражению Надоумко, сыры- боры загорел ись в нашей лите-ратуое, приведем несколько отры вков из двух или трех.
Главные места из первой статьи Над оумко «Лит ературны е опасения» были уже приведены в нашем журнал е («Сов рем ен -ник»!, 1855 г., № 7, «К рит ика»). Смы сл их мы представили выше; потому перей дем к следующим разборам знаменитых тогда поэм и, не жел ая без край ней необходимости касат ься нападений на Пушкина, уважаемого нами не менее, нежели кем бы то ни было, взглянем на оазборы поэм Барат ы нского «Бал » и Подол инского «Борский ». Первый начинается так:
Напрасно восклицают брюзгливые старики, что мир стареется. Они судят по себе я думают, что когда сами подвигаются вперед, то и все туда
же за ними движется. Ничего не бывало1 Мир идет совершенно обратною дорогою: чем долее он живет, тем более молодится. Оглянитесь хоть на маиутку напал: что вы там увидите? Седую древность, кое и старушечье чело изрыто глубокими браздами сурового размышления и строгой отчетливости.
Это страшилище, коим можно только пугать настоящее цветущее время детской шаловливости! У нас ныне живут, дей ствуют, абонируются на славу н бессмертие, не потея, по- старинному, в тяжелых и бесполезных трудах •*, а попросту, припеваючи. Оттого и произведения настоящего времени отличаются не стародавнею грубостью, прочностью и полновесностью, а эфирною легкостью и миниатюрностью. Посмотрите на ‘настоящие явления книжного мира: это ие книги, а книжечки, или, лучше сказать, книжоночки, в собствен-• Кооме полемических, в «Вестнике Европы » есть еще чисто ученые статьи Надеждина «О Высоком» и «Платон». Мы называем только важней -шие и обширней шие статьи из помещенных Надеждиным в «Вестнике Европы», не упоминая о многих других, отчасти не отмеченных его подписью. Если бы кому- нибудь вздумалось напечатать полный список всего, что помещено было Надеждиным в этом и других журналах до 1831 года, когда начался «Телескоп», мы могли бы сообщить некоторые соображения относительно анонимных статей Надеждина. Что касается статей , п и сан н ы х и м д л я «Телескопа», сомнения, остающиеся у нас относительно многих рецензий , особенно в первых трех годах этого издания, вероятно, могли бы быть разрешены положительными указаниями лиц, бывших тогда близкими к атому журналу рли его издателю: из них назовем М. П. Погодина.
•* Т. t. яе трудясь над собственный образованием и не думая о том, что поэт должен глубоко изучать жизнь я людей .
143
ней шем смысле слова! Печать, чернила, бумага, обертка — загляденье! Формат уместится в самом маленьком дамском работном ящичке; толщина не утомит самых нежненьких, беленьких ручек; содержание — не затруднит ии одною мыслию само ?1 чегреной и резвой головки 1
Вст арину, продол жает Нед оумко, раэборы начинал ись определением, к какому роду от носит ся произведение. Эт о ныне было бы совершенно неуместным педантизмом: наши гении пустились в погоню за славой , как рьяный конь в басне Кры л ова, закусив узду,
Не взвидя света, ни дорог 76.
и смешно измерять циркулем бурный бег их. «Произведения подобны х гениев всегда бы вают из ряду вон». Так же смешно было б искать в них «идеи, кот орая составл ял а бы их эстетическую душу; это значил о бы искать порожнего места. Сотни Пигмал ионов самыми жарчай шими л обзаниями не могли бы п ро-будить малей шей жизненной искорки в этих разряженны х кукол -ках». Д а и к чему искать в наших поэмах идеи? «Ст ат очное ли дело нал агать на поэта т яжкую обязанност ь говорить о чем-нибудь? » — у нас говорят ни о чем. «У нас главный закон: пиши, пока пишется, не размы шл яя о том, что пишется. Чем менее хол одного смы сл а, тем огненнее поэзия». Можно вообразит ь, каково продол жение разбора, начинающегося подобны м образом . Язвител ьно восхищаясь в поэме всем, Над оум ко обнаруживает , что все в ней фал ьшиво, нат януто и неправдоподобно: и сцепление собы тии, и характ еры , и разговоры . Вот один пример: повесть сост оит в том, что княгиня Нина, женщина ст раст ная до нагл ости, до совершенного презрения к мнению света, с ул ы бкою меняющая своих л юбовников, которую поэт изображает так:
В ней жар упившей ся вакханки, л юбит Арсения, который , «нося на челе»
Следы мучительных страстей ,
Следы печальных размышлений ,
любит, в свою очередь, Ол иньку, кот орая описы вается им самим так: …Жеманная девчонка,
Со сладкой глупостью в глазах.
Нина адски ревнует Арсения и отравл яет себя ядом, когда он женит ся на Ол иньке. Кт о не видит, какое широкое поле насмешке дается этим сцеплением неправдоподобны х событий и карикат ур-ных снимков с непонятых героев и героинь Бай рона?
Вот как рассказы вает Над оум ко содержание «Борског о». Н а-родны е сказки, созданны е простодушны ми нашими прадедами, — говорит он, — от л ичают ся в рассказе событий спокой ствием и обы кновенно кончают ся поговоркою: «Ст ал и жить да поживать, да д обра наживат ь». Ны нешние так назы ваемы е романтические поэмы не таковы :
144
Нет ни одной из них, кот орая бы не гремела проклятиями, не корчил ась судорожно, не заговаривал ась во сне и наяву, и кончилась бы не смертоубий -ством. Душегубство есть любимая тема нынешней поэзии, разы грываемая в бесчисленных вариациях: резанья, стреляиья, утопленничества, давки, замо -роженья. Самый изобретательнсй ший инквизитор века Фил иппа II подивился бы неистощимому разнообразию убий ств и самоубий ств, измышляемых настоящими гениями в услаждение и назидание наше. Сей поэтической кровожадности не чужд и «Борский ». Содержание его есть следующее:
