Не будем продол жат ь этого исчисл ения: нам нимал о не прият но говорит ь о неудачах «Тел еграфа», кот орому так много обязана русская л итература.

Мы не стали бы приводить и этих примеров, если бы уверены были, что без всяких доказател ьств читатели поверят основател ь-ности нашего мнения. Он о сост оит в том, что Н. А . Полевой мог играть только жал кую рол ь в спорах с своим противником. Впрочем, ошибся бы тот, кто вздумал бы выводить из этого следствия, небл агоприятны е именно для Н. А. Пол евого: не он один, а решительно никто в тогдашней нашей л итературе не мог быть достой ным противником Надежд ину. В этом согл асится каждый , кто знает нашу т огдашнюю л итературу. Мы избавл яем читателя от подробней ших доказател ьств, предпол агая, что они нужны разве для немногих. Мы боимся, что утомили читателя выписками, да и статья наша принял а уже объем более обш ирный , нежели мы того хотели бы.

Мы останавл ивал ись так долго на полемике, возбужденной статьями Надоумки. и сделанном Пол евым оазлоре л иссрг>тамии

Надежд ина потому, что эти факты имели решительное влияние на мнение огромного бол ьшинства публики и л итерат оров о Н а-дежд и не, как критике. Тогд а все ахнул и и возопил и: «зоил , педант, шарл ат ан!» и до последнего времени, не вникая в сущность дела, повторял и: «Над ежд ин был хулителем Пушкина — о, варвар без вкуса и сты да! Над ежд ин выдавал мысли, взяты е из Аст а и Шт уцмана, за свои собственны е — о, шарл ат ан! Надеждин говорил школ ьною л аты нью, шпиговал свои статьи греческими цитатами — о, педант!»

Н а самом деле так много горячит ься нам не из чего. Есл и Надеждин был чем неправ, то разве тем, что с жаром увл ечения заговорил о предметах, кот оры е не стоил и того, чтобы серьезно ими занимат ься. Он и сам очень хорош о понимал эт о: оттого у него част о среди горьких или пламенных тирад вы ры вается Невольная улыбка, — вдруг он вспомнит: «да над чем я хл опочу?

155

да стоит ли горячит ься? да не смешон ли я, говоря с л юбовью и гневом?» — и все- таки он не мог уд ержат ься: привязанност ь к своему, родному брал а верх над шопот ом рассуд ка: «не стоит об эт ом говорит ь!» — и он опят ь бил ся с жаром , достой ным более крупного предмета ст раст и, нежел и наша тогдашняя л итература. Прост им ему увл ечение: ведь он тогда был мол од- притом же, и все другие, увл екавшиеся пот ом подобно ему, ошибал ись подобно ему: игра не стоил а свеч. Ну , что они вы играл и? Т о, что мы с вами, читатель, вспоминаем о них с признател ьност ью? Д а стоил о ли убиват ься дл я приобрет ения признател ьности той маленькой горст и людей , кот орая сост авл яет у нас так назы ваемую публику? Ну, какую пол ьзу принесл и они? Ту, что мы от них научил ись чему- нибудь д обром у? Д а многому ли мы научил ись? Многому, очень многому, нечего сказат ь! Ст оил о портить свою грудь, пренебрегать другими, л учшими карьерами для того, чтобы образовать ум и сердце пяти с половиной чел овек, которы е, к довершению счаст ия, забы л и почти все, о чем тол ковал и им с такою горячност ью! Нет . здравый рассуд ок говорит , что лучше было бы покачат ь головой и не поднимать гл аса вопиющего в пустыне.

Од нако ж. так как они уж сделали ту ошибку, что любили нас с вами, читатель, и хотел и нам д обра, то пост араемся же припомнить хот я часть того, чему они желали научить нас. Теперь речь зашл а у нас о Над ежд ине: посмот рим же, чего хотел он, как критик.

В то время, как он гот овил ся выступить на л итературное поприще, л итерат ура наша ст радал а чрезвы чай ною поверхност-ност ью. Лит ерат ору нет необходимост и быть особен н о ученым; но он не дол жен быть чел овеком легкомысленным и поверхностным. А тогда почти все л учшие люди были таковы . Сам Н. А . Полевой , серьезней ший из них. так пылко желал осуществл ения того, чего жел ал для русской л итературы , что воображаемое принимал уже за осуществл енное и раздел ял общее упоение нашими дивными подвигами в обл аст и л итературы . К чему вело это само-обол ьщение? ровно ни к чему хорошему. Никт о не понимал того, чем он восхищал ся; никто не понимал , что радоват ься, собственно г оворя, бы л о еще нечему. А все радовал ись и восхищал ись. Сами не могли в прозе написать ни о чем порядочной статей ки в двадцать страничек, не говорим: книги,— в поэзии имели тол ько не-скол ько л ирических пьес ист инно прекрасны х, а бол ьше ничего вы держивающего крит ику, — не имели ни одной сносной п розаи-ческой повести, не говорим уж: романа, — ни одной поэмы в стихах, кот орая была бы прочувст вована, а не пропета с чужого гол оса, — а уж воображал и, что постигли всю мудрость земную, что имеют довол ьно хорош ую л итературу; т о были невинные,

Зл аты е игры первых дней !9а

Юны е мечты, сл адкие мечты, как наивно прекрасны были вы!

156

Ест ь законная пора самообол ьщений . Н о всякое самообол ьще-ние д ол жно иметь свой срок, или оно станет вредны м. Срок этот прибл ижал ся. Нов ое покол ение под раст ал о, с новы ми требованиями, с бол ее гл убокими стремл ениями. Веневит инов был ранним провозвест ником эт ого покол ения; но он умер, едва сказав первое свое сл ово, еще ничего не успев совершит ь…

Все прод ол жал ось, повидимому, прежним поряд ком. И опять явил ся человек, все еще нескол ькими годами опередив покол ение, кот орое дол жно был о понят ь его. Он не погиб так рано, как Веневитинов, не успев подать руку новому покол ению; но когда он явил ся, никто еше не мог емл сочувст воват ь, и долго он был предметом общего [глумления]. И сам он не мог еще указат ь ни на кого, кто был бы чел овеком, каких жел ал он. Все, чт о видел он вокруг себя, бы л о достой но т ол ько разруш ения и от риц ания. И он явил ся каким- то злым духом от риц ания и разрушения. Таков о был о пол ожение Над оум ки в нашей л итерат уре.

Он один тогда понимал вещи в их ист инном виде. Ег о не понял никто: и потому, чт о он вы сказы вал истину очень горькую для тех, кому говорил ее, и пот ому, что вы сказы вал ее горько, и, более всего, потому, что основания, на кот оры х опирал ись его приговоры , были незнакомы никому. Немецкая фил ософия, питомцем которой он был, неизвест на был а никому. Все видели тол ько, что он прот иворечит франц узским книжкам, из кот оры х была почерпнута вся наша т огд ашняя мудрост ь — и его объ явил и безумцем. Чего он хочет, не понимал никто, потому что у нас не был о ничего подобного тому, чего хотел он, — и всем показал ось, что пн тол ько хочет бранит ь и унижат ь нашу л итературу.

И, однако же, чем он был недовол ен в л ит ерат уре? Теми поэмами, над сочинением кот оры х т рат ил ись все наши сил ы , восхищение которы ми от нимал о всякую мысль о возможност и чего -нибудь лучшего Ны не кто не н азы в ав этих поэм детскими п ро-изведениями? Он восст авал прот ив Пушкина; но извест ны ли были тогда созд ания Пушкина, перед кот оры ми мы теперь прекл о-няемся? «Бориса Год унова». «Каменного гост я». «Мед ного всад -ника», повестей в прозе, — ничего эт ого еще не бы л о. Был и тол ько поэмы в бай роновском род е, •нал кот оры ми потом смеял ся сам Пушкин, — поэмы не прочувст вованны е, ст ранны е п од ража-ния бай роновской форм е без всякого понимания бай роновского духа. И разве пот ому восст авал он прот ив этих поэм, что хотел унизить талант Пушкина? Нап оот ив, никто так резко не замечал безграничной разницы между Пушкины м и другими тогдашними знаменитостями; а ведь тогда никт о, кроме его, не замечал этой разницы . И разве он унижал в поэмах Пушкина то, что в них есть хорошего? Напрот ив, он безусл овно хвал ил в них отдельные картины природы и грац иозны е сцены из современного бы та, — единственное, что мы теперь находим в них прекрасны м. Он тдк хорошо понимал это, что «Графа Нул ина» ставил выше «Бахчи»

157

саранского фонт ана». Н о он все — таки осужд ал Пушкина? Од нако, за что же? за то, что предпол агал , будто Пушкин удовл етворяет-ся своими прежними произведениями и не думает о том. что еще не созд ал произведений , впол не достой ных своего великого тал ант а. Ведь это недовол ьство, кот орого ист очник— очень вы соко* мнение о таланте Пушкина. А когда Пушкин издал «Бориса Год у-нова», он один оценил это произведение, в последней статье, под» писанной именем Над оум к и 91. И, наконец, разве он восст авал именно прот ив Пушкина? Он доказы вал тол ько, что вся