оно составл яет самый живой и дей ствительный вопрос его жизни. Так, для нашей публики был о чрезвычай но хорошо то, что Белинский начал свои критические разборы в &Отечествен-ных записках» не прямо с пол ного погружения в нашу дей стви-тельность, а с общих рассуждений , которы е по сравнению с ха-ракт ером его посл едующих статей могут назват ься отвлеченными, но могут назват ься таким именем т акже тол ько по отвлеченному понят ию о качест вах критики вообще, а не по соображению дей -ствительных обстоятел ьств, которы е, напрот ив, придавал и им 246

самое живое значение. Ст оит т ол ько припомнит ь, какое сил ьное н живое дей ствие производил и они на публ ику и л ит ерат уру, и мы убедимся, чт о именно то бы л о нужно, чт о делал он.

Д а и дл я самой крит ики Бел инского нужно бы л о, чтобы она довол ьно дол го сосред от очивал а свое внимание на теорет ических вопросах: именно тем, что непокол ебимо утвердил ась в общечел о-веческих понят иях, она приобрел а сил у проницател ьно и верно смот рет ь на явл ения нашей дей ствительности. В одной из посл ед-них своих статей Белинский отвечает на вопрос, возбужденны й искл ючител ьны ми покл онниками нашей народной поэзии: не л учше ли бы л о бы дл я нашей л ит ерат уры , если б она начал ась прямо в духе народ ност и, а не бы л а сначал а прост ы м от ражением западной европей ской поэзии? Н е л учше ли бы л о бы, есл и б Лом оносов, вместо т ого, чтоб изучат ь оды Гюнт ера, изучал наши народны е песни? — Иэ этого не произошл о бы ровно никаких последствий , не т ол ько пол езны х, но и ровно никаких. В том именно и сост оит засл уга Лом он осов а, что он познакомил нас с л ит ерат урою; а если б он вздумал писат ь в духе народ ны х песен (кром е т ого, что эт о бы л о дл я него чист ою невозм ожност ью), он

не дал бы нам ровно ничего нового и инт ересного, и его произведения ост ал ись бы так же чужды ист орическому развит ию нашей л итературы , как песни сибирских казаков о битвах с сил ами богдой скими (богд ы ханскими), сочиненны е в духе песен о Вл а-димире: они ровно ничего к ним не прибавил и и ни на шаг не подвинули нашего развит ия. Тол ько потому и мог впосл едствии Лермонт ов написат ь песню о купце Кал ашникове, что Лом оносов писал оды в роде Гюнт ера, К арам зин повест и в род е Мармон -теля, Пушкин поэмы в род е Бай рона. Конец именно пот ому и конец, что он не похож на начал о, — стал о быть, начал о д ол жно же от л ичат ься от конца, — иначе не бы л о бы нн целей , ни ст ремлений , ни ист ории *.

* «Но каким же чудом — спросят мае — внешнее, абстрактное заимствование чужого и искусственное перенесение его на родную почву, — каким чудом могло породить оно живой , органический плод? — В ответ на это скажем: решение этого вопроса, без сомнения, интересно; но нам нет дела до него; для нас довольно сказать, что так, именно так было, что это ист ори-ческий факт, достоверности которого не может и подумать опровергать тот, у кого есть глаза, чтобы видеть, и уши, чтоб слышать. Писатели, в которых выразилось прогрессивное движение через освобождение литературы русской от л омоносовского влияния, нисколько не думали об этом; это делалось у них бессознательно; за них работал дух времени, которого они были органами. Они вы соко уважали Ломоносова, как поэта, благоговели перед его гением, старались подражать ему — и все- таки больше и больше отходили от него. Разительным пример этого — Державин. Но в том- то и состоит жизненность европей ского начала, привитого к нашей народности Петром Великим, что оно не коснеет в мертвой стоячести, но движется, идет вперед, развивается. Есл и бы Ломоносов не вздумал писать од по образцу современных ему немецких поэтоа и французского лирика Жан- Батиста Руссо, не вздумал писать своей «Петриады» по образцу внргилиеаой «Энеиды », где, вместе с

В критике Бел инского как бы повт орил ась вся ист ория русской л итерат уры . Полевой , Над ежд ин были представител ями каждый тол ько од ного фази са развит ия. К рит ика Бел инского прошл а, как мы видим, нескол ько фазисов, и, начав с отвлеченных понятий , доведенны х д о край ности вследствие споров с д рузьями г. Ог арева, она достигл а совершенной пол ожител ьно-сти. Есл и сравнит ь ст ат ью об «Очерках Бород инского сражения», напечат анную Бел инским в последней книжке «От ечест венных записок» 1839 года, с стат ьею о «Вы бранны х местах из переписки с д рузьям и», напечат анною во 2-й книжке «Современника» за 1847 год, нас удивит безмерное расст ояние, отдел яющее первую от последней ; мы не най дем между ними ничего общего, кроме т ого, что обе написаны с жаром задушевного убеждения, и написаны чел овеком очень даровит ы м; но дух и все содержание одной совершенно прот ивопол ожны духу другой , как «Песня о Кал ашникове» составл яет совершенную прот ивопол ожност ь «Од е на взят ие Хот и н а»; но как между Лом оносовы м и Лермонт овы м най дется связь, если мы будем изучат ь писателей , бы вших им посредниками: нет нигде переры ва или пробел а, всякий новый шаг вперед основы вает ся на преды дущем, так и крит ика Бел инского развивал ась совершенно посл едовател ьно и постепенно: ст ат ья об «Очерках Бород инског о сражения» прот ивопол ожна статье о «Вы бранны х мест ах», пот ому что они сост авл яют две край ние точки пути, прой денного крит икою Бел инского; но если мы будем перечиты вать его статьи в хронол огическом порядке, мы нигде не заметим крут ого перел ома или переры ва: кажд ая туна, засадив его с тритонами и наядами на дно прохладного Белого моря; если бы, говорим мы, вместо всех этих книжных, школярных несообразно-

стей , он обратил ся бы к источникам нашей народной поэзии — к «Сл ову о полку Игоревом», к русским сказкам (известным теперь по сборнику Кирши Данил ова), к народным песням, и, вдохновленный , проникнутый ими, на их чисто народном основании, решил ся бы построить здание новой русской литературы : чтб бы тогда вышло? — Вопрос, повидимому, важный , но в сущности препустой , похожий на вопросы вроде следующих: что было бы, если «бы Петр Великий родил ся во Франц ии, а Напол еон — в России, или что было бы, если бы за зимою следовала не весна, а прямо лето? и т. п. Мы можем знать, что было и что есть, но как нам знать чего не было, или чего нет? Разумеется, и в сфере истории все мелкое, ничтожное, случай ное могло б быть и не так, как было: но ее великие события, имеющие влияние на будущность народов, не могут быть иначе, как именно так, как они бывают, разумеется, в отношении к главному их смыслу, а не к подробностям проявления. Петр Великий мог построить Петербург, пожалуй , там, где теперь Шл иссел ь-бург, или, по край ней мере, хоть немного выше, т. е. дальше от моря, чем теперь; мог сделать новою столицею Ревель или Ригу: во всем этом играла большую роль случай ность, разные обстоятельства; но сущность дела была не о том, а в необходимости новой столицы ка берегу моря, которая дала бы нам средство легко и удобно сноситься с Европою. В этой мысли уже не было ничего случай ного, ничего такого, чтб могло бы равно быть и не быть, или быть иначе, нежели как было. Но для тех, для кого не существует разумной необходимости великих исторических событий , мы, пожалуй , го-248

посл едующая статья очень тесно примыкает к предыдущей , и прогресс совершается, при всей своей огромности, постепенно и совершенно логически *•

Годичные обзоры русской л итературы, которы е пост оянно делал Белинский , могут сл ужить для нас соединительными звеньями между первыми статьями и статьями, вы разившими зрел ы е и окончательные его убеждения.

Обозрение за 1840 год («Отечественные] зап[иски]»,

1841 г., № 1) начинается размы шлением о чрезвычай ной бедности нашей л итературы — мысль, кот орою внушена была первая из больших статей Бел инского — «Лит ерат урны е мечтания», напечатанная в «Мол ве». Н о сознание этой бедности уже не вселяет в Бел инского безнадежности: сознание недостатка есть уже залог его исправл ения. Белинский вспоминает о том, как «лет шесть тому назад» было вы сказано сомнение в существовании русской литературы, и, кратко пересказав содержание своих «Литературны х мечтаний » (чт о и было нужно, потому что статья товы признать важность вопроса: что было бы, если б Ломоносов основал новую русскую литературу на народном начале? — я ответим им, что из этого ровно ничего не вышло бы. Однообразны е формы нашей народной поэзии были достаточны для выражения ограниченного содержания племенной , естественной , непосредственной , полупатриархальной жизни старой Руси; но новое содержание не шло к ним’, не улегалось в них; для него необходимы были н новые формы. Тогда спасение наше зависело не от народности, а от европеизма; ради нашего спасения тогда необходимо было не задушить, не истребить (дело или невозможное, или гибельное, если возможное) нашу народность, а, так сказать, задержать на время ее ход и развитие, чтобы привить к ее почве новые элементы. Пока эти элементы относились