силах сообразить, куда он мог потратить столько денег. Он не представлял, что будет с ним теперь. Семья будет опозорена. Его роскошный дом конфискуют, и деньги, вырученные от продажи, пойдут на уплату долга. Но даже если будет распродано все его имущество, он останется должен несколько миллионов. На какую махинацию мог он надеяться для возмещения долга теперь, находясь в тюрьме?
В день заседания суда он сделал то единственное, что ему оставалось: он признал свою вину и просил дать ему время для выплаты долга. К его удивлению, судья, хоть и признал его виновным, отсрочил исполнение приговора.
Он вышел из зала суда свободным человеком. Однако в действительности он не был свободным. За ним оставался долг, который ему необходимо было выплатить. Иначе он чувствовал бы себя вечно обязанным государству.
По пути домой ему подвернулся удобный случай. Он встретил сослуживца, задолжавшего ему 30 долларов. Сумма небольшая, но это было начало, тем более что теперь ему надо было как-то жить без дополнительного источника доходов. И он потребовал вернуть долг.
Товарищ его заявил, что денег у него сейчас нет. Но чолг был давно просрочен, так что он уже проявил юстаточно снисходительности к должнику. И теперь он подал на него жалобу в суд.
В назначенный день выяснилось, что судья был тот гамый, который освободил его от наказания. И когда гудья увидел, что истец — это человек, сам недавно удимый, он разгневался. Судья тут же предпринял необходимые меры, для того чтобы отмененный при- овор немедленно привести в исполнение. И человек пыл посажен в тюрьму, в то время как обвинение сего I оварища было снято.
Эта история, записанная в 18-й главе Евангелия от Матфея, учит нас одной из важных истин относительно прощения: Божье прощение безгранично. Предел прощению порой ставим мы своим неприятием, препятствуя Его намерению освободить нас от осуждения за наш грех.
Иисус рассказал эту историю в ответ на вопрос Петра о том, сколько раз он должен прощать своему брату. Его классический ответ о прощении до семижды семидесяти раз говорит о бесконечной Божьей милости к нам.
Семьдесят раз по семь не означает, что Бог ведет счет, и что, прощая в 490-й раз, Он закрывает двери милости. Его прощение не знает границ. Но мы часто падаем духом, стыдимся и перестаем просить. Мы больше не ищем Его прощения, поскольку полагаем, что зашли слишком далеко. И, таким образом, мы ставим предел Божьему прощению, что совсем не входит в Его намерения.
Или же мы оказываемся похожими на человека из этой притчи о долгах. Человек, которому простили долг в 10 млн. долларов, в действительности не принял предложенного ему прощения. Да, он умолял о снисхождении, но “когда тот неблагодарный должник просил своего государя о милости, он не имел правильного понимания величины своего долга. Он не сознавал в полной мере всей безнадежности своего положения. Он надеялся, что как-то сам справится со своим долгом” (Наглядные уроки Христа, с. 245).
То, как он обошелся со своим товарищем, продемонстрировало его неспособность принять предложенное прощение. И когда судья привлек его к ответственности, посадив в тюрьму, то для человека это явилось всего лишь следствием его собственного выбора. Ибо Бог никогда никому не навязывает Своего прощения.
Когда мы видим всю мерзость нашего греха и осознаем свою неспособность освободить себя, мы не должны впадать в отчаяние. Чем больше наш долг, тем больше наша нужда в Божьей милости и прощении. И по Своей великой любви Бог желает простить нас и сделать нас свободными.
Тезис № 34
Те, кому много прощено, и любить будут много. А те, кто много любит, будут во всем проявлять послушание (Лк. 7:41-43; Ин. 14:15).
Вам нравится апостол Петр? Его имя встречается в Новом Завете чаще, чем имя любого другого ученика. Люди нередко признают свое сходство с ним. Он шел на риск. Он не боялся задавать не те вопросы и давать не те ответы.
Именно Петр обратился к Иисусу со всем известным вопросом о прощении: “Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз?” (Мф. 18:21). Вопрос был задан чисто риторически, ибо Петр считал, что пришел к верному заключению. Ему казалось, что семь раз — этого вполне достаточно. Фарисеи ограничивались тремя. Петр хотел удвоить этот максимум и даже довел его до “совершенного” числа, добавив еще единицу. Молодец Петр!
Не торопитесь критиковать его. Вы-то знаете ответ Иисуса. “Не говорю тебе: „до семи”, но до семижды семидесяти раз” (ст. 22). Но забудьте об этом на время и вспомните недавний случай, когда ваш сосед, друг или член семьи сделал что-нибудь такое, за что вам нужно было простить его. И вы прощали. Но он делал это снова. И вы снова прощали его. И так до семи раз.
Не хотелось ли вам тогда прекратить дальше прощать его? А тем более 490 раз — ведь это очень много!
В течение семи лет наша семья жила при колледже Тихоокеанского униона в Северной Калифорнии. Колледж располагается в горах — как они там говорят, “в восьми милях от ближайшего греха”. Если вам когда-либо доводилось бывать там, то вы имеете представление об этом адвентистском “гетто”. И в этой атмосфере проповеднику приходилось быть в своем роде и судебным исполнителем, и судьей с присяжными в одном лице.
Как-то раз в воскресенье зазвонил телефон. Один из прихожан хотел, чтобы я разобрался с его соседями, лошадь которых вытоптала его клумбу с петуниями. Он считал, что я именно тот, кто способен разрешить конфликт!
В ответ на это мне следовало бы привести ему слова, записанные в Евангелии от Луки (17:3, 4): “Если же согрешит против тебя брат твой, выговори ему, и если покается, прости ему; и если семь раз в день согрешит против тебя и семь раз в день обратится, и скажет: „каюсь”, — прости ему”. (Думается, даже Петр счел бы, что семь раз за один день — это слишком много!) Что, если бы я сказал этому человеку: “Вы должны простить вашего соседа. И если его лошадь пробежит сегодня по вашим петуниям еще шесть раз, то простите еще шесть раз. Согласно Библии, лошадь может пробежаться по ним еще 489 раз! К тому времени на вашем участке уже не останется ни одной петунии и ей нечего будет топтать”.
Иисус учил безграничному прощению. И Он не просит нас быть более милостивыми, чем Он Сам. Поэтому мы знаем, что Божье прощение также не имеет границ, доколе мы продолжаем приходить к Нему, ища Его милости и принимая Его дар прощения.
Но у людей подчас возникает беспокойство. Они спрашивают: “Не приведет ли это к распущенности?” Если те соседи, которым принадлежала лошадь, будут прощены 490 раз, или хотя бы 7 раз в течение дня, не станут ли они думать, что их лошадь имеет право топтать чужие цветы? Не приведет ли учение о безграничном прощении к легкомысленным поступкам и злоупотреблению Божьей благодатью?
Иисус ответил на этот вопрос в Своей притче о двух должниках (см. Лк. 7). Он говорил Симону, Марии и слушавшим ученикам, что “тот, кому много прощено, много любит”. Чем больше вам прощено, тем больше вы любите.
Теперь нам осталось добавить еще один текст из Евангелия от Иоанна 14:15: “Если вы любите Меня, то будете повиноваться тому, что Я повелю вам” (др. пер.).
Вот и ответ. Божье прощение не имеет границ. Но это не приводит к распущенности, потому что “тот, кому много прощено, много любит”. А чем больше вы любите, тем больше вы слушаетесь. Вот так все просто.
“Иисус знает состояние каждой души. Вы можете говорить: „Я грешник, великий грешник”. Вполне возможно. Но чем вы хуже, тем больше нуждаетесь в Иисусе. Он никогда не отвернется ни от одной плачущей, сокрушающейся души. Он, конечно, не каждому раскрывает все, что может открыть, но всякому трепещущему человеку Он повелевает: „Мужайся!” Он охотно прощает всех, кто приходит к Нему получить прощение и избавление от греха” (Желание веков, с. 568).
Тезис № 35
Прощение дается даром, но стоит оно не дешево. Цена эта — жизнь возлюбленного Сына Божьего, драгоценного для Бога (Ин. 3:16).
Как-то раз, когда я проводил очередное занятие в колледже, мы завели разговор об оценках. Я спросил студентов: “Скажите, что для вас было бы лучше: чтобы каждый в группе получал „пятерку” вне зависимости от того, насколько усердно он трудился, или вы желали бы получать „пятерку”, только когда вам пришлось изрядно потрудиться за нее?”
Они ответили как примерные ученики: “Нет, мы бы лучше потрудились за свои оценки”.
Я им не поверил! Мне приходилось выслушивать одни и те же стоны всякий раз, когда я объявлял об очередной контрольной или проверочной работе. Я постоянно выслушивал оправдания за не выполненное вовремя задание. Некоторые студенты были готовы дискутировать со мною весь день, лишь бы получить оценку повыше. И я сказал: “Давайте, смелее! Вы просто пытаетесь произвести впечатление на преподавателя! Будьте откровенны. Я вам не ставлю отметку за ответ на этот вопрос! Разве вы не хотите, чтобы у вас были высокие отметки? Неужто плохо, если каждый из вас всегда получал бы гарантированный высший балл?”
И они ответили: “Мы бы тогда не проявляли усердия в учебе и не приобрели бы необходимых знаний. Мы не дорожим оценкой, за которую не приходится трудиться”.
И я не смог переубедить их!
Вы согласны с этими студентами? В каком случае вы цените что-то больше — когда получаете это как дар или когда вам приходится серьезно потрудиться?
Если хозяин, сдающий вам квартиру, оплачивает счет за воду, вы расходуете ее бережливо или расточительно? Вы проявляете больше аккуратности при обращении с вещами, принадлежащими предприятию, где вы работаете, или же со своими собственными? Если вы берете напрокат автомобиль без ограничения пробега, то ездите больше или меньше? Когда ваши командировочные расходы оплачивает предприятие, вы останавливаетесь в тех же гостиницах, что и во время семейного путешествия?
Действительно, человеку присуще больше ценить то, что досталось своим трудом. Тогда почему же Бог не учредил систему спасения через дела? Как можем мы по достоинству оценить прощение, или покаяние, или, наконец, само небо, если это дается нам как дар?
В Послании к Римлянам 6:23 говорится: “Дар Божий — жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем”. Далее, Деян. 5:31: “Его возвысил Бог десницею Своею в Начальника и Спасителя, дабы дать Израилю покаяние и прощение грехов”. Таким образом, прощение, покаяние и спасение являются дарами, а не тем, что мы зарабатываем или заслуживаем. Как же тогда
