собой космогонию Платона и Моисея. Таким образом, станет ясно, что лучше и более достоин бога — «идолопоклонник» Платон или тот, о ком в писании сказано, что «лицом к лицу господь говорил с ним». Чис., 12:8.
«Вначале сотворил бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над поверхностью бездны, и дух божий носился над поверхностью воды. И сказал бог: «Да будет свет», и стал свет. И увидел бог свет, что хорош. И отделил бог свет от тьмы. И назвал бог свет днем, а тьму назвал ночью. И был вечер, и было утро, день один. И сказал бог: «Да будет твердь посреди воды». И назвал бог твердь небом. И сказал бог: «Да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да появится суша»;
и стало так. И сказал бог: «Да произрастит земля зелень, траву и дерево плодовитое». И сказал бог: «Да будут светила на тверди небесной, чтобы светить на землю». И поставил их бог на тверди небесной, чтобы управлять днем и ночью».
При этом Моисей не говорит, что бездна, тьма и вода созданы богом. А ведь раз он говорит о свете, что он явился по приказу бога, то следовало как-нибудь сказать и о тьме, и о бездне, и о воде. А он ничего вообще об их происхождении не говорит, хотя часто их упоминает. К тому же он не упоминает ни о происхождении, ни о сотворении ангелов, ни о том, каким образом они были обольщены, а говорит только о материальном, касающемся неба и земли; таким образом, согласно Моисею, бестелесного бог ничего не создал, а лишь упорядочил существовавшую до того материю. Ведь слова «земля же была безводна и пуста» означают не что иное, как то, что жидкое и твердое вещество у него — материя, а бога он выводит лишь как организатора ее.
А вот послушай, что говорит о мире Платон. «Действительно, все небо, или космос — назовем это и иначе, как это покажется приемлемее,существовали всегда, не имея никакого начала, или же возникли, имели некое начало? Мир имеет начало. Ибо он доступен зрению и осязанию и обладает телесностью. А все такое — нечто чувственное; чувственное же, воспринимаемое рассудком и ощущением, возникает и является смертным… Итак, по правильному рассуждению надо признать этот мир живым существом, одушевленным и разумным, которое в самом деле родилось по промыслу божьему».
Сопоставим только одну деталь: какую речь произносит бог у Моисея и какую у Платона.
«И сказал бог: «Создадим человека по образу нашему и подобию нашему; и да владычествуют они над рыбами морскими и над птицами небесными, и над скотом, и над всей землей, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил бог человека, по образу бога сотворил его; мужчиной и женщиной сотворил он их и сказал им:
плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всеми животными, и над всей землей».
Послушай теперь речь, которую Платон приписывает творцу вселенной:
«Боги богов, все то, чему я творец и отец, будет неразрушимо, такова моя воля. В сущности, все связанное разрушимо, но то, что прекрасно, гармонично слажено и хорошо организовано, было бы грешно хотеть разрушить. Поэтому, поскольку вы созданы, вы не обладаете бессмертием и полной неразрушимостью, однако вы не погибнете и не получите смерти в удел, так как моя воля еще выше тех оков и сильнее тех свойств, которыми вы были ограничены, когда вы возникли. Теперь вникните в те указания, которые я вам даю. Есть еще три вида смертных, но не рожденных; если бы их не было, небо было бы несовершенным, ибо оно тогда не заключало бы в себе всех видов живых существ. Но, если я их создам и они получат жизнь от меня, они станут равны богам. Поэтому для того, чтобы существовало смертное и чтобы вселенная эта в действительности была всем, займитесь вы в соответствии со своей природой творением живых существ, подражая моей силе, которою я создал вас. При этом, поскольку им полагается иметь нечто от бессмертия, то божественное начало, которое руководит их желанием следовать справедливости и вам, это я посею в них, я доставлю и передам им. А все остальное вы дадите; присоединяя к бессмертному смертное, отделайте и производите живые существа, растите их, давая им пищу, и вновь восстанавливайте гибнущих».
А чтобы вы не думали, что это — фантазия, я вам разъясню это. Платон называет богами видимые солнце, луну, звезды и небо, но они — подобия невидимых. Видимое нашими глазами солнце — подобие умопостигаемого и невидимого; опять-таки являющаяся нашим глазам луна и каждое из светил подобия умопостигаемых. Вот этих-то умопостигаемых, невидимых богов, находящихся в них и с ними и рожденных самим творцом и от него происшедших, Платон знает. Правильно поэтому творец у него говорит: «боги, то есть невидимые, богов» — очевидно, видимых. Общий творец их — тот, кто устроил небо, землю, море и звезды и породил их прообразы в умопостигаемом мире. Итак, смотри, как мудро и дальнейшее рассуждение Платона. «Есть еще,говорит он,- три вида смертных» — очевидно, люди, животные и растения;
ибо для каждого из видов установлены свои законы. «Если бы,- говорит,любой из них произошел от меня, то безусловно необходимо, чтобы он был бессмертен». Ведь и для умопостигаемых богов и для видимого мира причиной их бессмертия служит то, что они рождены творцом. «Ведь то, что есть бессмертного,- говорит он,- по необходимости дано им от творца» — речь идет о разумной душе,- «остальное же, смертное, присоедините к бессмертному вы». Таким образом, ясно, что боги-творцы, восприняв творческую силу от отца своего, породили на земле то смертное, что есть в животных. В самом деле, если бы не должно было быть никакой разницы между небом и человеком и даже, клянусь Зевсом, между небом и пресмыкающимися или плавающими в море рыбами, тогда и творец должен был бы быть у них один: но раз есть большая разница между бессмертным и смертным, которая не становится ни больше, ни меньше, то причина должна быть у одного одна, у другого — другая.
Итак, поскольку Моисей, очевидно, не разобрал всего относящегося к подобающему творцу этого мира, сопоставим между собой мнение евреев и наших предков насчет наций.
Моисей говорит, что создатель мира избрал еврейский народ, заботится только о нем, только о нем думает, ему одному отдал свою заботу; об остальных же народах он и не вспоминает, как бы они ни жили и каким богам ни поклонялись; можно разве только допустить, что он позволил им пользоваться солнцем и луной. Но об этом ниже.
Пока я покажу, что и он сам (Моисей) называет его богом только Израиля и Иудеи, а евреев — избранниками, то же говорят бывшие после него пророки, и Иисус Назорей, и даже превзошедший всех когда-либо и где-либо живших шарлатанов и обманщиков Павел. Послушаем их речи и прежде всего Моисея: «И сказал фараону: Израиль первенец мой. Я сказал тебе: отпусти народ мой, чтобы он совершил мне служение. Ты же не захотел отпустить его». Исх., 4:23; цитаты из Библии всюду даны Юлианом неточно, но по смыслу верно. И несколько дальше: «И говорит ему: бог евреев явился к нам. Мы хотели бы пойти в пустыню на три дня пути, чтобы принести жертву господу богу нашему». И ниже опять в таком роде: «Господь бог евреев послал меня к тебе сказать: отпусти народ мой, чтобы он совершил мне служение в пустыне»… Исх., 5:3; 7:16. Здесь в дошедших до нас фрагментах пропуск;
отсутствует изложение высказывании пророков и Иисуса об избранности еврейского народа. А что бог с самого начала заботился только о евреях и что это был его излюбленный участок, говорят не только Моисей и Иисус, но, очевидно, и Павел. Как полипы в соответствии со скалами меняют окраску, так он в зависимости от случая меняет свое учение о боге; то он настаивает на том, что только иудеи — удел бога, то он, убеждая эллинов присоединиться к нему, говорит: «Бог есть не только бог иудеев, но и язычников; конечно, и язычников». Рим., 3:39. Уместно поэтому спросить Павла: если то был бог не только евреев, но и язычников, чего ради он послал евреям обильную пророческую благодать, и Моисея, и помазание, и пророков, и закон, и чудеса, и чудесные мифы? Ты слышишь, как они кричат: «Хлеб ангелов ел человек». Пс., 78:25. Под конец он и Иисуса к ним послал, а к нам — ни пророка, ни помазания, ни учителя, ни вестника предстоящей попозже и нам некогда милости от него. Итак, в течение десятков тысяч или, если вам угодно, тысяч лет он не обращал внимания, что все люди, пребывая в таком невежестве, поклоняются, как вы выражаетесь, идолам, все от востока до запада и от севера до юга, за исключением небольшого племени, живущего даже еще неполных 2000 лет в уголке Палестины. Если он бог всех нас и творец всего, почему он на нас не обращал внимания? Приходится поэтому думать, что бог евреев в действительности не творец всего мира и не властвует над вселенной, но что он ограничен, как я говорил, и властью он, надо полагать, обладает ограниченной, наряду с прочими богами. И после этого мы еще будем прислушиваться к вам, что бога вселенной вы или кто-то из вашего корня вообразил себе до тонкости? Разве все это частности? «Бог ревнив!» А почему он ревнует и взыскивает с детей за грехи отцов? А теперь посмотрите опять-таки, что у нас говорят об этом? Наши говорят, что творец — общий отец и владыка всего, и прочие народы распределены им между богами народов и городов, и каждый управляет своей долей, как ему свойственно. Но в отце все совершенно и все едино, а частичные божества обладают каждый другой силой: Арес ведает военными делами народов, Афина — военным делом, связанным с мудростью, Гермес — делами, требующими смышлености и предприимчивости, и сообразно с характером того или иного бога управляемые ими народы следуют им. И если опыт не подтверждает наших представлений, мы признаем, что наша теория — выдумка и лишена достоверности, и будем хвалить вашу. Если же, напротив, опыт от века подтверждает то, что мы говорим, а в ваших рассуждениях нигде нет ничего складного, что же вы цепляетесь за
