различительное основание, подлежащее существованию Божества и человечества. Ибо одно безначально, не сотворено, бестелесно и неосязаемо, в то время как другое — сотворено и имеет начало и временно и осязаемо, как существо плотское и плотное. Мы никоим образом не утверждаем, что это различие было устранено соединением. Этого достаточно, чтобы отказаться от того недостойного предположения, что «различие в определениях» не имеет безусловного значения и что, напротив, слово «естественные» было прибавлено, дабы показать, что только в разуме и благодаря тонкому измышлению существует то, что мы можем знать о том, какова каждая из природ, которая пришла в единство, исполнила единую ипостась и явно показывает, что Еммануил — един из двух противоположностей, я имею в виду, Божества и человечества.<…>Разделение понимается как то, что сопровождает различие, если разрозненные природы или ипостаси существуют самобытно, но не когда единое лицо и единая воплощенная природа или ипостась Бога–Слова исполняется сращением двух.<…>
Севир Антиохийский. Апология в ответ на 15-й из тех вопросов, что были посланы Фомой синкеллом (фрагмент) (пер. Т. А. Щукина)
Мы, следовательно, полагаем, что то, к чему стремились составившие противный истине собор в Халкедоне — отвергнуть исповедание того, что Христос из двух природ, и ввести вместо этого исповедание, что Он — в двух природах, как желает сборище Нестория, и стать гнусными и нечестивыми, как они. Мы же никогда не исповедуем того же учения, что и те, которые открыли ворота для измышлений Нестория. Мы требуем противоположного, чтобы одно было публично провозглашено, а другое полностью отвергнуто и изгнано в соответствии с канонами Святой Церкви.<…>Как никто не скажет, что имя и действительность разделения и единства — тождественны, так же и они сами, возможно, отвергнут одно и утвердят другое.
Севир Антиохийский. Послание к Фоме синкеллу, в котором Севир показывает, что одно и то же говорить о соединении во Христе и о соединении из двух природ или двух ипостасей (фрагмент) (пер. Т. А. Щукина)
<…>Ипостаси, или природы, пребывая в составлении без преуменьшения его степени, и не существуя отдельно и самобытным существованием, восполняют единое лицо единого Господа и Христа и Сына, и единой воплощенной природы и ипостаси Слова… особенность природного соединения — в том, что ипостаси приходят в составление, и в том, что они совершенны без преуменьшения, но не сохраняют обособленного существования, чтобы быть исчисленным в двух и иметь свое собственное лицо, отмечающее каждую из них, которые не могут, наверное, составить союз в славе. Итак, ясно, что природы, или ипостаси, если они не составлены в одно в ипостасном соединении без смешения, не восполняют единого Христа и Сына и Господа, и единую природу Бога–Слова воплощенную.
Леонтий Византийский (Т. А. Щукин)
Corpus Leontianum
Ученые, которые во второй половине XIX в. приступили к изучению богословских воззрений Леонтия Византийского, имели в распоряжении конгломерат текстов[1817], единство которому придавало 1) личное имя автора — «Леонтий» и 2) время создания текстов: не позже второй четверти VI в., а именно, периода оформления двух ветвей монофизитства — севирианства и юлианизма. Этот корпус содержал следующие сочинения (приводим их в том порядке, как они даны у Миня):
1) «Толкования на книгу Феодора, боголюбивого аввы и мудрейшего философа, постигавшего Божественные и внешние писания», или «О сектах» (De sectds) (PG 86а, 1193—1268); 2) «Три книги против несториан и евтихиан» (Contra Nestorianos et Eutychianos) (PG 86a, 1267—1396); 3) «Против тех, что говорят о двух ипостасях Христа, но не исповедует в Нем единого сложения», или «Против несториан» (Contra Nestorianos) (PG 86а, 1399—1768); 4) «Вопросы к тем, что утверждают, что Господь наш Иисус Христос есть единая сложная природа, а также свидетельства святых и разбор их веры», или «Против монофизитов» (Contra Monophysitas) (PG 86b, 1769–1902); 5) «Тридцать глав против Севира» (Capita Triginta contra Severum) (PG 86b, 1901–1916); 6) «Опровержение силлогизмов Севира» (Solutdo argumentorum a Severe objectorum) (PG 86b, 1915–1946);
7) «Против тех, что предлагают нам некие сочинения Аполлинария, ложно подписанные именами святых отцов», или «Против аполлинаристских подлогов» (Adversus fraudes Apollinaristarum) (PG 86b, 1947—1976); 8) «Проповедь на преполовение Пятидесятницы, на слепорожденного и на слова: «Не судите по наружности» (Ин. 7, 24)» (PG 86b, 1975–1994); 9) «Проповедь на Святую Пятницу Великой Седмицы, на страдание Господа, и на Иова» (PG 86b, 1993— 2004); 10) Пять фрагментов (PG 86b, 2003—2016)[1818]; 11) «Сборник о священных предметах» (Collectanea de rebus sacris) (PG 86b, 2017— 2100). Рукописная традиция приписывает Леонтию также авторство 12) «Флорилегия о тленном и нетленном» (Florilegium de corruptibili et incorruptibili)[1819].
Довольно рано было установлено, что корпус включает в себя сочинения нескольких авторов. Никогда не подверглось сомнению, что «Против несториан и евтихиан», «Тридцать глав против Севира» и «Опровержение силлогизмов Севира» написал один человек, которого условно, следуя палеографическим данным, называют Леонтием Византийским[1820]. «Против несториан» и «Против монофизитов» рукописная традиция приписывала другому автору — Леонтию Иерусалимскому. Научный консенсус на данный момент следует традиционной точке зрения[1821]. Дискутируемой остается принадлежность Леонтию Византийскому трактатов «О сектах»[1822] и «Против аполлинаристских подлогов»[1823]. Он не является автором Проповедей[1824], «Сборника о священных предметах»[1825] и «Флорилегия о тленном и нетленном»[1826].
Биография[1827]
Местом рождения Леонтия был Константинополь[1828]. Floruit его приходится на 530–е гг., а значит, он родился где?то между 480 н 490 гг. В молодости Леонтий принадлежал к числу последователей Диодора Тарсского и Феодора Мопсуестийского[1829], но порвал с ними благодаря неким «божественным мужам», «которые не только очистили его душевные очи от всей той грязи, но и наполнили их священным светом из книг богомудрых учителей»[1830]. Этими «божественными мужами» были палестинские оригенисты[1831]. Леонтий становится учеником одного из их лидеров — Нонна[1832]. Вместе с ним в 514 г. при игумене Павле он был принят в Новую Лавру, но уже через полгода, когда Павла сменил Агапит, Нонн и Леонтий, а также, видимо, Домициан и Феодор Аскида были изгнаны из монастыря за исповедание оригеновской идеи «предсуществования»[1833] и поселились в Педиаде, районе между Аскалоном и Елевферополем[1834]. Некоторое время спустя оригенисты обратились к патриарху Иерусалимскому Иоанну за разрешением вернуться в Новую Лавру, но тот, по настоянию Саввы Освященного и Агапита, отклонил их прошение. После смерти Агапита в 520 г., новый игумен Мамае тайно вернул оригенистов в монастырь[1835]. В 531 г. Леонтий отправляется в Константинополь в составе делегации палестинских монахов, возглавляемой св. Саввой. Последний намеревался упросить Юстиниана прекратить уничтожение самаритян, восставших против дискриминационной политики императора[1836]. Юстиниан в это время проводил политику примирения с монофизитами, и в Константинополь в 531 г. прибыло множество епископов и монахов, амнистированных императором. Леонтий, вовлеченный в полемик с ними, участвуя в диспутах в Царском Портике, открыл свои оригенистические воззрения и навлек на себя гнев св. Саввы, который не только прекратил с ним общение, но и посоветовал Юстининану осудить Леонтия как еретика, обвиняя его не только в оригенизме, но и в арианстве и несторианстве[1837]. Однако Леонтий не только не был осужден, но, напротив, позже имел влияние при дворе Юстиниана, сдружившись с казначеем Святой Софии Евсевием. Вместе они участвуют в собеседовании с монофизитами в 532 г.[1838] Благодаря рекомендациям Евсевия, в 536 г.[1839] старые знакомые Леонтия, Домициан и Феодор Лскида, заняли епископские кафедры Анкиры и Кесарии Каппадокийской[1840]. В этом же году Леонтий участвовал в созванном, чтобы осудить монофизитскую ересь, Константинопольском соборе. В соборных постановлениях Леонтий упоминается шесть раз — как «монах, игумен и представитель всей пустыни», «имеющий слово над святыми отцами пустыни» и «игумен, монах своего монастыря и тот, кто над святыми отцами в пустыне и на Иордане»[1841], будучи в действительности одним из представителей делегации палестинских оригенистов[1842]. В сентябре 537 г. Леонтий вновь подвизался в Палестине: Кирилл Скифопольский упоминает его в связи с принятием в Новую Лавру сорока оригенистов, изгнанных из Великой Лавры игуменом Геласием, который решил очистить ее от последователей Оригена. Этот случай стал поводом для начала «монашеской войны», в которой Леонтий выступил как один из «полководцев» оригенистской партии[1843]. Около 540 г. в Палестину прибыл друг Леонтия Евсевий, возвращавшийся с собора в Газе. Ничего не зная о ереси, но поддавшись уговорам друга, он вынудил Геласия встать перед выбором: либо вернуть оригенистов в Великую Лавру, либо изгнать из нее наиболее активных антиоригенистов. Геласий выбрал второе и выдворил из обители «Стефана, Тимофея и иных четырех братьев», которые отправились в Антиохию с намерением «просветить» патриарха Ефрема насчет ересей Оригена и тех беспорядков, которые творят оригенисты в окрестностях Иерусалима. Патриарх, узнав обо всем этом, анафематствовал оригенистов (в том числе, видимо, и Леонтия). В ответ сторонники Нонна исключили патриарха Ефрема из диптихов. В это время Леонтий уже вновь был в Константинополе[1844]. В 543 г., когда был издан эдикт Юстиниана против оригенистов, Леонтия Византийского, по свидетельству Кирилла Скифопольского, уже не было в живых[1845].
Сочинения
Леонтий Византийский входил в кружок оригенистов–халкндонитов, члены которого однажды настояли на том, чтобы он письменно зафиксировал те возражения и те положительные вероисповедные формулы, которые он до этого излагал в полемике с константинопольскими «несторианами», «севирианами» и «афтартодокетами». Леонтий с неохотой согласился[1846]. Сперва он, видимо, составил (примерно в одно и то же время) три самостоятельных трактата: 1) «Обличение и опровержение противоположных учений Нестория и Евтихия» (Contra Nestorianos et Eutychianos I) в жанре вопросов и ответов, 2) «К тем из наших, что присоединились к растлевающему учению поклонннков нетления» (Contra Aphthartodocetas) в жанре диалога и 3) «Победа и триумф над сокрытым и существеннейшим учением несториан п нх предшественников» (Deprehensio et Triumphus super Nestorianos) в жанре проповеди. Затем он издал их под одной обложкой, написав для этого издания специальное предисловие. Издатели латинского переводя в XVII в. дяди этому богословскому сборнику имя «Против несториян и евтихиан»[1847].
Богословская линия, проводимая в первой книге трактата «Против несториан и евтихиан», встретила серьезный отпор в монофизитских кругах и, в первую очередь, со стороны знаменитого мыслителя Иоанна Филопона[1848], последовательно применявшего в богословии концепции александрийского неоплатонизма, и прежде всего, учение о «частных сущностях». Именно последняя концепция подверглась критике и принципиальному переосмыслению в трактате Леонтия «Опровержение силлогизмов Севира».
Сочинение «Тридцать глав против Севира» воспроизводит ход мысли трактатов «Против несториан и евтихиан» и «Опровержение силлогизмов Севира», а потому вторично для осмысления богословия Леонтия Византийского.
По мнению Эванса, которое пока никем аргументированно не оспаривалось, все три трактата были изданы в Константинополе между 540 и 543 гг.[1849], т. е. в последний период жизни Леонтия.
Философская мысль Леонтия в своем развитии имела два этапа. Содержанием первого является обоснование непосредственного соотношения общего и единичного (первая книга «Против несториан и евтихиан»); второго
