совопросник века сего» (1 Кор. 1, 20)? И говорит он не в премудрости слова, дабы чрез предположения от разума не испразднилось благочестивое понятие об Отце и Сыне, но проповедует верным без диалектических предположений, что Отец и Сын — бесстрастны, что Отец из Себя Самого без истечения и страсти родил Сына, — Сына, подобного Отцу по сущности, Совершенного от Совершенного и Единородного. Ибо нелепо, чтобы тот, кто слышит, что премудрость происходит от премудрого Бога, равно как и знает, что Он есть Отец рожденной от Него премудрости, приписал самой премудрости какую?либо страстность, когда сам же хочет представлять премудрость по сущности подобною Премудрому. Ибо если Премудрый Бог не достигает премудрости и не мыслится нами, как соделавшийся премудрым, но есть Сам безусловно — премудрый в самой сущности, то и Сын есть такая Премудрость, которая мыслится не как способность, но как сущность сама по себе, происходящая от сущности Премудрого. Эта Премудрость есть Ипостасный Сын, сущность, подобная по сущности Премудрому Отцу, от Которого произошла Премудрость–Сын.<…>

8. Итак, смотри, как и он передал в проповеданном нам от него Евангелии то, чему научен был от Премудрости. Ибо, тогда как Премудрость говорит: «Созда мя начало путей своих», он употребил слово «в начале», говоря: «В начале бе Слово», вместо же «созда мя» — «Бог бе»; дабы не словом произносимым, а самостоятельною ипостасью мы разумели бесстрастного от Отца Бога Слово. Вместо же «с Ним бех» (Притч. 8, 27) — «к Богу»; вместо «Мною [от века]» — вся Тем быша и без Него ничтоже бысть»; вместо «основа–еже бысть, в Том живот бе», — с чем равны слова: «Тем создана быша всяческая»; вместо: «премудрость созда себе дом» — «Слово плоть бысть»; вместо: «бех при Нем устрояя» (Притч. 8, 29) — «не может Сын творити о Себе ничесоже, аще не еже видит Отца творяща, яже бо Он творит, сия и Сын такожде творит» (Ин. 5,19). Таким образом, в доказательство подобия по сущности Сына Отцу мы имеем свидетельство «при устех двою и триех свидетелей», ибо один называет Сына Премудростию Премудрого, другой — Единородное Слово Божие — Богом, а третий Сына Божия — образом, так что понятия: «Слово Божие», и «Премудрость», и «Образ» совершенно одинаковы, как выше сказано, и всеми ими обозначается по сущности Сын Бога и Отца. Сверх того, слово Божие приводит нас так же, как Фому, до осязания действительности подобия Сына Отцу по сущности, когда говорит: «Якоже Отец имать живот в Себе, тако и Сынови даде живот имети в Себе» (Ин. 5, 26). Ибо если слова: «Якоже Отец имать» понимаются так, что Он имеет живот не в другом (ибо не есть иное — Отец, и иное — жизнь в Нем, так чтобы одно понималось имеющим, другое — имеющимся; но Сам Отец нераздельно есть жизнь, и как имеет ее Сам, так дал и Сыну, то есть нераздельно, как Отец), то очевидно, что Сын, имеющий таким образом жизнь, имеет ее не без рождения и не раздельно, но одинаково во всем по сущности, и нераздельно, как Отец. При этом ясно, что подобное отнюдь не может быть тождественным с тем, чему подобно: доказательством сего служит то, что Сын Божий «в подобии человечестем быв»; хотя и соделался человеком, но соделался не во всем тождественным человеку, «быв по подобию плоти греха» (Рим. 8, 8); Он, хотя и находился в страстях, которые служат причиною грехов плоти, каковы, например, голод, жажда и прочее, однако же не был в тождестве с плотью греха. Таким образом, и сими апостольскими свидетельствами возвещается подобие Сына с Отцом по сущности.

9. <…>Ибо как «в подобии человечестем» бывший, Он хотя и человек был, но человек не по всему, — человек по восприятию человеческой плоти, поелику «Слово плоть бысть», — однако же не был человеком, поелику был рожден не подобно людям, то есть не от семени и совокупления. Таким образом, Он — предвечный Сын — есть Бог, поелику Он — Сын Божий, а вместе с тем Он и человек, поелику Он — сын человеческий. Он не одно и то же с Богом Отцом родившим, равно как не одно и то же с человеком, поскольку родился без истечения и страсти, без семени и вожделения. Он был и «в подобии плоти греха», поскольку терпел во плоти голод и жажду и сон — каковыми страстями возбуждаются ко греху тела. Однако же подвергаясь вышесказанным страстям плоти, Он не возбуждался от них ко греху. Таким образом, будучи и Сыном Божиим, и «во образе Божии сый», и равен будучи Богу, Он имел свойства Божества, по существу будучи бестелесным и подобным Отцу по Божеству, и по бестелесию, и по действиям; но вместе с тем подобен был плоти, поелику был плотию и подвергался страданиям плоти. Однако же, Он не был одно и то же с нею; поелику, будучи Богом, Он не есть образ Бога, но Бог, не равен Богу, но Бог, не будучи, однако же, самодержавным, как Отец. Итак, Он не был человеком относительно склонности ко греху, но был подобен человеку по деятельности: «Яже бо Отец творит, и Сын такожде творит». Посему во время здешней жизни Он подобно живущим во плоти приходил в движение, но не греховное. Ибо нелепо представлять, будто бы Он перешел от состояния естественного в состояние противное природе, то есть из Бога, соделавшись сыном человеческим, стал подобен сынам природы, т. е. людям естественным, в том, что в Нем Самом было выше естества, а в том, что в Нем Самом было естественно, не был подобен Отцу по естеству, будучи Богом, рожденным от Бога. И очевидно, что не признающие Сына подобным Отцу по сущности признают Его уже не Сыном, а только тварью, и Отца — не Отцом, но Творцом; так как понятие «подобный» приводит не к тождеству Сына с Отцом, а к представлению о подобии по сущности и о неизреченном бесстрастном с Ним родстве. Итак, скажу опять, как выражения: «В подобии человечестем и в подобии плоти греха» приводят, на основании сказанного, к понятию не о тождестве с человеком, но о подобии по сущности, так точно и Сын, подобный Отцу родившему, будет иметь сущность свою не в тождестве с Отцом, но только в подобии.

10. А если кто, внимая мудрости мира, которую посрамил Бог, не будет внимать премудрой проповеди Слова и с верою не исповедует подобия по сущности Сына с Отцом, и только лжеименно называет Отца и Сына, но в действительности не исповедует ни Отца, ни Сына, а только Творца и тварь, кто обобщает понятие об Отце и Сыне с понятием прочих тварей и хочет мудрствовать, что Сын есть первая из тварей или по необходимости, или по превосходству величия, и не исповедует церковной веры в Отца и Сына, и решается благовествовать вопреки тому, как о сем благовествовали нам апостолы — анафема да будет! И следуя блаженному Павлу: «Мы предрекохом и ныне паки глаголем» (Гал. 1, 9) и вынуждаемые необходимостью говорим: если кто, слыша о едином премудром Отце и Премудрости — Его Единородном Сыне, считает Премудрость за одно и то же с единым Премудрым, отрицая бытие Сына, — анафема да будет! И если кто, слыша о премудром Отце и Премудрости — Сыне Его, сию самую премудрость признает по сущности не подобною премудрости премудрого Бога, таковой как не почитающий Премудрого истинным Отцом премудрости — анафема да будет! И если кто, разумея Отца Богом, а сущего в начале Бога–Слово представляет тождественным с тем Богом, у Которого Он был Словом и Богом, таковой как не признающий Его истинным Сыном — анафема да будет! И если кто, слыша о Боге — Слове, Единородном Сыне Бога, у Которого есть Слово и Бог, сего Бога и Слово Отчее почитает по сущности не подобным Богу и Отцу, у Которого в начале был Единородный Бог–Слово, таковой как не почитающий Его истинным Сыном — анафема да будет! И если кто, слыша, что Сын есть образ Бога невидимого, почитает этот образ тождественным с Богом невидимым, таковой, как не исповедующий Его истинным Сыном — анафема да будет! И если кто, слыша о Сыне Единородном, что Он есть образ Бога невидимого, будет Сына, Который есть образ Бога невидимого, Которого Он умопредставляется образом по сущности, признавать неподобным по сущности, таковой как не признающий истинного Сына — анафема да будет! И если кто, слыша Сына, говорящего: «якоже Отец имать живота в себе, тако даде и Сынови живот имети в себе» (Ин. 5, 26), почитает принявшего от Отца живот и исповедующего: «Аз живу Отца ради» (Ин. 6, 57), тождественным с Тем, Который дал живот, — анафема да будет! И если кто, слыша слова: «Якоже Отец имать живот в Себе, тако и Сынови даде живот имети в Себе», почитает Сына не подобным по сущности Отцу, свидетельствуя, что он так понимает, как сказано, — анафема да будет! Ибо очевидно, что так как жизнь, мыслимая в Отце, обозначает сущность, и так как под жизнью Единородного разумеется сущность, рожденная от Отца, то частица «тако» означает подобие сущности с сущностью.

11. И если кто, слыша слова Его: «Созда Мя» и еще: «Рождает Мя», думает, что и те и другие относятся не к одному и тому же по сущности, но почитает тождественными слова: «рождает Мя» с словами «созда Мя», таковой как не признающий на основании этих двух выражений «созда Мя» и «рождает Мя» Сына бесстрастно совершенным, а исповедующий Его только тварью, а отнюдь не Сыном, вопреки благочестивой мысли, переданной премудростью в сих двух выражениях, — анафема да будет! И если кто слышит, что Сын открывает нам Свое по сущности подобие Отцу в сих словах: «Якоже бо Отец имать живот в себе, тако даде и Сынови живот имети в Себе», а о подобии по действию учит в таких словах: «Яже бо Отец творит, сия и Сын такожде творит», и между тем допускает одно подобие по действию, а подобие Сына по сущности, которое есть главнейший член нашей веры, отвергает, таковой как лишающий себя вечной жизни, состоящей в познании Отца и Сына, — анафема да будет! И если кто, извещая, что верует в Отца и Сына, Отца почитает Отцом не сущности Ему подобной, а действия, таковой