то бы мне было стыдно пред Иисусом”. — “Все, Павел, давай будем отдыхать, ибо с завтрашнего дня физически нам будет очень трудно”. — “Петр, разве здесь отдохнешь, смотри, сколько крыс”. — “Не бойся их, они нас не тронут, а вот люди на все способны”.

На второй день их снова привели к Нерону. “Ну, как в преисподней? Вижу, вижу, что хорошо. Сейчас побудьте немного в раю. Я наслышан о том, что ваш Господь Бог Иисус прожил 33 года, поэтому ровно 33 дня я вас буду наказывать, и пусть каждый день будет казаться вам за прожитой год вашего Бога. И если на протяжении 33-х дней Он не явится сюда, то на 34-й день я отправлю вас к Нему, дабы вы возрадовались, встретившись, своему Всевышнему, а Он — вам. От­счет я начинаю с сегодняшнего дня”.

Ровно 33 дня Петр и Павел терпели нечеловечес­кие муки. На 22-й день Павел ослеп полностью. Их, почти бездыханных, бросали в подвал, сырость давала о себе знать. У Петра все время изо рта шла кровь, но Павел ее уже не видел. Каждый день при наказании присутствовал Нерон, Он любовался, наслаждался страш­ной картиной. Он действительно думал, что Иисус явит­ся и поможет страдальцам. И вот настал 34-й день. “Выходите, уже все готово для встречи с Богом”. — “Петр, помоги мне”. — “Сейчас, сейчас, Павел, дай я тебя обниму. Брата родного пред его смертью я не мог обнять, так будь ты им сейчас”. Они обнялись. “Петр, до встречи в Обители Господа нашего”. — “Выходите. Смотри, лобызаются как. Там, в Царствии Небесном, будете целоваться. Времени у вас будет много”.

На улице ярко светило солнце. Петр держал Пав­ла за руку. “А ну брось его, пусть сам идет”. — “Он ничего не видит, не троньте его”, — и Петр ударил стражника. Началась новая бойня.

“Вот вам, получайте за Иисуса, и еще раз за него, и снова за Иисуса. А этот слепой сейчас прозреет у нас и очень быстро. Воины, нагрейте прутья и поднесите сюда”, — кричал один из старших. Поднесли раска­ленные прутья. “Ну сволочь Божья, готовься к исцеле­нию”. И Павла ударили раскаленным прутом по гла­зам. Невыносимая боль пронзила все тело. Петр хо­тел помочь Павлу, но его держали очень крепко. Не­рону стало не по себе: “Кончайте с ними быстрее, очень жарко и мне плохо смотреть на все это”. — “Сейчас, господин, сейчас”.

Первого пригвоздили Павла. Стоял страшный крик. “Иди, иди к своему Богу”. — “Злодей! — крик­нул Петр Нерону, — я хочу с тобой поговорить”. — “Подведите его ко мне. И что ты хочешь мне сказать? Не молчи, я слушаю тебя”. — “Запомни, Нерон, на всю свою жизнь, что имя Иисус Христос не будет давать тебе покоя ни днем, ни ночью. Имя Господа нашего будет тебя преследовать повсюду. Я прокли­наю тебя здесь, на Земле, не говоря о том, что небеса тебя уже прокляли. И преисподняя, которая находится под ногами твоими, ждет тебя. Мы отдаем жизни наши ради Бога нашего и ради всего святого, что есть у лю­дей. Я повторяю, у настоящих людей, а маловерам и таким, как ты, мы дарим тьму. Учти, мы, но не вы дарите ее нам. Вы просто приближаете нас к светло­му, а сами утопаете в темной бездне”. Нерон покрас­нел, у него что-то внутри перевернулось, он отошел в сторону. “Неужели он прав, — подумал Нерон, — да нет, нет, Иисус-то не появился” И он закричал: “Каз­нить немедля!”

— “Павел, Павел, скажи мне, чувствуешь ли ты боль?” — “Петр, уже я ничего не чувствую. Мне не верится, но я начинаю видеть даже без глаз”. — “Сила Господня приближается к тебе”. — “Да, я уже чувствую”.

“Господин Нерон, — обратился старший, — смот­ри, они еще о чем-то говорят”. Нерон посмотрел на старшего. “Уйди прочь от меня, ибо сам сейчас будешь находиться рядом с ними”. — “Господин, за что?” — “Уйди прочь!”.

Был день, невыносимо пекло солнце. Павла поки­дали силы, дух освобождал тело. “Петр, Петр”. — “Да”. — “Все, я ухожу и жду тебя в нашей Обители, как ни странно, но я вижу солн…” — “Павел, Павел, Па-ве-е-л”. — “Господи Ты наш, прими его дух и жди меня. Я иду вслед за ним. Гос-по-ди…”

Светило солнце, стояла невыносимая жара. Все осталось на Земле, только души Петра и Павла ушли к Всевышнему.

ГЕФСИМАНИЯ. ДОМ ИОАННА БОГО­СЛОВА.

Прошло еще полгода. Иоанн всем телом и душой был отдан писанию. И в один из прекрасных дней (он сам скажет, что этот день был самым прекрасным) его дом посетили Варнава, Александр, Даврий, Корнилий, Мария Магдалина и Клавдия.

— “Братья и сестры, я очень рад встрече, ибо дол­го всех вас ждал. Прожили мы с вами свои жизни в честь Божью и проживем еще долго, и надеюсь, что каждый верующий отблагодарит нас за это, а недоумок пусть лучше сгинет в своей бездуховности. Лично я думаю, что каждый из вас не жалеет ни об одном про­житом дне во славу Иисуса Христа. Он нас озарял точно так, как сейчас нас озаряет солнце. Многие наши браться находятся уже в Его Обители, придем и мы к Нему, и возрадуется Он еще больше, видя всех нас. У меня есть одно предложение ко всем вам: идемте сей­час на то место, где было положено начало, и с этого лобного места, стоя лицом к Иерусалиму, лицом ко всем людям, обратимся ко всем, кто верит в нас и в Господа нашего с хорошими добрыми пожеланиями”.

— “Иоанн, а ты прав, судя по всему, Господь наш и собрал нас всех вместе”. — Да, Варнава, ибо глас Его я слышу всегда и повинуюсь Ему, как самому доро­гому, что у меня было в моей жизни”.

И вот они взошли на святое место. “Мир Тебе, Господь Ты наш. Мы пришли сюда с миром ко всем людям, кто живет на Земле, и каждый из нас хочет обратиться к каждому человеку, к каждой душе, ибо мы живем все под крылом нашего Господа Бога Иисуса Христа”. Они стояли все лицом к Иерусалиму. Пер­вые слова произнес Варнава:

“Боже мой, смотрю я с этого места и вижу весь бе­лый свет, всех людей, и я прошу всех: поблагодарите Гос­пода нашего за жизнь свою и ту, что ждет всех впереди. Станьте на колени пред Ним и всей душой прочувствуй­те Его искреннюю любовь к вам, поблагодарите всех нас за наш духовный труд. Он был нелегок. Люди, ради вас мы жили. Посмотрите и нам в глаза. В них вы увидите слезы радости, ибо мы верили, что вы всегда, в любые времена вашей жизни, поймете нас, не будете хулить нас никогда, ибо мы этого не заслужили. Лишь возрадуйтесь за наши благие деяния. Для властей и священнослужи­телей мы были безумцами, но не им судить нас, а вам, простым людям, всем тем, кто предан нашей Вере, Вере очень справедливой и достойной. В нашей Вере зало­жено одно имя: Иисус Христос, Бог, который принес на Землю бессмертие. Воспойте Господа нашего, с Ним и всех Его Учеников, которые в данный момент смотрят на вас. Величайте и Матерь Божью, ибо Она всегда будет Ею, а Ее род, род человеческий, нескончаемый никогда”.

“Я священник, — обратился Александр, — и я, как священник, на проповеди обращаюсь к вам, людям, как к прихожанам. Перенес я очень много горя и стра­даний от первосвященников. Они меня не сломили, не смогли, ибо Иисус Христос оказался сильнее этой са­ранчи. Он меня при жизни вознес к Небесам, и я убедился, что все люди, все человечество должно пре­клоняться пред Царствием Небесным, каждый день помнить о Нем. Я снова поднимаю свои руки к Небе­сам и прошу Господа нашего Иисуса Христа: спаси каждую заблудшую овечку, не дай ни одной из них попасть в пропасть. Царствие Небесное я ни с чем не могу сравнить, ибо все Божественное несоизмеримо. Люди, покайтесь и помолитесь ради мира и любви на Земле, ради Обители Небесной, ради Иисуса Христа, Господа Всевышнего. Аминь (Истина)”.

“Мне говорить, как бывшему воину, очень трудно. Но все же моя душа всегда тянулась к Иисусу Хрис­ту. Я всегда хотел познать Бога и познал Его, и прошу всех вас, познайте и вы Его. Но познайте не на один день, а на всю жизнь. Приказать, чтобы человек верил во что-то, из этого ничего не получится, но ежели по­дойти к Богу с открытой душой, то лишь тогда узрите в Нем все святое, и Он станет идеалом в вашей жизни вечной. Верьте в Него, ибо без веры трудно будет вам жить. Не нужно стоять по стойке смирно пред Богом, но уважать Его нужно, и Он же Своим уважением придет к вам и откроется пред вами. Я любил Его как человека, люблю Его и сейчас как Бога, и знаю, что Он любит точно так и меня. Не нужно войной идти против Него, ибо Он с миром к нам пришел, с миром вознесся, к миру призывает всех, к миру и любви. Люди, прошу вас, отдайте должное своему Творцу, и Он вас никогда не забудет. Поверьте мне, ибо я, сотник Кор­нилий, знал Его и очень хорошо знаю сейчас. Он не только в сердце моем, Он рядом со мной. В этом и заключается Его Божественная прелесть. Он должен быть вашим кумиром, ибо Он ждет вас в бессмертной жизни”. Корнилий посмотрел на Даврия: “Мне мой характер, моя душа позволили соприкоснуться с са-мым-самым, что ни на есть дорогим на этом свете. Люди, я не буду вас судить, но просить буду: в какие бы вы века ни жили, не убивайте все Божье ни в себе, ни в других людях, а наоборот, сейте плоды Боже­ственные везде, начиная со своего дома и уходя за горизонт. И где бы вы ни были, Он будет с вами. Убивая Бога в душе, вы убиваете себя. Прошу вас: сохраните все то, что было отдано вам. Чтите Матерь и Сына, чтите Царствие Господне, почитайте добро, и оно откликнется вам также добром. Призывайте всех неверующих к прозрению. Я вел следствие по убий­ству Бога, не каждому дано это. Но я понял, что благо­даря этому следствию я стал не просто человеком, а воистину Божьим. Вспоминая Его, я часто плачу, ибо убили то, что нужно было хранить и оберегать. Не натворите еще таких глупостей,