взвинчены «нервы», старцы лишились свойственного им спокойствия, мира душевного. Жизнь нало жила на всех свою печать. Везде бурлит.
Если вы живали у берегов большой многоводной реки, то знаете, что, когда разбушуется река и волны ее будут подбрсывать лодку, готовые погрузить ее в пучину водную, пловцы не должны терять присутствия духа; они должны, напротив, усиленно работать, чтобы побороть страшную стихию и спасти вою жизнь. Чтобы исполнить свой долг, долг христианина и русского гражданина, в настоящее время нужен мир душевный, спокойствие духа, а оно будет тогда, когда в сердце нашем загорится глубокое убеждение, что Вездесущий Господь наш Отец, царствующий во всем мире и направляющий все ко благу, не оставит нас, слабых и немощных, что Он руководит жизнью каждого из нас, Его созданий, и ни один волос с головы нашей, по словам Христа Спасителя, не упадет без воли Его.
«Сами себя и весь живот наш Христу Богу предадим» — этот возглас, который мы часто слышим за богослужением, пусть раздается не в ушах только наших, но дойдет до сердца, до самой глуби его, и там найдет себе искренний и положительный отклик.
«Да будет воля Твоя»,- слова Господней молитвы, как ласковые, теплые лучи солнца, да согреют наше существо, разливая в нем благостный мир и спокойное отношение ко всем невзгодам и радостям жизни, укрепляя на деятельность, наложенную на каждого его званием и положением.
Предать себя водительству Божию, взойти под Его теплый, любовный кров — в этом главное условие счастливой жизни.
Считаем благовременным для назидания привести рассказ об одном монахе, который всецело подчинил свою волю воле Божественной и наслаждался великим миром души, получив от Бога даже дар исцелений. Многие больные выздоравливали от одного лишь прикосновения к его одежде. Всюду он встречал великое уважение к себе. Между тем братия монастыря немало дивились тому, что совершается их собратом, потому что не замечали в нем ни особенно выдающихся аскетических подвигов, ни строгого поста, ни усиленных трудов, ни иного чего. Он жил, как все другие, одного лишь строго держался — все, что случалось с ним, принимал охотно и благодарил за это Бога. Одно отличало его — он всецело предан был воле Божией.
Однажды, когда монах лечил больных без всяких врачебных средств, живущею в нем благодатною силою, настоятель обители спросил его: что за причина, что приходящие к нем люди получают исцеление?
— Я и сам удивляюсь тому, что могу возвращать здоровье им,- отвечал монах.- Мне становится стыдно, что моя одежда имеет целительную силу, ибо я ни постом, ни иными подвигами монашескими не заслужил такого дара у Бога.
— Это истинно так,- сказал настоятель.- Мы видим, что ты человек обыкновенный и в тебе нет того, что бы выделяло тебя из ряда других.
Настоятель решил во что бы то ни стало открыть действительную причину живущего в монахе дара исцелений. Он долго беседовал с монахом, стараясь узнать все его добрые качества и раскрыть тайну его сердца. На расспросы настоятеля благодатный инок сказал:
— Я вспомнил о данной мне от Бога милости: я постоянно во всем согласую свою волю с волей Божественной. Никогда ни о чем таком не мыслю, что противно было бы воле Божией. Никогда не страшусь я приключений, которые бы могли поколебать мой ум и расслабить сердце. Никогда ни на что не жаловался другим и не открывал печали своей, равно как и выпадающие на мою долю счастливые случаи не услаждают меня до такой степени, чтобы я ради них более веселился, чем в прочие дни жизни своей. Я все принимаю равно, что посылает рука Божия — как благополучное, так и неприятное для меня,- и не молю Бога о том, чтобы все сбывалось по моему желанию, но хочу, чтобы во всем была Его святая воля.
Таким образом, ничто меня особенно не услаждает, ничто не сокрушает и не смущает, ничто не делает меня счастливым. как только одна и та же воля Божественная. Поэтому во всех моих молитвах об одном только прошу Бога: да воля Божественная всегда во мне и во всех созданиях Его всецело да совершается.
Настоятель обители весьма дивился словам инока и, обра щаясь к нему, спросил его:
— Любезный брат! Скажи мне, что ты чувствовал вчера во время бывшего у нас в обители пожара? Неужели ты вместе со всеми не поскорбел, когда злой человек поджег наши монастырские постройки, в которых сгорело много пшеницы?
— Не скрою, отче,- ответил инок,- вся эта монастырская потеря не причинила мне ни малейшей скорби, потому что я имею обыкновение за все — и за скорби, и за приятное — благодарить Бога и спокойно принимать то и другое, и уверен, что ручающееся с нами бывает по воле Божией, направляющей все к душевной пользе. А потому я не забочусь и не думаю о том, мало или много мы имеем хлебов и прочего для нашего пропитания, ибо твердо верю, что Бог может каждого из нас насытить так же одним укрухом, как бы и целым хлебом. И, таким образом, я благодушно, без всякого смущения, провожу свою жизнь.
Изумленный словами инока, настоятель еще долго рассуждал с ним, стараясь заставить брата яснее высказать свой образ мыслей, свои взгляды, открыть свое душевное настроение.
В числе многих ответов настоятелю смиренный инок, между прочим, говорил: «Вседневным приношением самого себя воле Божественной я так преуспел в покорности своей, что если бы наперед узнал, что Бог непременно предуставил послать меня в преисподнюю, то я ничего бы не стал предпринимать против этого. Скажу еще, что если бы возможно мне было переменить это Божие определение одним моим произношением Господней молитвы «Отче наш», истинно говорю, не смел бы этого сделать, но еще усиленнее молился бы Богу, чтобы Он сотворил со мною согласно Его всесвятейшей воле и даровал бы Свою благодать, могущую укрепить меня на веки вечныe, не думать даже ни о чем, противном Его святой воле».
После продолжительного молчания игумен сказал наконец иноку:
— Иди, возлюбленный, иди, отче, и прилежно исполняй высказанное тобою мне твое обещание Богу: ты нашел небо вне неба и помни, что такая благодать немногим даруется от Бога, немного найдется таких, которых бы никто не мог растревожить или оскорбить. Тот огражден в жизни своей крепкими и неприступными стенами, кто всегда и во всем, что ни встречается в жизни, согласуется с волею Божией, т. е. принимает все, как посланное ему Богом! Да будет во всем воля Божия!
Чтобы жить долголетно
Чтобы сохранить телесное здоровье и жить долголетно, надобно сохранить следующее правило, столь же истинное, сколько истинны слова Божии.
Всемерно надобно избегать гнева, особенно сильного, ибо гнев разливает желчь по телу и, производя боль в голове, повреждает тем здоровье и незаметным образом сокращает жизнь человека. Рвение и ярость, по свидетельству слова Божия, умаляют дни. Следовательно, кто удерживает себя от гнева, тот не повреждает своего здоровья и не умаляет дней своей жизни.
Сон здоровый,- сказано в слове Божием,- и чрево умеренное удлиняют долголетие. Когда сон хорош, тогда и здоровье благонадежно. Следовательно, умеренность в употреблении пищи и пития может сохранить и продлить жизнь человека. Напротив, пресыщение в пище и питии образует дурные соки, препятствующие пищеварению, производит болезнь, могущую сократить жизнь. Холера и чревоболение,- уверяет Слово Божие,- бывает с мужем ненасытным. Посему те, кои пресыщаются или не знают меры в пище и питии, редко долго живут. «Пресыщением бо,- уверяет Писание,- многие умроша».
Итак, кто хочет продлить свою жизнь, тот должен любить воздержание в пище и питии.
Полезно воздерживаться от излишнего употребления пищи, а еще полезнее воздерживаться от излишнего употребления вина, ибо оно умаляет крепость, располагает к эпилептическим ударам,- одним словом, убавляет дни жизни того, кто бывает побеждаем вином. Говорится в Священном Писании: «Умножиша пьянство ярость безумного на претыкание, умаляет крепость и сотворяет струп ея. Винением множайшим многих бо погуби вино». Следовательно, кто воздерживается от вина, сокращающего жизнь медленным огнем, тот удобно может сохранить свое здоровье и продлить дни своей жизни. Для достижения глубокой старости всемерно надобно удалятъся от непозволительной связи одного пола с другим, ибо те, кои предаются сему пороку и подобным нечистотам, противным седьмой заповеди, подвергаются, кроме общего расслабления тела, разным болезням, сокращающим жизнь.
«Прелюбодей, за скудость ума,- уверяет Святое Писание,- погибель души своей содевает, болезни же и нечестие понесет».
Не повредит крепости своих сил и не засушит костей своих тот, кто старается, уповая на Бога, не иметь в сердце печали, ибо печаль сердечная снедает и совершенно истребляет крепость человека. «От печали смерть бывает»,- утверждает Слово Божие.
Сам Господь обещает долголетие всем детям, почитающим и прославляющим родителей своих, наипаче духовных отцов, исполняющим все святые их желания с детской любовию.
Вот Его слово: «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет и долголетен будеши на земли».
Оканчиваю сие правило сими словами: имей страх Господень, молись Божией Матери, и Она поможет тебе обрести эти добродетели.
Возлюбленные братия и сестры! Я хочу беседовать с вами о покаянии и каким путем мы должны двигаться к покаянию.
«Покаяние есть возобновление крещения. Покаяние есть завет с Богом об исправлении жизни. Покаяние есть капля смирения» (св. Иоанн Лествичник).
Видите, возлюбленные, что покаяние основано на смирении и сокрушении сердца о грехах: нужно просить Господа о помиловании. Хотя бы мы и великие подвиги проходим в жизни нашей, но если мы не приобрели болезнующего сердца о грехах, то все они притворны и суетны.
Возлюбленные братие и сестры, с нашей стороны должен быть завет с Богом об исправлении жизни, а потом смирение — сокрушение сердца о грехах. Если этого у нас нет, то покаяние бывает ложное. «Без смирения не может быть истинного покаяния, но есть притворное и ложное, которое только на устах, а не на сердце имеется» (св. Тихон Задонский).
Видите, возлюбленные братие и сестры, что покаяние основано на смирении, и Бог требует от нас сердечного произволения восстать на греховные страсти. У нас обязательно должно быть стремление к молитве, посту и добрым делам. Но большей частью добрые дела совершаются не от чистой любви, а с жадностью и с упреками, с леностью и нерадением. с тщеславием и по человекоугодию, по лицемерию. А Бог принимает от нас жертвы и добрые дела только от чистой любви. Вот смирение и покрывает все наши недостатки.
«Если от одной страсти гордости, без всякой другой страсти, сатана ниспал с неба, то не возможно ли одним смирен ем взойти на небо?» (святой Иоанн Лествичник).
Путей
