ко спасению много, но без смирения никто не спасется, все добрые дела должны утверждаться на смирении, а без смирения все добрые дела — ничто.

Великий вселенский учитель Иоанн Златоустый говорит: «Если не будет основания смирения, то хотя бы кто до неба возвышался жизнью своею, все это легко разрушится и будет иметь худой конец, хотя бы отличался ты постом и молитвой, милостынею и целомудрием или еще какою добродетелью, все это без смирения разрушится и погибнет» (Беседа на Евангелие от Мф., 25).

«Смирение и без дел многим согрешениям стяжает прошение; а дела без него, напротив, не полезны. Что соль для пищи, то смирение для всякой добродетели, и крепость многих грехов может оно сокрушить. О нем потому нужно в душе заботиться непрестанно, с уничижением своего разумения; и если приобретем его, оно сделает нас сынами Божиими и без дел добрых представит нас к Богу, а без него все дела наши, всякие добродетели и всякое делание напрасны. Его одного достаточно, чтобы без посторонней помощи представить нас пред лице Бога и говорить о нас ходайственно».

«Не постился я, не совершал бдения, не спал на голой земле, но смирихся, паче всего ища ни во что себе вменения, и вскоре спасе мя Господь» (св. Иоанн Лествичник).

«Основание всех добродетелей есть смирение. Если найдется такой человек, который не любит терпеть обличений, не лобит переносить и слышать о себе плохое, не любит насмешки, колкие слова, ложь, клевету и всякого вида бесчестия, то хотя бы он на вид и благочестивым казался, и подвигами отличался, все его подвиги и труды напрасны».

«Совершенное смирение состоит в том, чтобы с радостью принимать ложное обвинение» (св. Тихон Задонский).

«Многие называют себя грешниками, может быть, на самом деле о себе так думают, но сердце их искушается уничижением от других» (св. Иоанн Лествичник).

«Не тот показывает смиренномудрие, кто ухудшает сам себя но тот, кто, будучи укорен другим, не уменьшает к нему любви».

«Когда услышишь, что ближний твой или друг укорил тебя в отсутствии или присутствии твоем, тогда покажи любовь и похвали его» (св. Иоанн Лествичник).

«Сидел у церкви св. Иоанн Колов, и братия окружили его и вопрошали о помыслах своих. Увидел это один из старцев и побеждаемый завистью, сказал ему: «Иоанн, чаша твоя переполнена чарованиями». Иоанн отвечал: «Точно так, авва, ты сказал это, видя одно наружное; что сказал бы ты, если бы увидел внутреннее?» (Отечник, Игнатий Брянчанинов).

Мы думаем о себе, что мы смиренны, пока нас не трогают,- это не смирение. Когда унижают, оскорбляют, тут себе и говори: «Стою я этого за грехи мои».

«Отвергающий обличение обнаруживает страсть гордости, а кто принимает обличение, тот разрешится от уз ея» (св. Иоанн Лествичник).

Гордость есть потеря богатства и труда. Бог гордым противится, а смиренным дает благодать.

Однажды св. авва Иоанн сидел в скиту, и братия окружили его, вопрошая о своих помыслах. Увидел его один из старцев и, побежденный завистью, сказал ему: «Иоанн, ты подобен блуднице, которая окружает себя и умножает число любовников своих». Иоанн обнял его и сказал: «Истину говоришь, отец мой!» (Отечник, Игнатий Брянчанинов).

«Много есть духовных отцов христиан, которые кладут низкие поклоны, красиво говорят проповеди, строго соблюдают посты, твердо выполняют церковные обряды, но если сердца их раздражаются, волнуются, когда про них говорят плохие слова, то все эти духовные отцы трудятся напрасно, и если они не стремятся найти смирение, то им не достигнуть Царствия Небесного. Смирение есть ключ, которым отпираются двери в Царство Небесное».

«Многие низкие поклоны кладут, иные тихо говорят, иные прикрываются черною рясою, но сердце смирением покрыть не могут» (св. Тихон Задонский).

Св. Иоанн Колов, наставник св. Арсения Великого, сказал: «врата к Богу есть смирение, и отцы наши многими скорбями, радуяся, вошли во град Божий» (древний Патерик).

Поведал о себе Антоний Великий: «Я видел все сети диавола распростертыми по всей земле; увидел это, вздохнул и сказал: «Горе роду человеческому, кто может освободить от этих сетей?» На это сказано мне: «Смиренномудрие спасет!» (Отечник, Игнатий Брянчанинов).

«Когда я пришел в совершенный возраст, то богатый господин призвал меня к себе и говорит: «Вот, я предлагаю тебе двух друзей, выбери себе одного по своей воле, и он тебе будет руководителем в жизни твоей». Я вижу, что имя одного друга — смирение, а другого — гордость. Вот взял я добровольно в советники себе «гордость» и посадил ее глубоко, в тайнике души своей, и запер тяжелым висячим замком, и без друга «гордости» ничего не делал, а все с нею советовался. Пойду ли куда, поеду ли куда,- все спрашиваю: «Гордость, ты мне велишь или не велишь?» Одним словом, без «гордости» я ничего не делал.

Вот прошло много лет, и понял я, какой лукавый, нехороший господин мой «гордость». Много причинил он мне зла и вреда. Вот задумал я избавиться от этого господина «гордости», но ключ-то я от замка потерял. Пошел я к одному механику, которого прославляли люди, будто он может делать не только ключи, но и висячие замки. Показываю ему свой замок а говорю ему: «Сделай ключ к этому замку, ибо я ключ потерял». Механик поглядел на мой замок и сказал, что он не может сделать к этому замку ключа. Тогда я пошел к другому механику, показал ему замок: «Сделай мне ключ к нему, ибо я его потерял». Механик поглядел на замок и говорит мне: «Не могу сделать такого ключа». Тогда я пошел к третьему, который тоже прославлялся между людьми, что тоже делает замки и ключи, и говорю: «Сделай ключ к этому замку». Механик говорит мне: «Понятия не имею об этом ключе». Тогда я спросил друга своeго: «Гордость! Вспомни, как я тебя любил и без твоего советa ничего не делал, а все слушался тебя. Ради моей к тебе дружбы скажи мне, каким ключом тебя можно открыть?» Гордость говорит мне: «Возлюби насмешки, укоризны, обличения, колкие слова, ложь, клевету и всякого вида бесчестия, стрем ся к скудости, оденься бедностью духовной и телесной, отдай себя на руководство воле Божией, плачь искренно и сокрушайся о грехах своих, будь таким, как дети,- только этим ключом можешь открыть меня…»

«Не должно просто и без исследования увлекаться людьми, которые носят на себе личину истины, надобно узнавать их по признакам, какие даны в Писании» (св. Василий Великий).

«Если гордость многих ангелов превратила в бесов, то смирение из бесов может сделать ангелов» (св. Иоанн Лествичник).

«Брат спросил авву Исаака: «Как человек достигает смирения?» — Старец ответил ему: «Чрез страх Божий!»

Брат говорит ему: «А чрез какое дело человек доходит до страха Божия?» Старец ответил: «По-моему, чрез то, чтобы каждый унижал себя при всяком деле и чтобы предавался телесному труду, сколько у него есть силы, до самого исхода своего».

Брат спросил старца: «Что есть приближение человека к Богу?» Старец ответил: «Приближение человека к Богу есть смирение, ибо, насколько он смиряется, настолько и приближается к Богу» (древний Патерик).

Смирение движется по страху Божию, а страх Божий есть начало премудрости Божией.

Страх Божий заставляет человека трепетать пред Богом. как Он есть праведный Судия, воздающий каждому по делам его, а смирение из глубины сердца вопиет ко Господу о помиловании: «Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит».

Кто смиряется пред Богом, тот стремится к послушанию и не отказывается, куда бы его ни послали работать, и он не дожидается, когда за ним придет старший, но сам является на работу по первому зову, и он двигается по страху Божию, боясь нарушить непослушанием заповедь Божию. Ибо простота ведет к послушанию, послушание ведет к смирению, а смирение ведет к спасению.

По утверждению святых отцов, послушание выше поста и молитвы.

Предстоятель слова должен быть образцом всего доброго для других. Сам прежде исполнь, чему учишь. Пимен Великий говорит: «Учить ближнего может только человек здравомыслящий и бесстрастный». «Что пользы в том, если кто строит чужой дом, а свой разрушает».

Некоторый брат спросил старца: «Как приобрести мне Бога? Постом ли, трудом, или бдением, или милосердием?» Старец ответил: «Исчисленными тобою добродетелями и рассуждением, истинно говорю тебе, многие удручали плоть свою, но сделали это без рассуждения и отошли из здешней жизни без всякого приобретения».

«Наши уста смердят от поста, все Писания мы знаем наизусть, песнопения Давида столько усвоили мы себе, что они стали как бы нашим произведением, но не имеем мы того, чего Бог требует от нас,- смирения!» (Отечник, Игнатий Брянчанинов).

«Насколько человек погрузится в смирение, настолько преуспеет и превознесется. Если бы человек своими грехами всех людей превзошел, то смирение его поднимает и дает прощение грехов. Подвиг без смирения суетен. Смирение — предтеча любви. Смирение спасло многих без труда. Свидетели тому — мытарь и блудный сын, сказавшие в смирении несколько слов Богу и получившие спасение».

«Труды человека, если он не имеет смирения, погубляют его. Многие великими трудами вошли в гордость и, как фарисеи, погибли» (Отечник, Игнатий Брянчанинов).

«Не вменяй себе ничего. От невменяемости рождается смирение. Признание за собой добродетелей и достоинств есть пагубное самообольщение, называемое мнением. Мнение отчужает людей от Искупителя».

«Равное зло есть пред Богом и пред людьми как то, когда кто страстен делами, так и то, когда кто надменен в добрых делах духом самомнения. Благодать Духа Святаго оставляет за следующие вины: за осуждение и надмение добрыми делами».

«Цель у Бога, Правителя нашей жизни, та, чтобы мы были всегда смиренны и не думали о себе много».

«Считай себя хуже всех, если хочешь быть совершенным» (прп. праведный Иоанн).

«Как дом нельзя строить из кирпичей, без извести, потому что кирпичи не будут держаться, так и все добродетели надо скреплять смирением и самоукорением. А от такого душевного устроения неизменно происходит молитвенное к Богу воззвание: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго — это и есть чистейшая молитва».

«Святые угодники определяли духовных старцев по смирению, по внутренности, а не по наружности и не по пению. Братия хвалили святому Антонию Великому одного монаха; когда монах сей пришел, св. Антоний захотел его испытать, есть ли у него смирение, перенесет ли он оскорбление, и, увидев, что не перенес, сказал ему: «Ты похож на село, которое впереди красно, а сзади разграблено разбойниками».

«Смирение получило начало от смирившегося Господа Иисуса и есть венец и красота всех добродетелей: что засохшей земле дождь, то человеческой душе смирение».

«Есть двенадцать страстей, если произвольно возлюбим одну из них, то есть гордость, то одна сия наполнит место прочих одиннадцати» (св. Иоанн Лествичник).

«То ясно, кто разумными путями избегает работы вражией, то это