видят небесных благ и, взирая на один только блеск этой жизни, благоговеют пред богатством или величаются подобными же пустяшными предметами. Напротив, способные правильно судить о природе вещей согласно Закону Божию утверждают, что тот из людей достоин уважения и соревнования, у кого есть желание жить по воле Творца. Ведь уничижение по плоти не может причинять никакого вреда человеческой душе, привыкшей к добродетели, — равно и наоборот, блеск в этой жизни и знатность от богатства не могут приносить никакой пользы тем, которые отказываются жить по закону. Итак, судят по плоти, как мы только что сказали, те, которые не смотрят на святость, — которые не поведение и нравы привыкли ценить, но обращают свой ум к одному только земному, почитая достойным всякого уважения того, кто воспитан в богатстве и роскоши. Вот вы, неразумнейшие наставники иудеев, хотя и руководствуемые законом Моисеевым к справедливости в суде, без всяких оснований, за одну только незнатность по плоти, осуждаете Того, Кто посредством многих чудес пред вами явил Себя Богом. Я же не стану подражать вашему безрассудству и не вынесу о вас подобный приговор. И это потому, что человеческая природа здесь совсем ничего не значит. Что такое, в самом деле, представляет собою это наше бренное и земное тело? Тлен и червь — ничего другого. Но по этой причине я не подвергну вас осуждению и отнюдь не сочту вас достойными презрения только за то, что вы — люди по своей природе. Именно много о вас говорить и судить, то есть в преизбытке имеются всякого рода обвинения против вас, — не за одно только могу обвинять вас, но за многое, и при этом ни в чем не солгу, подобно вам. Могу осуждать вас, как неверов, как гордецов, как высокомеров, как богоборов, как упрямцев, как неблагодарных, как лукавых, как постоянных сластолюбцев, более чем боголюбцев (2 Тим. 3, 4), как «славу друг от друга приемлющих, а славу, что от Единого (Бога), не ищущих» (Ин. 5, 44), — как сожегших духовный виноградник, как не упасших надлежащим образом врученное вам от Бога стадо, как не руководивших к (принятию) Проповедуемого в законе и пророками, то есть Меня. Вот что мог бы сказать иудеям Спаситель. А присоединив к много имею говорить о вас еще и судить, как бы угрожает им, что некогда явится Судьею Тот, Кто ради плоти подвергается у них презрению.
Но Пославый Мя истинен есть, и Аз, яже слышах от Него, [604] сия глаголю в мире (8, 26)
Оставив невежество иудеев и презрев их бесстыдные ругательства Его, возвращается к началу (прерванной речи), предоставляя подобающему времени, а не настоящему, суд над ними и их дерзостью и обращаясь к собственной цели Своего пришествия, ибо Он пришел не для того, чтобы судить мир, но чтобы спасти мир, как Сам говорит в одном месте (Ин. 12, 47). Поэтому-то, строго держась цели Своего пришествия, Он снова предлагает увещание и призывает к спасению, причем поистине оказывается достойною удивления степень Его незлобия и чрезмерность присущего Ему человеколюбия. Ввиду этого и Петр говорит о Нем в Послании: «Он, злословимый, не злословил вопреки, — страдая, не угрожал, но предавал Судии Праведному» (1 Пет. 2, 23). Итак, Я обращу, говорит, теперь к вам такую речь, какая совсем необычна у вас, то есть состоящую не в порицаниях и бесполезных словах, но, предоставив суд над вами должному времени, Я стану предлагать полезное вам и не откажусь от снисходительности к вам, хотя, по присущему вам безрассудству, вы и оскорбляете Меня. Ведь Я только что говорил вам: «Я есмь свет мира, следующий Мне не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни» (Ин. 8, 12). При этом вы безрассудно и с великою яростию нападали на Меня, восклицая: «Ты о Себе Самом свидетельствуешь, — свидетельство Твое не истинно» (ст. 13), на что Я отвечал: «И если Я свидетельствую о Себе, истинно свидетельство Мое, потому что Я знаю, откуда пришел Я и куда иду» (ст. 14). Но пусть Я окажусь тяжелым, говоря это вам, пусть Я — свидетель для вас неприятный о присущих Мне природных достоинствах, но Пославший Меня истинен (есть) и Я что слышал от Него, то говорю в мир. Поэтому, если Я, по-вашему, говорю ложь и свидетельство Мое не истинно, то вам, конечно, необходимо утверждать, что Отец (еще) прежде (Меня) сказал ложь. Но Он — истинен. Следовательно, Я не сказал лжи, и если вы не слушаетесь слов Моих, то постыдитесь, говорит, слов Пославшего Меня. Что говорил Он обо Мне? «Вот муж, Восток имя Ему» (Зах. 6, 12). И еще — к почитающим Его: «И воссияет вам, боящимся имени Моего, Солнце Правды, и исцеление в лучах Его» (Мал. 4, 2). Также и ко Мне, Кого вы, не ведая, оскорбляете, говорит: «Вот Я дал Тебя в завет рода, во свет народов» (Ис. 49, 6). А что Я и свет есмь, о сем также вам говорилось от Него, именно: «Светись, светись, Иерусалим, ибо пришел твой Свет и слава Господня над тобою воссияла» (Ис. 60, 1). Эти слова Я слышал о Себе от Пославшего Меня Отца, и поэтому Я называю Себя светом мира, а вы, неправильно судя, уничижаете Меня ради одной только плоти и потому осмеливаетесь настойчиво утверждать: «Ты о Себе Самом свидетельствуешь, свидетельство Твое не истинно» (Ин. 8, 13).
Итак — следует теперь обобщить весь смысл толкуемого изречения, — объявляет иудеев богоборцами, не только вооружающимися против Его собственных слов, но и против определения, данного Отцом, ибо Он знал, что Его собственный и природный Сын есть Свет, и потому называет Его Востоком и Солнцем Правды. Они же, своим неверием навлекая на свои головы погибель, не признают истины, «добро называя злом» (Ис. 5, 20), почему и со всею справедливостью на них последует «горе».
Не разумеша яко Отца им глаголаше [605] (6, 27)
Духоносец (Евангелист) опять поражается бесчувственности иудеев, и вполне справедливо. И в самом деле, что может быть безумнее тех, кои, несмотря на постоянные и продолжительные к ним беседы о Боге и Отце, ничего, однако ж, не разумеют, когда слышат о Нем слово Спасителя: «Но Пославший Меня истинен». Но необходимо сказать, на каком основании и по какой причине блаженный Евангелист говорит, что иудеи не уразумели, что этими словами Христос указал им на Бога и Отца. Так как Спаситель сказал им: «Если бы Меня ведали, и Отца Моего бы ведали» (Ин. 8, 19), то, дабы и здесь также оказался говорящим истину, Он неуразумевших Сына представляет не разумевающими и Отца, ибо Сын есть как бы некая дверь и врата познания в отношении к Отцу. Поэтому и говорил: «Никто не приходит к Отцу, разве только чрез Меня» (Ин. 14, 6), подобно тому как, от образа восходя к первообразу, ум по тому (образу) представляет этот (первообраз). Итак, было необходимо показать, что иудеи ничего не разумеют об Отце, как скоро не восхотели по неведению от познания Сына руководствоваться к восприятию познания Отца. Поэтому-то Евангелист и указывает с такою выразительностью на то, что хотя Христос говорил: «Пославший Меня истинен», они, однако, не уразумели, что об Отце говорил им.
Егда вознесете Сына Человеческаго, тогда уразумеете, яко Аз есмь [606] (8, 28)
Подражая хорошим врачам, обнажает причину присущей им душевной болезни и ясно открывает, что препятствует им быстро прийти к разумению Его и вере в Него. Так как они, смотря на плоть Его и Его плотское происхождение, склонялись унизительно думать о Нем и, имея такое покрывало на очах ума своего, не знали, что Он есть истинный Бог, хотя и явился человеком, — то считает необходимым присоединить слова: Когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, что (это) Я (есмь), то есть: когда прекратите низкое и земное представление обо Мне, когда будете помышлять обо Мне высокое и сверхземное, признаете Богом, явившимся от Бога, хотя Я и стал ради вас подобным вам человеком, — вот тогда-то и узнаете ясно, что Я есмь свет мира, о чем и говорил вам недавно. Что же, в самом деле, может еще служить препятствием к тому, чтобы Тот, Кто принят уже за Истинного Бога, был и светом мира? Не дойдет же кто-либо до такого безумия и дерзости, чтобы и тогда дерзнуть сказать: «Свидетельство Твое не истинно» (Ин. 8, 13). Ведь Тот, Кто называется Богом по природе и истинным, отнюдь не может говорить ложь.
Итак, и из слов Спасителя совершенно очевидно, что, имея низкое о Нем представление и считая Его простым человеком, лишенным Божества по природе, мы тем самым, без всякого сомнения, уже и не веруем в Него и не признаем Его Спасителем и Искупителем. Но тогда что же последует отсюда? Мы лишаемся надежды, ибо если спасение чрез веру (получается), а вера исчезла, что же еще спасает? А веруя и поднимая Единородного на боголепную высоту, [607] хотя Он и соделался человеком, мы, как бы идя попутным ветром и проходя многотрудное море житейское, переселимся в вышний град и получим там почести за веру.
Другое толкование того же изречения:
«Когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, что (это) Я (есмь)»
Употребив много прекрасных слов для смягчения ярости иудеев, Господь видит, что она, тем не менее, все увеличивается. Они не перестают неудержимо хулить Его: то не придают Его слову никакого значения и нечестиво называют Его лжецом, ибо сказать: «Свидетельство Твое не истинно» (Ин. 8, 13), что же может означать другое, как не это; то опять, когда Он по любви сообщал им нужное для спасения и потому говорил, что «если не уверуете, что это Я, умрете во грехах ваших» (Ин. 8, 24), горячо восставали и, говорившимся им по любви словами противопоставляя свои безумные речи, вопрошали: «Ты Кто?» (Ин. 8, 25). Поэтому для столь неудержимо погрузившихся в безрассудную дерзость требовалось слово, могшее их образумить и побудить к более скромному настроению, уже налагавшее, даже и против воли, узду на язык. Вот по этой причине и угрожал им, весьма ясно говоря, что не избегнут наказания за свое нечестие, и хотя в настоящее время и видят Его долготерпеливым, но когда их нечестие против Него дойдет до ужасного предела, то есть до предания Его на распятие и смерть, тогда они подвергнутся страшному наказанию и крайнему бедствию, очевидно от войны с римлянами, случившейся после
