и уже всецело подвергшихся его власти и подчинившихся его воле.
Егда изыде, глагола Иисус: ныне прославися Сын Человеческий, и Бог прославися о Нем, и Он прославит Его в Себе, и абие прославит Его [226] (13, 31–32)
Предатель уходит для исполнения намерений диавола, а Христос начинает Свою речь, и чрез это как бы на примере научая нас тому, что не должно говорить вслух всем то, что подобает одним только истинным ученикам Христовым, ибо не следует давать святыню псам, по слову Его, и допускать свиней попирать ногами жемчуг (Мф. 7, 6). Что прежде уже высказал как бы в виде притчи, этому старается научить, когда время призывало к делу и более ясному доказательству. Итак, после отторжения предателя и удаления его из дома сообщает теперь, как в надлежащее уже время, истинным ученикам Своим тайны и говорит: Ныне прославился Сын Человеческий. Чрез это обозначает спасительное страдание, как уже стоящее при дверях и имеющее быть вскоре. Прославился, говорит, Сын Человеческий, называя не другого кого, кроме Себя, нераздельно, как казалось некоторым, ибо один Сын — Христос, и прежде плоти и с плотью, и прежде чем стал подобным нам человеком и когда сделался человеком.
А как Он, по Его словам, прославился, это надо исследовать. Некоторые, может быть, скажут: а разве прежде Он не прославлялся совершением чудес? Когда одним словом утишил бушевавшее море и прекратил движение сильнейших ветров, тогда пред ним преклонились находившиеся в лодке и Он услышал, что «истинно Божий Сын — Ты» (Мф. 14, 33). Так и жителя Вифании Лазаря заставив воротиться к жизни, совершил столь славное чудо, что, когда Он входил в Иерусалим во время праздника, все вместе с младенцами вышли навстречу Ему и выражали Ему досточудное приветствие в словах «благословен Грядый во имени Господнем» (Мф. 21, 9). Но и пять хлебов некогда преломив и две рыбки, совершил насыщение множества сошедшихся к Нему, без младенцев и женщин простиравшегося до пяти тысяч мужей. Это чудо некоторым казалось столь достославным, что, пораженные необычайностью события, искали Его для того, чтобы даже объявить царем (Ин. 6, 15). Это засвидетельствовал нам сам Евангелист. Ничего нет трудного и гораздо более распространить речь о событиях, имеющих славу не меньшую перечисленных. Поэтому каким образом, уже давно прославленный, Он называет Себя ныне прославившимся? Да, Он прославился и являлся обладающим Божественною славою и посредством других событий. Но ведь конец славы и полнота величия состояли, без сомнения, в том именно, что Он пострадал за жизнь мира и дал средство для воскресения всех. Исследуя, сколь возможно хорошо, значение совершенного Им таинства, увидим, что Он не для Себя и собственно не ради Себя умер, но за все человечество пострадал и совершил как само страдание, так и воскресение после него. Он умер по плоти, являя Свою жизнь равновесною жизни всех и, равноценный всем, исполняя на Себе силу той изначальной клятвы. Воскрес же опять из мертвых к вечной и непрестанной жизни, восстановив в Себе целую (человеческую) природу, ибо, однажды подвергшись смерти, по написанному, «уже не умирает, смерть уже не обладает Им, ибо что умерло, греху умерло зараз, а что живет, живет Богу» (Рим. 6, 9–10). Это благодаря Христу должно быть истинным и по отношению к нам самим. И мы также воскреснем уже не для смерти, но для жизни бесконечной, хотя и большое после сего будет различие между восстающими, разумею по славе и подобающему жизни каждого воздаянию. Итак, быв «послушен Богу и Отцу до смерти, и смерти крестной», по слову Павла, Он вознесся опять, получив имя выше всякого имени (Флп. 2, 8–9). Считавшийся за простого человека, Он был весьма препрославлен, явившись действительным Богом и истинным Сыном Божиим, призванный не в новое достоинство быть Богом по природе, но чем был и прежде плоти, в это же, без сомнения, восшедши и с самой плотью, — вот в чем, будем думать, состояло прославление Его, хотя Он и всегда есть Господь Славы. Нового ни одного из Божественных достоинств не обретается во Христе, так как Он все имеет природно, как Бог, и прежде названного уничижения (Флп. 2, 7). Но и по восприятии образа раба, так как опять возвел Себя в то состояние, мыслится и называется получившим прославление. Но с прославленным Христом сопрославляется, конечно, и Бог и Отец. Прославился же в Сыне, не прибавление славы получив от Своего Сына, ибо не имеет нужды во всем этом Божественная и неизреченная природа, но так как Он познан был, Кого Он есть Отец. Как славою и хвалою для Сына служит иметь такого по природе Отца, таким же, думаю, образом и для Самого Отца служит славою и хвалою иметь от Себя такого собственного Сына. Поэтому и говорит: И Бог прославился в Нем и Бог прославит Его в Себе и тотчас прославит Его. Благодаря Сыну вместе с Ним прославился и Отец и со Своей стороны тотчас прославил Сына — слава приходит к обоим и чрез обоих.
Впрочем, чтобы свести значение этих слов и к нам, людям, доставляя слушателям пользу отсюда, присоединим к этому следующее. Если мы прославляем в себе Бога, то должны ожидать, что будем прославлены от Него, ибо живу Я, говорит Господь, потому что «прославляющих Меня прославлю и не уничтожатся» (ср. 1 Цар. 2, 30 и Пс. 50, 19). А прославляется чрез нас и в нас Бог, когда мы, отбросив скверну греховную, украшаем свою собственную жизнь посредством всякого доброделания, ибо таким образом мы живем во славу Его.
Чадца, еще мало время с вами есмь [227] (13, 33)
В качестве деток и в числе только что рожденных младенцев поставляет учеников, хотя уже и достигших такой меры добродетели и имевших немногим доступный разум, показывая чрез это, и очень ясно, что и весьма совершенный между людьми есть ничтожный младенец пред Богом и слаб умом. В самом деле, что значит разум человеческий в сравнении с премудростью (Божиею), художницею всего? Поэтому некто в псалме говорил к Богу: «Скотовиден стал я у Тебя» (Пс. 72, 22). И никто, конечно, не скажет, если имеет ум, что Псалмопевец называется скотовидным чрез (за) привязанность к Богу. Это было бы тяжким обвинением Божественной природы и казалось бы величайшею нелепостью. Ведь привязывающийся к человеку мудрому и пребывающий у него — считаю нужным для пользы сделать такое применение изречения Псалмопевца — отнюдь не был бы скотовиден, а наоборот — проницателен, разумен и способен к рассудительности. Если же это каждый назовет, и весьма основательно, истинным, то как не считать пустословом того, кому свойственно думать, что скотовиден будет и безумен оказавшийся у премудрости Самого Бога? И так что же? Стало быть, говорит (Псалмопевец), что и очень премудрый между людьми, если его сравнивать с премудростью Божиею, окажется скотовидным и зачислится между не имеющими ума. Как малейшая из звезд не может состязаться с лучами солнца или тяжелый камень с возвышающеюся над всеми горою, так и человеческий разум никогда не в состоянии сравниваться с премудростью Божиею, напротив, — он будет совершеннейшее ничтожество сравнительно с нею. Детко следовательно и совершенный человек.
Впрочем, малое еще время будет с учениками Своими сказал Христос не потому, что Он намеревался совершенно оставить их и навсегда и всецело отделиться от них, ибо с нами есть Он «все дни и до скончания века» (Мф. 28, 20), по Его слову, но потому, что с плотью Он не будет соприсутствовать, как вчера и третьего дня. Но было уже при дверях, даже более — в самых дверях, время Его отшествия отсюда к Отцу и восшествия на небо. Тем, которые мыслят право и имеют твердую веру, полагаю, надо рассуждать так, что хотя и отсутствует от нас плотью, совершив Свое отшествие к Богу и Отцу, но Божественною силою Своею Он управляет всем и соприсутствует любящим Его. Поэтому-то и сказал: «Истинно истинно говорю вам, где если соберутся двое или трое в Мое имя, там Я есмь посреди их» (Мф. 18, 20). В самом деле, как тогда, когда еще жил вместе с людьми и присутствовал на земле с плотью, Он наполнял небеса, был тогда со святыми Ангелами и не оставлял вышних стран, так и теперь, находясь на небе с Своею плотью, наполняет землю и находится вместе с последователями Своими.
Заметь, как Он, намереваясь отделиться хотя и одною только плотью, ибо силою Божества Он всегда находится с нами, говорит, что еще малое время с нами будет, совершенно и всецело обозначая Себя частью (плотию) Своею, дабы кто не стал пытаться одного Христа разделять на двоицу Сынов, но чтобы как единое нечто мыслился и принимался — и как рожденное от Бога Отца Слово, и как воспринятый от Святой Девы храм, — не потому, что они одной и той же сущности, но потому, что после неизреченного единения делом нечестия будет рассекать их, ибо один из обоих Христос.
Взыщете Мене, и якоже рех иудеям, (яко) аможе Аз иду, вы не можете приити: и вам ныне глаголю [228] (13, 33)
Не останется, говорит, совсем беспечальным для Его учеников отшествие Его. Это потому, во-первых, что они будут угрызаться скорбию об этом и подвергнутся вследствие этого невыносимо тяжелой печали. Поэтому они, без сомнения, будут жаждать снова быть с Ним и желать жить с Ним всегда, как и божественный Павел, бытие со Христом предпочитая даже самой здешней жизни, сказал, что лучше «разрешиться и со Христом быть» (Флп. 1, 23). Предвидя это и зная сердца любивших Его, Христос сказал, что не беспечально будет для учеников восшествие Его. Но при этом была и некоторая другая истинная причина, заставлявшая святых учеников быть со Христом. Ведь они немедленно же должны были подпасть немалым опасностям, часто подвергаться нападению со стороны неудержимого безумия иудеев и подпадать неистовствам и со стороны некоторых других, обходя всю вселенную и проповедуя учение Спасителя еще пребывавшим в заблуждении, так что претерпевали узы, не оставались чужды обидам и поношениям и не менее того испытывали и всякие другие муки, хотя прежде во время пребывания со Христом они не знали ничего такого. Вот тогда-то, говорит, вы будете искать усиленно Моего присутствия, когда разнообразные волны искушений охватят вас. Но эти слова Спасителя отнюдь не вели учеников к робости или сокрушали их страхом, но скорее подготовляли к восприятию мужества и как бы научали наперед запастись терпением к перенесению
