иметь Его, конечно, и сооскорбляемым всем тем, чем кто-либо нападает на Него (Сына). Таким образом, в этих словах Господь наш Иисус Христос защищается и как бы обвиняет иудейские дерзости, налагая поэтому тяжкий и губительный приговор на тех, которые бесчестят Его своею жестокостью к самим святым апостолам. Ведь не на них собственно должно обращаться прегрешение, но направляться на Самого Того, Кто налагает служение Божественного апостольства, как, без сомнения, и к Самуилу святому некогда говорил о сынах Израилевых, «что не тебя уничижили, но Меня уничижили» (1 Цар. 8, 7).
Итак, весьма опасным оказывается делом не хотеть воздавать святым подобающую им почесть, ибо прегрешение против них должно простереться и на Пославшего их.
Но сия глаголах вам, да егда приидет час их, поминайте их, яко Аз рех вам [314] (16, 4)
Не ради, утверждает, чего другого Он вел к ним речь об этом, как для того, чтобы они знали, что, ради Него подвергшись искушениям греха, они непременно получат славу за это. Ведь не для того, говорит, Я предрек, чтобы ослабить силы вашей души и вызвать преждевременный страх в вас от знакомства с ожидающим вас. Напротив, Я наперед дал вам знать это, чтобы вы двоякую отсюда получили пользу. Во-первых, вспомнив, что предрек Я, вы будете удивляться Моему предведению и самое время наступления испытаний послужит вам в удовлетворение и укрепление вашей веры, ибо ведающий будущее разве может не быть Богом по природе? А кроме того, и другое, именно: предуготовленный и наперед знающий, что должно случиться с ним, будет подвержен более слабому страху, легко будет преодолевать все, кажущееся ужасным, и приобретет ум твердый в самих испытаниях, ибо страдание, случающееся нечаянно вопреки ожиданию, думаю, поражает гораздо сильнее. Так и Псалмопевец говорит: «Приготовился я и не смутился» (Пс. 118, 60). Итак, повелевает ученикам вспоминать, что Он благополезно и необходимо предрек им будущее, ибо было несомненно, что, веруя и поэтому тому, что Он есть Бог Истинный, — ведь Истинному Богу свойственно знать все — они легко будут веровать и тому, что избавит их от бедствий.
Сих же исперва не рех вам, [315] яко с вами бех. Ныне же иду к Пославшему Мя, и никтоже от вас вопрошает мя: камо идеши? [316] Но яко сия глаголах вам, скорбь наполни ваше сердце [317] (16, 4–6)
Наперед позаботился Христос и о другом, полезном и очень необходимом. Ведь было несомненно, что, призванные Им вначале к ученичеству, находясь всегда и живя вместе с Ним, быв свидетелями многих чудес и испытав несравненную Его силу и всемогущество, они предполагали, что победят всякое искушение и преодолеют все вообще бедствия. Разве подобало сомневаться еще и малодушествовать тем, кто получил благоволение к себе от могшего совершать такие чудеса? Но так как Христос предвозвестил, что они вопреки ожиданиям подвергнутся опасностям, то, чтобы не очень смущались этим, размышляя и говоря так: неужели мы обманулись в первоначальной надежде своей и ошиблись в цели, считая себя призванными ко всем благам, а в конце концов впадая в столь неожиданные бедствия, — Господь считает необходимым изъяснить причину того, почему Он не предсказал об этом вначале, и говорит: Это сначала Я не сказал вам, потому что с вами был. Когда еще Он пребывал с ними, Он легко мог спасать их, избавлять от всякого искушения и при всех случаях делать им надлежащие научения и исправления. Когда же отходит к Отцу, Он благополезно и в надлежащее время открывает им неизбежное наступление того, что их будет ожидать. Ведь если и у нас самих бывает забота о том, чтобы не ошибаться в надлежащем времени (для чего-либо), то не тем ли более это должно подобать Богу? Таким образом, время молчания было вначале, когда еще не наступала необходимость дать им наставление (о будущем). Но когда отходил к Отцу, наступало время сказать. Итак, удалялся ли от учеников Спаситель, возвратившись к Отцу, и был с ними действием и силою и благодатью Духа? Как или каким образом? Ведь не обманывает, когда говорит: «Вот Я с вами все дни и до скончания века» (Мф. 28, 20). Впрочем, насколько дело (удаление от учеников на небо к Отцу) касается плоти и присутствия с телом, то это не подлежит никакому сомнению. Но Спаситель знал, что для человеческой природы необходимо будет восшествие Его собственной плоти на небеса, причем, как Бог, не не ведал также о том, что сердце учеников исполнилось горькой печали, ибо весьма опечалил их отходивший Христос, между тем как они желали пребывать с Ним всегда. Но, как уже решившего сделать это, они не стали расспрашивать, зачем именно и по какой причине Он должен уйти или что побуждало и заставляло Его идти на небо. Таким образом, Он знает, что из любви к Нему они терпят и это и что они неблаговременно хранят молчание, не позволявшее им узнать причину Его отшествия, хотя знание об этом было для них весьма полезно.
Но Аз истину вам глаголю: уне есть вам, да (Аз) иду: аще бо (Аз) не иду, Параклит не приидет к вам [318] (16, 7)
Сильная печаль, говорит, снедает вас и тяжелое горе смущает, ибо вы, весьма справедливо рассуждая, предполагаете, что не без бедствий для вас будет Мое удаление. Наверно впадете вы в те искушения, о которых Я уже предрек, и подвергнетесь жестокому нечестию гонителей. Поэтому думая, что полезное всегда надо предпочитать приятному, скажу вам истину: полезно вам, чтобы Я ушел. Но хотя мы и должны (беспрекословно) признавать (истинными) все мысли (бесконечно) превышающего нас Спасителя Христа, однако ж эти слова, думаю, немало могут смутить кого-либо из простецов. Ведь можно в себе самом думать и рассуждать так, что если Христу было лучше уйти, то, следовательно, присутствие Его не вполне было лишено какого-либо вреда. И если польза нам была в восшествии или возвращении Его (к Отцу), то разве не должны были явиться противоположные следствия (для нас) от Его неудаления от нас? Такое недоумение может смутить кого-либо из простецов. Но руководимый Божественным вразумлением к точному пониманию этих слов, полагаю, нисколько не должен соблазняться, напротив — должен исследовать надлежащий смысл изречения.
Прежде всего другого, полагаю, надо иметь в уме и ясно знать то, что, по написанному, «время всякому предмету» (Еккл. 3, 1, 11), и все хорошо во время свое. Поэтому полезно было в свое время присутствие Господа с плотью в этом мире. Так же опять в надлежащее время и соответствующее данному (Богом) назначению каждого предмета Он благополезно возвращается к Отцу. И отнюдь не должно подвергаться обвинению, как не очень полезное, Его сопребывание с учениками ради ставшего впоследствии необходимым Его отшествия, — равно отнюдь не должна порицаться за что-либо и польза от Его отшествия ради пользы от Его присутствия. Ведь то и другое благополезно совершалось в надлежащее время. Но чтобы кратко раскрыть смысл этого предмета и представить его яснее для братьев, постараемся сказать, повторив прежнее рассуждение, в немногих словах о причине воплощения Единородного и, кроме того, еще о пользе Его отшествия.
Итак, чтобы осужденного тем исконным проклятием (Гал. 3, 13) освободить от тления и смерти, Он стал человеком, Себя как бы ниспослав в нашу природу, будучи Жизнью по природе, ибо таким образом побеждена держава смерти и уничтожена сила прившедшего в нас тления. И поскольку Божественная природа всецело свободна от влечения ко греху, понес нас чрез Свою плоть. Ведь в Нем — мы все, поскольку Он явился человеком, чтобы умертвить «члены наши, что на земле» (Кол. 3, 5), то есть страсти плотские, и упразднить закон греха, приобретший тиранию в наших членах (Рим. 7, 23), и кроме того, опять, чтобы освятить нашу природу и оказаться образцом для нас и наставником пути к благочестию, а также чистым познанием познаваемой истины и правильной жизни. Вот это все устроил Христос, став человеком.
Итак, надлежало возвести человеческую природу на край всякого блага и не только освободить от греха и смерти, но и возвести уже в самые небеса и показать человека сожителем и соучастником хора Ангелов. И Своим Воскресением сообщил нам новую силу как избежать тления, так и открыть нам вход на небо и стать пред взором Отца тому, кто по причине преступления в Адаме был удален от лица Его. Так и божественный Павел, разумея это, говорил: «Не в рукотворенное Святое вошел Христос, и не в противообраз истины, но в самое небо — ныне явиться лицу Божию за нас» (Евр. 9, 24).
Слышишь, что, всегда будучи пред взором и в природе Своего Родителя, по причине тожества сущности, ныне не ради Себя, но за нас является. По этому поводу что говорил уже, опять скажу. Он поставляет нас пред взором Отца, будучи начатком человечества, когда ушел на небеса. Как, будучи Жизнью по природе, Он, говорится, умер и воскрес ради нас, так и, всегда видя Своего Отца и взаимно видимый Своим Отцом, ныне, говорится, явился, то есть когда стал человеком, не ради Себя, но за нас, как человек, — и, следовательно, как бы оставлением (или прекращением) Домостроения о нас (на земле с плотию) являлось и восхождение наше в самые небеса, как в начатке и первом Христе. Ведь предтечею и в них (небеса) восшел за нас (Евр. 6, 20), как где-то говорит и сам божественный Павел. И как именно человек Он может быть мыслим также и архиереем наших душ и параклитом (ходатаем) и умилостивлением (жертвою) за наши души. А как Бог и Господь по природе Он восседает вместе со Своим Родителем, но и на нас самих, тем не менее, также и от этого переходит слава. Поэтому и Павел говорит об Отце, что «воскресил и спосадил нас в небесных (областях) во Христе (Еф. 2, 6).
Таким образом, с окончанием земного дела подобало исполнить остальное, то есть восшествие к Отцу. Поэтому говорит: полезно вам, чтобы Я отошел, ибо ежели не отойду, Параклит (Утешитель, Ходатай) не придет к вам.
К этим рассуждениям присоединим еще и нечто другое, полезное и истинное. Вот устроено наконец было все должное на земле, как только что высказали мы. Но ведь надлежало нам быть общниками и причастниками (2 Пет. 1, 4) Божественной природы Логоса или, оставив свою (земную) жизнь, преобразовываться в другую и переходить к обновлению жизни богоугодной. Но достигнуть этого было возможно не иначе, как чрез общение и причастие
