нам разнообразные средства к очищению и после крещения. Первое из этих всех средств — милостыня, так как сказано: милостынями и ве­рой очищаются грехи»[815]. И св. Иоанн Златоуст постоянно говорит своим слушателям о том, что милостыня «очищает грехи»[816], «уничтожает грехи наши»[817]. «Достаточно отдать, — по учению св. отца, — серебро в руки бедных, и все грехи тотчас омоются без боли и труда… Ты даешь серебро, а получаешь отпущение грехов… Расход состоит в деньгах, а прибыток… и в отпущении грехов, в дерзновении перед Богом, в Царстве Небесном, и в наслаждении благами, ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша»[818]. Св. Иоанн положительно утверждает, что бла­годатные средства спасения имеют вечное значение для души человека, очищая ее для будущей жизни; так, подобное же значение усваивает он и милостыне, считая ее необходимым условием вступления в Царство Не­бесное. «Будем прилагать великое усердие к милостыне, — поучает св. отец, — потому что иначе невозможно достигнуть Царства Небесного… Всей душой и всеми силами будем подливать елея в светильники, чтобы свет всегда был ясный и обильный»[819]. Милостыня — это единственный путь приобрести себе друзей и заступников для будущей жизни: «будем творить милостыню, пока это в нашей власти; это и значит — творить други от маммоны; будем расточать богатство на бедных, чтобы погасить необъятный огонь, чтобы там иметь дерзновение»[820]. «Милостыня создает вечные жилища на небесах, поучает почитателей своих избегать вечной смерти; она дарует тебе сокровища неистощимые, которые не могут потер­петь вреда ни от воров, ни от червей, ни от тления, ни от времени. Если бы кто-нибудь научил тебя сберегать только хлеб, то чего бы ты ни дал, чтобы научиться сохранять его без вреда в продолжение нескольких лет. Но вот, благотворительность научает тебя безвредно сберегать не только хлеб, но и все: и имущество, и душу, и тело. Но что подробно перечислять все выгоды, доставляемые этим искусством? Оно учит тебя тому, как мо­жешь ты уподобиться Богу, а это есть первое из всех благ. Теперь видишь ли, что милосердие совершает не одно только действие, но многие? Не требуя помощи от других искусств, оно созидает дома, приготовляет оде­жды, доставляет неиждиваемые сокровища, делает победителями смерти, одолевает диавола, уподобляет Богу. Итак, что может быть полезнее это­го искусства? Кроме того, другие искусства оканчиваются вместе с на­стоящей жизнью, не действуют во время болезни художников и имеют действия преходящие, требуют труда и многого времени и других бесчи­сленных принадлежностей. А милостыня по окончании мира еще яснее открывается, по смерти человека наиболее просиявает и обнаруживает свои действия, и не требует ни времени, ни труда, ни чего-либо трудного. Она действует и во время болезни твоей, и в старости, сопутствует тебе в жизнь будущую и никогда тебя не оставляет. Она делает тебя сильнее мудрецов и ораторов; люди, знаменитые по своей мудрости и ораторству, имеют у себя многих завистников, а за тех, которые прославили себя ми­лосердием, бесчисленное множество людей приносят молитвы. Те пред­стоят перед судом человеческим, защищая обиженных, а часто и обижа­ющих; а милостыня предстоит перед судом Христа и не только защищает, но и самого Судию преклоняет защищать подсудимого и произнести мило­стивый приговор о нем. Хотя бы он был виновен в бесчисленных согреше­ниях, она венчает его и провозглашает его победителем; дадите, сказано, милостыню и вся чиста будут[821]. И что я говорю о будущей жизни? И в настоящей спросите кого угодно из людей, чего они желают более: того ли, чтобы между ними было много мудрецов и ораторов или людей мило­сердных и человеколюбивых? И вы услышите, что они изберут последнее. И весьма справедливо. От уничтожения красноречия жизнь нисколько не потерпит вреда: она и до него долгое время существовала. Но если унич­тожится милосердие, то все погибнет и истребится. Как на море нельзя плыть далее берегов, так и земная жизнь не может стоят без милосердия, снисхождения и человеколюбия»[822].

Мы пока не приводили длинного ряда выдержек из бесед святителя, где он прославляет милостыню и усваивает ей значение величайшей до­бродетели, но отметили лишь в общих чертах его взгляд на значение мило­стыни в христианской жизни. Теперь же обращаемся к более детальному выяснению вопроса о том значении, какое усваивал св. Иоанн милостыне, и в этом случае главное внимание мы должны обратить на те основы, на которых святитель утверждает религиозно-нравственную ценность ми­лостыни, делающую ее нравственным долгом для каждого христианина. И так как вопрос о таких основах в изложении самого св. отца нередко неразрывно сливается с речью о побуждениях к милостыне, то и мы не бу­дем разрывать живого целого в учении святителя, но изложим его взгляд на основания долга творить милостыню и побуждения к ней во взаимной связи.

Когда нами излагалось учение св. Иоанна Златоуста о собственности и о христианском отношении к богатству, то был отмечен его основной взгляд на причины имущественного неравенства людей: причина эта — в недостатке взаимной братской любви; и путь к уничтожению нищеты среди человечества — путь братского общения имуществ. Идеал отноше­ния к своему имуществу — все сразу отдать; верх неправды — никому своего не давать, а срединный путь — щедрая милостыня, которая, впро­чем, сама собой приведет человека к раздаче всего своего[823]. Милостыня, таким образом, оказывается общеобязательным путем к уврачеванию страданий человечества от имущественного неравенства. Сам Бог, по мысли св. отца, допустил такое неравенство, именно ради милостыни, чтобы через нее люди могли «заслужить венцы и похвалы»[824]. Бог, как верховный собственник всего, призывает человека быть Его доверенным распорядителем на земле и ожидает от нас верного управления вверенным нам достоянием. И такое верное управление осуществляется через урав­нение людей в пользовании Божественными дарами, когда имущий разде­ляет то, чем владеет, между неимущими. Все это уже было подробно рас­крыто нами ранее при изложении учения св. Иоанна, и это должно теперь сделать для нас ясным, на каких основаниях утверждает св. Иоанн долг творить милостыню. Первое такое основание — воля Божия, Божест­венная заповедь людям, которая поставляет милостыню и вообще дела милосердия на первое место среди наших добродетелей. Поэтому, когда человек творит милостыню, то он как бы непосредственно служит Богу, исполняет повеления своего Господина; давая деньги бедным, человек как бы возвращает Богу данное им и, являясь в этом случае «верным домо­правителем», имеет дерзновение ожидать награды от Бога и прощения своих грехов. Данные для такого утверждения долга творить милостыню св. Иоанн находит в свидетельствах как новозаветного, так и ветхозавет­ного Откровения. Для христиан же эта Божественная заповедь получает новый смысл и освещение в лице и учении Христа Спасителя. Оказывая благодеяние неимущему, человек не только благотворит ради Бога и по Его заповеди, но оказывает милость и любовь Самому Христу, Кото­рый в образе нищих приходит к нам, прося помощи и сострадания. Эта собственно христианская точка зрения занимает в уяснении св. Иоанном религиозной основы долга творить милостыню центральное положение и раскрывается св. отцом с поражающей яркостью образов и силой вы­ражения.

Таковы религиозные основания долга для верующих творить мило­стыню. Неразрывно с ними мыслятся св. отцом и гуманные основания. Если любовь к Богу неотделима от любви к ближним, и воля Божия всегда есть высшее благо для человека, то несомненно, что и воля Божия относительно долга творить милостыню утверждается на любви Боже­ственной к людям, имеет в виду их благо и спасение, отвечает запросам души и лучшим стремлениям нашей воли. И св. Иоанн дает всестороннее уяснение собственно гуманных основ долга творить милостыню. Первое основание такого рода — это естественное чувство любви и сострада­ния к себе подобному нуждающемуся брату. И этот голос сердца утвер­ждается и голосом разума: разум говорит, что нет правды в том, когда один терпит скорбь от лишения, а другой живет в излишнем довольстве, и указывает путь к правде в щедрой милостыне, как избавлении от не­взгод бедности.

Таковы, на наш взгляд, основания долга творить милостыню в систе­ме этических воззрений св. Иоанна Златоуста. Теперь мы и переходим к уяснению этих оснований, начиная речь свою с оснований собственно религиозных.

Милостыня — долг христианина, прежде всего, потому, что она запо­ведана Богом. «Бог, — говорит св. Иоанн, — много печется об оказании милосердия… Он и в Ветхом и Новом Завете дает множество законов об этом, повелевая быть милосердным всячески: и словами, и деньгами, и делами. Моисей весьма часто говорит об этом в своих узаконениях; пророки от лица Божия вопиют: «милости хощу, а не жертвы»; и апо­столы все, согласно с ними, и делают и говорят». «Сам Бог так печется об этом, что, когда Он пришел, и облекся плотью, и жил с бедными, то не отрекся и не почел за стыд Самому заботиться о бедных… но пове­лел ученикам Своим иметь ящик, носить, что туда опускали, и из этих денег помогать бедным»[825]. Благотворящий бедному поэтому уподобля­ется Самому Богу, «насколько возможно человеку сделаться подобным Богу»[826]. «Человеколюбивый Бог, — поучает святитель, — для того дал тебе много… чтобы, по апостольскому увещанию, твой избыток воспол­нял недостатки других[827]. Какое будем иметь оправдание или извинение мы, которые не хотим ради данной от Бога заповеди, ради вечной и нескон­чаемой славы пожертвовать малейшую часть… Какими глазами мы будем смотреть на Судию, пренебрегая столь легкую заповедь?»[828]. Тяжкого ли или обременительного чего-нибудь требует от нас Господь? Он хочет, что­бы мы избыток сверх необходимого сделали для себя пригодным, чтобы мы сами хорошо распределили то, что понапрасну и без нужды лежит в на­ших кладовых, дабы это послужило для Него поводом к дарованию нам светлого венца. Он поспешает Сам, и понуждает нас, и направляет к тому, чтобы удостоить нас обещанных Им Самим благ… Зная, что Ему угодно, что приятно, то и будем делать»[829]. Бог есть «первый Учитель милостыни» и Сам ее постоянно нам оказывает»[830]. Без милостыни… все нечисто, все бесполезно; без нее теряется большая часть добродетели. Не любяй брата своего, говорит апостол, не позна Бога. Как же ты любишь его, если не хочешь поделиться с ним чем-нибудь из этих малых и ничтожных благ?… Милосердие и сострадательность — вот, чем мы можем уподобиться Богу, а когда мы не имеем этого, то не имеем ничего. Не сказал Господь: если будете поститься, то будете подобны Отцу вашему; не сказал: если станете соблюдать девство или если станете молиться, то будете подобны Отцу вашему… Но что: будите милосерди, говорит, якоже Отец ваш, иже на небесех! Это — дело Божие.