покупать поместья или дома, потому что все это погибнет в этом мире»[101]. «Должно всякого человека исхищать из бедствия… Кто знает о бедствии такого человека и не избавляет его, тот допускает ве­ликий грех и делается виновен в крови его. Итак, благотворите, сколько кто получил от Господа»[102]. Таким образом, Ерм требует отрешиться от взгляда на свое имущество как на свою неотъемлемую собственность, но видит в нем нечто такое, на что имеют право все нуждающиеся.

«Учение двенадцати Апостолов», этот древний памятник, примыкаю­щий к веку писаний мужей апостольских, содержит очень выразительное поучение, как должно смотреть на свою собственность, причем в этом случае близко примыкает к взглядам, высказанным в послании апостола Варнавы. «Всякому просящему у тебя дай, — повторяет «Учение» слова Господа, — и не требуй назад; ибо Отец желает, чтобы всем было даруемо от Его благодатных даров»[103]. «Не отвращайся от нуждающегося, но во всем имей общение с братом своим; и ничего не называй своей собст­венностью; ибо если вы соучастники в нетленном, то тем более в вещах тленных»[104].

В писаниях мужей апостольских, соответственно их учительному характеру, мы слышим только призыв к отказу от того, чтобы называть что-либо своей собственностью, но не встречаем определенных указа­ний, осуществлялось ли это идеальное требование и в действительной жизни Церкви. В писаниях христианских апологетов мы находим поло­жительный ответ и на этот вопрос, когда они дают отчет врагам христи­анства в тех началах, какими руководится Церковь в своей жизни. Так, св. Иустин, философ и мученик, свидетельствует в своей первой «апо­логии», что и в его время существовало в Церкви общение имуществ. «Прежде мы, — говорит св. Иустин о христианах, — более всего забо­тились о снискании богатства и имения; ныне и то, что имеем, вносим в общество и делимся со всяким нуждающимся…»[105]. «И достаточные из нас помогают всем бедным, и мы всегда живем заодно друг с другом… Достаточные и желающие, каждый по своему произволению, дают, что хотят, и собранное хранится у предстоятеля; а он имеет попечение… о всех, находящихся в нужде»[106].

О готовности христиан отказаться от всего своего в пользу неимущих свидетельствует и св. Ириней Лионский. «Есть, — говорит он, — прино­шения там (в Ветхом Завете), есть приношения и здесь (в Новом); есть жертвы у народа (иудейского), есть жертвы и в Церкви; но изменен только вид, так как приношение делается уже не рабами, а свободными… И по­сему те посвящали Ему (Богу) десятины своих (имений); а получившие свободу определяют все имущество свое для целей Господних, радостно и свободно давая не меньшее в надежде получить большее; так, бедная вдова все свое состояние отдала в сокровищницу Божию»[107].

Знаменитый апологет христианства Тертуллиан с большой опреде­ленностью и выразительностью высказал христианский взгляд на харак­тер нашего владения в этом мире. «Господь, — говорит он в своем сочине­нии «О терпении», — тысячекратно повелевает тебе презирать мир или, лучше сказать, научает тебя, как презирать временные блага, потому что нигде Сам Он не оказывает к ним ни малейшего уважения… Даже и то, что мы считаем своим, не есть наше. Мы ничего не имеем: все принадлежит Богу, Которому и сами мы принадлежим. Итак, когда случится нам что потерять, и мы переносим то с нетерпением, то через сие показываем, что мы не свободны еще от сребролюбия, потому что жалеем о том, что нам не принадлежит. Огорчаться потерей того, что не наше, значит желать чужого. Таким образом, мы должны мужественно отрекаться от земных вещей и непрестанно созерцать блага небесные»[108].

В своей «Апологии» Тертуллиан рисует картину живого братского общения верующих своего времени, составлявшего полную противо­положность языческой разъединенности. «Мы живем, — свидетельст­вует апологет, — по-братски на счет общности имуществ, между тем как у вас эти имущества производят ежедневные раздоры между братьями. Составляя между собой одно сердце, одну душу, можем ли мы отказываться от общности имуществ? Все у нас общее, исключая жен; мы разделяемся друг от друга в сем единственно отношении… От­носительно христиан ничего тут нет удивительного, что у них общие столы… Одно их (столов) имя показывает, какое к тому побуждение. Их называют «agapes» — слово греческое, означающее «любовь». Чего бы ни стоили вечери наши, мы считаем себя довольно вознагражденными тем, что делаем добро: мы облегчаем тем состояние бедных людей»[109]. В своем трактате «Об идолопоклонстве» Тертуллиан с воодушевлением и силой христианского убеждения изображает то начало совершенного отречения от всего своего, какое мыслится с понятием истинного хри­стианина. «Что за предлог, — спрашивает Тертуллиан, — по принятии христианской веры отговариваться потребностями жизни и жаловаться, что нечем жить? На такую отговорку я мог бы коротко и просто отве­чать: ты говоришь про то слишком поздно, прежде, нежели ты сделался христианином, надлежало бы тебе о том размыслить… Теперь же у тебя есть заповеди Господни, есть образцы, отъемлющие у тебя всякий пред­лог. О чем ты говоришь? Я буду беден; но Господь отвечает: «блаженны нищие». — У меня не будет пищи; но в законе сказано: «не пецытеся, что ясте или что пиете». — Нет одежды; «смотрите крин сельных: не тружда- ются, ни прядут». — Мне нужны деньги; «вся, елика имаши, продаждь и раздай нищим». — Мне надобно устроить детей и подумать о потом­стве; «никто же возложь руку свою на рало и зря вспять, управлен есть в Царствии Божии». — Но я в мире имел известное звание; «никто ни может двема господинома работати». Если ты хочешь быть учеником Христовым, то возьми крест твой и иди по Нем, то есть переноси бед­ность, страдания и самое тело твое… Жену, детей, родственников — ты все можешь оставить для Бога… Когда Иаков и Иоанн были позваны Господом нашим, они оставили и корабль, и мрежи, и отца своего; когда Господь воззвал Матфея, он тотчас сошел с мытницы своей и последовал Ему. Никто из избранных Богом мужей не отвечал: «мне нечем жить». Вера не боится голода, зная, что из любви к Богу надобно презирать голод, как и всякую другую смерть; она (вера) привыкла не беспокоиться не только о пище, но и о самой жизни»[110].

Климент Александрийский в своем известном сочинении «Кто из бо­гатых спасется», являющемся исключением среди произведений древ- нецерковной письменности по взгляду на богатство (о чем речь ниже), по вопросу о праве человека владеть своей собственностью держится воззре­ний, согласных в существенном с другими представителями древнецерков- ной мысли. «По природе своей, — рассуждает Климент, — всякое богат­ство, каким бы кто ни владел, не составляет прямой собственности того, но возможно из сей неправоты создавать дело правое и спасительное»[111]. Каким образом? на это находим ответ далее, где заповедуется не только давать всякому просящему, но еще и отыскивать нуждающихся[112], и не запирать друг от друга того, что скоро огонь пожрет, и не удерживать того, что принадлежит этому миру, что собой представляет нечто нищен­ское, чуждое и бренное[113]. Ясно, что подобное отношение к собственности должно вести к общению имуществ. Эту мысль и выразил сам Климент в другом своем сочинении «Педагог». «Бог создал, — пишет он здесь, — человечество для братского общения, Сам первее всего пожертвовав Сво­им Сыном и Логосом, все доставляя всем, даровавши в общее достояние для всех. Все, следовательно, должно быть общим, и богатые не должны желать больше иметь, чем другие. Слово: «у меня драгоценности есть, по­чему же не должно себе доставлять удовольствие ими» — не человечно, не есть оно слово братское. Более соответствует христианской любви другое слово: «у меня есть это, почему же не должен я с нуждающимся поделить­ся?». Такой человек совершен и исполняет заповедь: возлюби ближнего, как самого себя… Знаю, что Бог дал нам право наслаждаться, но только в пределах необходимого, и по Его воле наслаждение должно быть общим. Это не в порядке вещей, чтобы один в изобилии жил, тогда как многие терпят нужду»[114]. Мы думаем, что сущность воззрений Климента Алек­сандрийского на право собственности можно выразить следующими его словами: «кто владеет собственностью, и золотом, и серебром, и домами как даром Божиим и своими богатствами Подателю всех благ Богу служит к спасению душ, и кто знает, что этим он владеет более из-за собратий, нежели ради себя… того прославляет Господь как блаженного и называет нищим в духе»[115]. Таким образом, и по взгляду Климента, человек владеет собственно Божиим достоянием и обязан распоряжаться этим достояни­ем согласно с Божией волей. При этом у Климента мы встречаем интере­сное рассуждение, почему мы имеем право считать своей собственностью то, что собственно принадлежит Богу. «Если, — рассуждает он, — досто­яние того и другого из друзей составляет общую их собственность, а Бог и человек теперь между собой поставлены в отношения дружественные (так как, благодаря посредству Слова Божия, Бог стал другом людей), то, действительно, все становится достоянием человека, потому что Богу все принадлежит; и все это составляет общую собственность обоих друзей: и Бога, и человека»[116].

Великий христианский епископ III века св. Киприан Карфагенский с особенной выразительностью оттенил тот взгляд христианства на право собственности, по которому христианин должен думать не об этом праве и охранении своего имущества, но о добровольном отказе от своего до­стояния ради любви к собратьям. Исходя из того убеждения, что только духовные блага суть блага истинные, которые у Бога составляют нашу истинную собственность, а блага мира — презренны[117], св. Киприан при­знак христианского совершенства видит в отказе от собственности. «Надобно, — писал он, — удаляться от имущества, как от неприятеля, убегать от него, как от разбойника, бояться, как меча и яда, для обла­дающих им… Все наше богатство и имущество пусть будет отдано для приращения Господу, Который будет судить нас. Так процветала вера при апостолах! Так первые христиане исполняли веления Христовы! Они с го­товностью и щедростью отдавали все апостолам для раздела»[118]. И вооб­ще, по воззрению святителя, «кто сделался учеником Христовым, тот, по словам Учителя, отказываясь от всего, должен просить только дневного пропитания и в молитве не простирать далее своих желаний… Господь учит, что тот вполне совершен, кто, продав все свое состояние и раздав в пользу нищих, заготовляет себе сокровище на небе[119]; тот, по словам Господа, может следовать за Ним и подражать славе страдания Господ­ня, кто в готовности и охоте своей не задерживается никакими сетями домашнего хозяйства, но, предпослав свое имущество Богу, отрешенный и свободный, и сам идет туда же»[120]. Особенно выразительно свой взгляд на отношение христианина к праву собственности св. Киприан выска­зал в «Книге о