Харбина городке Хуланьчэн, построенном китайскими переселенцами, было сформировано боксерское ополчение. Собранные маньчжурским полковником ихэтуане на улицах занимались гимнастикой и фехтованием, часть костелов была сожжена, часть просто разграблена, было убито несколько миссионеров и китайцев–священнослужителей. Два католических миссионера Монье и Рубэн бежали в Харбин и затем в Россию.
Ихэтуане во время войны в Маньчжурии отличались большим мужеством, чем поддержавшие их китайские войска и местные «бандформирования». Русские участники боев за город Хайчэн писали: «…видя, что войска постепенно бегут и бросили даже свою батарею, боксеры города Хайчена с распущенными знаменами, с трубными звуками и пением, толпой двинулись на гору для рукопашной схватки; полурота открыла стрельбу залпами, но это не устрашило храбрецов, первые ряды ложились, а последние все‑таки лезли на возвышенность; подростки лет по 12, молодые девушки, старики, все шли бесстрашно на врага» [416]. Ихэтуане, в рядах которых было немало детей, пытались преградить дорогу русским войскам на КВЖД там, где были бессильны регулярные войска. Русские военные отмечали, что если бы их «бездушная храбрость» была дополнена «надлежащим начальством», то восставшие представляли бы серьезную силу. Христиане же надеялись на русскую армию, которая действительно многих из них спасла от уничтожения. Не случайно, христианское население в сентябре 1900 г. «пригласило» русские войска в столицу Маньчжурии город Мукден (Шэньян) [417].
С бегством из Пекина китайского правительства сопротивление народа на оккупированной территории не прекратилось [418]. Китайские отряды местами продолжали громить христиан. Например, в сентябре китайский отряд вошел в город Юнпинфу, недалеко от Пекина, и начал репрессии против христиан. Выгнал «погромщиков» русский отряд в составе двух рот стрелков и взвода казаков. От имени ротмистра Ельца, назвавшегося начальником Чжилийского отряда, и его начальника штаба принца Жем де–Бурбона китайский областной начальник издал прокламацию, предписывавшую всем китайцам, за исключением чиновников и христиан, в пятнадцатидневный срок сдать все холодное и огнестрельное оружие. Убийцы и поджигатели подвергались смертной казни или передавались в руки русских военных, жилища ихэтуаней подлежали разрушению. Последним военным предприятием русских в Чжили [419] стала экспедиция штаб–ротмистра Ельца, направленная в октябре 1900 г. на освобождение католической миссии в местечке Суншуцицзи. В экспедиции приняли участие 20 матросов десантной команды с крейсера «Нахимов» под командой лейтенанта Левшина. Неся пулеметы, совместно со стрелками они прошли около 300 км и помогли в освобождении епископа Восточной Монголии, осажденного китайскими войсками. Отряд Ельца, потеряв в бою двух нижних чинов убитыми, двух офицеров и семь нижних чинов ранеными, попал в окружение и вместе с 23 миссионерами и 3000 китайцами–христианами выдержал шестидневную осаду.
7 сентября 1901 г. по итогам восстания ихэтуаней и войны в Чжили был подписан «Заключительный (Боксерский) протокол» соглашение держав (Германии, Австро–Венгрии, Бельгии, Испании, США, Франции, Великобритании, Италии, Японии, Нидерландов, России) с Китаем. Цинское правительство обязалось уплатить контрибуцию, запретить в течение нескольких лет ввоз оружия и боеприпасов, срыть форты в Дагу и предоставить державам право оккупации 12 пунктов от побережья к Пекину, допустить постоянную военную охрану в посольский квартал и проч.
Таким образом, антихристианское восстание ихэтуаней явилось крупнейшим выступлением за независимость и сохранение национально–культурной идентичности в новой истории Китая. Всего в 1900 г. было убито около 30 тыс. католиков и 2 тыс. протестантов, погибло больше ста католических и протестантских европейских миссионеров. Восстание ихэтуаней стало последним крупным антихристианским выступлением в Китае. В дальнейшем антимиссионерская борьба пошла на спад, изменились формы и методы выступлений. Например, во время восстания в 1903 г. в Чжэцзяне было запрещено без видимых причин разрушать церкви и убивать христиан, чаще всего восставшие ограничивались конфискацией продовольствия. Восстания вспыхивали лишь в случае явных преступлений миссионеров, когда, например, в 1906 г. в городе Наньчане французский священник убил начальника уезда.
Глава 4. Христианство в китайском приграничье
Одним из недостаточно изученных, но очень важных для понимания проблем истории Востока является история распространения христианства в приграничных с Россией районах Китая. В состав Китайской империи в XVI‑XVIII веках вошли огромные территории, лежащие за пределами Великой Китайской стены: Маньчжурия, Монголия, Тибет и Синьцзян. Их населялись различные народы, исповедовавшие шаманизм, буддизм и ислам [420]. После вхождения в состав Цинской империи эти земли подверглись постепенной китайской колонизации, которая значительно усилилась во второй половине XIX начале ХХ веков. В процессе китайской и русской колонизации христианство получило распространение во Внешнем Китае.
Северные районы Цинской империи, лежавшие на самом коротком пути между Европой и Китаем, имели перспективу освоения католическими миссионерами еще в период Великих географических открытий. Однако данная возможность не реализовалась по причине нежелания российских властей утверждения посторонних сил на трансазиатских путях. Особый интерес к самой короткой дороге в Китай через Сибирь, начиная с XVI века, проявляли иезуиты, получившие было разрешение на этот счет еще у Ивана Грозного.
В 1686 г. в Москву со свитой польского посла прибыли иезуиты Н. Нармунт и Б. Мюллер, попытавшиеся договориться о сибирской дороге в Китай для членов своего Ордена. С 1686 по 1688 год разрешения в Москве на пропуск в Китай безрезультатно ожидали иезуиты Филипп Аврил и Луи Барнабэ, затем еще два польских иезуита попытались добиться разрешения выехать на Дальний Восток. Лишь один иезуит смог воспользоваться сибирской дорогой, в начале XVIII века с русской миссией вернулся из Пекина в Европу Николо Джанприамо.
В конце XVIII века Россия осталась единственной страной, где Общество Иисуса не было запрещено. Этим попытались воспользоваться как иезуитские миссионеры в Китае, так и российские власти, планировавшие привлечением этих знатоков Китая оживить русско–китайские отношения. В 1792 г. планировалась отправка российской миссии в Цинскую империю с участием иезуитов. В начале XIX века пытались выехать через Сибирь в Китай ученые–иезуиты из Полоцка Ян Грасси, Норберт Корсак и Ян Штюрмер [421].
В начале XIX века был поставлен вопрос об отправке католических миссионеров в приграничные с Цинской империей районы Сибири [422]. Сибирский генерал–губернатор И. Б. Пестель в 1808 г. договорился с генералом Общества Иисуса Тадеушем Бжозовским об отправке священников в Иркутск и Томск, и в конце 1811 г. миссия под руководством Клеменса Шпака выехала из Полоцка в Сибирь. В инструкции генерала Ордена Тадеуша Бжозовского подчеркивалось значение этой миссии в связи с возможным восстановлением деятельности Ордена в Китае [423]. Кроме того, всем католикам рекомендовалось выехать из Западной Сибири в Иркутск. Сибирская миссия Ордена иезуитов прекратила свою работу на границе с Китаем после запрещения Общества Иисуса в России в 1820 году.
4.1. Католики и протестанты во Внешнем Китае
Католичество в Маньчжурии
В приграничные с Россией районы Цинской империи в Маньчжурии католические миссионеры–иезуиты впервые прибыли в XVII‑XVIII веках. Однако в Приамурье они занимались не миссионерской деятельностью, а выполняли поручения китайских властей. Например, иезуиты Бувэ, Жарту и Фриделли [424] по поручению императора Канси сделали топографическую съемку 34 пунктов Маньчжурии и составили географическую карту региона. В 1682 г. Вербист сопровождал Канси в поездке по Маньчжурии до Гирина.
Прихинганье посетил патер Жебрийон, ездивший туда в 1689 и 1698 годах. В 1696 г. в поездке по Маньчжурии императора Канси сопровождал бельгийский миссионер Антуан Тома [425]. Вскоре миссионеры в Маньчжурии не стали ограничивать свою деятельность научными изысканиями или выполнением поручений Пекина. В XVIII начале XIX века в Ляодуне уже существовала находившаяся в ведении епископа Пекина христианская община около 2000 человек, крещенных португальцами–иезуитами [426].
В 1838 г. Маньчжурское апостольское викариатство (епископия) отделилось от Пекинского. Первым епископом на протяжении 38 лет был француз монсеньер Вероллес [427]. В его ведении находилась община китайцев–католиков, достигшая численности 5 тыс. человек. Центром миссионерской деятельности в центральной Маньчжурии стала французская католическая миссия в Куанчэнцзы (Чанчуне), основанная в 30–х годах XIX века. В конце 60–х годов в районе современного Харбина активную миссионерскую деятельность начало Французское католическое общество. В 15 верстах севернее города Ашихэ (Ачэн) в деревне Ляодяньцзи была основана католическая миссия, представлявшая из себя большой обнесенный каменной стеной двор с костелом. Крестьяне–католики проживали в окрестных деревнях.
Католические миссионеры еще до прихода русских в XIX веке приступили к исследованию районов, прилегающих к Уссури. Именно там погиб Де–ля–Брюньер, выехавший летом 1846 г. из города Гирин в сопровождении двух крещеных монголов на северовосток по Сунгари через Ашихэ и Саньсин, а далее сухопутным путем на Уссури. В 1850 г. французский миссионер Вено [428], отправившись из Ашихэ на поиски пропавшего коллеги, достиг места его смерти. В 1861 г. всю Маньчжурию, от Ляодуна до устья Амура проехал французский миссионер А. Франкле, занимавшийся по всему пути активной миссионерской деятельностью [429]. Русский исследователь А. Ф. Будищев встречал «французского миссионера, давно уже живущего в пределах Китайской Империи, а в 1862 г. находившегося на Амуре.» [430]. Среди первых миссионеров необходимо упомянуть и француза Ферреоля (викарий в Корее, умер в 1863 г.). В 1864 г. вновь в Приамурье из Маньчжурии приехали два католических миссионера [431]. В 1870 г. архимандрит Палладий встретил около Телина французского миссионера, сообщившего, что он с товарищем уссурийские миссионеры.
К концу 1870–х годов католическая миссия в Маньчжурии состояла из 19 миссионеров, 3 священников–туземцев, 8 катехизаторов, имела 36 церквей и часовен, 1 семинарию с 16 воспитанниками и 48 школ с 711 учащимися [432]. После Вероллеса епископом стал Дубайл (Dubail), которого в 1888 г. сменил Рагуйт (Raguit) [433]. В 1889 г. в ведении маньчжурского католического епископа находилось 25 миссионеров, 8 китайских священников, 46 церквей и часовен, 2 семинарии с 45 воспитанниками, 77 школ с 1615 учениками, всего в епархии насчитывалось 13 126 китайцев–христиан. К началу русского освоения Северо–Восточного Китая в конце XIX века в Маньчжурском викариатстве, по данным Д. Позднеева, работало 22 миссионера и 11 религиозных сестер, поставленных под контроль 1 прокурора, 1 провикария и 1 викария [434].
В конце XIX века произошел раздел Маньчжурского апостольского викариатства. В 1897 г. утверждена должность викарного епископа с местопребыванием в Гирине. Возглавил новую епархию Лабье (Labouyer), торжественная церемония по этому поводу состоялась в декабре 1897 г. в костеле, расположенном в 35 верстах к западу от Чанчуня. Епископство разделялось на дистрикты во главе с пресвитерами. Центрами миссионерской деятельности в провинции Цзилинь были сам Гирин и Итунчжоу, в окрестностях которых к началу ХХ века насчитывалось 3800 католиков. Другим центром католичества в провинции был район Куанчэнцзы (Чанчуня), где в деревнях проживало более 3 тыс. католиков. Исследователи отмечали, что к началу ХХ века католическая община в этом районе пополнялась не посредством крещения новообращенных, а за счет естественного прироста. Католическая миссия имелась и в соседнем городе Бодунэ, но там не было значительных католических поселений. Резиденция Южно–Маньчжурского католического епископа находилась в
