Иордана (Мф. 4, 17. 23-25; ср. ).
Сюда вклинивается история призвания учеников (Мф. 4, 18-22). Вполне в вехозаветном стиле Матфей приводит здесь очередное пророчество: Ис. 9, 1-2 (Мф. 4, 14-16). Оно звучит уже как эпиграф к основной части Евангелия.
С 5-й главы начинается основная часть Евангелия, повествующая о проповеди и делах Иисуса Христа.
Показательно, о каком деянии (деле или слове) Иисуса как о первом рассказывает тот или иной евангелист. По нему можно судить об общем характере евангельского повествования и о том, какие акценты интересуют того или иного евангелиста больше других.
В Мк. первым, а потому «программным» деянием Иисуса было чудо изгнания нечистого духа (Мк. 1, 23-27) — блистательное свидетельство Его могущества и власти как победителя сатаны. Таким образом, в Мк. Иисус сразу предстает как возвещающий о Царстве Божием в действиях-чудесах-знамениях. Мк. — Евангелие действия, Евангелие победы над сатаной.
Здесь же, в Мф.[757] первым деянием Иисуса является пространная речь, поучение, получившее традиционное название Нагорной проповеди. Действительно, Мф. — это Евангелие в поучениях и наставлениях Иисуса о том, какими должны быть ученики, чтобы их собрание, Церковь стала реализацией Царства Небесного.
Жизнь христианина — жизнь пред Отцом Небесным
Нагорная проповедь изложена как Слово, торжественно провозглашаемое Иисусом, как и Моисеем, с горы. Это новый Закон для нового народа Божия.
Иисус здесь никого не обращает к новой вере — она уже обретена теми, кого Он учит. Они уже нашли «драгоценную жемчужину» и готовы отдать все, чтобы обладать ею. Они стали Его учениками.
В обращениях к слушателям чередуются «вы» и «ты». Первое употребляется в общих правилах, относящихся ко всем и всегда; второе имеет в виду конкретные примеры: они должны помочь каждому осуществлять общий закон в конкретной ситуации.
Иисус исполняет Закон Моисеев (Мф. 5, 17). Он не разрушил его, но завершая традицию пророков (ведь еще ветхозаветные пророки настаивали на этическом, а не на обрядовом соблюдении Закона), довел до абсолюта. Он переводит Закон во внутреннюю сферу, в область сердечных желаний и внутренних помышлений. Он говорит, что нужно жить перед лицом (взором) Отца, и отныне это возможно, так как Иисус есть Сын, и Он приглашает нас войти в эти отношения сыновства, которые Он разделяет с Отцом.
Говорит Иисус, но все время чувствуется присутствие Отца. Все время повторяется: «Отец (ваш, твой)». «Отец» — одно из ключевых слов Нагорной проповеди. Таков контекст молитвы, которой научает Иисус: «Отче наш, сущий на небесах!» (Мф. 6, 9-13).
Иисус Христос много проповедовал. Говорил ли Он такими длинными речами, как Нагорная проповедь в Мф. 5–7? Нет сомнения. Но эти речи, как они изложены в Евангелиях, в большинстве своем — результат работы общин, которые собирали слова Иисуса, чтобы составить из них нечто вроде катехизиса. Только так можно объяснить то обстоятельство, что одни и те же, «параллельные» высказывания Иисуса по-разному сгруппированы в разных Евангелиях. Так, Нагорной проповеди Мф. 5–7 в Лк. частично соответствуют проповедь «на ровном месте» в гл. 6 (примерно в три раза меньшая), а также отдельные отрывки в других местах. Например, высказываниям Иисуса в Мф. 5, 13-15 соответствуют три отрывка в разных местах Лк. и, что еще более интересно, в разных контекстах и далеко не всегда буквально повторяя:
Мф. 5, 13-15 Лк.
«13 Вы — соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям. «34 Соль — добрая вещь; но если соль потеряет силу, чем исправить ее? 35 ни в землю, ни в навоз не годится; вон выбрасывают ее» (14, 34-35).
14 Вы — свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. «Никто, зажегши свечу, не покрывает ее сосудом, или не ставит под кровать, а ставит на подсвечник, чтобы входящие видели свет» (8, 16).
15 И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме». «Никто, зажегши свечу, не ставит ее в сокровенном месте, ни под сосудом, но на подсвечнике, чтобы входящие видели свет» (11, 33).
Или:
Мф. 7, 22-23 Лк. 13, 26-27
«22 Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? «26 Тогда станете говорить: мы ели и пили пред Тобою, и на улицах наших учил Ты.
23 И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие». 27 Но Он скажет: говорю вам: не знаю вас, откуда вы; отойдите от Меня все делатели неправды».
Или еще:
Мф. 7, 24-27 Лк. 6, 47-49
«24 Итак всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне; «47 Всякий, приходящий ко Мне и слушающий слова Мои и исполняющий их, скажу вам, кому подобен.
25 и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот, и он не упал, потому что основан был на камне. 48 Он подобен человеку, строящему дом, который копал, углубился и положил основание на камне; почему, когда случилось наводнение и вода наперла на этот дом, то не могла поколебать его, потому что он основан был на камне.
26 А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; 49 А слушающий и неисполняющий подобен человеку, построившему дом на земле без основания, который, когда наперла на него вода, тотчас обрушился; и разрушение дома сего было великое».
27 и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое».
Заповеди блаженства
Самым известным параллельным текстом, общим для Нагорной проповеди и проповеди «на ровном месте» являются заповеди Блаженства (Мф. 5, 3-12 // Лк. 6, 20-23). В обоих случаях с них начинается речь Иисуса. Таким образом, весть Иисуса по существу есть провозглашение блаженства, т. е. счастья.
«Нужно признать, увы, что вопреки своему действительному смыслу, заповеди блаженства использовались как опиум для того, чтобы переносить страдания и подавлять мятежи бедняков. Имелось в виду нечто вроде: «Нищие, вы счастливы, потому что вас любит Бог, поэтому… оставайтесь нищими!» На самом деле Иисус говорил совершенно противоположное: «Нищие[758], вы счастливы, так как отныне вы уже не нищие, ибо Царство Божие наступило!»[759]
Однако нищие все равно есть[760], как всегда есть несправедливость и вообще социальная неправда.
«Приходится признать, что мы, христиане, не исполняем нашего дела! Как будто ожидался Мессия, который один установит Царство Божие. Иисус пришел как Мессия, но Он только повозгласил Царство, доверив ученикам труд созидать его. Первые христиане это прекрасно понимали:
Не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду (Деян. 4, 34-35).
Они не могли произносить заповеди блаженства, не делая все возможное, чтобы нищета во всех ее проявлениях, болезни, несправедливость исчезли»[761].
Впрочем, христиан отчасти оправдывает то, что в словах «Блаженны нищие духом» кроется и духовный смысл (главным образом благодаря слову «духом», см. выше). Нищета в Ветхом Завете была символом безграничного доверия Богу как единственной жизненной опоре, единственному подлинному богатству[762].
96. Страсти по Матфею
Мф. написано для христиан, которые уже уверовали и хотели укрепить свою веру. В страстных главах евангелист желает раскрыть смысл смерти Христа.
Обращаясь к христианам из иудеев, св. Матфей показывает, как Бог осуществляет Свои обетования — точнее, как эти записанные в Писании обетования исполняются в Иисусе. Один из акцентов: в лице своих вождей иудейский народ отрекся от Иисуса, и обетование отныне принадлежит другому народу — Церкви. Но и она тоже должна быть бдительной, так как всегда есть соблазн и опасность не последовать за Иисусом.
С одной стороны, явно подчеркиваются могущество и власть Иисуса: Он есть Сын Божий; Он знает, что с Ним произойдет. Но в то же время, Он добровольно принимает все, и это все происходит потому, что Он его предвидит. Такую власть дал Ему Отец, и с ее помощью Он мог бы избежать смерти. Но Он добровольно принимает ее, и она знаменует конец времен, устанавливая новый мир, Царство Божие, в котором мы и должны жить.
Рассказывая о заговоре первосвященников (26, 1-5), евангелист отвечает на два возможных соблазна. Во-первых, как Сын Божий может быть предан смерти? Вкладывая слова в уста Иисуса, Матфей показывает, что Иисус Сам направляет события или, точнее, Он властвует над событиями? (Примечательно «тогда» в ст. 3.) Во-вторых, как могли религиозные вожди, которые должны были узнать Мессию, проклясть Его? Евангелист поясняет и этот парадокс: они поступают так, ибо сказано в Пс. 2:
Князья совещаются вместе против Господа и против Помазанника Его (Пс. 2, 2).
Стт. 3-4 стилистически близок к словам псалма:
3 Тогда собрались первосвященники и книжники и старейшины народа во двор первосвященника, по имени Каиафы, 4 и положили в совете взять Иисуса хитростью и убить (Мф. 26, 3-4).
Писание исполняется в том, что Иисуса покидают ученики (см. Мф. 26, 31), и в том, что Его продали за плату раба (см. Мф. 27, 9). В Иисусе, таким образом, продан Сам Бог — Тот, Кто является высшей жизненной ценностью Ветхого Завета.
В рассказ о суде у римского префекта (26, 11-26) св. Матфей вводит эпизод с женой Пилата. Так усиливается впечатление, что даже римляне признают: Иисус невиновен. Пилат умывает руки, а народ подтверждает свою ответственность за эту смерть:
Кровь Его на нас и на детях наших (Мф. 27, 25).
В Мф. и особенно в повествовании о Страстях отчетливее, чем в других Евангелиях, различим антииудейский подтекст (в этом отношении с ним может быть сопоставимо Ин., хотя его антииудейская направленность имеет более глубокий характер).
Смерть Иисуса знаменует конец истории и начало нового мира (см. выше). Завеса в храме раздралась надвое, земля потряслась, «расселись» камни, святые восстали из гробов и вошли в Иерусалим (Мф. 27, 51-53).
Первосвященники же запечатывают гроб, ставят там стражу (27, 55-61). Но сила Воскресшего сокрушит эти попытки. Правда, все те же первосвященники — ветхий Израиль, не принявший Христа, — по Воскресении распускают слух, что мертвого Иисуса выкрали ученики.
Итак, история просто закончилась, и все? Нет, напротив, Мф. заканчивается началом! В конце ночи смерти занимается заря и свет Воскресения, новой жизни, новой истории. Теперь следует идти и сделать так, чтобы учениками, Церковью стали все народы земли. Христос же пребудет в Церкви до самого скончания
