поставленных по лендлизу из США, страны, обеспечивавшей военным снаряжением большинство союзников!
28 ноября Берия с гордостью докладывал Сталину, что 91 095 человек были выселены за десять дней «в чрезвычайно сложных условиях». Все эти лица (среди которых дети до шестнадцати лет составляли 49 % всех высланных), объяснял Берия, были действующими турецкими шпионами:
«Значительная часть населения этого района связана семейными узами с жителями пограничных селений Турции. Эти люди занимаются контрабандой, среди них очень заметна тенденция к эмиграции, пополнению разведывательных служб или бандитских групп, действующих на границе».
По данным отдела спецпоселений ГУЛАГа, общее число высланных в Казахстан и Киргизию возросло до 94 955. Между ноябрем 1944 и июлем 1948 года 19 540 выселенных месхетинцев, курдов и хемшинов, т. е. 21 % от всех спецперемещенных, умерли. Такой процент смертности (от 20 % до 25 %) одинаков для всех репрессированных режимом народов.
С массовым прибытием сотен тысяч выселенных по этническому принципу контингент спецпоселенцев за время войны обновился и значительно вырос — с 1 200 000 до 2 500 000. Что же касается раскулаченных, которые до войны составляли большую часть спецпоселенцев, то их число упало с 936 000 в начале войны до 622 000 в мае 1945 года. Это объяснялось тем обстоятельством, что десятки тысяч из раскулаченных взрослых мужского пола, за исключением глав депортированных семей, были призваны в армию. Жены и дети призванных приобретали статус свободных граждан и вычеркивались из списков спецпоселенцев. Однако в условиях войны большинство из них не могли покинуть место своего безвыездного проживания, так как все имущество, включая дома, у них конфисковали.
Никогда прежде условия выживания в ГУЛАГе не были так ужасны, как в 1941–1944 годах: голод, эпидемии, скученность, бесчеловечная эксплуатация, доносы целой армии осведомителей, разоблачающих «контрреволюционные организации в среде заключенных», смертные приговоры и немедленное их исполнение.
Немецкое наступление первых месяцев войны заставило НКВД эвакуировать большую часть своих тюрем, трудовых колоний и лагерей, которые могли попасть в руки врага. С июля по декабрь 1941 года 210 колоний, 135 тюрем и 27 лагерей, в которых содержались 750 000 заключенных, были переброшены на Восток. Говоря о «деятельности ГУЛАГа в ходе Великой Отечественной войны», начальник ГУЛАГа Наседкин утверждал, что «эвакуация лагерей происходит организованно». Он добавлял также:
«Из-за нехватки транспортных средств большинство заключенных были эвакуированы пешком на расстояния, превышающие тысячу километров».
Можно себе представить, в каком состоянии заключенные прибыли на место назначения! Если не хватало времени для эвакуации лагерей, как это часто случалось в первые недели войны, заключенных просто расстреливали. Так было, в частности, на Западной Украине, где в конце июня 1941 года НКВД уничтожило 10 000 заключенных во Львове, 1200 в тюрьмах Луцка, 1500 в Станиславе, 500 в Дубно и т. д. Появившиеся там немцы нашли в окрестностях Львова, Житомира и Винницы десятки мест, где были свалены груды трупов. В ответ на «жидовско-большевистскую жестокость» немецкие зондеркоманды поспешили немедленно уничтожить десятки тысяч евреев.
Все донесения администрации ГУЛАГа в 1941–1944 годы признают чудовищное ухудшение условий в лагерях во время войны. Лагеря были перенаселены, «жилая площадь», предоставленная каждому заключенному, упала с 1,5 до 0,7 м2 на человека, и это означало, что заключенные спали на нарах по очереди, койки были роскошью, предназначенной для «ударников труда». В 1942 году «калорийная норма питания» упала на 65 % по сравнению с довоенным уровнем. Заключенные голодали, и в 1942 году тиф и холера снова появились в лагерях; согласно официальным данным, около 19 000 заключенных умерло от них. В 1941 году было зарегистрировано 101 000 смертей в одних только лагерях, не считая колоний, т. е. смертность равнялась 8 %. В 1942 году администрация лагерей ГУЛАГа зарегистрировала 249 000 смертей, т. е. смертность составила 18 % от общего числа заключенных; в 1943 году было зарегистрировано 167 000 смертей, т. е. 17 % от общего числа. Если подсчитать расстрелы заключенных, количество смертей в тюрьмах и трудовых колониях, то общее число смертей в ГУЛАГе за 1941–1943 годы составляет 600 000. Что же касается выживших, то они были в жалком состоянии. Согласно данным администрации, в конце 1942 года только 19 % заключенных были пригодны к тяжелой работе, 11 % — к физической работе «средней нагрузки» и 64 % были пригодны только к «легкому физическому труду», т. е. были инвалидами.
Это, используя эвфемизм администрации ГУЛАГа, «значительно ухудшившееся санитарное состояние контингента» не помешало властям продолжать усиливать давление на заключенных, доводя их до полного истощения. В своем отчете начальник ГУЛАГа писал:
«С 1941 по 1944 год средняя выработка дня увеличилась с 9,5 до 21 рубля».
Многие сотни тысяч заключенных назначались на оборонные предприятия, заменяя мобилизованных в армию. Роль ГУЛАГа в военной экономике оказывается весьма значительной. По оценкам лагерной администраций, рабочая сила заключенных могла бы обеспечить около четверти производства в некоторых ключевых секторах оборонной промышленности, металлургии и добычи полезных ископаемых.
Несмотря на «патриотическое поведение» заключенных, из которых «95 % участвовали в социалистическом соревновании», репрессии по отношению к «политическим» не прекращались. Согласно постановлению Центрального комитета от 22 июня 1941 года, лица, осужденные по 58 статье Уголовного кодекса за «контрреволюционные преступления», не могли быть освобождены до конца войны, даже если заканчивался срок наказания. Администрация ГУЛАГа направляла в особые лагеря усиленного режима, расположенные в районах самого тяжелого климата (на Колыме и в Арктике) тех политических заключенных, которые обвинялись в «принадлежности к троцкистской организации» или организации «правых уклонистов», а также осужденных за принадлежность к другой «контрреволюционной партии», за шпионаж, терроризм и предательство. В этих лагерях смертность ежегодно достигала 30 %. Указ от 22 апреля 1943 года узаконил «каторгу усиленного режима», настоящие лагеря смерти, где заключенных эксплуатировали в условиях, не оставляющих им шанса на выживание: изнурительная работа, двенадцатичасовой рабочий день на золотых приисках, в угольных шахтах, на свинцовых рудниках, рудниках по добыче радиоактивных руд, расположенных, в основном, в районе Колымы и Воркуты.
За три года, с июля 1941 по июль 1944 года, специальные суды лагерей приговорили к новым срокам более 148 000 заключенных, из которых 10 858 были расстреляны: 208 человек за шпионаж, 4307 за «различные террористические акты», 6016 за организацию сопротивления или лагерный бунт. По сводкам НКВД, 603 «организации заключенных» были «перемолоты» за годы войны в лагерях ГУЛАГа. Эта цифра должна была подтвердить «бдительность» лагерной охраны, периодически сменявшейся (часть спецвойск, охранявших лагеря, была назначена на другие объекты, в частности, переведена для осуществления облав-депортаций), но верно и то, что в первые годы войны имели место первые групповые побеги из лагерей и первые значительные массовые бунты заключенных.
За годы войны «личный состав» заключенных ГУЛАГа сильно изменился. После указа 12 июля 1941 года более 577 000 человек, осужденных за незначительные преступления, вроде прогулов или мелких хищений, были освобождены и направлены в ряды Красной Армии. В годы войны, по мере того как заключенные отбывали свой срок, их отправляли в армию: 1 068 800 человек из ГУЛАГа попали прямо на фронт. Самые слабые заключенные, наименее приспособленные к безжалостным лагерным условиям — а это 600 000 человек, — умерли в ГУЛАГе только за период 1941–1943 годов, оставались и выживали в лагерях более крепкие, выносливые как среди политических, так и среди уголовников. Лагеря, кроме того, освобождались от множества заключенных, приговоренных к коротким срокам. Таким образом процент приговоренных к длительным срокам (более 8 лет) по 58 статье Уголовного кодекса значительно увеличился — с 27 % до 43 % от общего числа заключенных. Начавшаяся вместе с войной, эта эволюция «лагерного населения» стала более заметной в 1944–1945 годах, т. е. в течение тех двух лет, когда после периода затишья ГУЛАГ вдруг снова стал пополняться: число заключенных подскочило до 45 % между январем 1944 года и январем 1946 года.
Спецсообщение зам. начальника Оперативного Отдела ГУЛАГа о состоянии Сиблага. 2 ноября 1941 г.
По сообщению Оперативного Отдела УНКВД Новосибирской области, в Ахлурском, Кузнецком и Новосибирском отделениях Сиблага имеет место значительный рост смертности среди заключенных. (…)
Причиной столь большой смертности, а также массового заболевания заключенных является — истощение от систематического недоедания, в условиях тяжелых физических работ и распространение вследствие этого пеллагры и ослабления сердечной деятельности.
Не менее серьезной причиной большой заболеваемости и смертности является несвоевременное оказание медицинской помощи заключенным со слабым здоровьем, использование заключенных на тяжелых физических работах с удлиненным рабочим днем без дополнительного питания. (…)
Имеют место также многочисленные факты смертности, истощения и эпидемических заболеваний среди этапируемых заключенных из пересыльных пунктов лагеря в отделения.
Так, из доставленных в Мэриинское отделение из Новосибирского пересыльного пункта 8. Х. 1941 г. 539 заключенных, более 30 % оказалось завшивленными, все с резким истощением пеллагрического характера. Вместе с этапом доставлено было 6 трупов.
В ночь с 8 на 9. Х. с[его].г[ода]. умерло еще 5 человек.
Прибывший 20.IХ.с[его].г[ода]. в Мариинское отделение из того же пересыльного пункта этап, оказался на 100 % завшивленным, многие из заключенных были без нательного белья. (…)
В последнее время, в Сиблаге выявлены факты вредительства со стороны некоторых медицинских работников лагеря из числа заключенных.
Так, лекпом Ангарского лагпункта Тайгинского отделения, осужденный по ст. 58 п. 10 создал группу из 4-х заключенных, которая организовала саботаж на производстве. Участники группы умышленно посылали на тяжелые физические работы больных заключенных и несвоевременно оказывали им медицинскую помощь, чем стремились сорвать работу лагерного пункта…
Зам. начальника Оперативного Отдела ГУЛАГа
Капитан Госбезопасности Когенман
Мир помнит опустошенный, но победивший в войне Советский Союз с позолоченной стороны медали. Франсуа Фюре писал:
«Великая победоносная держава продемонстрировала соединение реальной силы с мессианством нового человека».
Но есть и другая, тщательно скрываемая, сторона медали. Как свидетельствуют архивы ГУЛАГа, год победы стал годом апогея системы советских концлагерей. Мир, воцарившийся с внешней стороны государства, не дал ни передышки, ни даже маленькой паузы в мертвящем надзоре за обществом, изнуренным четырьмя годами войны. Напротив, 1945 год, по мере продвижения к западу Красной Армии, стал годом повторного установления контроля над территориями целых государств и отдельных регионов, включенных в Советский Союз перед войной, а также над миллионами советских людей, которые на какое-то время оказались «вне системы».
Занятые советскими войсками в 1939–1940 годах Прибалтика, западные районы Белоруссии, Молдавия, Западная Украина большую часть войны никак не были связаны с СССР, но им пришлось испытать все тяготы присоединения к Советам. Еще в 1939–1941 годах на этих территориях развивались национальные оппозиционные движения, вызвавшие к жизни сеть вооруженного сопротивления, а значит — ответные преследования и репрессии. Особенно сильным было сопротивление советским войскам на Западной Украине и в
