ему воспользоваться возникшей ситуацией, чтобы захватить в том же году Албанию, а годом позже напасть на уже разбитую немецкими войсками Францию, чтобы получить свою долю добычи. Таким образом, Италия окончательно была втянута в войну, которую затем должна была вести как неравноправный союзник Германии. Когда итальянские солдаты все еще воевали в России, выполняя функции вспомогательных войск, армии американцев и англичан, высадившиеся в Сицилии 10 июля 1943 года, встретили незначительное сопротивление, подойдя к самой столице страны. Их продвижение прямо и косвенно привело к развалу фашистского режима.
25 июля 1943 года король Италии уволил Муссолини в отставку, и он сразу же был арестован. Устранение Муссолини было делом рук короля, некоторых офицеров и различных деятелей фашистской партии. Естественно, этот путч, которым руководил маршал Бадольо, мог удаться лишь благодаря присутствию в Италии американских и английских войск. Косвенной предпосылкой успеха переворота была специфическая структура фашистского режима. Поскольку армия, церковь и король после установления фашистской диктатуры в значительной мере сохранили свои позиции, они даже в 1943 году располагали достаточными механизмами власти, чтобы свергнуть Муссолини.
В фашистской Италии не было интенсивного террора, направленного против политических оппонентов. Муссолини легко смог почти полностью одолеть антифашистскую оппозицию. Тем антифашистам, которые не бежали и не были арестованы, вначале было очень трудно скрываться от тайной полиции и находить поддержку населения. Как известно, благодаря своей широко рекламируемой социальной и экономической политике режиму удалось приобрести неожиданно большую популярность, в том числе и среди рабочих. Последней стадией итальянского фашизма стала так называемая «республика Сало», учрежденная в условиях немецкого военного присутствия, фактически — оккупации.
После того как Бадольо провозгласил 8 сентября 1943 года подписанное за пять дней до этого перемирие с союзниками, немецкие войска вступили на еще не занятые союзниками области Северной и Средней Италии.
С бывшими союзниками обращались теперь как с побежденным врагом. Южный Тироль и Венеция были аннексированы, захваченные территории были прочесаны гестапо в поисках евреев и политических противников. В этих условиях Муссолини, освобожденный из-под ареста 12 сентября 1943 года немецкими парашютистами, провозгласил через одиннадцать дней Итальянскую социальную республику.
Устроив свою резиденцию в Сало, на озере Гарда, дуче провозгласил оттуда обширные социальные реформы, взывая к патриотизму своих соотечественников и призывая их бороться бок о бок с немецкими оккупационными войсками против врагов отчизны и реакционных сил, отнявших у него власть. Эти призывы имели мало успеха, хотя «республика Сало» была все же не только марионеточным правительством: многие фашисты считали, что должны сохранить верность Муссолини до конца. Но инициатива все больше переходила к союзным войскам и партизанам. На территории все более слабой фашистской «республики Сало» начались забастовки, нападения на фашистов и на немецких оккупантов, другие всевозможные насильственные действия. Все это, а также последовавшая оккупация страны союзными войсками вскоре привели к краху фашизма.
Германия
Национал-социалистическая рабочая партия Германии (Nationalsozialistische Deutsche Arbeiterpartei, НСДАП) возникла в условиях экономического и общественного кризиса послевоенных лет. Впрочем, она выросла в массовую партию лишь в годы мирового экономического кризиса. Гитлер смог захватить власть лишь через 13 лет, но затем, пользуясь этой властью, сумел в течение шести месяцев устранить все враждебные ему или соперничавшие с ним силы. Таким образом, история роста НСДАП существенно отличается от развития фашистской партии в Италии. Несомненно, это объясняется разными условиями, в которых находились эти партии.
Германия была гораздо более развитой индустриальной страной, чем Италия. У нее не было аграрной проблемы, сравнимой с итальянской. Большая часть немецкого рабочего движения осталась под руководством социал-демократической партии (СДПГ) на реформистских позициях и активно участвовала в подавлении революционных инициатив левых социалистов и коммунистов. Позже демократическим правительствам удалось преодолеть экономический кризис, вызванный переходом от военного производства к мирному и выплатой репараций. В первое время удалось даже сдержать националистический реваншизм после проигранной войны, еще более сильный в Германии, чем в Италии. За послевоенным кризисом с его экономическими, социальными и политическими проблемами наступило видимое, но весьма обманчивое успокоение. Кризисные явления, с самого начала присущие Веймарской республике в экономической, социальной и политической областях, оживились и усилились, когда разразился мировой экономический кризис. И все же, с учетом различных временных факторов, в предпосылках германского и итальянского фашизма обнаруживаются общие структурные черты.
История, структуры, программы и политическая практика НСДАП, наряду с идеологией, также в известной мере напоминают ее итальянский прообраз. Не случайно, а с достаточным основанием уже в 1922 году национал-социализм получил название «фашизм», и с ним боролись, обозначая его этим словом. Немецкая рабочая партия (Deutsche Arbeiterpartei), с 24 февраля 1920 года именовавшая себя Национал-социалистической рабочей партией Германии, в первой фазе своего развития, до 1923 года, рекрутировала своих членов главным образом из бывших участников войны и средних слоев городского и сельского населения. Рабочие определенно составляли в ней меньшинство по сравнению с офицерами, ремесленниками, служащими, чиновниками и крестьянами.
Но эта мнимая рабочая партия всячески старалась привлечь к себе также и пролетарские слои. Этой цели служили различные социальные требования, такие, как национализация трестов, конфискация военных доходов, земельная реформа и, по выражению программы из 25 пунктов, принятой 24 февраля 1920 года, «уничтожение процентной кабалы». Эти антикапиталистические цели дополнялись другими пунктами программы, однозначно антисоциалистического и националистического содержания.
Но в центре программы стоял антисемитизм, составлявший в некотором роде общую рамку националистических, антикапиталистических и антисоциалистических требований. В разных разделах программы евреи рассматривались и обличались не просто как национальное меньшинство — требовалось не только выселить проникших в Германию «восточных евреев», но и перевести немецких ассимилированных евреев, живших в Германии в течение столетий, в положение «иностранцев». Более того, все евреи вообще демонизировались и объявлялись подлинными виновниками поражения Германии, ответственными также за опасность марксизма и отрицательные стороны капитализма. Этот антисемитизм, мотивируемый прежде всего, но не исключительно, расистской идеологией, с самого начала отличает национал-социалистов от итальянских фашистов.
Сходство между фашизмом и национал-социализмом видно не только в социальной и идеологической области, но также во внешнем облике и в политической практике. НСДАП была также организована и построена по военному образцу, также опиралась на одетые в мундиры и частично вооруженные подразделения. Организация штурмовиков (СА, Sturmabteilungen), основанная 3 августа 1921 года, в ноябре 1923 года насчитывала уже 15 000 человек. «Штурмовые отряды», состоявшие преимущественно из мелкобуржуазных элементов, рекрутируемые из молодежи и имевшие подчеркнуто мужской характер, не отличались в этих отношениях от фашистских «сквадристов». Но хотя СА также подражала в своей организации и поведении военным образцам, она отличалась от созданной Муссолини армии гражданской войны двумя существенными чертами. Национал-социалистические штурмовики искали и провоцировали насильственные столкновения со своими политическими противниками, но их схватки в залах собраний и уличные сражения никоим образом не достигали масштабов итальянского террора. Другое различие состояло в том, что, в отличие от «сквадристов» итальянского аграрного фашизма, поддерживаемых и организуемых в кадровом и материальном отношении аграриями, штурмовики никогда — даже в ранний период — не могли рассматриваться как орудие крупных землевладельцев и предпринимателей.
Денежные пожертвования, которые Гитлер получал от некоторых мелких и средних предпринимателей, были относительно незначительны. В то время как в Италии фашистское движение вначале напоминало армию гражданской войны, которую содержали аграрии и промышленники, хотя она никогда полностью от них не зависела, НСДАП с самого начала пыталась расширить и укрепить ряды своих членов и сторонников главным образом путем активной пропаганды — речей, собраний, шествий и т. п. На первых порах эта постоянная пропагандистская деятельность имела успех. НСДАП удалось, начав с Мюнхена и Баварии, найти точки опоры и в других немецких землях и организовать там местные группы. Но еще в конце 1923 года центр тяжести партии, безусловно, находился в Баварии. Там НСДАП превратилась в политическую силу, с которой приходилось считаться ведущим политикам и в Мюнхене, и в Берлине. Сознавая относительную и региональную ограниченность своего влияния, Гитлер все же почувствовал себя достаточно сильным, чтобы предпринять 8 ноября 1923 года, по образцу Муссолини, «поход на Берлин».
Нельзя сказать, что этот авантюристический план был заранее обречен на неудачу, как можно было подумать после его полного поражения. В октябре 1923 года возник конфликт между центральным правительством и генеральным комиссаром Баварии фон Каром, которого поддерживала баварская группа рейхсвера во главе с командующим военным округом фон Лоссовом. Это столкновение привело к тому, что баварское и центральное правительства перестали признавать друг друга. Гитлер попытался использовать это неустойчивое положение в своих целях. В ночь на 9 ноября 1923 года он захватил в свои руки фон Кара и фон Лоссова, побуждая их поддержать его путч против центрального правительства. Но вскоре фон Кар и фон Лоссов отмежевались от Гитлера и отдали полиции приказ разогнать демонстрацию национал-социалистов, назначенную на 9 ноября. Мобилизованное для этой цели баварское подразделение полиции повиновалось. Полицейские открыли огонь по национал-социалистическим путчистам во главе с Гитлером и Людендорфом, убив шестнадцать человек. Колонна рассеялась, Людендорф был арестован сразу же, а Гитлер — через два дня. Таким образом, задуманный путч провалился.
НСДАП была запрещена во всей Германии. Но, несмотря на это полное поражение, Гитлеру удалось снова подняться. Сам путч и процесс, завершившийся 1 апреля 1924 года оправданием Людендорфа и осуждением Гитлера на смехотворно легкое наказание — недолгое заключение в крепости, которому придали вдобавок почетный характер, — привели к тому, что Гитлер стал известен во всей Германии и открыто восхвалялся своими сторонниками и поклонниками. НСДАП окончательно превратилась в «гитлеровское движение», как ее часто и называли публично. После освобождения из заключения, где он написал свою программную книгу «Моя борьба», Гитлер сумел провести во вновь созданной 27 февраля 1925 года НСДАП свой «фюрерпринцип» — «принцип вождизма».
Это вовсе не получилось само собой, поскольку те национал-социалистические фюреры низшего ранга, которые не были арестованы, примкнули тем временем к Германской народной партии свободы (Deutschvolkische Freiheitspartei), получившей целых 32 места в рейхстаге на выборах 4 мая 1924 года, из коих, впрочем, на следующих выборах, 7 декабря 1924 года, она уже потеряла 18. Эта партия, образовавшаяся в конце 1922 года из правого крыла расколовшейся Германской национальной народной партии (Deutsche Nationale Volkspartei), не была простой калькой НСДАП. У нее были опорные пункты главным образом в Северной Германии, где НСДАП до гитлеровского путча была очень слабо представлена, и она вовсе не так радикально отвергала парламентскую систему, как это делала НСДАП. Между национал-социалистическими и «народно» настроенными членами этой партии происходили резкие столкновения, которые привели к ее расколу и к образованию различных новых «народных» и национал-социалистических группировок.
Гитлер, как авторитетный для всех арбитр в этих спорах, сумел
